RED OFF, LIGHT ON

Мир перед глазами размылся, а потом зарябил, пока не стал менее шатким. Что-то смутно пульсировало в черепе, и с особенно сильным толчком Санс понял, что его глаза видят что-то красное... такое знакомо красное, а под его руками такая знакомая ткань простыней. Темная фигура впереди немного приглушила яркий свет ненавистных красных светильников. — Ты испугалась, дорогая? — Да. Возможно, реакция Санса была слишком честной — вкупе со слабостью его голоса и выражением лица — потому что летучая мышь выглядел действительно обеспокоенным. Он отодвинулся еще дальше. Нет, нет, нет. Санс не собирался лежать здесь в платье с оборками, вышитом лентами, с мокрыми от возбуждения трусиками и нависающим над ним монстром, который, на самом деле, давал ему пространство и смотрел на него вот так, а затем он даже осмелился начать- Проклятье. — Ох нет, дорогая, не плачь. Не нужно слёз. Конечно, не нужно. Мышь потёр рукой талию Санса. Тот икнул. — Шшш. Что не так? Я сделал тебе больно? Санс покачал головой. — Давай же, скажи, в чём дело. Я не хочу причинять тебе боль. Санс не знал, что вылетит у него изо рта. Вся история была немного слишком для него, особенно в таком положении, да и в прошлый раз, когда клиент знал, что с ним случилось, ничего хорошего это не принесло. Возможно, небольшой части правды будет достаточно, но он всё ещё не знал, что собирается ответить, а, когда его рот открылся, выпущенный звук больше напоминал плач, чем слова. — Мне н-не нравится с-секс! Что-то снова щелкнуло, еще одна волна прошлась через его череп, пока Санс сжимал веки. Глаза Санса распахнулись, чтобы снова увидеть освещенную солнцем комнату. Он почувствовал... замешательство. Что это было? Он был в своем теле? Тогда? Здесь? Вид сверху? Сбоку? Было ли это воспоминанием...? Каким-то сдвигом во времени? Какой-то записью? Санс все еще держал кого-то за руку... Анна. Она все еще лежала рядом. Он все еще смотрел на нее- — Анна... что это? Что за?... Это ...воспоминания? — спросил Санс скорее шепотом, все еще дезориентированный. Она казалась какой-то... пригвожденной на месте, что дало ему достаточно оснований предположить, что это прошлось не только по нему. Затем что-то тускло мелькнуло на ее лице, и девушка посмотрела на него непроницаемыми глазами. — Это твои воспоминания. Наши. Три оргазма подряд прокатились через его тело, заставляя его бедра замирать и вздрагивать с каждым разом. Монстр постучал пальцем по устройству. — И еще один… — П-прошу, хватит. Монстр уставился своим холодным взглядом в глазницы Санса. Он выглядел совершенно равнодушным, но убрал руку от чужой души. — Это неприятно? — Нет… То есть… приятно, но и… нет… — В твоих словах нет смысла. — Я, — Санс сглотнул. — В-вам словно все равно, это в-вроде как… страшно. — Почему это должно иметь какое-то значение? Санс отвернулся. Может быть, это не должно иметь значения? Для Санса это определенно не могло иметь значения, потому что он, вероятно, никогда не собирался заниматься сексом с кем-либо, кто заботился бы о нем. Это снова было его воспоминанием? Но он был не единственным, кто вспоминал это прямо сейчас. Он закрыл глаза, позволяя этому кусочку прошлого разыграться. Это определенно были его воспоминания. Его мысли тогда. То, что он видел. То, как монстр в халате вел себя, это... это заставило Санса почувствовать себя... противоречиво болезненно. "Вам словно все равно" ...этому монстру было на него наплевать. Санс снова посмотрел на Анну, ее глаза выглядели по-другому. Ее лицо выглядело... добрым. Ее немного трясло, очевидно, она очень беспокоилась о скелете. Последняя мысль Санса из воспоминаний заставила ее похолодеть: "Он, вероятно, никогда не собирался заниматься сексом с кем-либо, кто заботится о нем". Она выглядела так, словно собиралась закричать в знак протеста. Ее глаза были полны крика. Санс увидел это. Он мог сказать, что Анна реагировала на эти воспоминания, что было странно для него, но это делало его таким, таким счастливым, что кто-то искренне заботился о нем. — Я... я не хотел... Санс застыл, когда почувствовал, как его глаза медленно наполняются теплой жидкостью. Слезами. Но Санс знал, что должен объясниться. Санс знал, что Анна заслуживает... объяснения. — Я... я никогда... не думал, что кто-нибудь когда-нибудь будет так волноваться обо мне... Санс отчаянно вытирал глаза. В следующий момент на них обоих нахлынуло новое воспоминание. Санс не знал, какие ощущения должно приносить правильное слияние душ, но догадывался, что точно не сокрушительное одиночество, как будто с ним кто-то был, но одновременно не был. Внутри засело что-то бездумное и несведущее. Как будто кто-то в насмешку привязал улыбающуюся маску на нечто мертвое и заставил Санса делить с этим одно пространство, надеясь, что скелет не увидит разницы. Потом его поглотило, слишком ослабевшего, чтобы держаться за собственную идентичность. Он отчетливо ощущал, как сильно монстр хотел, чтобы он страдал, как сильно он хотел, чтобы Санса унижали, калечили, оттрахали до подчинения, использовали как вместилище — не потому что это было чем-то приятным лично для него, а потому, что он чувствовал, что Санс этого заслуживает. Чувствовал, что это было достойным наказанием за его существование. Они оба выпали из воспоминаний так же внезапно, как это произошло, и девушка крепко прижала Санса к себе. Скелет почувствовал, как Анна заключает его в объятия, и с радостью принял это. Даже если этот "провал" длился лишь несколько секунд, это было одно из самых ужасных его воспоминаний. Было приятно вернуться обратно в убаюканное, расслабленное тело, чувствуя укрывающие его слои ткани и мягкое тепло рядом. Он снова чувствовал, что кто-то обнимает его, а не что кто-то пытается причинить ему боль, унизить или заставить подчиниться. Он просто... чувствовал себя любимым. Санс обнял ее в ответ и посмотрел на нее полными слез глазами. — Я... я... Санс попытался произнести что-то более связное, но он вправду не знал, что он хотел сказать. Он был так сосредоточен на объятиях и на том чувстве яркой, незамутненной любви, которое он сейчас испытывал к Анне. Она яростно сделала вдох, от чего ее грудная клетка расширилась напротив его, но внезапно нахлынуло другое воспоминание. Санс просунул руку под бедром и медленно потянулся к паху, но его захлестнули сомнения, и рука, дрожа, замерла на полпути. Почему это было так сложно? Это не может быть хуже, чем облизывать пол. Чем встать на колени и лаять, как собака. Чем быть протараненным членами, толще, чем обе его руки. Чем быть вынужденным наслаждаться своим унижением, кончать снова и снова, лишь чтобы доказать, как ему это нравится. И разумеется, это не могло быть хуже какого-то аморфного, жидкого придатка, заполняющего его, кончающего в него… может быть, он даже оставил внутри частицы, которые сейчас вращались в скелете… Внезапно Сансу пришло в голову, что он впервые будет мастурбировать, используя свое влагалище. Он не хотел думать, что являлся сентиментальным парнем, придающим большое значение «первым разам», но это был очередной личный момент, который у него отбирали. Что-то, что он должен был делать в одиночку, лежа в своей постели в Сноудине, в темноте ночи, с задернутыми шторами, а может даже укрывшись одеялом… А вместо этого придется заниматься этим ради развлечения толпы противных ему монстров, которые ненавидели его так сильно, что трахали только ради того, чтобы посмотреть, как он плачет. Санс отдернул руку. — Я… не собираюсь этого делать. — Повтори-ка? Санс посмотрел Малому Псу в глаза, свел ноги и сел, вцепившись пальцами в подушку под ними. — Я не буду этого делать. Воспоминание закончилось, и перед глазами скелета обнаружилась Анна, с горящей гордостью смотрящая на него. В настоящем времени. Санс непонимающе уставился, чувствуя как вспыхнули его скулы. Стыд от всех этих воспоминаний, и особенно от последнего, разгорался в нем. Он понятия не имел что произошло, но очевидно они оба видели все это, и он не мог отмахнуться от этого. Он не знал, как отреагирует Анна, поэтому пришел в ужас, когда понял, что она молча смотрит на него, так близко. — Т-ты не обязана это делать, Анна... Я... я был глуп и слаб, позволив этому случиться со мной... Голос скелета затихал, когда он отвел взгляд и начал все больше съеживаться, словно пытаясь спрятаться. Девушка слегка встряхнула Санса в своих объятиях, нахмурившись. — Санс! Послушай, это не верно, ты не всегда так поступал, и вот это последнее — это один из моментов твоего сопротивления. Ты был самим собой и проявил свою волю. Ты просто, черт возьми, сказал "нет"! И, конечно, потом ты снова был сломлен и тебе причинили много боли. Это не значит, что все остальные случаи, когда ты не смог произнести слово "нет", или твое "нет" было растоптано — это не то, из-за чего ты должен считать себя жалким. Ты не слаб, ты был сломлен. Ты был сломлен очень сильно. Санс удивленно посмотрел на Анну. Давно никто не был так... мил с ним. Скорее даже, он не мог припомнить чтобы кто-то так был лоялен к его слабости или пытался оправдать его. Он не привык, чтобы кто-то так разговаривал с ним, с такой убежденностью и верой в него, когда открывались такие подробности о нем и его прошлом. — Я... я... спасибо тебе... Я просто хотел бы, чтобы я мог остановить их... Санс все еще боролся со слезами, но он чувствовал себя лучше, зная, что есть кто-то, кому он может это сказать. Кто-то, кто не причинит ему вреда. Санс чувствовал себя комфортно рядом с Анной. Это действительно отвлекло его от всей странности ситуации, у него не было сил пытаться справиться со вспышкой того, что так внезапно было поднято из его памяти, или что бы это ни было, куда закидывало его разум. Чувствовать свои же ощущения и мысли от первого лица и как будто немного со стороны. Удивление от того, что он слышал в настоящем, было достаточно сильным, что бы ухватиться за это. Хватка Анны ослабла, и она просто прижала Санса к себе. Вся ее резкость и твердость исчезли с лица. — Тебе на самом деле не нравится секс, не так ли? В то же время, они заставили твое тело периодически испытывать этот "зуд". Но на самом деле ты ничего не чувствуешь по этому поводу. И твоя душа тосковала по тому факту, что казалось, будто никто никогда не позаботится о тебе во время секса. Санс молча смотрел на Анну, его глаза наполнились слезами, а на лице отразилась теплая, успокаивающая любовь к ней и ее словам. — Я... я... Санс не находил слов. Все это было так шокирующе. Слышать, как кто-то другой понимает его... и знает, что было правдой. Санс медленно кивнул. Да, все это было правдой. Он никогда по-настоящему не понимал, что всем этим монстрам так нравилось в сексе с ним, кроме как унижать его и удовлетворять их низменные позывы тела, извращения. Он просто... чувствовал себя... объектом... Санс глубоко вздохнул, чувствуя облегчение. Это было так странно. Была ли Анна первой во всей мультивселенной, незнакомкой, которая ничего от него не хотела, будь то его тело или душа? Он чувствовал себя... сбитым с толку. — Я... спасибо тебе. Я никогда... я никогда не знал никого, кто заботился бы так сильно, чтобы хотя бы попытаться понять меня. Никто не заботился так сильно... Санс крепче обнял Анну, упершись головой ей в плечо и уткнувшись носом в шею. Он чувствовал себя так... как будто он был в безопасности. Как будто его любили, как будто о нем заботились, как будто он действительно был нужен. — Я... я люблю тебя, Анна... Я люблю тебя, ты все время заботишься обо мне, и тебе небезразлично, что я... что я чувствую и думаю... Тебе не наплевать,... я люблю тебя... Санс все еще плакал, но он был счастлив, что может сказать это Анне. Он не пытался сказать это, чтобы сделать ей приятно, он говорил это, потому что сейчас это точно было его правдой. Она тихонько обняла Санса, позволяя ему спрятаться в ней и погрузиться в это ощущение. Анна тоже успокоилась, держа его, она хотела этого простого физического выражения чувств и подтверждения того, что с ними обоими все будет хорошо. Что они в безопасности. ... Он не должен был расплачиваться за какие-либо побочные эффекты. Не он выбирал эту одностороннюю ментальную связь на год. Девушка что-то пробормотала, втягивая воздух и прочищая горло и нос. Когда почувствовала себя нормально, Анна начала тихо эмоционально напевать без слов. Санс еще глубже зарылся в её объятия и еще сильнее прижался носом к мягкой шее. Ему было комфортно не только из-за ее слов и действий, но и из-за ее слегка вибрирующего в горле напева, успокаивающего звука девичьего голоса. Санс расслабился, словно он наконец получил то, чего ему не хватало. Его глазницы наконец перестали слезиться, и он обнял девушку в ответ, воспоминания о его прошлом размывались в его разуме. Он просто хотел забыть. — С тобой я чувствую себя в безопасности, понимаешь? Санс прошептал это искренне. Она издала тонкий печальный звук и продолжила утешать его.