Мы встретимся через века

Прежде чем спуститься в столовую, Эмили заглянула в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Умывшись и смыв краску с рук, она переоделась в сарафан, сверкающий яркостью, как солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окно. Таким образом, девушка стремилась хоть немного приподнять своё настроение. Расчесав волосы, она спустилась в столовую, где уже был накрыт стол тетушкой Мадсен. У больших светлых окон, спиной к ней, стоял её старший брат, погружённый в свои мысли. Эмили тихо вошла в комнату, стараясь не нарушить поток его размышлений. Она ощущала, что Мет погружён в глубину серьёзных мыслей. К тому же девушка знала, что брат, готовясь к своей фотовыставке, оставил все дела позади и спешно приехал к ней. В душе у неё разгорелось тепло от осознания, что они снова вместе и что вскоре смогут разделить не просто обед, а моменты близости и понимания. Размышляя о том, как важно быть рядом в такие моменты, девушка вдруг поняла, что их связь гораздо глубже, чем повседневные заботы. Каждый взгляд, каждая улыбка стали нитями, связывающими их души в этот тихий час, когда мир вокруг затихает, оставляя лишь их звуки. Юная художница медленно подошла к окну, пытаясь сохранить тишину, чтобы не отвлечь Мета от его мыслей. За стеклом разрастались оттенки заката, размазанного по небу, как акварель. Каждый цвет словно отзывался на её чувства, углубляя ту непередаваемую связь, которая связывала их с братом. В один момент Мет поднял взгляд и встретился с её глазами. В его взгляде девушка прочитала понимание и поддержку. Эти мимолетные секунды казались вечностью, в которой они растворялись, забывая о времени и заботах. Эмили почувствовала, как в сердце зреет мысль: их отношения всегда были крепче любых трудностей, и каждый миг вместе наполнял их жизни яркими моментами. — Как прекрасно, что вы уже здесь, — раздался нежный голос тетушки Мадсен. — Прошу вас, садитесь, день оказался долгим, и нам следует подкрепиться. Эмили подошла к женщине и, с заботой в глазах, начала расставлять тарелки на столе, который щедро воссиял разнообразием блюд, готовых к обеду. Мет, наблюдая за этой идиллической картиной, не удержался от улыбки. Подойдя к столу, уселся на своё привычное место во главе стола, ощущая тепло и уют домашнего вечера. Нежные ароматы смешивались в воздухе, создавая атмосферу ожидания радостной трапезы, наполненной смехом и разговорами. В этом мгновении, среди фарфоровых красавиц и щедрых порций, они словно причесывали свои мысли, делясь не только вкусной едой, но и частичками своих сердец. Тихий разговор наполнял комнату, а за окном медленно садилось солнце, окрашивая небо в мягкие тона. Это было время, когда дом наполнялся теплом, и каждая деталь видимого мира становилась частью их общего счастья. Под мелодичное звучание бархатных вилок и ножей разговоры постепенно оживали, словно нежные оттенки рассвета, бережно пробуждающиеся на горизонте. Тетушка, с мягкой улыбкой на лице, начала повествовать о далёких днях их детства, когда Эмили с братом прятались в густом саду, мечтая о неизведанных приключениях. Девушка, слушая её, мягко хихикала, а Мет, ощутив лёгкость момента. Погружался в воспоминания об абсолютной беззаботности, наполнявшей их дни детских шалостей и приятных сюрпризов. В этот вечер на столе сверкали не только блюда, но и светлые эмоции, объединяющие их сердца в крепком узле близости. Каждый из них осознавал, что эти мимолётные мгновения представляют суть жизни — сокровища, которые стоит беречь. Мет встретил взгляд сестры, и их глаза переплелись в молчаливом обещании поддержки. Каждый боялся разрушить этот волшебный момент, но понимал, что существует вопрос, требующий обсуждения. Мет, собираясь с мыслями, произнёс: — Я прочитал документы, связанные с твоей выставкой. Тетушка Мадсен слегка нахмурила брови, и её улыбка на мгновение померкла, словно тень, скользнувшая по столу. Эмили, заметив это, внезапно ощутила напряжение в воздухе; её хихиканье стихло, как задумчивый шёпот. Мет продолжал, стараясь выбрать осторожные слова: — Николас продумал всё до мелочей. Каждый шаг и каждое действие тщательно прописаны в договоре, также указаны несколько мест, где может состояться выставка. Тебе нужно выбрать лишь одно; все расходы он берёт на себя. — Нет, — решительно произнесла Эмили. — Я не буду устраивать эту выставку. — Ты не можешь отказаться, — произнес брат спокойным голосом. — Почему? — удивилась она. — В договоре ясно указано, что, если ты отклонишь выставку, тебе придётся выплатить штраф, — объяснил Мет. — Что? — воскликнула юная художница, вскочив со стула. — Эмили, сядь и выслушай меня, — сказал брат строго. Девушка, намереваясь развернуться и уйти, но взглянув на Мета, поняла, что споры с ним сейчас неуместны. Юная художница медленно села обратно, её сердце забилось быстрее. Она чувствовала, как нарастает дикое напряжение, словно ветер, предвещающий бурю. Мет продолжал: - Послушай, я понимаю, что это может казаться тебе давлением, но Николас предлагает уникальную возможность. Это может стать шагом к твоей мечте. - Мечты не должны строиться на страхе, - пробормотала Эмили, её голос был едва слышен. Она смотрела в окно, где закат окрашивал небо в алые оттенки, и чувствовала, что её внутренний мир также наполняется противоречиями. - Я не готова выставлять свои работы, если это делается под давлением, - добавила юная художница, стараясь уверить себя в своей правоте. Мет вздохнул, его терпение казалось исчерпанным. - Не всё в жизни зависит от твоих желаний, Эмили. Иногда нужно делать шаги, которые не по душе, - проговорил он. - Ты ведь художник, разве не призвана показывать свои чувства миру? Девушка посмотрела на старшего брата, и на секунду между ними возникло молчание, полное понимания. Она знала, что его намерения благие, но её душа сопротивлялась. - Мет, я понимаю, что ты переживаешь за меня, - тихо сказала Эмили, её голос всё ещё дрожал от эмоций. - Но творчество не может быть принудительным. Каждый штрих кисти должен исходить из сердца, а не из страха быть непонятым. Она снова взглянула на закат, уносящий с собой последние солнечные лучи. В то мгновение Эмили почувствовала, как её мечты растворяются в тёплых оттенках неба, словно сама жизнь призывала её к внутреннему миру. Парень кивнул, но в его глазах засияла тревога. — Но порой именно давление открывает новые горизонты, — настаивал он. — Страх способен стать катализатором, заставляющим нас расти. Словно укол иглы, его слова болезненно резали её душу, но девушка не могла позволить этому нарушить её внутренний мир. — Мет, не дави на девочку, — вмешалась тетушка, ощущая нарастающее напряжение. — Я не давлю, просто говорю, как есть, — ответил парень, устремив взгляд на женщину. — У нас нет средств, чтобы выплатить неустойку Николасу. — Что за друг так ведёт себя? Как это возможно! — воскликнула тетушка Мадсен. — Эмили, тебе нужно провести эту выставку. Я знаю, что ты не горишь желанием, но я верю в тебя. Мы справимся. Николас действует только из лучших побуждений, — продолжал брат уговаривать сестру. — Откуда ты это знаешь? Ты его видел? Разговаривал? — переспросила девушка. — Не совсем, — с сомнением ответил он. — Как так? — Я нашёл письмо для тебя в документах, — сказал Мет, доставая конверт из кармана. — Что? Ты мой брат и скрывал это от меня? — закричала Эмили, выхватив конверт и бросившись к выходу.