Мы встретимся через века

Когда первые лучи солнца ласково рассыпались по комнате, Эмили всё ещё пребывала во власти Морфея, утопая в тревожных снах. Сквозь туман дремоты ей чудилось, что она несётся вслед за кем-то, стараясь настигнуть убегающую тень, которая каждый раз ускользала. От этого душу её охватывала невыразимая печаль. Пробуждение было резким и неожиданным. Девушка открыла глаза и обнаружила, что её комната залита мягким светом. Сквозь приоткрытое окно доносился шёпот ветра и тихое пение птиц. Вновь обретя осознанность, девушку охватило чувство пустоты, будто сон попытался донести что-то важное, но это ускользнуло, оставив лишь смутное ощущение потери. Она встала с постели и медленно подошла к окну, сквозь которое виднелся распускающийся сад. Каждый листок, каждая травинка, казалось, вибрировали от жизни под тёплыми лучами. Это зрелище успокаивало, но не избавляло от гнетущих мыслей. Эмили задумалась о странной тени из сновидения. Что она символизировала? Была ли это тень прошлого или же образ несбыточного будущего? Обернувшись, она узрела кота, мирно расположившегося на её постели, настороженно следившего за ней, готового в любой миг оказать поддержку. Подойдя ближе, Эмили опустилась на край кровати и нежно провела ладонью по его шелковистой шерсти. — Мисти, в том сне был Николас? Значит, я потеряла его навсегда, — прошептала юная художница, вглядываясь в янтарные глаза кота. Кот прищурился, словно понимая её слова, и мягко замурлыкал, стремясь утешить Эмили. Его янтарные глаза смотрели на неё с особенной теплотой, будто говоря без слов, что всё наладится. И в этот момент девушка увидела в этих бездонных глазах образ Николаса — он собирает вещи в гостевом домике, мчится в аэропорт, покупает билеты, не задумываясь о пункте назначения. И вот в новом видении она застаёт его, как он идёт к огромному белому самолёту. — Мисти! — воскликнула юная художница, вскочив с кровати. — Что это было? Я должна вернуть его. Нужно позвонить. Конечно, телефон. Девушка металась по комнате в отчаянной лихорадке, разыскивая телефон, словно от этого зависела её судьба. Но где-то в глубине души Эмили понимала, что смелее, чем она полагала, ей предстояло сделать первый шаг, пока Николас не исчез из её мыслей. Когда её пальцы наконец коснулись прохладной металлической поверхности устройства, она застыла на мгновение, обдумывая свои слова. Набрав номер, юная художница услышала отстранённо-ледяной голос: «Абонент выключен или вне зоны доступа сети. Перезвоните позже». Она недоуменно уставилась на телефон, отказываясь поверить услышанному, и снова набрала номер. Но даже в пятый раз она услышала: «Абонент выключен или вне зоны доступа сети. Перезвоните позже». Слёзы невольно наполнили её глаза, замерев на ресницах, подобно росе на рассвете. С неохотой Эмили опустилась на кровать, осознав всю тщетность своих попыток. Её сердце, недавно пылавшее надеждой, теперь оказалось заковано в ледяные оковы разочарования. В комнате, утопающей в сонном полумраке, лишь монотонно тикали часы, напоминая о неумолимом течении времени независимо от её промахов. Но, собрав волю в кулак, девушка принялась обдумывать иные пути. Схватив телефон, она не стала в очередной раз набирать заученный номер. Вместо этого юная художница принялась набирать сообщение — лаконичное и искреннее, насыщенное правдой, от которой в ней отзывался каждый нерв. Её пальцы порхали по клавиатуре, выводя слова, что были одновременно мольбой и признанием. Закончив, Эмили мгновенно скользнула глазами по тексту и, замерев на мгновение, отправила его. Теперь оставалось лишь ждать. Всплеск адреналина и надежды, накрывший её, только подстегнул решимость ступить на новый путь жизни. В конце концов, ей следовало сделать этот первый шаг, чтобы что-то изменить. Каков бы ни был ответ, она была готова его принять. Девушка отложила телефон, откинулась на подушки и долго вглядывалась в кота, который всё это время неподвижно сидел рядом. — Теперь остаётся только ждать. Мисти изящно поднялся, медленно продефилировал по одеялу и приблизился к девушке. Встретившись с ней взглядом, он запрыгнул к ней на колени и, уютно расположившись, затих, мягко урча, принося покой в измученные мысли Эмили. Юная художница отвела взгляд от кота и устремила его в окно. За стеклом разливалось утреннее небо, и казалось, что весь мир застыл в предвкушении неведомого чуда. Её мысли медленно переплетались, как облака, в это утро спокойно плывущие за окном. Девушка ощущала, как напряжение последних дней постепенно рассеивалось, растворяясь в мягком урчании Мисти. Она провела рукой по кошачьей спине, чувствуя под пальцами шелковистую шерсть. Между ними промелькнул миг, наполненный молчаливым взаимопониманием, словно мистический кот знал все её тайные надежды и страхи. Эмили прикрыла глаза, позволяя этому мгновению унести её далеко от тревог, которые окружали её в последние дни. Внезапно, нарушив тишину, донёсся телефонный звонок. И девушка, вздрогнув, поспешила схватить аппарат с надеждой узреть заветное имя. Но, увидев имя на экране, её надежда лопнула, будто мимолётный воздушный шарик. – Это ты, Мет? – И тебе доброе утро, сестрёнка, – ответил брат, его улыбку было слышно в голосе. – Тебе что-то нужно? – Эмили, что происходит? Кто тебя обидел? – засыпал он вопросами, уловив в её голосе нотки расстройства. – Он уехал, – еле слышно прошептала Эмили. – Кто уехал? – не сразу осознал брат, о ком идёт речь. – Николас уехал! И в этот раз навсегда! – выкрикнула юная художница, дав волю слезам, которые уже не могла удержать. Мет на мгновение погрузился в тишину, собирая свои мысли, как музыкант подбирает ноту, чтобы найти верные слова, способные утешить сестру. Ему разрывало сердце её слышимые в трубке всхлипывания, но он сознавал, что обычные утешения здесь бессильны. – Эмили, послушай, – начал брат голосом, нежным как шёпот ветра и твёрдым как скала. – Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Но вспомни, ты всегда умела вдохновляться даже в самые мрачные моменты. Ты – художница, и твоё мастерство позволяет воплотить все переживания души в красках. Пусть каждая твоя слеза станет нежным мазком на холсте, открывающим, как боль претворяется в произведение искусства. Её молчание сопутствовало словам старшего брата, проникающим в её сознание, как тихий дождь питает жаждущую землю. – Ты прав, Мет, – наконец ответила она, вытирая слёзы. – Спасибо тебе. – Я скоро прилечу домой, – сказал он и, не дожидаясь ответа Эмили, положил трубку. Мет опустился на диван, стараясь удержать в себе ту тревогу, которая не отпускала его все последние дни. Его мысли витали где-то между их детством и необыкновенной силой Эмили, которой он всегда восхищался. Воспоминания одно за другим возвращались, словно старые фотографии в альбоме: Эмили, задумчиво смотрящая на мир через своё искусство, её невероятная способность видеть свет даже там, где царила тьма. Мет понимал, что долгие годы эта её сила вдохновляла не только его, но и многих других людей. Но сейчас, когда хрупкие мечты и надежды сталкивались с суровой реальностью, ему нужно было быть сильным для неё. Время, казалось, замерло в привычной рутине. Парень занялся подготовкой к полёту, собирая необходимые документы и бронируя билет. Каждая минута, проведённая вдали от сестры, казалась бесконечно долгой. Тем не менее, Мет знал, что их встреча станет тем необходимым моментом, который позволит им обоим вновь обрести равновесие. Все трудности отходили в тень перед их дружбой и взаимопониманием. В это время юная художница обретала убежище в своей работе. Погружённая в уединение мастерской, она выбрала холст, нежно озарённый светом окна. Кисть пускалась в танец оттенков её души, каждый мазок шептал на тайном языке, понятном лишь ей одной. Этот язык рассказывал о боли и тоске по Николасу, её драгоценному другу. Вдохновение, зажжённое им, даже на расстоянии, воплощалось в живую картину. Эмили понимала, что каждый мазок необходим: он приближал её к долгожданной встрече, когда она вновь почувствует тепло объятий любимого. Девушка взирала на холст, словно на портал в иной мир, где её эмоции обретали форму и цвет. Она стояла на верхней ступени главной лестницы замка в длинном, изящном платье, подчеркивающем каждый изгиб её тела. Её рыжие волосы, уложенные в элегантную прическу, спадали каскадом, подобно водопаду. Легкий макияж лишь усиливал её природную красоту. Но главным во всей картине был он — её Николас, облачённый в костюм из далёких эпох. Его вид был безупречен, но наиболее притягательными были его глаза. Они сверкали багровым огнём, который не только не пугали Эмили, но, напротив, непреодолимо манили к себе. Юная художница чувствовала, как её сердце начинает биться быстрее, когда Николас медленно и уверенно направился к ней. Со стороны казалось, что он скользит по полу, поглощённый своим внутренним светом. Каждый его шаг, каждый взгляд словно были музыкой, знакомой лишь им двоим. Казалось, время остановилось, и вся вселенная сузилась до этого мгновения, обрамлённого в резных рамах замка. Замок, ставший свидетелем их вечной любви. Прохлада древних камней ласково окутывала Эмили, но её околдованное сердце горело. Девушка понимала, что встреча с Николасом изменит всю её жизнь раз и навсегда. Он был не просто человеком из её снов — он был тем, кого она искала в каждой прожитой и непрожитой жизни. Взгляд молодого человека, словно полыхающая свеча в тёмной комнате, освещал её сущность, открывая самые потаённые уголки души. Николас приближался всё ближе, и его аура обвивала её, как нежный туман, дарящий чувство покоя и восторга. Девушка знала: их связь была неизбежна, как рассвет после ночи, и она была готова открыть своё сердце, пустив его пламя внутрь, навеки изменив её мир. Николас подошёл совсем близко и, взяв Эмили за руку, посмотрел ей в глаза с проникновенной нежностью. В его взгляде читалось обещание чего-то великого и неизведанного, словно он был представителем иной реальности, способным раскрыть перед ней весь мир заново. В это мгновение их руки соединились, как две родственные души, нашедшие друг друга спустя бесконечность. Юная художница чувствовала, как каждая клеточка её тела наполняется удивительной энергией, и радость её переполняла. Стены замка, столь манящие и одновременно загадочные, казалось, одобрительно шумели, наполняя пространство древней мудростью и знаниями всех предыдущих жизней. Их дыхание слилось в один ритм, и Эмили понимала, что теперь они стали частью чего-то большего. Молодой человек заговорил тихо и проникновенно, его голос был словно чарующая мелодия, привлекшая её внимание. Он поведал о своих чувствах, о долгих поисках, что привели его сюда, к ней. Каждое его слово становилось ключом, раскрывающим потайные уголки её сердца. Эмили, чувствуя, как её сердце наполняется нежностью и доверием, склонила голову и улыбнулась, осознавая, что больше не одна в этом мире. За пределами замка вечер тлел, уступая место мягкому лунному свету, а звёзды мерцали на небосклоне, как молчаливые свидетели волшебства этого вечера. В этот миг девушка поняла: своё место в мире она обрела, и Николас стал неотъемлемой частью этой новой страницы её жизни. Однако в тот момент, когда юная художница была готова сдаться этому видению навсегда, внезапная боль пронзила её руку; она выронила кисть и вскрикнула. Эмили услышала нарастающее дикое шипение. Перед ней оказался Мисти, вздыбленный и шипящий, готовый снова ударить её лапой с выпущенными когтями. Девушка взглянула на кота растерянно и удивлённо, пытаясь понять, что вдруг так насторожило маленького защитника. Мисти был её добрым другом, и они были неразлучны с самого момента их первой встречи. Кот всегда чувствовал её настроение и, казалось, защищал её от всех бед, даже от тех, которых не было видно человеческому глазу. Исчезли мечтательные думы о Николае, и она обратила взор на холст, где они с Николаем были запечатлены в старинном замке. - Спасибо, Мисти, – прошептала девушка, нежно лаская кота, пытаясь умиротворить его трепетное сердце.