Мы встретимся через века

Николас нежно поднял девушку с земли, не отрываясь от её губ, и продолжал целовать её с такой страстью, словно мир вокруг них перестал существовать. Каждое прикосновение искрилось теплом, а его губы нежно танцевали на её коже, растворяясь в магии момента. Эта бесконечная игра чувств, словно пиршество ощущений, наполняла воздух волшебством. Слова не имели значения, когда все чувства сливались в одно — единственное дыхание любви. Эмили обняла его за шею, прижимаясь ближе, и в этом мгновении они были одни, увлеченные своей симфонией из поцелуев и тихих вздохов. Каждый новый поцелуй рождал новые миры. Где время теряло своё значение, а звезды, казалось, переставали светить, чтобы не нарушать их волшебство. Сердце Николаса колотилось в унисон с её, словно судьба переплетала их жизни в единую нить, и он, унося её, чувствовал, что это мгновение — не просто встреча, а начало чего-то удивительного, что поведет их в бесконечные дали друг к другу. Молодой человек бережно нёс Эмили вдоль парковых аллей, прижимая её к своей груди. Деревья обвивали их зелёными ветвями, словно пряча от недовольных взглядов, но Николас ощутил, как внутренний демон начинает терзать его мысли. Он боялся, что в момент слабости может причинить ей боль, а этого ему не хотелось ни на миг. Достигнув машины, он с нежностью открыл дверь, усадил Эмили на пассажирское сиденье. А затем, обойдя автомобиль, сел за руль. Мотор завёлся с тихим урчанием, и они медленно покинули пределы парка, направляясь к дому. Порой он бросал на неё взгляды, замечая, как девушка закрыла глаза и невольно проводила пальцами по губам, словно в сладком бреду. Это зрелище ненасытно томило его; Николас изо всех сил сдерживался, чтобы не броситься к ней, и в попытках удержать контроль едва осмеливался дышать. Запах, наполнявший салон машины, сводил его с ума. Он пытался сосредоточиться на дороге, но мысли о девушке не покидали его. Каждый поворот, каждая ямка на асфальте вызывали в нём поток эмоций, которые стремились вырваться наружу. Эмили казалась такой уязвимой, такой беззащитной, и это ощущение вытесняло любые сомнения. Молодой человек понимал, что между ними существует невидимая связь, которая с каждым мгновением становилась всё крепче. Николас проклинал себя за страх, который мешал ему открыть сердце. В его голове крутились мысли о том, что они могли бы стать чем-то большим, чем просто друг брата и сестра друга. Каждый взгляд на Эмили лишь усиливал его внутренние терзания. Она выглядела такой спокойной, а в нём бушевал шторм. Когда они подъехали к дому, его сердце замирало от возбуждения. Молодой человек выбрался из машины, обошёл её кругом и, осторожно открыв дверцу, протянул ей руку. Эмили ответила ему ослепительной улыбкой, способной свести с ума любого. Он шагнул к ней, словно пытаясь остановить ход времени, когда в воздухе раздалось знакомое шипение. Оглядевшись, он встретил взгляд Мисти, чьи янтарные глаза сверкали, словно предостережение: юная художница по-прежнему находилась под его защитой. В этот момент мир вокруг них, казалось, замирал, и лишь ветер шептал о тайнах, которые скрывал Николас. Подхватив Эмили на руки, молодой человек нежно понёс её к дому. Девушка не сопротивлялась, прижимаясь к груди Николаса, обвивая его шею своими тонкими руками. Когда они вошли в дом, он сразу направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Поднявшись и пройдя чуть по укрытому мягким светом коридору, где лампы излучали тёплую ауру, отражаясь в блестящем паркетном покрытии, молодой человек остановился перед дверью комнаты юной художницы. Поставив её на ноги, Николас тихо, с нежной лаской, произнёс слова спокойной ночи. Затем, обернувшись, он стремительно скрылся в тени, оставляя её одну в объятиях безмолвия. В этом мгновении, полном нежной грусти, Эмили осталась наедине с чарующим ощущением тепла и вышеозначенной заботы, сердце юной художницы наполнялось благодарностью и тонкой печалью, как палитра, готовая к новому вдохновению. Девушка прижала руки к груди, ощущая, как нежное прикосновение Николаса словно оставило на её коже теплую печать. В тишине комнаты её мысли заполнились образами; каждый из них был пропитан волшебством того, что она только что пережила. Она подошла к окну, пытаясь уловить хотя бы тень его фигуры, исчезнувшей в ночи, но парк оставался пустынным, как белый холст, ожидая новых красок. Луна, словно художник, заполнила комнату мягким светом, играя с тенями на стенах. Эмили окутала себя уютным пледом и села за мольберт. Она чувствовала, как вдохновение бурлит внутри, словно река, пробуждающаяся весной. Каждая линия, которую она проводила кистью, переносила её в мир. Где его взгляд встречался с её, в мир, полный жара и мечтаний. С каждой минутой, проведённой в созидании, она чувствовала, как печаль от разлуки постепенно уходит, уступая место радости и надежде. Проводя кистью по холсту, Эмили вдыхала аромат свежей краски, ощущая, как каждая капля передаёт ей свою историю. Она позволила мелодии тихого вечера проникнуть в её сознание, и образы Николаса заполнили пространство — смех, трепетные слова, случайные прикосновения. Каждая линия, каждая деталь её картины становилась мостом между их мирами, создавая ауру, в которой она могла временно забыть о расстоянии. Заблудившись в своих мыслях, девушка погрузилась в ослепительное полотно, где запечатлела их совместные мгновения. Парк, который она видела из окна, наполнился радостными оттенками; зелень деревьев заиграла яркими зелёными цветами, а небо окрасилось в тёплые золотистые тона. Она улыбнулась, представляя, как скоро увидит его снова. Пока ночь углублялась, Эмили чувствовала, как её сердце наливалось надеждой. Каждый штрих кисти словно оживлял мгновения, которые она тщетно пыталась запечатлеть в памяти. Юная художница вспомнила, как они с Николасом в детстве гуляли поэтому же парку, смеясь и обсуждая мечты, которые казались такими реальными. Ветер пытался увести её мысли прочь, но девушка вновь возвращалась к его взгляду, полному заботы и нежности. Эти воспоминания были её топливом, питавшим вдохновение. Свет от лампы мягко освещал её работу, придавая каждому цвету особую ауру. Она остановилась, чтобы оценить свои творения, и пока глаза бегали по полотну, мысли о будущем наполнили её сердце. Эмили знала, что их встреч не всегда будет достаточно, но каждый раз, когда они виделись, момент становился вечностью, которую юная художница могла сохранить на холсте. Ночь уже укрыла город, и за окном тревожно шептал дождь, словно напоминание о том, как время пролетает быстро. Девушка взглянула на часы и вздохнула с лёгкой тревогой. - Пора спать, - тихо прошептала юная художница, вспоминая, как тетушка Мадсен была недовольна, если она засиживалась допоздна в мастерской. Взглянув в последний раз на недописанный портрет Николаса, она ощутила лёгкую грусть, как будто покидала несбывшуюся мечту. Очарование его взгляда оставалось неразгаданным, а линии, которые она уже провела, словно призывали к завершению. Но хорошая муза, как знала она, требует настойчивости и терпения. Заметив, что ночь слишком глубока, а лунный свет мягко окутывает её пространство, Эмили решила отложить свои кисти. Так, с лёгким вздохом, она покинула мир ярких красок и неоконченных форм, оставив на холсте лишь тени своих стремлений. В этот миг сердце юной художницы наполнилось надеждой, что завтра она вновь вернётся, готовая оживить ту красоту, к которой успела лишь слегка прикоснуться. Ночная тишина окутала её, и, оставив позади чувственный жёлтый свет своих ламп, она спокойно закрыла глаза, мечтая о грядущих встречах с творчеством, которое ожидало её в утреннем свете. Погружаясь в объятия сна, она слышала, как кто-то тихо вошёл в комнату. Однако, решив, что это тетушка, она не стала открывать глаза, а лишь безмятежно продолжала проваливаться в мир своих ночных грёз. Спокойный шорох напоминал ей о тепле родных, и в этом звуке она находила утешение. Мягкое пощипывание сна окутывало её, погружая всё глубже в сладкие видения, где реальность смешивалась с мечтой. За пределами её сознания вечер тихо плыл, а лунный свет, проникая сквозь занавески, окутывал комнату нежной светлотой. С каждым глубоким вдохом девушка ощущала, как мир вокруг постепенно растворяется, оставляя лишь лёгкое колебание фантазий, словно перышки на ветру. В этот момент она была готова отдаться волнам ночи, крепко обняв свои мечты, ведь в них не было места ни тревоге, ни заботам. Сны окружали её, словно родная мелодия, которая, наполняя сердце, укрывала её от повседневной невзгоды. Эмили снилось, что она бродит по старинному заброшенному парку, где вдоль извивающихся дорожек, словно в тумане времени, восседают статуи из белоснежного мрамора. Эти изваяния были столь реалистичны, что казалось, достаточно лишь прикоснуться к ним, и они пробудятся от долгого, обманчиво сладкого сна. Тишина окутывала пространство, а лёгкий ветерок шептал забытые истории, унося с собой дыхание времени. На ней было платье, вдохновлённое элегантной эпохой правления Генриха VIII. Обвивающее её фигуру, словно нежный сон, лёгкое и воздушное, как облако. В этом заброшенном мире, среди дремлющих статуй и зелёных аллей, девушка ощущала притяжение старины, становясь частью этой застывшей во времени симфонии. Оглядываясь по сторонам, она не могла постигнуть, как оказалась здесь, но в то же время ощущала, что этот парк уже знаком ей — возможно, из иного времени или даже другой эпохи. Вокруг царила тишина, и, хотя девушка была одна, страх не овладел ею. Напротив, в ней росло чувство, что нечто невидимое охраняет её не только в этом мистическом месте, но и от той сокровенной тайны, которую она так жаждет раскрыть. Лунный свет нежно окутывал землю, а ветер шептал забытые истории, переплетаясь с её мыслями. Эмили, словно соратница древних времён, шагала навстречу своему предназначению, её сердце наполняло предвкушение. Каждый шаг отголоском возвращал её к давно потерянным мгновениям, сообщая о связи с чем-то большим, чем она сама. И в этой волшебной тишине, среди вечернего покоя, юная художница ощущала, как её душа взмывает к новым высотам, побеждая страхи и сомнения, наполняя эту ночь дыханием бесконечных возможностей. Блуждая по парку, который заполнял туман, таким густым, что с каждым шагом видение становилось всё более затуманенным, но девушка не сдавалась, следуя за невидимым голосом, манящим её к себе. Внезапно туман рассеялся, и Эмили обнаружила себя не в парке, а у величественного старинного замка, который уже не раз являлся ей во снах. Сколько бы попыток ни предпринимала, её руки не могли открыть его двери. Но на этот раз в её сердце зрела уверенность, что замки поддадутся. Девушка с замиранием сердца, толкнула двери, и те, словно услышав её зов, тихо приоткрылись. Приглашая её войти и раскрыть истину, которую она так жаждала постичь. За дверями замка царила тишина, как будто время здесь остановилось. Девушка вошла в большой зал, где высокие потолки пропускали лёгкий свет, прорывающийся сквозь запылённые окна. В каждом углу прятались тени, и чем дальше она углублялась в этот мир, тем более знакомыми становились мрачные детали — старинные гобелены с изображениями далёких эпох, полированные столы, на которых ещё сохранился налёт давно минувших праздников. С её лёгким движением руки на пыльной поверхности стола появился чернильный прибор с пером — именно такой она видела в своих снах. Внутри неё разгорелась искра творчества, как будто замок знал её тайны и щедро предлагал пути к их раскрытию. Эмили подошла ближе, и её взгляд привлекла массивная книга, лежащая на пьедестале. Старые страницы шуршали, словно ждали, когда их раскроют. И девушка почувствовала, что ответы, которые искала всю жизнь, находятся там. Подойдя, юная художница осторожно открыла книгу и увидела мерцающие изображения, далекие воспоминания о её прошлом. Каждая страница словно жила своей жизнью, злая магия прошлого и добрые помыслы будущего переплетались в её сознании. В этот момент Эмили поняла: замок не просто хранил её мечты; он был ключом к её самой сущности, местом, где реальность и фантазия соединялись в единое целое. С нежностью, будто боясь нарушить волшебное сияние, девушка провела пальцами по страницам. Каждая картинка вызывала в ней воспоминания — о детских играх, о смехе близких, о моментах, когда мечты казались вполне достижимыми. Словно замок шептал ей нечто важное, она прислушивалась к его молчанию, к каждому шороху, который звучал в зале. Внезапно одна из страниц раскрылась сама собой, предложив ей завораживающую иллюстрацию: она сидела в бархатном кресле с высокой спинкой, облаченная в платье минувших эпох, её руки нежно покоились на подлокотниках. Однако не это больше всего привлекло её внимание. За спиной стоял Николас, положив руку на спинку кресла, в котором она уютно расположилась, также облаченный в старинный костюм, подчеркивающий его благородный облик. Хотя ей было трудно представить себя в подобном наряде, молодой человек казался живым воплощением времени, как будто обладая врожденным даром носить доспехи старины. Но больше всего её поразил загадочный блеск в его глазах — они светились красным светом, придавая всей сцене налёт магии и таинственности. Этот необычный миг заставил её сердце забиться быстрее, а разум заполнился вопросами о том. Что связывает их с веками, прошедшими прежде, и о том, какие сокровенные тайны скрываются за этим завораживающим взглядом. Она ощутила, как мир вокруг нее распадается на мельчайшие частицы, оставляя лишь этот волшебный момент, уносящий ее в бескрайние дали времени. Николас шагнул ближе, и его голос, глубокий и мелодичный, заполнил помещение: — Ты нашла меня, наконец. Это простое заявление захватило ее. Все ее сомнения и вопросы вдруг стали уместными, словно они были частью этого таинственного пейзажа. Нежный свет лампы отбрасывал тени, танцующие в такт их дыханию. — Что ты знаешь о нашем прошлом? — спросила девушка, не в силах удержать любопытство. Его тихий смех резонировал с атмосферой. — Время — лишь иллюзия, как и твои страхи. Мы связаны, несмотря на преграды столетий. Каждое его слово приглашало в мир гипнотических объяснений, и она ощущала, как в ней пробуждаются забытые воспоминания, едва уловимые, как сон. Но плотные нити судьбы уже начали сплетаться между ними, и она знала: этот момент станет началом чего-то великого и неизведанного. Секунды тянулись, словно часы, пока он шагал к ней, а она погружалась в бездну его глаз, где отражались их общие судьбы. — Почему я не помню? — произнесла Эмили, искренне теряясь в своей путанице. — Память — хрупкий сосуд, который легко разбить, но знаешь, как его восстановить? — ответил Николас, его голос был теплым, как солнечные лучи после долгой зимы. Она почувствовала, как искры из воспоминаний начинают вспыхивать, руки его нежно касались ее, подавая знак, что они неразрывно связаны. — Мы бродили по жизни многими путями, но сейчас, в этом мгновении, мы стали единым целым, — произнёс он, и в его словах звучала мудрость старинных эпох. Перед ее внутренним взором открывались картины: они вместе танцуют под дождем, смеются в беспечном юном возрасте. — Это было реальностью, — шепнул Николас, словно читая в ее сердце. Она кивнула, осознавая, что время действительно лишь иллюзия, а их связь — истинный компас, ведущий сквозь бескрайние дали. Девушка глубоко вдохнула, пытаясь впитать в себя каждое мгновение, каждое чувство, которые наполняли её сердце. В его глазах плескались воспоминания, как светлые волны на поверхности океана. - Ты — моя северная звезда, — произнесла Эмили, и в её голосе звучала мелодия надежды. Николас тихо улыбнулся, сжимая её руки крепче, словно оберегая от холодного ветра забвения. - Вера — это ключ, — продолжил молодой человек, прикрыв глаза, чтобы сосредоточиться на их единстве. — Мы можем восстановить всё, что потеряли, если только позволим себе вспомнить. Эти слова окутали её, как тёплый плед в ночи, и она почувствовала, как её сердце наполняется светом. В их мире не было места страху, все лишние тревоги растворялись в воздухе, оставляя лишь чистую любовь. В их царстве воспоминаний и надежд звуки времени стали интимной симфонией. — Каждый миг — это сокровище, — шепнул Николас, и в этот момент Эмили поняла, что даже самые потаённые уголки их прошлого стали частями их настоящего. Вместе они одолели бы любые преграды, ведь любовь — это свет, что ведёт домой. - Я желаю вернуть наше прошлое. Жажду вновь пережить тот миг, когда наши пути пересеклись, когда часы, проведенные вместе, были напоены счастьем. Сколько эпох мы разделили вдвоем, - прошептала Эмили. - Ты уверена, что хочешь воскресить все это? – спросил Николас, подходя ближе и беря ее за руки. Когда юная художница кивнула, мир вокруг них начал меняться. Тьма окутала их, оставляя лишь сверкающие глаза, наполненные жаждой. Когда облик Николаса начал прорисовываться в этом свечении, ужас охватил Эмили: перед ней стояло не искреннее существо, а чудовище, жаждущее ее. Когда это создание раскрыло свой рот, его зубы оказались похожи на острые клыки. Оно наклонилось к ней, стремясь прикоснуться к ее шее. В тот миг Эмили почувствовала невыносимую боль и закричала, пытаясь вырваться из объятий, что сковывали ее. Но все было тщетно. Внезапно она услышала шипение, обернувшись, увидела кота и, теряя сознание, прошептала: - Мисти.