Кватлинги. Ловушка для шельмы

      Субботнее утро началось с чашки чая, бутерброда и ворчания Мёнхёка, что они опоздают, если Хару примерит ещё хоть один образ. Прошлым вечером близнецы уладили все свои разногласия ещё до приезда Дживона и в машине уже как ни в чём не бывало болтали на какие-то отвлечённые темы. У входной двери в ожидании Хару стояло уже четверо человек, двое из которых — охранники или, если быть точнее, личные помощники главы клана, сам Ёнг и Мёнхёк. Хару же, перебирая гардероб уже около часа, пыталась подобрать самый впечатляющий, но не шибко откровенный образ.       Спустя ещё минут пять со стоянки перед резиденцией главы клана выехало два автомобиля. Сам Ёнг ехал в своём излюбленном красном мерседесе, за рулём которого был, как обычно, Дживон, а детей посадил с Дэниэлом в его BMW, всей душой надеясь, что близнецы не доведут того до очередного нервного срыва. Заглянув в зеркало заднего вида на едущую следом машину с детьми, Ёнг тяжело вздохнул и принялся крутить кольцо на пальце.       — Тяжёлые выходные будут, да? — Дживон нарушил тишину, краем глаза заметив напряжение главы. От дороги не отвлекался, но решил всё же разбавить обстановку.       — Да не сказал бы, — Ёнг потёр уставшие глаза. — Всё равно на завтра встреча назначена, так что дома хаос без меня будет твориться.       — Я думал, что после того, как тот дознаватель подписал нужную бумагу, всё было решено на суде в тот же день.       — Да, но Ёнсу захотел встретиться, так что поеду узнаю, что ему надо от меня.       Оба мужчины замолчали. Ёнг всю дорогу до аэропорта продумывал ходы решения проблемы с Sonero, но каждый раз упирался в финансовую проблему, которая встала после пожара. Кто бы мог подумать, что всего за пару месяцев одна из самых известных и богатых компаний Сеула окажется на грани разорения. Ёнг сжал кулаки, злясь на то, что сам не досмотрел и подпустил к посту директора ненадёжного человека.       Ещё в ноябре того года компания процветала. Господин Ким — прежний директор компании с полуслова — понимал Ёнга и управлялся со всем просто идеально, вот только возраст давал уже знать о себе, и на очередном собрании он заявил, что уходит на покой. Уважаемый всеми Ким был отпущен с поста со множеством пожеланий и сожалений о том, что компания теряет такого потрясающего директора, а вот Ёнгу пришлось искать нового человека на освободившееся место.       Неделю глава пытался сам как-то справляться с управлением компанией и кланом, пока не нашёл наконец, казалось бы, идеального кандидата на место директора в Sonero. Молодого и амбициозного парня советовал не один человек в окружении Ёнга, и вот наконец настал день, когда Ёнг выдохнул с облегчением, ведь кресло директора занял нахваленный Чхве, а сам он перестал разрываться между компанией и резиденцией.       Правда, безмятежность продлилась недолго. Какого-то чёрта Ким вдруг обвинил в своих проблемах с сердцем Ёнга. За что и поплатился жизнью.       С начала смены директора прошло чуть более двух месяцев, после чего Ёнг узнал от Дживона о том, что Чхве Бёнмин заключил договор с фирмой-однодневкой, из-за чего финансовое положение Sonero значимо покачнулось. Чхве перевёл часть активов Sonero на счёт это фирмы, а тех и след простыл.       Как сейчас глава Ли помнил, что был готов рвать и метать. По дороге к офису он наглядно представлял, как заставит Чхве сожрать при нём эту бумажку с договорённостью. Как бы сильно директор при нём не оправдывался, но Ёнг дал тому понять, что даёт всего день для решения этой проблемы, иначе не сносить ему головы на плечах в буквальном смысле.       На следующий день Чхве явился перед Ёнгом с отчётом, что контракт был расторгнут. Не успел глава вздохнуть с облегчением, как узнал, что за своевременное расторжение контракта была выплачена неустойка на круглую сумму из счёта компании. Побагровев от ярости, он тогда прижал Чхве за грудки к стене и бледному испуганному юноше пришлось застраховать свою жизнь на сумму неустойки, лишь бы не лишиться её раньше времени от рук главы Ли.       С каким бы трудом горе директор не искал нужную сумму, ему было просто невозможно собрать всю её. А сразу после встречи Чхве c представителем фирмы-однодневки офис Sonero сгорел почти дотла. Несколько пострадавших, пять смертей и почти половина персонала, покинувшая компанию, после этого свалились на Ёнга, как снежный ком посреди лета.       Хорошо хоть Ёнга не обвинили в коррупции. И то только потому, что никто не знал об этом случае, а узнай закон и на репутации фирмы разрослось бы пятно плесени.Не беря в расчёт то, что внимание госорганов понесло бы за собой обыски и аресты активов, дачу показаний и запрос документов. А что Ёнг предоставлял бы? Несложный договор с подписью без следа пропавшего директора? Полиция не станет разбираться кто ставил подпись, посадят и дело с концом.       Ёнга как владельца фирмы может и не посадят, но процесс ареста увлекательным не был бы.       Глава Ли был в ярости, в особенности после заключения акта о пожаре, в котором чёрным по белому было написано: «Не соблюдены меры пожарной безопасности». Где-где, но не в его офисе, и Ёнг прекрасно знал это, лично проверяя отчёты об очередных проверках. Ёнг почти не спал то время, пока велось расследование, а его люди в больнице не пришли в себя. Он помогал, чем мог — сам навещал их, оплачивал лечение и лично говорил с семьями погибших и пострадавших. Люди, конечно, материал заменимый, но каждого из них Ёнг лично подбирал и терять хороших специалистов не хотелось. Крысы, позорно сбежавшие с корабля, ещё пожалеют, что бросили своего капитана. Уставший вид, являющийся мешками под глазами и вечно недовольным лицом, не отступал около недели, пока наконец он не нашёл одного из людей, благодаря которому его компания оказалась на грани банкротства.       Дознаватель МЧС лично признался в фальсификации акта о причине пожара и своими руками составил расписку в своей виновности, которую Ёнг в то же утро сунул судье под нос. Штраф, повешенный на Ёнга как на владельца компании, был снят, как и были подняты силы на установление истинной причины пожара.       Проблема оставалась лишь в финансовой составляющей. Денег на восстановление офиса не хватало. Ёнг начал серьёзно задумываться о том, чтобы в долг взять у самого себя, точнее, из финансов клана. На следующей неделе он твёрдо решил закрыть этот вопрос. Думать обо всём сразу не лучшая идея. Сначала надо было разобраться с назначенной встречей, вот только сейчас встреча предстояла не менее важная.       Аэрапорт Инчхон, расположившийся аж на двух островах, прибывал в постоянной суете. Сотни вылетов и посадок в день. Гигантское четырёхэтажное здание с высокой башней, окружённое голубой водой и многочисленными островами, оставляло незабываемое впечатление туристам, но вот близнецам…       Хару и Мёнхёк чуть ли не по несколько раз в месяц бывали тут, и если поначалу оба боялись просто заблудиться, то сейчас уже привычно вышли из машины и направились чуть ли не через всю парковку к нужному входу в здание. На первом этаже аэропорта нужно было сверить время посадки и выход для пассажиров. Дэниэль следовал вслед за близнецами, стараясь в толпе не потерять их из виду. Немного позади шёл глава Ли с Дживоном. Взрослые отставали от Хару с Мёнхёком, но Ёнг одним лишь взглядом велел Дэну держать детей в поле зрения. Как бы не было привычно здесь находиться, но опасения Ёнга никуда не делись, а Инчхон, хоть и людное место, но хорошо ли это?       Когда Ёнг размышлял о безопасности аэрапорта, Дживон привлёк внимание главы, после чего кивнул в сторону. Сначала Ёнг не замечал ничего не обычного. Пассажиры, охранники, уборщик, моющий стену. «Что?» — Ёнг задержался взглядом на мужчине в форме уборщика. Место, где он работал, было огорожено жёлтой лентой. Когда тот наклонился к ведру с водой, Ёнг увидел причину такой настороженности от администрации аэропорта.       Глава Ли резко остановился, не сводя взгляда со стены. Поток десятков людей с чемоданами и сумками огибали его, а он, не обращая внимания, продолжал смотреть в немом шоке. Неудивительно, что место огорожено, а рядом тип в форме охранника. Вот только в охране он не работал, а задача его была отводить внимание любопытных зевак, чтобы паника не поднималась. На белой стене красовалась размазанная от стараний её стереть уборщиком бабочка.       Это был не просто рисунок, не просто узор бабочки. Эта ТА САМАЯ бабочка. У Ёнга в душе похолодело. «Это всё правда. Даже в таком месте не безопасно». Он знал, что происходит, что это значит, как и Дживон знал. Наверняка и Дэниэль заметил это. Ёнг перевёл на него взгляд. Дэн стоял у табло, рядом близнецы, высматривающие номер нужного рейса, а сам мужчина смотрел на ту же стену. Как и многие другие, обратившие внимание на рисунок на стене, все трое понимали — эта бабочка скоро появится в ближайшем выпуске новостей наравне с объявлением если не смерти целой семьи, то пропажи минимум одного человека.       — Пап, ты идёшь? — Ёнг растерянно повернулся к дочери. «Когда она подошла?» — мужчина сглотнул и кивнул Хару. — На что вы все смотрите?       Ёнг нахмурился и перевёл взгляд на Дэна.       — Ничего. Идём? Если опоздаем, то меня живьём сожрут, — Ёнг попытался весело ухмыльнуться, что у него получилось не очень хорошо, но Хару знатно оживилась, потащив отца и брата к нужному выходу.       У информационного стола они получили табличку с именем и вот уже несколько минут стояли в ожидании. Спустя долгие двадцать минут, из нужного выхода потянулась длинная веретеница пассажиров. Хару скучающе смотрела, как какую-то молодую девушку по очереди обнимало целое скопление её семейства. Сама она уже устала ждать и, тяжело вздохнув, положила подбородок Мёнхёку на плечо. Не успела она толком расслабиться, как брат выскользнул из-под неё, кивая в сторону.       Среди целой толпы пассажиров выделялась женщина с короткой стрижкой и ярким макияжем. Хоть на её лице уже виднелись морщины, но она вышагивала важно, а люди старались лишний раз не устраивать вокруг толкучку. Ёнг, Дживон и Дэниэль вытянулись, как по струнке, глядя то на взволнованных близнецов, то на приближающийся к ним ужас в виде тёщи Ёнга. Без какого-либо труда она тащила за собой два чемодана, рюкзак и сумку, радостно улыбаясь и махая внукам.       — Матушка, — Ёнг максимально приветливо улыбнулся и поклонился в знак уважения.       — Я что, сама всё тащить должна? — возмутилась женщина. — Забери сумки, чего стоишь?       Ёнг потянулся забрать багаж у тёщи, а та, составив всё в кучу, злобно зыркнула на Дживона с Дэниэлом.       — Что вы за охранники такие? Глава всё таскать должен? Никакой дисциплины в клане! — возмущалась женщина. — Совсем клан распустил! Вот была бы жива моя девочка… — неожиданно она прервалась и, будто только увидев близнецов, просияла. — Золотые мои! Я так по вам соскучилась!       — Бабушка, давай я рюкзак возьму. Наверное, тяжёлый, — Мёнхёк потянулся к массивному рюкзаку на плече женщины, но вскоре пожалел об этом.       — Я что, по-твоему, совсем беспомощная? — возмутилась та. — Я сама могу нести его! Тоже мне помощник нашёлся. Хару, девочка моя, иди обниму тебя, — она потянулась за объятиями к девушке, но лямка рюкзака начала падать и женщина, раздражённо цокнув языком, сняла его с плеча. — Мёнхёк! Возьми рюкзак! Совсем никой помощи! Я что, сама всё должна таскать?!       Мёнхёк стоял с гигантским рюкзаком и смотрел, как Хару с бабушкой крепко обнимаются. Пока бабушка причитала о том, как Хару подросла за это время, Мёнхёк глаза закатил: «Конечно, подросла! Ведь прошло целых два месяца! За это время можно офигеть как в росте прибавить!». Дживон с Дэном уже ушли с чемоданами к машине, Ёнг терпеливо ждал, когда его семейство наобнимается вдоволь. Когда, наконец, бабушка оставила Хару в покое, она повернулась к внуку и странно сморщилась.       — Чего ты с рюкзаком всё обнимаешься? Отдай его отцу своему! — Мёнхёк послушно протянул рюкзак Ёнгу и, как только руки парня освободились, бабушка крепко обняла его. — Внучок, родненький. Так давно тебя не видела!       — Бабушка, с тобой как на британских горках, — прокряхтел Мёнхёк, зажатый в крепких объятиях.       Спустя ещё пять минут причитаний о том, как близнецы выросли и какой Ёнг бестолковый глава клана и отец, все четверо направились к машинам.       — Где Дохён? — поинтересовалась госпожа Ли. — Он не приехал встречать бабушку?       — Ба, остановись! — предупредил её Мёнхёк. — У него какие-то важные дела в академии, и он сказал, что на выходные остаётся в замке. Прежде чем ты начнёшь ругаться на него, он просил передать, что скучает и ему жаль, что не сможет провести с тобой эти выходные!       Женщина всё равно хотела было возмутиться, но после своей речи Мёнхёк одарил её настолько внушительным взглядом, что та передумала комментировать проблемы с учёбой внука.       Хару с Мёнхёком, сидя в машине Дэниэля, уже начинали запекаться там, как яйцо в духовке. Открыв по обе стороны задние дверцы машины, они выглянули на улицу. Оглядев всю картину, поморщившись, переглянулись между собой. Пока Дэн пытался привлечь внимание Дживона, тот умоляюще смотрел на Ёнга.       — Господин, пожалуйста, — настойчиво просил Дживон. — Вы не можете так поступить.       Ёнг тяжело вздохнул, будто дело имел с ребёнком, который не слушался. Слово вставить не получалось. Пока Дживон просил не отправлять его в машину к тёще и близнецам, Дэн пытался втолковать тому, что с ним будет, если на его драгоценной машине появится хоть царапина. Бабушка на весь балаган смотрела молча. К близнецам она стояла спиной и лица её они не видели, но Мёнхёк отчётливо представлял её нахмурившиеся брови. Хару, уставшая жариться в железной коробке, крикнула Дэну, чтобы он включил кондиционер, и тот отреагировал одним лишь лёгким движением руки. На панели что-то щёлкнуло и подул свежий воздух. Мёнхёк снова сел на своё место, пока Хару продолжала наблюдать за беспорядком на парковке. Дэниэль не переставал стараться привлечь внимание Дживона, а тот всё ещё пытался отговорить главу от его задумки.       — Ты меня вообще слушаешь? — возмутился Дэн, нахмурившись, смотря на Дживона.       — Да слышал я про твою царапину на машине! — огрызнулся тот.       — ТАМ НЕТ ЦАРАПИНЫ! — повысил голос Дэниэль. — Но если появится…       — Я не поеду на твоей машине!       — Поедешь, — вмешался Ёнг.       — Но, господин…       — Я всё сказал! — отрезал глава. — Что за цирк вы устроили?!       Оба охранника замолчали. Хару с облегчением выдохнула и залезла в машину к брату. Пока Дживон с натянутой улыбкой пошёл открыть дверь перед бабушкой Ли, Дэниэль с неподдельным счастьем на лице уже стоял у открытой двери мерседеса. Ёнг тяжело вздохнул и сел в машину. Перед тем, как сесть за руль, Дэн кинул предупреждающий взгляд Дживону.

***

      Уже около резиденции клана Ли Дживон вздохнул с облегчением. Всю дорогу ему пришлось слушать бесконечные разговоры бабушки Ли и близнецов и теперь, когда они радостные направились в дом, пришла очередь радоваться Дживону. Радоваться в тишине. Правда, эта тишина продлилась недолго.       — Ты хлопал дверьми! — крикнул Дэн, как только покинул мерседес Ёнга, сам при этом хлопнув дверью. Глава только недовольно поморщился.       Пока помощники припирались, Ёнг спокойно прошёл в дом и сразу же чуть не споткнулся о коробки и упаковочную бумагу от, кажется, десятка подарков, привезённых бабушкой для дорогих внуков. Близнецы, довольные, сидели на диване в гостиной. Хару восторженно рассматривала подаренный графический планшет, а Мёнхёк, сидя в куче упаковочной бумаги, с сияющими глазами смотрел на новую игровую приставку, которую ещё даже из коробки не вытащил.       — Это Дохёну, — предупредила его бабушка, и у парня в глазах пропал задорный огонёк. Мёнхёк отложил коробку в сторону и стал рассматривать другие.       — Он так прекрасен! — Хару крутила в руках графический планшет. — Теперь буду только в нём рисовать всегда!       Ёнг, всё ещё стоя посреди гостиной и наблюдая за детьми, фыркнул и, пробурчав себе под нос: «Конечно. Это ведь такой замечательный подарок!», поплёлся на кухню.       — Хару, — окликнул сестру Мёнхёк. — Ты отца обидела.       — Да как? — возмутилась девушка, всплеснув руками. — Я ещё даже ничего не сделала!       — Помнится, отец тебе ещё три недели назад подарил целый набор для рисования, в который входили аж шесть скетчбуков и целая куча разных ручек, карандашей, мелков, фломастеров, — Мёнхёк остановился, перестав загибать пальцы и закатил глаза. — Ты к нему даже не притронулась…       — У меня просто не было вдохновения, — обиженно пробурчала Хару. — Потом мы уехали в академию, и я не хотела всё с собой тащить…       — Мы поняли. Считай ты передо мной оправдана, — успокоил сестру Мёнхёк. Хару вздохнула с облегчением. — Но не перед отцом.       Близнецы и продолжали бы спорить друг с другом, но замолчали, когда в дверь раздался звонок.       Хару и Мёнхёк переглянулись, Ёнг выглянул из кухни с кружкой кофе, а Дживон с Дэниэлом спустились со второго этажа. Все уставились на дверь, будто никогда никто к ним не приходил. По сути, это было так. Все встречи были назначены заранее, и либо Ёнг, либо его помощники о них знали, а прислуга ходила через заднюю дверь и уж точно не стучала каждый раз и не звонила.       — Ой! Это, наверное, мою пропажу привезли из аэропорта, — бабушка единственная, кто так остро не отреагировала на звонок в дверь. Она продолжала спокойно собирать с пола раскиданные Мёнхёком бумаги. — Внучок, сходи открой дверь, пожалуйста.       Госпожа Юджин в стране была час от силы, а за прошедшую неделю ей никто так и не сообщил свежие новости. Ёнг всю дорогу подбирал нужные слова, чтобы сообщить тёще, что на её любимых внуков позарилось самое страшное зло в стране.       Мёнхёк, тяжело вздохнув, встал с дивана и вскоре скрылся за поворотом в коридор.       Близнецы уже и забыли о предсказанном им. У подростков в жизни были куда более важные заботы, а ответственность за свои жизни они целиком и полностью возложили на отца.       Вот только Ёнг сейчас и сам был на грани паники, чтобы не бросится к двери вслед за сыном. Уловиви дрожь на чёрной глади в своей кружке, он сильнее сжал рукоятку и, посомтрев на Дживона, кивнул ему в сторону холла. Помощник пропал, а через секунду был уже в тени лестницы и наблюдал как наследник отпирает дверь. По привычке рука была готова в любой момент вытащить за кобуры пистолет и за секунду перенести мальчика на безопасное расстояние.       — А если там маньяк какой-нибудь? — надув губы и быстро хлопая ресницами, поинтересовалась Хару.       Ёнг шутку не оценил и напрягся ещё сильнее.       Прошла минута. После неразборчивой мужской речи и хлопка двери из коридора перестали доноситься вообще хоть какие-нибудь звуки. Хару и Ёнг с Дэном продолжали смотреть в сторону холла, прислушиваясь. Тишина.       — Его украли… — шёпотом произнесла Хару, не отводя взгляд.       — Хару, успокойся, — Ёнг перевёл взгляд на тёщу. Женщина спокойно сидела, перебирая что-то в своей сумке. Глава зыркнул на Дэна: — Сходи посмотри, куда он пропал.       — Тоже пойду, — наследница нагнала помощника и прежде чем Ёнг успел бы ей запретить оба скрылись из виду.       Напряжения своих нервов глава не выдержал и тоже вышел в холл.       Хару Мёнхёка обнаружила сидящим на корточках перед дверью. Обойдя его, она заметила, что тот сидел перед открытой пластмассовой клеткой и трепал по загривку какое-то странное животное.       — Что это?       — Сама ты что… — огрызнулся парень. — Это Куми.       Дживон по-прежнему был напряжён и наблюдал из тени, Дэн значительно расслабился, а Ёнг и вовсе с облегчением выдохнул и наконец сделал первый глоток кофе, чтобы противный ком пропал из горла.       Спустя минут двадцать уже вся семья собралась вокруг белого ушастого зверька. Мёнхёк раз пятьсот за это время поблагодарил бабушку за подарок. Ёнгу пришлось смириться с новым жителем, когда он услышал о том, что сын все уши прожужжал бабушке, что хочет этого ушастика. Кажется, мужчина припоминал, что как-то Мёнхёк подходил к нему с фотографией зверька, объясняя, что это самое чудесное создание, которое просто необходимо купить.       Куми, или Кумихо — фенек-альбинос. Кличку ему придумал Мёнхёк, когда только увидел его в клетке в руках курьера. Маленькая лисичка с крупными ушами и маленькой острой мордочкой обнюхивала нового хозяина. По размеру зверёк был меньше домашней кошки, но вот места, как выяснилось, ему требовалось довольно много. Когда бабушка Ли рассказала Ёнгу об условиях содержания такого питомца, у того глаза на лоб полезли, а Мёнхёк послушно записывал все пункты в заметки на телефоне, после чего торжественно заявил, что необходимо переоборудовать одну из гостевых комнат в вольер для Куми.       Посчитав примерный расход на всё, Ёнг тяжело вздохнул и опустился на бумагу, заполненную цифрами и списком покупок для нового жильца. Когда ажиотаж вокруг фенека немного утих, Ёнг заперся у себя в кабинете, составляя план действий на оборудование жилища питомца. Бабушка с Хару заняли кухню, и теперь по всем комнатам расползался сладкий запах выпечки, а Мёнхёк с новым другом играли на диване, пока Дживон убирал кипу бумаги и подарочных коробок.       Кажется, целую вечность Ёнг просидел в своём кабинете, пока вечером его не разбудил стук в дверь. Мужчина не сразу понял, что уснул на столе, заваленном отчётами Sonero, подсчётами расходов на Куми и таблиц с планами на ближайшую неделю, касающихся клана. После хриплого со сна «входи» дверь открылась, и Дэн, поклонившись, сообщил, что ужин уже на столе и ждут только самого Ёнга.       За ужином бабушка рассказала о своём отпуске в Северной Африке, а Ёнг попросил сына быть осторожнее с фенеком, пока того не сводят к ветеринару и не сделают все прививки. В итоге пожалел о сказанном, когда тёща начала возмущаться, что её считают за совсем слабоумную, если думают, что она сама заранее об этом не позаботилась.

***

      — Хару, вставай, солнышко, — бабушка Ли ласково потрепала девушку по плечу. — Уже шесть утра. Пора просыпаться, соня.       — Отстань, ба, — сонно пробурчала Хару, кутаясь в одеяло.       — А ну-ка просыпайся! — бабушка выпрямилась и упёрла руки в бока.       Хару недовольно промычала и не без труда села на кровати, пытаясь разлепить сонные глаза. Туда будто песка насыпали. Всё тело болело, как если бы вчера она марафон пробежала. Девушка понимала, что совсем не выспалась, и если она сейчас же не погрузится снова в царство Морфея, то наверняка весь день будет чувствовать себя варёной картошкой. Всё ещё кутаясь в одеяло, она пробурчала бабушке, что та её совсем не любит, и, еле переставляя ноги, вышла из комнаты. С трудом глядя слипающимися глазами, она добралась до спальни отца и оглянулась убедиться, что бабушка не последовала за ней.       Тихонько приоткрыв дверь, девушка прошла в тёмную комнату и, шаркая по махровому ковру, дошла до просто гигантской кровати. Когда-то на ней Ёнг спал с женой, но сейчас она наполовину была пуста. Мужчина занимал только край, укутавшись в шёлковое одеяло. Хару совсем тихо пробормотала «Можно я лягу с тобой?» и, получив в ответ невнятное мычание, приняла это за согласие.       Спустя час бесцельных поисков внучки по всей резиденции, бабушка Ли плюнула временно на это и пошла будить зятя, ворча при этом, что тот никудышный глава, который до сих пор спит, когда даже его помощники давно на ногах. Дживон с Дэниэлом сидели на кухне уже минут сорок с кружками кофе. Никто из мужчин не удостоил кого-либо большим, чем «Доброе утро», зато друг с другом свободно обсуждали планы на день.       Дверь в спальню Ёнга распахнулась слишком резко. Хару поморщилась, когда ей в глаза ударил яркий свет из коридора.       — А ну вставай, бездельник! — строго потребовала женщина, стоя в дверном проёме. Увидев на кровати зятя второй комочек, завёрнутый в одеяло персикового оттенка почти с головой, она всплеснула руками. — Хару! Я думала, ты встала уже! Ищу тебя везде, а ты спишь тут! — Хару недовольно промычала, сильнее кутаясь в одеяле. — А ну вставай, негодница! Иди буди своего непутёвого брата!       Под недовольства бабушки, Хару всё же покинула нагретое место и поплелась в сторону комнаты Мёнхёка. Тот спал, свесив ногу и руку с кровати, одеяло было скомкано где-то в ногах, а по подушке растекалось мокрое пятно. Хару сморщилась, завидев слюни на подушке. Она позвала брата, но тот не откликнулся, тогда девушка подошла к краю и просто упала поперёк парня. Сон у Мёнхёка как рукой сняло. Он распахнул глаза и втянул носом запах персиков.       — ХА-А-А-АРУ, — хрипло протянул он. — Что ты, чёрт возьми, творишь?!       — Просыпайся, — сонно пробормотала девушка, слегка дёрнув ногой.       Спустя минут пятнадцать близнецы всё же спустились на первый этаж. Разлепить глаза и выбраться из кровати их заставил аппетитный запах из кухни. Оба заглянули в щель приоткрытой двери. У плиты крутилась повариха. Не успели ребята толком рассмотреть меню, как бабушка выловила их и отправила в ванную умываться.       Мёнхёк же как только глаза открыл не выпускал из рук Куми. Они с Хару чуть было не поругались, когда девушка попросила брата оставить это волосатое нечто хотя бы на время пока они умываются.       На завтрак Хару с Мёнхёком шли уже бодрые и воодушевлённые. Стол был заставлен множеством тарелочек и мисочек. Как основное блюдо — суп из морской капусты, а в качестве закусок кимчи, яичница и грибы, и, конечно же, рис.       Ёнг, сидя с кружкой кофе, листал статью в планшете, необычайно хмурый.       Он толком не спал ночью. Ему снился сон. То ли видение, то ли кошмар. Он не мантик, но шаман мог и сам в его сон проникнуть. Или это могла быть каша из последних событий.       Рядом такой же тучкой сидел Мёнхёк, недовольный тем, что Куми не разрешили взять за общий стол и лисёнка пришлось оставить в гостиной.       — Это уже в новостях? — поинтересовался Дживон, сидящий за столом чуть поодаль.       Ёнг мрачно кивнул, а близнецы непонимающе оглядели взрослых.       — Что ты опять натворил? — сурово спросила главу Юджин.       Дживон с Дэном кажется впервые увидели во взгляде господина растерянность в перемешку со страхом.       Юджин сразу подметила помятый вид зятя и его синяки под глазами. Женщина так же замечала, как тот всё утро бросал взгляды на подаренного ей лисёнка внуку. Даже ей с её предвзятостью было сложно поверить, что такое состояние вызвал неожиданный подарок.       — Ты не посмеешь лишить его этой радости, — грубо, но осторожничая в возможно не верно ей истолкованном, предупредила женщина.       Ёнг был не уверен принесёт ли это существо радость в их дом. Возможно защиту, беду, шанс, опасность, но радость…       Вновь перед глазами его всплыл ещё свежий сон, где его сын испуганный и в слезах бежит по лесу за этим лисёнком, а когда бабочка вновь хватает Мёнхёка, фенек довольно ровной походкой возвращается к двери поместья, где Ёнг его и встречает.       Чувство переломанного позвоночника, раздробленных рёбер и вырванного сердца из грудной клетки не покидает его и когда он забивает зверька ногами, а подошедший шаман ему говорит, что это был единственный шанс найти Хару и Мёнхёка, единственный шанс их вернуть из лап Маяви Тикраён.       Ёнг изуродовал тело зверька, но чувство опустошённости от потери детей было именно у него, будто все увечья, что он нанёс Куми отразились на нём самом тем как с ним и его детьми обошлись неуловимые бабочки…       «Ты уже сделал свой выбор, — прогремел хриплый голос как грозовой раскат. — При нашей следующей встрече достань мне его кровь. Ты выберешь по новой. Не ошибись».       — Я ещё не уверен в своём решении, — тихо проговорил глава, не поднимая взгляда.       Помощники переглянулись. Слышать эти слова из уст господина было не привычно.       — Всё из-за Sonero? — спросила Юджин.       Глава промолчал.       — Частично, — подтвердил Дживон будучи посвящённым во все тонкости принятия решений своим господином.       Решив не зацикливаться на скучных взрослых проблемах, близнецы заняли свои места за столом и началась привычная утренняя борьба за самые вкусные закуски.       Ёнг тяжело вздохнул и бросил взгляд на повара.       — После завтрака я должен буду рассказать вам кое-что, мама, — он сглотнул, боясь реакции тёщи, а помощники и вовсе перестали есть, наблюдая такое поведение господина.       Не прошло и минуты, как на стол была поставлена вторая порция каждой закуски и близнецы растерянно смотрели на множество тарелок.       — Не выйдете из-за стола пока не съедите всё из-за чего так спорили, — довольно ухмыльнулся Ёнг, поставив близнецов в неловкое положение.       Неловким это показалось только для Ёнга, потому что близнецы посчитали, что разозлили отца, и теперь виновато думали, как съесть все закуски в знак извинения.       К одиннадцати часам все уже разошлись по разным уголкам резиденции. Хару с бабушкой в гостиной испытывали новую приставку Дохёна, пока Мёнхёк, забравшись в кресло, гладил Куми, изредка бросая взгляд на экран после очередного довольного выкрика Хару или бабушки. Ёнг спускался по лестнице, попутно застёгивая пуговицы на пиджаке. Дживон ждал у входа.       — Пап, ты куда? — поинтересовалась Хару, не отрываясь от экрана.       — Ты в магазин за вещами для Куми? — воодушевился Мёнхёк.       Глава Ли замер.       — Нет, — нахмурился он, бросив мимолетный взгляд на сына и подошёл к зеркалу, проверяя внешний вид. — У меня важная встреча. Буду не скоро. Бабушка и Дэн остаются с вами. Мёнхёк, если надо — закажи доставку. Хару, не доставай брата.       Мужчина закончил говорить, но с места не сдвинулся. Затылком чувствовал чужой взгляд.       — Хотел избежать встречи? — хриплый голос со спины. Ёнг обернулся и поклонился мужчине в дверном проёме. Бабушка Юджин и близнецы тоже встали и поклонились.       — Ваше появление было крайне непредсказуемым, — признался Ёнг, жестом приглашая гостя в гостиную.       — Я тебя предупреждал, что приду, — несмотря на то, что появление гостя в доме осталось незамеченным, сейчас множественные амулеты и талисманы на его одежде, в его волосах и на его посохе побрякивали. Гость только на пару шагов вперёд вышел. — Ты выполнил моё поручение?       Глава Ли кивнул и жестом пригласил гостя в свой кабинет. Гость подошёл ближе к Мёнхёку и, слегка улыбнувшись, протянул руки к зверьку, которого наследник держал в объятиях. Мёнхёк удивлённо посмотрел на отца, но после одобрительного кивка всё же отдал лисёнка. Близнецы удивлённо провожали мужчин взглядами.       До кабинета так и не дошли. Через заднюю дверь вышли на внутренний двор. Несмотря на раннюю весну, вокруг уже всё цвело. Зелёный газон был ухожен, у земли цвели сиреневым кусты эрики, ярко-жёлтым распускались кусты форзиции, а по всему двору там и тут различные гибриды калины, на одних кустах висели синие и розовые ягоды не свойственные марту-месяцу, на других же кустах пестрили различные цветы — одни в форме белых и жёлтых шариков, а другие усыпали куст целиком розовыми лепестками.       Устроились в плетёных креслах на веранде. Куми посадили в свободное кресло, и лисёнок начал сначала обнюхивать зелёные лозы, а потом и грызть листочки.       — Вмешательство человека в естественный ход природы не всегда проходит бесследно, — гость осмотрел внутренний двор резиденции. Приверженец нетронутой природы со скептицизмом отнёсся к тому, что чья-то сила в марте заставила ускорить процесс цветения флоры.       — Вмешательство в ещё большее и могущественное явление тоже не проходит бесследно, — хмыкнул глава Ли.       Они ещё не обговаривали всех деталей плана, но Ёнг уже представлял, что именно они пытаются предотвратить и чего достичь.       — Ты должен принять решение, противоположное тому, что задумал. Тогда и только тогда нужные шестерёнки судьбы закрутятся в нужном темпе и приведут к нужным событиям. — Мы вмешиваемся во время, — Ёнг сомневался. — Такое обычно позволительно лишь клану Мин.       — Мы изменим судьбу. Она нам благоволит, — шаман кивнул на лисёнка. — Он будет хлебными крошками, по которым твои дети смогут вернуться.       Ёнг надрывисто выдохнул.       — Было бы хорошо не попадись они в принципе.       — Ты сам просил гарантию, — напомнил шаман. — С твоей силой, моими видениями и играми самой судьбы мы сможем сделать задуманное.       — Уничтожить неуловимых бабочек раньше, чем они уничтожат Sonero…       — Или доберутся до двойняшек, — кивнул шаман.       По тропинке к мужчинам на веранде подошёл третий в сопровождении Дживона. Ёнг отпустил своего помощника, а когда тот скрылся за кустами, только подошедший мужчина поставил на плетёный столик чёрный кейс. Щёлкнули застёжки, и глава Ли достал из ложемента пробирку с кровью.       — Наён, — господин Ли захлопнул кейс, чуть было не прищемив пальцы семейному врачу. — Можешь идти.       Не задавая лишних вопросов, врач удалился, оставив господина и шамана наедине. Пока Ёнг, поднеся на свет пробирку, смотрел на алую жидкость, шаман за шкирку поднял Куми и посадил себе на колени, а после достал из-за пазухи нож и бросил требовательный взгляд на Ёнга.       Под писк раненного лисёнка глава Ли открыл крышку колбы. Следующие несколько минут он лишь наблюдал как шаман, твердя слова на древнем языке капал в открытую рану зверька алую жидкость из пробирки. Последние капли сопровождались рычанием и оскалом животного, его попытками вырваться из крепкой хватки шамана.       Слова смолкли, и шаман отпустил лисёнка. Куми недовольно фыркая встряхнул головой, пару раз лизнул порез на лапе и, махнув хвостом, убежал через приоткрытую дверь в резиденцию к новому хозяину. К хозяину, с которым теперь у него была особенная связь.       — Ваша рубаха, — Ёнг опустил взгляд на алые пятна на белом одеянии шамана. — Надеюсь есть средство для выведения крови.       Шаман убедил Ёнга, что причин для беспокойства нет и они вдвоём вернулись в резиденцию. В гостиной обоих прожгли недовольные взгляды. Мёнхёк гладил по загривку лисёнка, что поджимал раненную лапку.       — Должно быть бегал по двору и чем-то порезался, — пожал плечами Ёнг.       Мёнхёк бросил взгляд на алые пятна на рубахе шамана.       — Должно быть, — процедил парень.       Ёнг заметил как они оба — Мёнхёк и Куми одинаково горбились когда злились, взгляд один на двоих. Будто одну душу на двоих делили.       Глава Ли проводил шамана до ворот.       — Не забудь про выбор, — в который раз напомнил шаман. Ёнг закатил глаза. Ему совсем не нравилось, что придётся пойти наперекор себе, но так было нужно. Глава кивнул. Выбор за ним — поймать шанс и всё закончить в кротчайшие сроки, или не изменив себе пустить все на самотёк.       Когда Ёнг вернулся в дом, Мёнхёка в гостиной не было. Мужчина поднялся на второй этаж и заглянул в комнату сына. Мёнхёк лёжа на кровати смотрел документальную программу о фенеках и Ёнг лишь поцеловал его в макушку игнорируя недовольное фырканье парня. Он делает это для него и однажды Мёнхёк перестанет дуться. Спустившись вниз поцеловал Хару и поклонился тёще. Во дворе его уже ждала машина.       До ресторана, где была назначена встреча Ёнг с Дживоном ехали практически не говоря ничего. Уже на парковке Дживон поинтересовался стоит ли ему пойти, но Ёнг велел тому оставаться в машине и наблюдать. К счастью ресторан был с панорамным стеклом, а директор Мин сидел за столиком практически у самого окна.       Механическая дверь разъехалась перед Ёнгом и он вошёл в ресторан. Множество аппетитных запахов окутало с головы до ног. Подойдя к нужному столику глава кивком поприветствовал ждавшего его мужчину и протянул ладонь для рукопожатия. Директор Мин поднялся с места и обхватил ладонь Ли двумя своими.       — Здравствуйте, наслышан о вас, — Мин приветливо улыбался, но в чёрных глазах даже блеска не было.       — Интересно и что же вы слышали? — Ёнг сдержано улыбнулся в ответ. Оба мужчины заняли свои места. Мин жестом подозвал официанта.       — Что вы предпочитаете пить, господин Ли? — вежливо спросил он, проигнорировав приветствие мальчика в фартуке как и вопрос главы Ли.       «Невежественный придурок» — про себя выругался глава Ли. Надо было держать себя в руках. Только получив приглашение хотел отказаться, но шаман настоял на этой встрече. Мужчина напротив не мог дать Ёнгу ничего. Так он считал.       — Красное вино, — спокойно ответил Ёнг и ухмыльнулся. После удивлённого взгляда своего собеседника он пояснил: — Оно напоминает кровь ненавистных мне людей. Вы же не хотите оказаться в их числе, не так ли, директор Мин?       Глава Ли всё пытался понять в какой момент ему предстоит вмешаться в судьбу, изменить её. Просчитывал каждый шаг, анализировал каждое слово — своё, или собеседника. И пока всё, что лилось изо рта директора Мин Ёнгу не нравилось.       Он слегка склонил голову набок, продолжая улыбаться, пока мужчина напротив нервно сглотнув помотал головой.       «По крайней мере можно развлечься, если ничего не выйдет» — считал Ёнг.       — Конечно нет, господин Ли. Я лишь хотел предложить вам помощь, — в тот момент как он произнёс это в его глазах что-то всё же блеснуло. Он как-то хитро улыбнулся и достал из портфеля какие-то бумаги. Придвинув их к Ёнгу он сложил руки в замок. Ли только бровь вскинул, даже взгляд не бросив на документы перед ним. — Я хочу предложить вам сделку. Наслышан, что сейчас Sonero переживает не лучшие времена. Вам нужна финансовая помощь и я готов вам её предоставить.       «Это тот самый выбор? Как помощь с Sonero может повлиять на ход времени? Как договор с каким-то невзрачным типом может изменить судьбу детей?»       Повисло молчание, которое как показалось Ёнсу длилось целую вечность. Когда Ёнг уже собирался заговорить, к столику подошёл официант и поставив два бокала, наполнил их красным вином. Бутылку мальчик оставил тут же на столе. Ёнг благодарно кивнул ему и тот удалился.       Шаман высокоуважаемое лицо в клане и глава Ли доверял ему, но не прощупав почву и не проверив на наличие мин, капканов и ловушек ступать по ней не собирался…       — И что ты требуешь взамен на твою «помощь»? — поинтересовался Ёнг, беря бокал и вращая его. Он смотрел как красная жидкость плещется в стекле.       — Всего лишь сделка, — развёл руками Мин. — С моей стороны денежная помощь, а с вашей стороны страховка моей компании. Я готов дать вам, господин Ёнг, нужную сумму денег, а вы потом вернёте мне её. Считайте такой кредит дружеский. Процент совсем небольшой, так что вам беспокоиться не о чем.       Не правда. Сейчас Ёнг волновался больше обычного. Перед ним встал выбор, важное решение, которое он никогда не принял бы по доброй воле. Что-то с подвохом, что может оказать ему лишь услугу стоит только рискнуть…       — Я слышал, что твоя компания вроде как автомобилями занимается, — Ёнсу утвердительно кивнул. — Всё чисто и праведно, так почему для страховки ты выбрал именно Sonero, компанию, которая на грани разорения?       Ёнг сделал небольшой глоток вина. Директор Мин откашлялся, к своему бокалу так и не притронувшись, хотя первый заговорил об алкоголе.       — Можете считать, что это простая солидарность, — к лицу директора Мин улыбку будто скотчем приклеили. Ёнга она уже начала раздражать, он точно знал, что с этим парнем что-то не так, но пока что всё выглядело абсолютно честно, однако соглашаться Ёнг не спешил. После пытливого взгляда главы Ли, Ёнсу всё же сдался, — Слухами земля полнится. Вы не сотрудничаете и не заключаете сделок, которые не были бы выгодны вам в первую очередь, да и условия у вас не простые… Я всего лишь хочу получить из этого свою выгоду.       Вот она! Та самая причина по которой глава Ли уже хотел сказать «нет», но тогда и он потеряет преимущество. Речь шла не только о компании — деле половины его жизни, но и о большем. Речь шла о более важном, но только для него самого. Глава Ли принял решение.       Ёнг перечитал контракт несколько раз и задал чуть ли не сотню вопросов по каждому пункту, перед тем как наконец поставить свою подпись.       Пытался разглядеть подвох со стороны Ёнсу. Ёнг не привык рисковать, а потому, как только сомнения им овладевали, а ситуация поворачивалась не в его пользу — отказывался, переворачивал всё вверх ногами, чтобы выгодно было в первую очередь ему. Сейчас всё было иначе…       — Приятно иметь с вами дело, господин Ли, — Мин перелистнул несколько страниц договора и постучал всей кипой по столу, чтобы сровнять бумаги. Договор Ёнга лежал с краю от него, а сам мужчина только кивнул, мол, взаимно. Вот только он сам считал этого типа скользким червём и ему совсем не нравилось, что переговоры шли слишком уж гладко и слишком выгодно для него самого. Осушив бокал, Ёнг встал и поблагодарил Ёнсу за помощь, сообщив, что номер счёта пришлёт по электронной почте. — Ходят разговоры, — неожиданно заговорил Мин, — что помимо расходов на ремонт после пожара, у вашей компании из финансов пропала ещё кругленькая сумма денег… И директора вашего давно не видно было.       — Это имеет какое-то значение? — сквозь зубы поинтересовался Ёнг.       Он уже собирался уходить, и фраза Ёнсу прилетела ему в спину. Ли не оборачивался, что было к лучшему. Сейчас его лицо было перекошено от гнева. Одна мысль о том уроде, сбежавшем с деньгами его компании, когда Ёнг доверился ему, вызывала новую вспышку воображения, в котором он самым жестоким образом разделывается с этой крысой за все его косяки на посту директора Sonero.       — Нет, нет, — отмахнулся Мин. — Мне просто было интересно, как именно вы решите эту проблему.       — На фарш пущу гадёныша! — прошипел Ёнг и быстрым шагом покинул ресторан.