Ксандер Великолепный

(не бечено)

      С раннего детства я больше всего ненавидел болеть. Обязанный лежать на кровати с температурой, слушая недовольство отца и видя выражение лица матери, я всегда старался как можно скорее вернуться обратно в школу невзирая на то, что ещё не до конца выздоровел. К счастью, болел я не так часто, но именно поэтому я не сразу понял, что заболеваю, осознав приближение неприятностей уже когда те стояли на пороге.       Жгучая боль в горле, вызывающая порой слёзы на глазах, стала для меня неожиданностью одним ранним утром, когда я впервые за долгое время проснулся раньше будильника. Наверное больше меня оказался в ужасе от ситуации Ангел. Да, вампир, добро пожаловать в мир простых людей. Представляешь, мы иногда болеем. Наверное впервые за всё время своего существования, Ангел пришёл в аптеку не за бинтами. — У тебя температура, — пробормотал вампир, рассматривая градусник с таким видом, словно тот был гранатой времён Второй Мировой. — Просто дай мне отлежаться, — прохрипел я в ответ, стараясь укутаться в плед, и съежился на кресле, всерьёз обдумывая вариант с крепким сном. — Подожди немного.       Приоткрыв один глаз, я, не удержав любопытства, смотрел на то, как Ангел перебирает купленные в аптеке лекарства. Вот уж не думал, что меня будет лечить вампир. Иронично, что тут ещё сказать? Хмыкнув, я почувствовал, как из глаз катятся слёзы. Проклятое горло! Осторожно сглатывая, я продолжал молча следить за действиями Ангела.       Всё же это действительно было иронично: вампир с душой, проклятый цыганами демон, сейчас делал для меня больше, чем родной отец. Интересно, Энтони хотя бы раз вспоминал в своём наркотическом угаре о том, что у него ещё остался сын? Несмотря на моё любопытство, в действительности я не знал, стоит ли мне вообще знать правду. С большей долей вероятности, я бы пожалел о своём интересе. — Хей, — Ангел присел рядом со мной на корточки, — фармацевт в аптеке сказала, что тебе надо будет выпить вот это.       Посмотрев на целую горсть таблеток на салфетке в руке вампира, я с недоверием посмотрел Ангелу в глаза. Он действительно спрашивал у аптекаря, что стоит давать подростку с больным горлом и температурой? Удивлен, что при всей его брезгливости, он не сбежал на очередное «ночное дежурство», а остался рядом. — Это сейчас, а через четыре часа ещё, — не верно расшифровал мой взгляд вампир.       Вздохнув, я послушно запихнул в рот предложенные лекарства и запил их водой из кружки, после чего вновь обмяк на своём раскладном кресле. Говорить ничего не хотелось, но, всё же, я шепотом поблагодарил выпрямившегося вампира, который уже направился было к раковине. Не знаю, расслышал ли эти слова Ангел, ведь сон почти мгновенно поглотил мой разум, забрав в свои крепкие объятия, но мне показалось, что он должен был услышать меня благодаря своему обострённому слуху.       Уже через три дня мне стало легче. Проболел я, в общей сложности, две недели, успешно пойдя на поправку, по большей части, благодаря Ангелу. Вдобавок ко всему, именно вампир каким-то образом умудрился договорится со школой, не дав повод директору Снайдеру выйти на моего отца, а, заодно, предупредил наших общих знакомых.       Вряд ли новость о том, что я живу у вампира порадовала того же Джайлза, но вот Уиллоу, как выяснилось, оказалась на меня обижена. В итоге, меня ожидало сразу два важных разговора к первому дню в школе после болезни. Но если тревоги Руперта я мог спокойно проигнорировать, то обида малышки меня волновала сильно. Я понимал, что своим недоверием оскорбил нашу дружбу, пускай и руководствовался лучшими побуждениями.       В отличие от Джайлза и Уиллоу, Баффи и Корделия спокойно восприняли новость о моём переезде. Баффи и так знала о моей ситуации, пускай и не в подробностях, что ещё раз подтверждало её хищную природу Победительницы. Прирождённые охотницы и убийцы, способные внимательно относится к окружению и на основе всей имеющейся информации строить план действий. Что же касается Чейз, то она попросту не увидела ничего странного в моём переезде. Она лишь передала через Ангела, что будет ждать моего выздоровления, но навестить не придёт, ведь скоро был какой-то конкурс красоты, на который её должна отвезти мать, и ей меньше всего нужно заболеть. Меня променяли на популярность. Женщины.       Я не удивился такому решению Корделии. Я прекрасно знал её натуру. Для неё очень важную роль играло общественное мнение, и для того, чтобы это изменилось, нужно было нечто большее, чем новый парень с которым она встречалась всего полторы недели. Возможно, однажды она и сможет преодолеть этот барьер, удерживающий её от привычки оглядываться на окружающих, ища их одобрение, но вряд ли это произойдёт в ближайшие месяцы. Для таких кардинальных изменений нужен повод и я искренне надеялся, что его не будет. Не в нашем городе, где подавляющее большинство преступлений связано со сверхъестественным миром и его реалиями.

***

      Пока я болел, то успел многое пропустить. В частности, странную историю с яйцами какого-то чудовища, спящего под школой рядом с Адской Пастью. Эти твари, вылупляясь, прикреплялись к людям и заставляли тех разбирать завалы в подвале школы, чтобы их демон-родитель смог вырваться на свободу. О этой твари, а так же о роботе, который чуть было не запер миссис Саммерс у себя в доме, мне рассказала Баффи. Она была единственной, кто пришёл навестить меня. — Знаешь, — задумчиво протянул я, выслушав рассказ подруги. — Даже рад, что все эти события проболел. — Если бы я не была Победительницей, то могла запросто с тобой согласиться.       Признавшись, Баффи уселась рядом. Она выглядела задумчивой. Я видел, что её волновали события произошедшие с ней. Вернее что-то, что произошло с роботом и миссис Саммерс. В отличие от монстра под школой, который был даже чем-то обыденным в изменившийся реалиях мира. — Что-то ещё произошло? — спросил я. — Да, — честно призналась Баффи. — Я не всё тебе рассказала про Тэда… — И что же?       Повернув голову, я внимательно посмотрел на подругу. Саммерс хмурила брови и взъерошивала волосы в уже знакомом мне жесте смятения. Я не торопил. Баффи обычно всегда старалась изображать из себя стойкого оловянного солдатика и чтобы она могла открыто выразить свои тревоги, ей нужно было чувствовать доверие. Понимание надёжности того человека, с которым она будет делиться своим внутренним миром. — У меня была стычка с Тэдом, — начала говорить Саммерс и, нервно улыбнувшись, сделала глубокий вдох, словно боясь, что передумает: — Я ударила его и он упал, свернув свою механическую шею. Для робота это было незначительной травмой, но когда я била, то не знала, что он не человек. Если бы Тэд действительно был просто мужчина, он был бы мёртв. Я могла убить человека, Ксан, могла убить его! Убить просто потому, что он меня разозлил! Я не могу избавится от мысли, что чуть не стала убийцей… Я зло?       Я молча слушал исповедь Победительницы. Что я мог сказать ей? Правду? Она и была убийцей. Одной из лучших среди людей. Всё в ней заточено именно под убийство. И то, что инстинкты велят каждой Победительнице истреблять вампиров и демонов не делает её ни злом, ни добром. — Ты просто человек, Баф, — я погладил девушку по светлым волосам. — Разве мать, что, отомстив за ребёнка, застреливает убийцу является злом? — Нет, — тихо прошептала Саммерс, уложив голову мне на плечо. — Она поступает правильно. — Именно, — ответил я. — Даже если бы Тэд и не был роботом-убийцей, он был бы опасен для твоей матери и тебя. Ты всего лишь защищалась. — Но с моей силой я представляю опасность для людей! — Баффи вновь выпрямилась, уставившись на меня. — Что если я вновь разозлюсь и ударю кого-нибудь? — А ты собираешься устраивать резню? — Нет, — покачала головой Саммерс. — Тогда я не вижу проблем, — я вздохнул и попытался объяснить своё мнение лучше: — Просто не сильно бей людей. Будь осторожна на дежурстве и всегда убеждайся, что перед тобой демон или вампир. Ты хороший человек, Баф, поэтому я не думаю, что тебе стоит волноваться, что ты можешь причинить вред. Ты не такая. — Ты так веришь в меня, что у меня нет иного выхода, — слабо улыбнулась Баффи. — Спасибо. Я не говорила о случившимся с Уиллоу и Джайлзом. — Почему? — спросил я, удивлённым уровнем доверия, что был показан мне. — Не знаю, — вновь нахмурилась Баффи. — Джайлз однозначно бы начал читать лекцию, а Уиллоу… я не хочу, чтобы она волновалась. Сам знаешь, как она любит принимать всё близко к сердцу.       Какие знакомые аргументы! Я еле сдержался от смеха. Кажется, схожими убеждениями руководствовался и я сам, когда не стал никому говорить о том, что переехал жить к вампиру. Порой меня забавляло то, что моё мнение совпадало с мыслями Баффи. — О, я знаю, — согласившись с Саммерс по поводу малышки, я встал с кресла и, щелкнув шейными позвонками, спросил: — Ты сейчас собираешься с Ангелом на дежурство? — Да, — кивнула Баффи. — Сейчас дождусь его и мы пойдём. Я принесла карты! — Отличная идея!       Усевшись за стол, мы принялись ждать Ангела, убивая время за игрой. Иронично, но не смотря на свою ловкость и силу, Баффи оказалась ужасным игроком. Я успел выиграть три желания и одну домашку, прежде чем со скотобойни вернулся Ангел, притащив с собой свой свиной сухпаёк.       Позже, когда Саммерс с вампиром ушли, я остался в одиночестве. Подойдя к холодильнику, я забрал из него холодную пиццу, которую накануне принёс вампир. Выпрямившись, я посмотрел на календарь, висевший на стене рядом. Через полтора месяца, в январе, мы будем праздновать день рождения Баффи, а уже через два дня Джесси могло исполнится семнадцать лет.       Что бы я не утверждал, но я скучал по лучшему другу. Джесс был отличным парнем и мне было искренне жаль, что всё так повернулось. В прошлом году я не ходил на его могилу. Не видел в этом смысла, если я своими глазами наблюдал, чем стало его тело. Вот только в этом году мне хотелось сходить на кладбище. Посидеть рядом с могильным камнем над пустой могилой и поделиться тем, что случилось. Возможно я был сентиментальным, но мне казалось, что это будет верным решением.

***

      Я стоял в библиотеке и молча смотрел на недовольного Джайлза. С малышкой я так ещё и не поговорил. Она игнорировала меня на уроках, а на переменах спешила молча покинуть кабинет первой. Похоже, в этот раз я действительно сильно облажался. Не хотел волновать, и в итоге фундамент нашего с Уиллоу доверия треснул. Единственное, что радовало, так это то, что я знал малышку. Она не умела долго злиться. Я был уверен в том, что она меня простит. Просто это, скорее всего, займёт больше времени, чем после нашей обычной ссоры. — Ксандер, — начал говорить Руперт, даже не скрывая насколько он был недоволен сложившейся ситуацией, — понимаю, это не моё дело, но что говорят о том, где ты живёшь, твои родители? Разве они не волнуются?       Я ожидал иного начала разговора. Может быть что-то о том, что я подвергаю опасности Баффи или ещё что-нибудь в этом духе. Вот только Джайлз меня удивил. Его больше волновал социальная сторона моего проживания у Ангела. — Вряд ли, — честно ответил я и, поморщившись, признался: — Родители в разводе уже несколько месяцев. — И разве твою маму не волнует, где ты? — Меня оставили не с ней, — я почувствовал, как от Джайлз повеяло смущением. — Не надо переживать, я ещё с лета живу у Ангела и со мной всё в порядке. Представляете, Руперт, он даже в аптеку ходил за лекарствами.       Весело улыбнувшись, я понимал, что так и не смог успокоить Руперта. Того продолжало волновать то, где я живу, но предлагать мне альтернативу он не собирался. Сейчас Джайлз пытался уложить в своей голове новые факты, чтобы сделать на их основе вывод. — Но как так получилось, что об этом всём не знал никто, кроме вас двоих и Баффи? — Руперт успокоился и теперь буквально полыхал любопытством.       Пожав плечами, я спокойно ответил, радуясь тому, что Джайлз вновь стал спокойным: — Я не хотел никого волновать.       В эмоциях Наблюдателя мелькнуло что-то странное, что я не смог понять. Впрочем, я и не пытался. Разговор о моём переезде был закончен и, поговорив ещё немного о новых книгах, присланных Джайлзу из Англии, я поспешил на следующий урок. После него я собирался припереть Уиллоу к стенке и всё же поговорить. Так я и поступил.       Я догнал малышку в пустом коридоре около кабинета информатики. Мисс Календар на месте не было. Видимо она была сейчас с Джайлзом. Взрослые и их отношения. Это всегда казалось мне чем-то странным. Влюбляясь, они порой переставали вести себя, как взрослые и умные люди. — Уиллоу! — окликнул я подругу, но та проигнорировала меня.       Я видел её эмоции. Сейчас, когда рядом не было Корделии, на которой я уже успел научится фокусироваться в толпе, жар обиды Уиллоу обжигал не хуже пламени костра. Подойдя ближе, я тихо произнёс: — Я хотел сказать, — мысленно дав себе подзатыльник, я поспешил добавить: — Не сейчас, но хотел!       Резко развернувшись, Уиллоу мрачно посмотрела на меня. В её взгляде я не видел прощения, лишь злость. Сложив руки на груди, она с яростью начала говорить: — Я думала, что мы лучшие друзья, Ксандер! Мы дружим с младшей школы! Как ты не мог сказать мне о том, что в твоей жизни произошли настолько кардинальные изменения? Неужели ты мне настолько не доверяешь?.. — Нет! — перебил я малышку. — Конечно же нет! — Тогда почему? — закричала на меня Уиллоу. — Как я мог сказать тебе то, что могло ранить тебя? — тихо спросил я. — Ты мой лучший друг, Уиллоу. После всего, что произошло, после Джесса, как я мог сказать тебе о том, что за ужас творится в моей жизни? — Для этого и существует дружба, — холодным тоном ответила Уиллоу. — Друзья делятся друг с другом не только счастьем, но и горем. Они вместе решают проблемы и наслаждаются радостями. Ты поставил своё личное спокойствие выше нашей дружбы. — Малышка… — начал было говорить я, но замолчал, когда из-за угла вышла мисс Календар. — Давай позже поговорим?       Уиллоу ничего не ответила. Она лишь отвернулась и молча зашла в открытый мисс Календар кабинет, оставив меня одного в коридоре. Проигнорировав полный любопытства взгляд девушки Джайлза, я быстрым шагом направился к выходу из школы, стараясь не сорваться на бег. Как бы я не старался выглядеть невозмутимым, но слова малышки сильно задели меня. Я понимал её злость, но так же осознавал, что повернись время вспять и я бы поступил точно так же.       Да, сегодня Уиллоу выглядела полной сил, готовой сопротивляться тому урагану, что порой бушует в жизни каждого, но в тот момент, когда жизнь моей семьи пошла по наклонной, её сейчас уже крепкая броня была тогда ещё слишком слаба. Как птенец, впервые становящийся на крыло, малышка только расправляла свои ещё хрупкие крылья, чтобы взлететь в небо вслед за Баффи. Как я мог подвергнуть её ещё одному удару? Я не простил бы себя, случись с ней что-то.

***

      Замерев напротив могилы Джесси, я вздохнул и сделал ещё один шаг, встав прямо рядом с могильной плитой. Родители моего друга покинули Саннидейл сразу после похорон. Необходимость стоять у могилы и видеть, как в землю опускают пустой гроб их добила. Отец Джесса перевёл свой бизнес в Лос-Анджелес и, продав дом, перевёз поглощённую горем жену подальше от городка, что принёс им лишь страдания.       Стряхнув с плиты грязь, я, не долго думая, сел прямо на траву, облокотившись о холодный мрамор. Запрокинув голову, я смотрел на темнеющее небо, на котором уже можно было разглядеть звёзды. К сожалению, я так и не смог помириться с Уиллоу. Она держалась в стороне, разговаривая со мной лишь в том случае, если с нами обоими разговаривали Баффи или Джайлз. В любом другом случае мои попытки вновь заговорить игнорировались.       Сегодня у Джесси мог быть день рождения. Очередной праздник на который он пригласил бы нас с Уиллоу в Бронзу, отпраздновать столь важное событие. Мы бы весело провели время и потом завалились к нему, чтобы устроить ночёвку с просмотром Звездных Войн и спором, кто сильнее: Дарт Вейдер или Обиван Кеноби. Так могло было быть, если бы не вампиры…       Джайлз всегда говорил, что вампир — лишь бледная тень того человека, которым нежить была при жизни. Этому утверждению вторили книги Руперта и дневники предыдущих Наблюдателей. Демон сохраняет память, привычки и привязанности человека, но отсутствие души делает его чудовищем. Никакой морали или совести. Вампир полностью свободен в своих наклонностях и порывах. Если он хочет убить, он убивает. Если хочет причинять боль, то причиняет. Для него нет преград.       Именно об этом говорил Джесси в ту ночь в Бронзе. Он чувствовал себя свободным. Чувствовал себя собой. Было ли оно действительно так? Если вампир — искажённое воплощение всего дурного в человеке, то разве слова Джесса не означали, что в глубине души тот ненавидел нас с Уиллоу? Хотя, некоторые вампиры, став таковыми, убивали своих близких. Ими руководило искажённое восприятие любви?       Я никогда тщательно не изучал кровососов. Мне это было не интересно. Так же это не особо интересовало и Зло, что вселилось в меня на Хэллоуин. Оно знало о вампирах лишь поверхностно, но даже это было больше, чем знал я через дневники и книги. Что-то о том, что те делились на ряд каст в зависимости от того, какова была их родословная, и полноценный Птенец был зависим от Родителя. Это порождало ещё один вопрос. Что, если Джесси контролировал тот вампир, что обратил его?       В любом случае, если вампир рождается из худшего, что было в человеке, то я не хотел бы встретить себя-вампира. Тихо фыркнув возникшей мысли, я похлопал по могильной плите друга. Джесс был бы меньшей проблемой, обрати кто-то нас одновременно.       Оглядываясь назад, я понимал, как много плохого могло произойти. Баффи могла не приехать в Саннидейл или мы могли погибнуть сотней разных способов от рук вампиров или лап демонов. Господин мог бы победить и устроить на месте нашего города своё логово, а у Джайлза и остальных бы не вышло закрыть Адскую Пасть. Мы могли не успеть на ритуал воскрешения или кто-то мог погибнуть в ночь Хэллоуина.       Ещё было множество вариантов, но всё же мы были здесь и были живы. С Джесси или без него. И как бы я не скучал по другу, я хотел ценить тот мир, в котором жил. Несмотря на всё произошедшее, включая смерть Джесси, я был рад тому, что происходило сейчас. В любом случае, всё могло быть гораздо хуже. Да, это было эгоистично по отношению к другу, но тот Джесси, которого я помнил, вряд ли был бы рад нашим с Уиллоу страданиям. Он верил в реинкарнацию и я надеялся, что он уже давно переродился и жил свою новую, гораздо лучшую жизнь в более удачном мире, чем наш, человеческий мирок, бывший когда-то родным для демонов.       На небо взошла луна. Сверкая своими почти полностью круглыми боками, она освещала кладбище. Говорить вслух ничего не хотелось, но я всё же тихо произнёс: — С днём рождения, дружище…

конец второй части