Наш котёнок

Ваня возвращается домой ближе к вечеру и не выглядит таким радостным как обычно. Арсений с Антоном замечают это, думают, как помягче спросить у него, что произошло, но по итогу спрашивают прямо: — Ванюш, что случилось? — Ты какой-то грустный, котёнок. Антон поглаживает сына по плечу, в то время как Арсений сидит рядом. Они сейчас всей семьёй ужинают, только Ваня ничего не ест, просто водя ложкой по тарелке. — У меня выступление скоро на дне учителя… — Мы помним. Пятого октября, да? — спрашивает Антон. — Угу. — Мы придём посмотреть, Вань. С работы отпросились. Ты переживал, что нас не будет? — Не в этом дело, — мальчик слегка мнётся. — Я спросить хотел… А как вы не боитесь выступать на сцене? Арсений с Антоном молчат несколько секунд. — Ты боишься на сцену выходить? Ваня пожимает плечами. — Я не знаю… Может быть, — вздыхает ребёнок. — И… я знаю, что я уже не раз выступал на сцене. Не понимаю, почему сейчас себя странно чувствую. Ваня уже пять лет профессионально занимается вокалом, а выступать на больших сценах начал в четыре с половиной года. И за последние месяцы он успел спеть на двух конкурсах. — У меня было такое, — вдруг говорит Антон. — Только немного наоборот. Я легко мог выступить в школе, но мне было очень страшно выступать на более большой сцене, когда мы начали участвовать в КВН. — А что ты сделал, чтобы тебе стало легче? Мужчина призадумывается. — Не помню… По моему просто поговорил с ребятами, они подуспокоили меня. Ваня вздыхает, снова опуская взгляд в тарелку. — Эй, ну ты чего? — Арсений нежно начинает поглаживать сына по руке. — Скажи, а чего именно ты боишься? — Я даже понять не могу… Просто не хочу выходить на сцену и всё… В музыкалке проще: меня видят только ребята, учитель и члены жюри. Ну и другие незнакомые люди… А в школе слишком много кто меня знает. — И ты поэтому не хочешь петь? — Угу… Я трус? — Нет, что ты, — Арсений качает головой. — Каждый из нас чего-то боится, это нормально. Мне было очень страшно на сцену выходить, когда я первый свой спектакль играл. Страх есть у каждого, просто с ним бороться нужно. — Папа прав, Вань, — Антон нежно гладит его по спине. — Помнишь, что мы тебе говорили на твоё самое первое выступление? Мальчик вспоминает. — Чтобы я сделал вид, как будто в зале никого нет, и я пою только для вас? — Правильно, — мужчина улыбается. — Как насчёт того, чтобы сейчас сделать тоже самое? Просто смотри на нас, будто рядом больше никого нет: ни учеников, ни учителей, ни других гостей. Просто мы с папой, ты и твоя песня. Глаза Вани светлеют, и он счастливо улыбается. — Можно попробовать. Арсений улыбается в ответ, а Антон целует сына в макушку. Через полторы недели наступает пятое октября, и после уроков Арсений с Антоном приходят в школу, поднимаются в актовый зал, чтобы поддержать сына. Праздничное мероприятие начинается со стихов, гимна школы, танца ребят из среднего звена. А затем на сцену поднимается Ваня: красивый, причёсанный, в отглаженной белоснежной рубашке и пиджаке, и кажется, такой повзрослевший. Пока мальчика объявляют, он быстро находит взглядом своих отцов: Антона трудно не заметить среди людей, гораздо меньших ростом. Ваня смотрит на них, начинает свою песню, параллельно играя на гитаре. Он не отводит взгляд от пап, а те улыбаются ему, поддерживают, Антон снимает видео. Мальчик не замечает, что ему совсем не страшно петь: руки не дрожат, голос не вздрагивает. Ваня достаточно быстро оканчивает своё выступление, даже не осознав, что оно началось. Только тогда ребёнок возвращается в реальность. Ему громко хлопают все сидящие в зале, особенно классная руководительница, одноклассники и папы. Ваня широко улыбается, кланится, убегает за сцену. А после окончания всего концерта крепко обнимает пап, не забывая сказать о том, как любит их.