Когда Цветы Заговорят

***

Рядом с Фэн Гу, отчего-то хотелось поддаться хорошему настроению да пойти за демоном хоть в ад, с полной уверенностью, что его защитят от нежелательных столкновений. Вроде они были знакомы не столь долго, особенно по меркам демонов, однако… — Идём. Он не задавал лишних вопросов о том, куда направляются их шаги. Он не искал причин для сомнений или поводов для раздумий. Не сейчас. Не здесь. Не с ним. Вместо этого он принял решение и пошел за демоном, который, казалось, знал, куда ему идти. Его шаги были уверенными, а внутреннее спокойствие не поддавалось никаким сомнениям. — Почему ты приходишь вроде в мой орден, но виды показываешь ты мне, а не я тебе? — Возможно, ты просто не обследовал всё, — настоял компаньон, указывая на арку, ведущую на огромный мраморный балкон с видом на сад. — Ты ведёшь меня смотреть феерверк? — Ну вот. Испортил весь сюрприз.

* * *

К тому времени, когда банкет стал заканчиваться, то есть к тому времени, когда столы отодвинули, а гости, которые всё ещё ели, начали бродить по залу небольшими группками со своими тарелками в руках, Третий остался на балконе в одиночестве. Демон, попрощавшись поцелуем в локон темных волос заклинателя, смутив своим действием, исчез в лепестках персика. — Что он за демон такой?! — Вполне обычно ухаживающий, — пожал рядом плечами Дай Лонгвей. — С чего ты взял, что он за мной ухаживает? — Покачал головой, касаясь руками перил балкона, — ах, не отвечай! Тебе показалось! Он наверняка исследует орден, чтобы найти меня. Убийцу. Внезапно атмосфера, которая до этого момента наполнялась теплом и уютом, изменилась до неузнаваемости. Холодный воздух, словно невидимые руки, окутал пространство между ними, заставив его ощутимо похолодеть и теперь каждый из них мог почувствовать этот неожиданный, и неприветливый холод, который внёс нотку дискомфорта в их разговор. Немного неловко, призрак подошёл к мужчине, повторяя его позу. — Что ты сделал, чтобы он хотел тебя убить? — Я не знаю. — На острый взгляд карих глаз, он не стал оборачиваться, просто смотря на звезды. — Я не помню. Сколько бы не пытался вспомнить его причины, в голове только гул. Я долго размышлял, почему он всё еще не убил меня. Ждет чего-то? И тогда осознал. Возможно, он ещё не уверен, что я причастен к чему-то из его прошлого. Но я помню, как он кричал мне… Убийца… Лжец… — обернулся на Дай Лонгвея, — ч-что… Что я… Что я мог ему сделать? Чем провиниться? Опять отец сделал глупость, свалив на меня? Или это правда я сотворил ужасное по его приказу? Он крепко прижал голову к ладоням. Плечи дрожали от слёз, которые он не давал себе пролить. Он так стремился к теплому объятию, к утешительному слову от Дай Лонгвея, к его поддержке, но… Дай Лонгвей — лишь призрак. Дух, что застрял в мире смертных из-за стечения обстоятельств. — Не стоит корить себя раньше, чем правда всплывёт на поверхность. — Раздался твёрдый голос, — пусть… Пусть я не очень рад твоему общению с ним, но так же вижу как тебе становится рядом с ним легче. Так что отпусти пока ситуацию, позволь этому демону быть рядом. — А если правда всплывёт совсем не вовремя? — Поднял голову, уставившись на старшего, — если к тому времени… Он уже займёт в моём сердце место? — Это… — Дай Лонгвей осторожно присел на корточки рядом с Сяо Ченом под его цепким взглядом. — Это будет больно, не спорю. Но на то она и жизнь, чтобы проживать каждое ее мгновение, отдавая этому всё свое сердце. Только так можно жить. Только так можно обрести счастье. Когда я был скован местью за мой клан… Ничего не видел. А потом доверился не тому человеку. Но знаешь что? Да, я жалею. Но жалею лишь о том, что привёл тебя с маленьким А-Мо в руки к этому чудовищу. А о том, что меня предали… Что ж. Бывает. Меня не раз предавали. Зато я смог познакомиться с тобой. С А-Мо, который пусть не видел меня, но стал мне настоящим внуком. Вы оба стали для меня семьёй. — Полупрозрачные руки потянулись вперёд, обнимая Сяо Чена, закрывая от всего мира. Пусть они не чувствовали друг друга кожей, однако эти объятия были самыми настоящими. — Самой ценной. — С… С-спасибо… Огромное спасибо, что ты со мной… — Я всегда буду с тобой и на твоей стороне. — Сяо-эр? Третий резко обернулся. В проходе на балкон стоял Цзян Ян с окрашенными в русый волосами да в маске, скрывающей лицо. Первый Старейшина сделал несколько неловких шагов вперёд, когда Сяо Чен резво поднялся на ноги, отряхивая руками подол ханьфу от несуществующей пыли. Заметив настрой, брат решил отказаться обсуждать произошедшее. Подойдя ближе, он положил руку на чужое плечо, слегка сжимая. «Я рядом» Третий кивнул, вновь возвращаясь к наблюдению за звёздами. — Я хотел поговорить с тобой завтра, но всё же решил сейчас. Ты… Я с Вуй Вэйдуном завтра вечером направляюсь в деревню Се для расследования. — Сяо-эр замер. — не подумай. Этот старик Вуй сам решил пойти со мной, когда я упомянул об этом на прошедшем собрании. — На которое меня вновь не позвали. — Не обессудь, ты им не нравишься, — сказал Цзян Ян, скинув маску. На его лице распространилась широкая улыбка. — Представляешь, как я был удивлён? Однако, по всей видимости, этот старик Вуй решил не препятствовать мне, а наоборот, оказать поддержку. Даже позже, когда собрание уже закончилось, он подошёл, чтобы сообщить, что до твоего отъезда в деревню и появления Се Ганя на Горе были замечены необычные энергетические явления. Ты, может быть, не слышал об этом? Ведь ты более чувствителен к таким вещам, чем мы все… — Ты имеешь ввиду день, когда в орден прибыл учитель? — Как я понял, Вуй Вэйдуна — да. Сяо Чен сглотнул. А вот брат правильно понял заминку. Он потянул свои руки, осторожно снимая маску с лица младшего, пока на лице расцветало подозрение. — Сяо-эр? — Да? — Ты ничего странного в тот день не видел? — Увидев как немного сжался Третий, он подозрительно окинул его взглядом с ног до головы. — И, вообще, почему ты был тогда в районе бедняков? Мы должны были вместе встретить шифу Се у главных ворот, но встречал я один, а он принёс тебя на руках… — Осознание прошибло холодным потом по спине. — Сяо-эр! Третий Старейшина медленно прикрыл глаза, словно стремясь скрыть свои мысли от чужого взгляда. Он достал веер из рукава. С грацией раскрыл атрибут да спрятал за ним свое лицо. — Да? — Сяо-эр! Что ты видел?! — Птицу. — Чуть опустил веер, вздыхая. — Она была сплошным жёлтым пятном. Когда она пролетала мимо меня, то почувствовал странную энергию. Какую-то очень чистую, но смутную. Это была явно не энергия демонов или тварей. Меня это очень заинтересовало, что я последовал за ней. По мере приближения к городу, птица стала похожа на заморского павлина или даже феникса, окутанная золотым сиянием, полупрозрачная… Она всё летела. А потом исчезла. Он долго в тот день плутал за этим чудом. Прошёл по всей деревне при ордене, а потом попал на район бедняков. Но ему было всё равно. Спешил вперёд, не желая упускать птицу из вида. Только в один момент она растворилась в воздухе. Даже остаточного следа не было. Осознав, что его поиски были напрасны, Третий решил подождать Се Ганя у подножия горы, когда обернулся и взгляд зацепился за происходящее в переулке. Маленький, щуплый мальчик отчаянно защищал группу пятилеток от назойливых собак. Сяо Чен, испуганный, хотел было уйти, но что-то в смелом, немыслимом выражении ребёнка заставило его остановиться. Поэтому старейшина отогнал своей холодной энергией собак. Пятилетние детишки в страхе побежали мимо мужчины, рыдая навзрыд, а вот юноша остался на месте, прожигая своим острым взглядом, полным злости. Третий ощутил утомление. До этого момента его отец уже извлек из него значительную часть духовных сил, и он не успел полностью восстановить свои ресурсы, хотя ведь предстояло еще одно подношение. Благо, что это была просто встреча, когда его заставили играть роль Сяо Шена. Иначе, он бы не выдержал. Собаки, осознав, что холода стали слабее, снова бросились в этот переулок на них. Схватив раздраженного мальчика под мышку, Сяо Чен запрыгнул на свой меч и взлетел ввысь. Однако удалось улететь не так далеко. Потерял сознание от перерасходования сил, рухнув прямо у ног шифу Се. В тот момент, когда он пришел в себя, мир вокруг него начал разворачиваться с такой скоростью, что он даже не успевал осознавать всю полноту происходящего. События следовали одно за другим с неимоверной скоростью, и в этом вихре дней и ночей он просто забыл о том инциденте, который произошел ранее. Сяо Чен был поглощен повседневностью, и все, что случилось до этого, казалось ему далекой да незначительной деталью в мозаике его жизни. Только когда сейчас Старший напомнил ему о том происшествии, он вспомнил. — И ты просто пошёл за птицей? — Поднял бровь брат, — не позвал кого-нибудь, не активировал сигнальный талисман? Просто пошёл за ней?! — Это была чистая энергия. Я такую никогда не чувствовал. Не думаю, что она причинила бы мне вред. «Я такую никогда не чувствовал». Но почему ему вдруг вспомнился Акрополь? Тот момент, когда он беседовал с тем торговцем масок, что вручил браслеты в подарок да окрапил странной водой, чтобы скрыть энергию заклинателя? Мотнул головой. Ему показалось. — Ага, — кивнул несколько раз, что волосы выбились из пучка, спадая на лицо, привлекая внимание вновь ушедшего в свои мысли Третьего, — как же. Напомнить как ты потом вернулся в орден? — Однако увидев упрямое выражение лица младшего, выдохнул. — Ладно. Поверю. Значит, Вуй Вэйдун не врал и ему можно хоть немного доверять. Странно, что этот мудак так резко решил помочь мне ещё и с расследованием насчёт тебя. Кстати. Ты тоже идёшь на задание. Помнишь, перед тем, как собрание началось, мы обсуждали про пропажу учеников? А потом ещё на собрании об этом не удалось поговорить? Сяо Чен кивнул. — Ты хочешь, чтобы я сходил за ними? — Сяо-эр, — потрепал по волосам, — какой же ты у меня догадливый! — Рассмеялся. — Да. Не могу доверять никому, кроме тебя. — Вдруг его лицо стало напряженным, отчего Третий замер. — На самом деле, пошли слухи, что там тоже была использована твоя техника льда. Но ты же не мог быть в двух местах одновременно? Так вот, на это задание должна была отправиться одна Бай Му, но она мне предложила взять тебя с собой. Естественно, тайно. Так что для старейшин ты будешь находиться в пещерах на медитации. Ли Шу я тоже там оставлю на всякий случай. Не знаю что эти старики могут сотворить с этим ребёнком после моего заявления. Да-да, я сглупил. Прости. Злой взгляд Сяо Чена стал мягче. — Я понял тебя, брат. Мы поступим как ты сказал. — Спасибо, Сяо-эр.

***

Бай Му ушла уже к обеду. Сяо Чен должен был отправиться на следующий день, объявив, что идёт в пещеры медитаций. Поэтому вечером пришёл проводить брата со Старейшиной Вуй в путь. Третий, испытывая внутреннее волнение, старался не показывать его. Он улыбался так широко, как мог себе позволить, не портя имидж злодея. Его спина, плечи, напротив, напрягались и вытягивались до невообразимой степени, напоминали струну, готовую воспроизвести самую тонкую и чистую ноту. Однако, несмотря на его старания выглядеть непринужденно и спокойно, со стороны всё воспринималось совершенно иначе. Каждый жест, каждое движение заклинателя казались пронизанными необычайной холодностью и возвышенностью, что придавало его облику некую ауру, делая его образ одновременно завораживающим и отдаленным. Вуй Вэйдун с Цзян Яном не отставали от Третьего, так же проявляя огромный холод. Они словно были не из этого мира, а из мира, где царит вечная зима и где каждый взгляд способен замерзнуть от прикосновения к их ледяной красоте. Дети с внешней стены, которые ещё не сдали экзамен на вхождение в орден, восхищённо смотрели на Старейшин, не смея лишний раз вздохнуть, только Ли Шу и мальчик рядом с ним оставались спокойными да расслабленными. — А ну кыш отсюдова, пока Бай Му… — Цзян Ян запнулся, выдыхая, — да, она же уже ушла. — Ты настолько привык, что она тебя постоянно ругает? — Поднял бровь Вуй Вэйдун. — Помолчи лучше, — почесал макушку, — и пошли уже. Сяо-эр, — обнял его, — мы пошли. — Будьте осторожны. Сяо Чен сложил руки перед собой и низко поклонился. Мужчины ответили тем же и медленно удалились, спускаясь по длинной каменной лестнице. Цзян Ян несколько раз обернулся, с тревогой глядя на младшего, пока окончательно не скрылся за поворотом ступенек за деревьями. Как только они исчезли из поля зрения, Третий позволил себе облегченно вздохнуть, мысленно прося Небеса уберечь брата от всех будущих невзгод. Он знал, что Цзян Ян силён. Ведь не зря являлся Первым Старейшиной, но волнения это ни умаляло. — Ли Шу, идём, — обернулся, вдруг замечая рядом с демоненком знакомое лицо мальчишки, что хитро улыбнулся, когда Сяо Чен его заметил. — Лин Дэмин? — Стал озираться по сторонам, — Что ты тут делаешь? Юноша, которого назвали Лин Дэмином, вышел вперёд, отдавая вежливый поклон. Его внешность не оставляла равнодушным никого, кто на него взглянул. Волосы, словно лучи утреннего солнца, играли всеми оттенками золота и света, и мягкими волнами касались его плеч. Эти золотистые локоны были аккуратно собраны в высокий, энергичный хвост, который придавал ему особую динамичность и привлекательность. Глаза мальчика были настоящим чудом природы — они сочетали в себе оттенки серого и голубого, создавая неповторимый и завораживающий взгляд, который мог бы заставить сердце забиться чаще у каждого, кто осмелился встретиться с ним взглядом. А когда он улыбался, его улыбка расцветала на лице, словно яркое солнце, освещая все вокруг и даря тепло и радость каждому, кто имел счастье стать свидетелем этого зрелища. Для Сяо Чена он напоминал Мао Юшена, отчего каждый раз сердце сбивалось с ритма от ужаснейшей боли. — Этот ученик здесь, Старейшина Сяо! А вот мой напарник задержится на день-два, пока разбирается с тварью в деревне Махо. В глубоком вздохе Сяо Чена чувствовалось что-то большее, чем просто облегчение. Его лицо озарилось мягким, едва уловимым светом улыбки, которая словно цветок раскрылась на его чертах, придавая ему вид необычайной доброжелательности и тепла. В этот момент его глаза заиграли особым блеском, в них можно было заметить искорки гордости, которые отражали внутреннее состояние. Ли Шу, стоящий рядом, не мог не заметить эту перемену. Он никогда ранее не видел старейшину в таком состоянии, полном блаженства и удовлетворения. Таким… Счастливым. — Вот как. — Прикрыл лицо веером, — я рад, что ты решил сначала передать мне эту новость, но лучше бы тебе поспешить поприветствовать своего шифу, пока он не примчался сюда со всех ног! — Вы правы, Старейшина Сяо. На этом, я откланиваюсь. — Лин Дэмин пошёл к толпе учеников, чтобы пройти среди них к лестнице, ведущей на его пик. Когда он проходил мимо Ли Шу, то перешёл на шёпот: — Не думай, что Боги вечно будут тебе благосклонны. Если ты обидишь моего напарника, то я лично тебя проткну своим мечом. — Что? — Не понял Ли Шу, растерянно провожая взглядом юношу. В тот момент, когда его мысли еще не успели полностью сформироваться и обрести четкие контуры, он, не теряя ни секунды, принялся ускорять свой шаг, чтобы догнать Сяо Чена, который уже отдалялся впереди. Он чувствовал, как его сердце начинало биться быстрее от этой странной встречи, и, хотя его разум был затуманен множеством неотложных размышлений, он все же сосредоточился на одной главной задаче — не упустить возможность перехватить Сяо Чена до того, как тот исчезнет из виду. В доме Третий Старейшина позвал мальчика на кухню, где за распитием чая с особым вниманием и серьезностью обратился к Ли Шу. Он раскрыл детали будущего плана, где им придётся притворяться, что они находятся в медитации. Но Сяо Чен не особо доверял пещерам да к тому же Ли Шу, как демон, не мог уйти в медитацию, поэтому сказал демоненку отправляться к Хэ Ланю, который за ним присмотрит и спрячет среди своих помощников. Только вот Ли Шу на это разозлился да сообщил, что прекрасно справится с медитацией. Они спорили почти весь вечер, когда заклинатель всё же уступил. Будучи, теперь уже, учителем этого наглеца, он должен был прислушиваться к его мнению. Раз Ли Шу говорил, что справится с медитацией, значит, так и будет. Вечерний сумрак уже окутывал улицы, покрывая все вокруг мягким покровом темноты, однако Сяо Чен не находил в себе сил отдаться объятиям сна. Он чувствовал, что странное волнение. До того момента, как Фэн Гу переступит порог его дома, оставалось немного времени, которое Сяо Чен не хотел тратить впустую. Чтобы немного согреться в прохладном вечере, он укутался в небольшой плед, который словно друг обнял его своими мягкими краями. Третий, чувствуя себя как никогда комфортно, направил свои шаги в сторону сада, расположенного за домом. Скорее, это было поле, вокруг которого расположились деревья вишни да небольшие клёны, которые сажали когда-то его ученики. Но Сяо Чен любил называть это место садом. Этот сад был его маленьким убежищем, местом, где он мог уединиться и насладиться тишиной. Среди зелени, под звуки ночной природы, он нашел себе компанию в виде деревянного стола и скамеек, которые стояли там, словно приглашая его присесть отдохнуть под единственным и самым большим древом в центре поля. — Я принёс нам ма-чиу и чай, — заклинатель повернул голову на голос, замечая Фэн Гу с корзинкой в руках. Он поставил ее на стол, достав оттуда два кувшина да действительно чашу ма-чиу. — Ты принёс чай в кувшине из-под саке? — Не придирайся к виду, а ешь. Сяо Чен, медленно начал откусывать от шарика, погружаясь в мир новых вкусов и ароматов. Ранее, в своей жизни, он никогда не сталкивался с подобными изысками, но благодаря Фэн Гу, теперь сладости стали для него практически ежедневным угощением. В его доме сладости были редкостью, которую отец позволял лишь себе, а после ему просто было не столь интересно, ведь даже его братья никогда не удостаивали себя подобных лакомств. Они наблюдали, как Третьему становится неловко от их чрезмерного внимания и заботы, и он, в свою очередь, всегда с благодарностью, но твердо отказывался от предложений попробовать. В какой-то момент, братья перестали предлагать ему сладости. Они и сами, под влиянием происходящего, отказывались от излишних удовольствий. Сколько бы Сяо Чен не пытался убедить их в том, что они не должны отказывать себе в своих маленьких радостях ради него, они продолжали поступать так, не произнося ни слова в ответ. Фэн Гу, в свою очередь, демонстративно и без лишних вопросов предлагал ему сладости, ставя перед ним или аккуратно помещая в руки. Только единственный раз до этого он задал вопрос о наличии каких-либо аллергий и о том, какие блюда Сяо Чен предпочитал избегать. Поверх пледа на плечи заклинателя опустилось одеяло. Третий вынырнул из своих мыслей, поднимая голову, где над ним навис демон со слабой улыбкой, смотря в ответ. — Ты так замёрзнешь, хо-цзы, — словно издеваясь назвал его так Фэн Гу и его улыбка превратилась в ухмылку. — Папа? Оба обернулись на голос. Перед ними возвышалась фигура юноши, который, без сомнения, мог бы послужить образцом для восхищения. Его рост был ещё невысок, ведь ещё подросток, а телосложение — стройным, придавая ему вид истинного героя. Лицо было нежным, словно лепесток цветка, но в то же время обладало четкими, выразительными чертами, а скулы казались остроконечными и идеально симметричными, напоминая работу искусного скульптора, который высек бы их из мрамора. Глаза юноши были ярко-синими, словно два глубоких океана, в которых отражалась бескрайняя синь небес. Они были похожи на глаза Ли Шу и Фэн Гу, которые, несомненно, могли бы покорить любого своим взглядом. Волосы же, черные как смоль, струились вниз по плечам, словно водопад, не знающий преград. Мальчик, чья внешность была так удивительно похожа на более взрослого Ли Шу, проявлял заботу о своей прическе, аккуратно собирая передние пряди в небольшой пучок на макушке, повторяя причёску Сяо Чена. Он стоял перед ними в саду, и его взгляд был полон противоречивых эмоций: растерянности и злости одновременно. Казалось, что он сам не мог разобраться в том, что чувствует. — А-Мо! Внезапно, словно вихрь, сорвавшийся с места, Сяо Чен, не дожидаясь ни секунды, вскочил со своей деревянной скамьи, словно его тело было охвачено неведомым порывом, не замечая упавшие плед с одеялом. Не в силах сдержать поток своих эмоций, он бросился навстречу своему сыну, который, в свою очередь, ответил ему стремительным бегом вперёд. Их встреча была настолько трогательной и полной чувств, что они, словно два потерянных мира, наконец обретшие друг друга, крепко обнялись. В этот момент, держа в объятиях сына, Сяо Чен словно забыл обо всем на свете. С его уст, едва слышно, срывались лишь слова, в которых звучало одно лишь имя мальчика, и он не мог поверить, что это не сон, что его сын действительно стоит рядом с ним, в реальности. — Пап, я так скучал, — прижался ещё ближе Сяо Мо. — Но сейчас не это важно! — Отстранился от отца, отходя на шаг назад, — что все это значит?! Мне передали, что ты взял ученика! Это правда?! И мало того, что он демон, так ты ещё яшкаешься с… С еще одним демоном! — Стой, — растерялся Сяо Чен, — кто тебе сказал, что Ли Шу демон? Гао Ци не мог этого знать. — Мальчик вздрогнул. — Цзян Ян? — Виновато отвёл взгляд, пока отец, наоборот, прищурился. — Се Гань. — Они оба. — Вот же ж! — Всплеснул руками, — вот вернётся Цзян-эр с миссии, я ему покажу! И этот идиотский шифу Се! Ну я им устрою! — Пап, ты снова ругаешься. Третий захлопнул рот, снова доставал и раскрыл веер, прикрывая им лицо. — Мне очень нравится увидеть эту твою сторону, — внезапно, словно из ниоткуда, рядом с Сяо Ченом появился демон. Его присутствие было настолько неожиданным, что Сяо не успел даже моргнуть. Демон, с легкостью и непринужденностью, которые были ему свойственны, положил свою руку на плечо мужчины. Это было сделано так искусно и непринужденно, что могло показаться, будто он нежно приобнял Сяо Чена, придавая этому жесту особую теплоту и близость. Сяо Чен, чувствуя вес руки демона на своем плече, не мог отделаться от ощущения, что его только что использовали. Сяо Мо достал меч из ножен. — А ну прочь от моего папы! — А-Мо, а как ты встретился с шифу Се? — вдруг раздался вопрос и гомон мгновенно утих. — Я… — Когда взгляды окружающих устремлялись на него, он ощущал, как его охватило нервное волнение, а также легкое смущение, которое мгновенно заставляло его чувствовать себя не в своей тарелке. В такие моменты юноша словно терялся, его уверенность в себе куда-то исчезала, и он не знал, как правильно и быстро изменить направление разговора, чтобы отвлечь внимание от себя и вернуть себе ощущение контроля над ситуацией. Он искал способ перевести тему, чтобы уйти от этого неловкого внимания, но в его голове витали лишь смутные идеи, и он не мог найти подходящих слов, чтобы сделать это элегантно и незаметно. — Не ври мне. — Я случайно увидел его в одном из городов, где проходил мимо и потом последовал за ним. — На одном дыхании выпалил он, зажмурившись. Легкая тень скользнула по лицу Сяо Чена, когда он, с заметной осторожностью и медлительностью, начал сокращать расстояние между собой и своим сыном. Фэн Гу отступил на шаг, убирая руки за спину. — А-Мо? — Мальчик вздрогнул. — Почему ты пошёл за ним? Вновь принял сына в объятия. — Пап, ты не будешь ругать? — Нет. — Честно-честно? — Честно-честно, — ответил Сяо Чен, замечая духовной энергией, как Фэн Гу отошёл обратно к столу, начав поднимать упавшие вещи. В этот момент в душе Сяо Чена стало тепло и уютно, словно легкий солнечный луч пробился сквозь тучи, осветив его внутренний мир. Это было чувство благодарности и уважения к Фэн Гу, которое не могло не отразиться на его настроении. — Мои чувства… — на грани слёз прошептал юноша и замолчал. Только вот Сяо Чен правильно понял своего сына, крепче прижимая в своих объятиях. — Ты в кого-то влюбился? — Вздохнул, качая головой, — да, ты ведь такой уже взрослый. Но всё же ты решился пойти за ним из-за своих чувств. — Я знаю, что слишком молод, что он не сможет взять в ученики, сделать меня сильнее… Но не могу отказаться от этой мечты. Прости меня, пап, если бы я… Если бы только я не решил последовать зову сердца, Гао Ци не смог бы отправить мне то письмо. Я так испугался за тебя, когда его получил. — Я в порядке. Но… Ты же знаешь, что любимый Се Ганя погиб от рук нашей семьи? — Кровь потоком стала подниматься по горлу, но Сяо Чен смог ее сглотнуть обратно, сдержав кашель. Он не хотел пугать только вернувшегося сына, который так резко перед ним открылся. — И более он не будет брать учеников, ведь поклялся об этом хладному трупу? — Почему ты не ругаешь меня, ведь я решил следовать за тем, кто старше меня в несколько десятков лет! — Потому что ты так чувствуешь. — Сяо Мо замер, уставившись на отца, пока по щеке потекли слезы. — Для меня это самое главное. Твои чувства. Если ты считаешь, что хочешь продолжать кого-то любить, даже без взаимности, — люби. Если ты хочешь продолжать желать пойти кому-то в ученики, — желай. Я могу лишь принять этот выбор, хотя глубоко в душе мне будет больно от того, что ты несчастен. Ты же знаешь, что для меня всегда важнее всего ты, твоя жизнь и твоё счастье. — Пап, я буду счастлив, — улыбнулся, — мне не нужна взаимная любовь или быть учеником самого известного бессмертного мастера, чтобы быть счастливым. Но правда, почему ты даже не удивился, что я желаю пойти в ученики не к тебе, а к тому, кто старше меня да тебя в несколько десятков лет? — Заклинатели по своей сути долгожители, что тут поделать? На самом деле, по его меркам, тебе, наверное, лет шесть в его глазах. — Папа! — Возмутился Сяо Мо, пока Третий засмеялся, потрепав по голове. — Ты надолго? Я завтра должен направиться на секретную миссию, поэтому мне не хотелось бы, чтобы ты оставался в ордене. — Я тоже завтра уйду, — кивнул А-Мо, — мы с Дэмином взяли задание недалеко от ордена, так что я решил зайти проведать тебя совсем немного. — Идите тогда отдыхать, — подошёл к ним Фэн Гу, протягивая корзинку со сладостями. — Прошу всё же доесть их. Приятно было познакомиться, Сяо Мо, — кивнул мальчику, — Увидимся. И демон вновь растворился в лепестках. — Выпендривался. — Заключил свой вердикт Дай Лонгвей, скрестив руки на груди. — И ему явно неловко. — Покачал головой. — Не любит детей? — Продолжал размышлять в слух призрак. — Сяо-эр, тебе придётся с ним тяжко! — Пойдём в дом, — не обращая внимания на слова призрака и недоуменный взгляд сына на корзинку, старейшина направился к дому. Где столкнулся с очередной проблемой. Комната А-Мо была занята Ли Шу, поэтому он хотел предложить тому переночевать вместе с ним на одной кровати, как в далёком прошлом. Однако, как это часто бывает, его благие намерения и простое предложение обернулись неожиданным поворотом событий, который заставил его задуматься о том, что иногда даже самые невинные идеи могут привести к непредвиденным последствиям… — Я тоже хочу ночевать с моим учителем! — Тебе он учитель, а мне отец. С глубоким вздохом, полным скрытых эмоций и невыраженных чувств, Сяо Чен медленно, нежно коснулся макушек детей, которые продолжали спорить между собой. Его жест был полон заботы и понимания, но в то же время он нес в себе строгость и решимость. — Вы будете спать вдвоём, — произнёс он с лёгким укором в голосе, который не оставлял места для возражений. Дети, чьи глаза тут де наполнились слезами, смотрели на него, словно он совершил что-то невообразимо предательское, что-то, что они не могли простить. В их взглядах читалась глубокая обида и непонимание, почему их разделили от Третьего, почему их маленький мирок вдруг оказался нарушен. Сяо Чен, чувствуя тяжесть их взгляда, ощутил, как его собственное сердце сжалось от боли и сострадания. Он не мог вынести мысли о том, что причинил им боль, и в этот момент он понял, что его решение было слишком строгим, слишком непреклонным. Ну и что у него под крылом дети умеют играть на его эмоциях. — Ладно. Мы спим все втроём. — Ура! Внезапно, словно по заранее отрепетированному сценарию, детский смех разрезал воздух, и в этот момент Сяо Чен ощутил, как его обхватили маленькие ручки. Он оказался в эпицентре теплых и искренних объятий, которые подарили ему дети. Взгляды Ли Шу и Сяо Мо пересеклись, и в этом молчаливом обмене взглядами можно было уловить настоящее электрическое напряжение, словно в воздухе заискрились невидимые молнии. Как бы потом Сяо Чен не пожалел об их встрече.