расскажешь о сиянии звёзд?

      у каждой стороны есть начало, у каждой истории – происхождение, у водоёма – источник, но имеет ли значение точка инициирования в мысленном потоке? наверное, именно поэтому сейчас, направляясь к перрону, юноша обдумывал каждое своё действие, пытаясь придумать конечную точку мыслям. перестать думать оказалось сложнее с тлеющей сигаретой, зажатой двумя пальцами. и пока лёгкий свежий ветерок развевал дым, шастун мог только мечтать о тишине вместо шума в голове.       уставший голос молодой проводницы подгоняет, намекая, что пять минут до отправления поезда пролетают так быстро, что обычно не замечаешь за наслаждением свежим воздухом, растяжкой затекших конечностей, ведь « антош, я же предупреждала, что нужно взять билеты заранее », теперь приходится довольствоваться верхней полкой просторного купе и воспоминаниями о старой кровати с прогнутыми пружинами матраса родного воронежского дома. пустяки. это мелочи, необходимые трудности жизни для сопоставления и выявления индивидуального комфорта.       едкий дым никотина опаляет глаза и финальная затяжка так и не была сделана, а оставшаяся тлеть сигарета выкинута на рельсы. несмотря ни на что, антон любил поезд всей душой, любил живую атмосферу, этот неповторимый звук поезда и его движение, но был всё же минус, который давил своей тишиной и внезапностью.             мысли. редко когда юноша оставался наедине со своим внутренним «я», довольствуясь приятной компанией наушников, родными рассказами мамы, интересными разговорами друзей. всё, но только не разговоры с собой. всё, но только бы не слышать поглощающие мысли, которые высасывают всю энергию и силы.       было чувство, словно шастун порой не осознавал где именно находился в такие тихие моменты, ведь всё, что происходит наяву, словно в тумане, словно не с ним. осторожно залезая на верхнюю полку, что с его ростом было достаточно сложно, антон даже не заметил, как соседи переговаривались о холоде на улице, о коротких остановках и вкусных бутербродах с ветчиной, пара шумно стучала старыми подстаканниками с тёплым чаем, кутаясь в тоненькие пододеяльники. антон не здесь, он где-то там далеко, откуда его не достать, там тьма и мрак, даже если он не боится темноты с детства, и это вовсе не о страхах.       поезд тронулся, а дверь купе распахивается, и, пока вошедший здоровается со всеми, обязательно знакомясь без неловкости, даже заводит тему для разговора, рассуждая о том, что санкт-петербург так близок, но так далёк, что обусловлено временем, которым приходится добираться из омска в конечную точку маршрута поезда, антон держался за небольшую сетчатую полку, ежась от собственного тика. как бы не выглядеть странным в глазах новых людей, если всё, что его волнует – это тревожность рассудка, не позволяющая набрать воздуха полной грудью? мысли шастуна – отдельная вселенная разных миров, столкнувшихся в одном сознании. но желал ли он встретиться с этим так близко и надолго?       считай, как поездка в нужный город.. — город? шастун распахивает глаза, осознав, что сказал это вслух от удивления. ему не мешал шум соседей, он не вслушивался в их разговоры и с трудом различал голоса молодой пары на нижних полках, но стоило зайти новому попутчику, и его прочный кокон ломается с треском, позволяя отголоскам реальности проникнуть внутрь. мальчик резко встаёт, дабы наклонить голову вниз, но с грохом бьётся о потолок, хватаясь за лоб. — эй, приятель, не ушибся? – дружелюбно хохотнув, незнакомец протягивает руку для рукопожатия, взглянув на беднягу снизу вверх.       этого простого жеста хватает, чтобы шаст отвлёкся от всего, что его беспокоило, подумав только об одном. чистота байкала. успокаивающая и слегка тяжелая, как несколько перьевых одеял для хорошего сна. антон тупит взгляд и вдруг осознает наконец, насколько затянулась пауза и резко мотает головой, касаясь прохладной кожи незнакомца. — да уж, верхняя полка – ад, понимаю, сам взял билет в последний момент, привычка.. – монолог сопровождается сдержанными смешками и радушным взглядом, а антон всё ещё держит его в поле зрения, даже не пытаясь отвести собственный, пока мысли алой строкой наливаются тревогой, угасающей в контрасте спокойствия.       « ему не неприятно трогать шершавую ладонь? может, не стоило.. я слишком долго смотрю на него, может, это глупо? может, я выгляжу как ребенок? а если он подумает, что я под чем-то? » — да.. тоже самое! обычно зимой билеты всегда есть в большом количестве, но... – антон выдерживает паузу, пытаясь придумать окончание к своей фразе, но теряется в обворожительной улыбки, которая встречает первую часть фразы. наверное, это их первая общая привычка, делать что-либо в последний момент, но антон успеет подумать о том, что сходство с кем-то – для него редкость. — арсений. – незнакомец кивает, как бы наконец знакомясь и вновь улыбается так искренне. — антон.. – чуть тише добавляет мальчик, улыбнувшись. в мыслях проскакивает что-то обидное о том, что он бы, наверное, никогда не смог обзавестись таким потенциалом и хорошим впечатлением в глазах новых знакомых и даже прохожих.       но её приходится сразу отогнать прочь, ибо как можно думать о себе в очередной раз, пока что-то столь новое, отдающееся гулкими ударами сердца, позволяет вздохнуть полной грудью?