Горизонт на востоке

      Босмеры покинули пристань и поднялись на середину каменного моста, идущего на север. Малборн вспоминал карты Скайрима и населяющую его фауну, продумывая маршрут. Путешествие до Виндхельма предстояло очень долгим, и без купленных у контрабандистов припасов они с Брелас едва ли смогли бы преодолеть этот путь.        — Смотри, какая красота! — восхищённая Брелас мгновенно вытянула своего спутника из пучины раздумий.       Впереди, на огромной скале-арке, подсвеченной лучами Солнца, возвышался Солитьюд. Величественные каменные дома и стены, громада дворца с насыщенным синим куполом и мельница, выделяющаяся на фоне остальных зданий. Острый взгляд босмера мог рассмотреть даже ястребов, кружащих над городом, но ещё никогда агент Клинков, бывавший в Солитьюде сотни раз, не видел город таким.        — Неужели ты видел такое каждый раз, когда путешествовал сюда? — Брелас смотрела на открывшийся пейзаж широкими от удивления и восхищения глазами.        — К сожалению, нет, — неожиданно для девушки ответил Малборн, — обычно я заходил в город через главные ворота, оттуда вид куда скромнее. Но рядом с тобой даже знакомые вещи выглядят совсем по-другому… намного красивее.       Малборн сам не знал, зачем сказал это, но Брелас от его слов засмущалась и слегка покраснела. Неужели ей никогда не говорили таких комплиментов? Или, наоборот, говорили, но совсем не те, от кого она хотела бы это услышать?        — Давай пойдём дальше, — предложила эльфийка, чтобы сменить тему.       Брелас тоже пребывала в некотором замешательстве. Она не ожидала услышать такие слова, сказанные абсолютно честно и без похабного подтекста. Неужели она… тоже нравится Малборну? Что, если он уже догадался о её чувствах? Неужели со стороны это так заметно?       «Боги, мы ведь почти поцеловались тогда, на ферме Катлы! — Брелас испуганно прикрыла рот ладошкой, — «Он знает, но до сих пор не сказал, что я ему нравлюсь… неужели взаимности нет, и он просто хочет того же, что и остальные? Только бы это было не так! Я не переживу, если Малборн разобьёт мне сердце…»        — Всё хорошо? — взволнованно поинтересовался её спутник, не ожидавший такой бурной реакции на обычный комплимент.        — Да, всё в порядке, — Брелас выдохнула, — давай пойдём дальше к этому гроту.       Малборн только непонимающе пожал плечами.       «Такое чувство, что Брелас ведёт себя совершенно непредсказуемо» — недоумевал босмер, — «то лезет целоваться, то стесняется обыкновенного комплимента, краснеет и меняет тему. Может, это из-за излишнего внимания гостей в посольстве? Похоже, талморцы любую сладость могут превратить в яд для души…»       Эльфы молча пересекли мост, лишь пару раз бросив взгляд на пришвартованные корабли Восточной Имперской компании, и вновь оказались на мощёной дороге. На обочинах вновь росли кусты, слева возвышалась скальная стена, а впереди виднелся одинокий фонарный столб.        — Что это, Малборн? — Брелас указала на обшарпанную деревянную дверь, спрятанную за камнями и обильной растительностью, — неужели под Солитьюдом тоже есть какие-то шахты? Они не боятся, что обрушат гору?       Малборн тихо усмехнулся.        — Нет, конечно, это не шахта. Это тайный лаз, чтобы можно было сбежать из города. Я им пользовался, когда надо было встретиться с контрабандистами, но вообще тут редко кто ходит.       Малборн был прав — после моста беженцам н встретилось ни одного стражника или прохожего — похоже, дорога на север совершенно не пользовалась популярностью. Интересно, куда она вела? В Хай Рок? В западный Предел?       Брелас ненадолго задумалась и не заметила, как Малборн ушёл вперёд, но не успела эльфийка хватиться своего напарника, как тот появился прямо перед ней, держа в руках небольшой букет из горноцветов.        — Спасибо, — только сумела вымолвить ошарашенная Брелас, принимая подарок и вдыхая приятный, успокаивающий запах цветов, — а… зачем ты их мне подарил?        — Здесь, в Скайриме, есть такая традиция. — Малборн не ожидал такой реакции от босмерки. Неужели ей никто никогда не вручал таких подарков? — Мужчины дарят цветы женщинам и девушкам, которые им нравятся.        — То есть, я тебе нравлюсь? — ошарашенно спросила эльфийка, замерев с букетом в руках.        — Да, Брелас, — Малборн выглядел куда более уверенным, — и я рад, что мы сбежали вместе. А ты?        — Я… я не знаю, оно всё получается как-то быстро… — Брелас застеснялась. Будь она решительнее, сразу же призналась Малборну в своих чувствах, но сейчас девушка просто не знала, что делать, — и… не знаю, как это сказать, но… мне никогда никто не дарил цветы.        — Всё хорошо, — успокоил Малборн свою спутницу, — я подожду столько, сколько потребуется и помогу, если будет нужно.        — Нет-нет, дело не в этом, просто… — босмерка замялась, — я ещё не привыкла, что Зелёный Пакт здесь не действует. Ты же знаешь, почему в Валенвуде никто никому не дарит цветы.        — В таком случае здесь у нас больше свободы, — подбодрил Малборн девушку, — и я дарю тебе этот букет в скайримской традиции, не в валенвудской. И я хочу, чтобы с тобой всё было хорошо.       «Он не желает мне зла, всё хорошо. — вновь Брелас пришла к этому выводу, и вновь её сердце забилось быстрее, а в стёганке стало очень жарко, — Но, наверное, я пока не готова ему открыться. Что если он в глубине души такой же, как и все остальные? Что, если Ильди была права? Я хочу довериться ему… но оно и страшно тоже.»       Беженцы продолжили путь, держась за руки, и вступили под сень хвойного леса, не проронив практически ни слова. Брелас нужно было время на размышления, а Малборн понимал, что его спутнице нужно время на раздумья. Дорога медленно пошла в гору, всё чаще на обочинах виднелись сугробы с плотной ледяной коркой, не позволявшей ветру сдуть снег, а одежда, казавшаяся слишком тёплой для такого климата, теперь согревала в самый раз.       Размышления босмерки прервал Малборн, который сначала резко остановился, а потом быстрым шагом увлёк девушку куда-то в сторону. Брелас даже не успела испугаться — так быстро всё получилось.        — Что случилось? — вопросила обескураженная эльфийка, поправляя капюшон на плаще.        — Впереди какая-то пристань, к которой пришвартован корабль, — сообщил Малборн, — но по закону они должны останавливаться в порту Солитьюда, а не так далеко в глуши.        — Хочешь сказать — это…        — Пираты, — договорил босмер за спутницу, — надеюсь, они нас не заметили. Дорога на север для нас теперь закрыта, но к гроту Солёная Вода можно попасть другим путём. Придётся лезть наверх, а потом идти через сугробы.       Малборн заправил штаны в сапоги и уверенно повёл спутницу по тропинке слева. Брелас, бросив испуганный взгляд на пиратский корабль, едва видимый за плотной стеной из сосен, поспешила следом.       Малборн ориентировался по солнцу и вспоминал карту местности — обычно он проходил по дороге, а пристань стояла пустой, но теперь к ней пришвартовался пиратский корабль, и вид на грот Солёная Вода приходилось проецировать и разворачивать — сейчас босмеры шли по той самой части хребта, которую агент прежде только видел снизу, когда спускался в пещеру.        — Здесь. — негромко объявил Малборн, сворачивая с дороги в более высокие лесные сугробы, — будь осторожна, Брелас. Тут под снегом могут быть ямы, поэтому иди за мной след в след.       Эльфийка неуверенно пошла следом. Она представила, как преодолевала бы все эти невзгоды в своём платье и тонких кожаных ботинках, и мысленно поблагодарила Братьев Бури за то, что ей выдали мужскую одежду.       Но уже через пару шагов босмерка поняла, что допустила одну большую оплошность… вернее, почувствовала эту оплошность. Чтобы не было жарко, она вытащила штанины из сапог по пути через мост и не заправила их обратно. Сразу же ноги почувствовали очень странное, незнакомое и неприятное чувство. Как бы парадоксально это ни звучало, но снег словно обжигал её лодыжки холодом, забивался в обувь, попадая на ступни и впиваясь в нежную кожу множеством маленьких иголок.        — Малборн, давай поскорее выберемся туда, где нет снега, — пожаловалась Брелас. Она могла бы снять сапоги, вытряхнуть эти белые морозящие хлопья и заправить штанины, но слишком стеснялась, чтобы в чьём-то присутствии оставаться босоногой.       Наконец, Малборн остановился на краю крутого каменистого склона, на котором снег не задерживался, сдуваемый ветром и сбрасываемый силой притяжения. Босмер точно знал, что множество уступов крепко держатся в грунте, и, возможно, даже являются частью огромной горы, но также знал, что его спутница никогда не занималась скалолазанием.       Брелас догнала своего спутника довольно скоро, но даже по беглому взгляду на эльфийку Малборн понял, что сейчас она точно никуда не полезет — штанины, не заправленные в сапоги, одновременно растерянная и кислая мина — было понятно, что снег попал в обувь.        — Присядь на тот камень, пожалуйста, — вежливо попросил девушку Малборн, — ты можешь мне довериться?        — Да, — неловко вымолвила девушка, всё ещё не зная, стоит ли признаваться в своих чувствах, пока Малборн на удивление резво стянул с её правой ноги и сапог, и носок. — только, пожалуйста, поскорее, камень холодный. Мне на нём лучше не сидеть.       Пока её спутник вытряхивал снег, девушка обратила внимание, как осторожно и ловко Малборн обращается с её одеждой и обувью, а когда босмер принялся натягивать носок обратно на изящную, ещё не успевшую почувствовать настоящий холод, ножку эльфийки, Брелас ощутила от его прикосновений странное успокаивающее тепло. Было такое чувство, что её напарник обращался с её телом как с хрупкой драгоценностью, делал всё бережно и аккуратно, без следа грубости или требовательности.       Малборн вытряхнул от снега и надел обратно оба сапога, не проронив ни единого слова, только обратил внимание, насколько гладкой, нежной и чувствительной была кожа на ногах девушки, только ступни казались слегка грубоватыми, и эльф отлично понимал, почему: в деревнях Валенвуда многие по-прежнему любят ходить босиком.        — Как оно? — поинтересовался Малборн, осторожно заправляя штанины.        — У меня получилось бы не так аккуратно, — призналась девушка. Она не хотела пока делать Малборну комплиментов, но при этом лгать она тоже не собиралась, — ещё раз спасибо.        — У тебя холодные руки, — неожиданно заметил босмер, придвигая ладони девушки поближе к себе, — дальше нам придётся лезть по скалам. Давай я немного помогу тебе согреться.       Брелас неуверенно кивнула, и Малборн осторожно дунул на руки своей спутницы. От его дыхания действительно стало теплее, и ощущалось оно на удивление приятно, словно тепло медленно расходилось по кисти параллельно потокам воздуха.        — Я ещё никогда не лазала по скалам, — со смесью испуга и стыда предупредила девушка, — и даже когда спускалась по тому склону, ну… ты помнишь, что случилось.        — Брелас, — Малборн поднял взгляд на свою спутницу, — всё получится.       Эти слова и уверенный взгляд вселили в девушку уверенность, но первой Брелас не пошла. Малборн отправился вперёд, а перед этим опять проинструктировал девушку ступать туда же, куда и он, и держаться за те же самые уступы. Медленными, неловкими движениями босмерка хваталась за уступы и постоянно смотрела вниз, чтобы найти хорошую опору. Обычно смуглое лицо босмерки побледнело от страха вновь упасть и угодить на какие-нибудь камни, и хотя Малборн всё это время карабкался ниже, а сам спуск был коротким, эльфийка продвигалась очень медленно.       Наконец, ноги Малборна коснулись земли, и он остановился на небольшом отдалении, готовый в любой момент подхватить спутницу, и помогал советами.        — Ногу чуть правее, ты почти дотянулась до камня, — советовал босмер, — хорошо, теперь левую ногу. Да, вот так… можно хвататься за следующий уступ. Помни: всегда должны быть три точки опоры!       Брелас продвигалась медленно и была всего в шести футах над землёй, когда вновь посмотрела вниз. Малборн стоял внизу и смотрел на спутницу, но эльфийке показалось, что взгляд босмера прикован к её бёдрам, которые теперь даже не скрывало платье… и не только к бёдрам.       Бледность сменилась стыдливым румянцем, и Брелас, мысленно прокляв мужскую одежду, быстро пренебрегая всеми мерами предосторожности, сделала несколько шагов вниз и, чуть не сорвавшись, спрыгнула. Приземление получилось несколько болезненным, но девушка удержалась на ногах.       Малборна всё это время не особенно интересовала фигура его спутницы, но оскорблённо-смущённое выражение девушки дало ему понять, что она восприняла всё совершенно иначе.        — Предлагаю немного отдохнуть здесь перед тем, как идти в грот, — предложил Малборн, — иногда там встречаются дикие животные.       Брелас неуверенно кивнула, и они вдвоём с Малборном уселись на небольшой пристани, выходящей во фьорд. Девушка свесила ноги и заглянула в спокойные воды естественной гавани.       На эльфийку смотрела молодая и очень красивая смуглая девушка с глубокими карими глазами миндалевидной формы и изящными чертами лица. Давно уже распущенные волосы, которые эльфийка не заплетала в косы, ниспадали из-под капюшона, а большие симметричные груди выпирали через плотную одежду.       Брелас видела свою красоту, но сейчас она вызывала только отвращение: она даже не могла просто уйти от Малборна, теперь они путешествовали вместе и не выжили бы поодиночке, особенно когда совсем рядом пришвартован пиратский корабль. Оставалось только смириться, а на смирение сил уже не было. В сердцах босмерка схватила лежащий на пристани камешек и раздосадовано запустила его в собственное отражение.       «Он был таким галантным… а оказалось, что Малборн такой же, как и все остальные, — Брелас пришла к печальному выводу, — наверное, боги прокляли меня, дав такую красоту, чтобы я никогда не смогла познать настоящей любви. И ещё эта Меридия… нет, она ничего не получит!»        — Что ты делаешь? — взволнованно спросил Малборн, заметив, как его спутница сняла с пояса кинжал.        — Моя красота приносит только беды, — тихо произнесла Брелас. Девушка собиралась с духом. Она знала: то, что сейчас произойдёт, будет очень болезненным, но сама босмерка считала это необходимым, — это моё проклятие, я хочу от него избавиться.        Эльфийка уже занесла кинжал, готовясь исполосовать собственное лицо, но Малборн тут же крепко схватил её за руку, не давая пошевелиться.        — Не делай этого, — твёрдо, но одновременно заботливо сказал Малборн.        — Ты не понимаешь, Малборн! — запротестовала Брелас, пытаясь выдернуть руку, но Малборн держал её крепко, — то, что ты называешь красотой, принесло мне только беды, и продолжает приносить! Гости в посольстве, те солдаты в подземельях, контрабандист, а теперь ещё и ты! Я больше не могу… я устала от пошлости, от приставаний, от эгоистичного желания! Только так я смогу спастись от этого кошмара…        — Ты не виновата, — Малборн говорил очень мягко и спокойно, — и твоя внешность тоже здесь ни при чём. Это всё Талмор. Они хотели уничтожить твою личность, сделать покорной марионеткой, и для этого искажали всё, что было для тебя прекрасным. Они превращали чёрное в белое, ложь в правду, а достоинства в недостатки. Именно они ранили тебя, заставили считать красоту проклятием. Я понимаю твои метания: ты по-прежнему ведёшь с ними битву за свою душу, за право называться собой, за то, что ты — Брелас, а не их домашний зверёк. И если ты сейчас обезобразишь себя, талморцы победят. Они достигнут своей цели, если для тебя будет постыдно оставаться собой.        — Откуда ты это знаешь? — босмерка посмотрела на своего спутника удивлёнными глазами. И без того крупные зрачки расширились ещё больше от раскрывшейся перед девушкой правды.        — Я прошёл через то же самое. — тяжёлым голосом признался Малборн, — и потерпел поражение. Теперь всё в моём прошлом, что прежде радовало и дарило надежду, превратилось в яд, медленно разъедающий душу, словно отрава искусного алхимика. Я не могу забыть прошлое, но и вернуться тоже не могу.       Малборн аккуратно отпустил Брелас, но рука босмерки не сдвинулась ни на дюйм. Эльфийка замерла в замешательстве, не зная, что делать.        — Я могу помочь с советом, но не вправе решать за тебя. — сказал Малборн вполголоса, — Это твоя битва, Брелас. И какой бы выбор ты ни сделала, я приму его. Твоя судьба — только твоя.       Несколько секунд Брелас пребывала в оцепенении. Наконец, её рука медленно разжалась, кинжал со звоном покатился по пристани и исчез в тёмно-зелёной морской воде. На глазах эльфийки проступили слёзы.        — Прости меня, Малборн, — прошептала Брелас, прижимаясь к своему спутнику и уже не сдерживая слёзы, — я едва не совершила чудовищную ошибку…       Девушка крепко обхватила стёганку Малборна и уткнулась ему в плечо. Брелас плакала навзрыд, пока её спутник осторожно и аккуратно гладил маленькую эльфийку по спине, утешая её.        — Я помогу тебе справиться, обещаю. — негромко поклялся Малборн, — мы преодолеем всё вместе.       Рядом с пристанью слышался тихий, переливающийся звон корня Нирна — растение, пережившее несколько эр и совершенно другие времена, существовавшее в бесконечной ночи и оставшееся собой.