Потерянные воспоминания

      «Я обещаю, что все будет в порядке. Пойдем со мной, Ренгоку»       Те слова звучали эхом в голове, повторяясь раз за разом. Быстрые, тихие, как и тот человек, сказавший их мгновение назад, перед тем, как раствориться в пустоте.       В глазах все еще оставался яркий образ, блестящие украшения и бордовые глаза. В них не было ни капли ненависти, чувствовалось лишь одно желание — помочь остаткам души демона, собрать их воедино и получить узор огня.       «Обещаю»       «Все будет в порядке»             Когда Кёджуро сможет услышать вновь подобное? Увидит ли снова того человека?             Как же его звали?       Его имя…             Какое оно было?       Такое яркое… Красивое и созвучное с громом…        Досадно.       Ренгоку помнил Доуму. Его белоснежные волосы, разноцветные глаза, неприятный характер, показывающий все нутро того демона. Так еще и то, какое у него было отношение к парню… странное. Для чего же?       В голове сплывал тот случай, когда Кёджуро встретился с Мудзаном. Как смотрел в его глаза, как ощущал его давление на себе. До сих пор мурашки от подобного, стоит лишь припомнится этому.       Он помнил имена всех демонов, кого успел встретить.        Помнил… их имена… отвратительно… Отвратительно! Вот такое нужно точно вырезать из собственной памяти!             А как же тот человек? Он же не успел забыть его за то мгновение?             Правда… ведь?       — Тенген… — тихо прошептал Кёджуро, глядя в глаза разгневанного демона, сидящего перед ним, — Нет…             Что же сейчас будет?             Что же с ним станет?       В нос ударил запах крови, от которого Ренгоку чуть ли не выворачивало на изнанку. Его демоническая часть жадно пыталась поглотить аромат, зрачки уменьшились от голода.       Ренгоку терпел, прикрыв нос рукой. Ему было тяжело сдерживаться.       Он помнил, что так и не вкусил человеческую плоть. Он ни разу не охотился, не слышал крики людей, не почувствовал их кровь на своих руках. Такое даже представить себе трудно, чтобы он кого-то убил. Его руки не смогут вырвать чужое сердце, выдрать глаза или вспороть живот.       Он не сможет это сделать. Страх… Ему было страшно от этого осознания.             Можно ли было его назвать демоном в таком случае?             Или человек, в обличии монстра?       Кёджуро не позволял себе съесть человека, фактически пытая себя и угрожая смертью собственному организму.       «Я… я не могу подвести себя же! Я же дал клятву… Сколько бы меня не мучал голод, я никогда не возьму плоть человека! Лучше тогда сдохнуть, чем жить с осознанием того, что я съел чужую жизнь!» — раз за разом повторял себе Ренгоку, трясясь на месте.       Его ноги ходили ходуном, челюсть нервно постукивала. Сейчас же он был готов наброситься на тела, лежащие перед ним.       Ренгоку с ужасом смотрел на то, что уже еле напоминало людей. Тело пробирало дрожью от страха, но оторваться от них он не мог.              У одного отсутствовала голова, у второго не было лица. Ренгоку не получалось разглядеть остатки глаз, но он ощущал, что в последние мгновения жизни они кричали и просили о помощи.       Но никто не пришел к ним, кроме смерти от рук демона.       — Тебе лучше не знать, Ренгоку, как я хочу сломать тебе челюсть сейчас, — прошипел Аказа, сжав кулаки, — Ты там был другим, нежели сейчас. Даже скорее… счастливым? Как ты посмел быть счастливым вместе с тем человеком?       — Ты… ты… каким образом? Как ты вообще оказался там так быстро?       — Я ты.. ме… фе. Все одно да потому. Язык успел отсохнуть что ли за то время, пока я отсутствовал?       Ренгоку сглотнул и прижался к стене с напуганными глазами. В голове пронеслись флешбеки с прошлых событий.       Сейчас что-то будет плохое…       Чувство тревоги нарастало…       — Я ведь говорил тебе, Кёджуро. Спрятаться где-нибудь и ждать меня, если появится охотник. Ты же поступил как обычно, по-своему… И нарвался на большие неприятности.       — Что ты хочешь этим сказать?       — Знаешь, я тебе кое-что не рассказал. После первого выхода на улицу с тобой, я встретил «Вторую Высшую луну», — проговорил демон, после чего скривился  в лице, — Аж самому противно говорить последние слова, ну не суть. Он сказал мне, что уже пытался тебя приручить к человеческой плоти.       Кёджуро не понравились последние слова. Он их возненавидел.              Приручить к человеческой плоти?             Его вообще считают здесь какой-то личностью? Или для всех он домашнее животное, которое пытаются обучить тому, что только интересно им?       — Никогда бы не подумал, что демону надо показывать то, что ему нужно есть по природе. Доума конечно тот еще идиот, лезет не в свое дело. Я бы и сам справился с этим чуть позже. Но все же, белобрысый пытался тебе всучить какой-то кусок мяса в рот.       Так ты ему там тако-оо-ой концерт в итоге устроил. Самому не стыдно после этого? Вроде бы взрослый уже, а ведешь себя как ребенок!       Аказа слегка усмехнулся, после чего одним легким движением оторвал кусок от тела, лежащего рядом. С пальцев начала капать алая кровь, за которой демон с интересом наблюдал.       Они умерли быстро. Без боли и страданий.        Она стекала с руки тоненькой струйкой, медленно и красиво. Ароматная кровь, лучшее угощение для демона.       Особенно для молодого отпрыска.       — Как ты думаешь, что мне в тебе единственное не нравится? — задумчиво проговорил Аказа, — Как бы ты не старался вернуть утраченное, ты не сможешь вновь ощутить его по-новой. Ты — демон, который обязан убивать, жрать и становится сильнее. В тебе есть удивительный талант, который не может полноценно реализоваться из-за одного фактора.       Кёджуро сопротивлялся этому чувству. Если бы ему дали возможность сбежать, то, наверное, его бы не было уже здесь давно.       Ренгоку устал, голод сводил его с ума.       Он мучился, издавая неприятные звуки. Кёджуро практически достиг точки невозврата: еще немного и его психика не выдержит, он попросту сломается.       — Бедный, как же ты страдаешь сейчас… Оно и понятно, в рот ничего из пищи не берешь. Неприятно осознавать, но «Вторая Высшая луна» была права. Во всем виноваты твои дурацкие принципы. Я выбью всю эту дурь из тебя. Может тогда ты и станешь нормальным.             Дурь?…             Все это является для всех них дурью, воспоминания о том, кем они были ранее?             Или они просто смирились с этой потерей?             Что же из этого в итоге?       Ренгоку не понимал ничего. Его тело уже готово было отдаться тому, что так сводило его с ума.       В то же мгновение Аказа набросился на него. Его движения были через чур быстры и Ренгоку не заметил, как оказался прижатым к полу, лицом к лицу с изуродованным трупом.       — Отпусти меня сейчас же!! Я сейчас…       — Что? Используешь свою технику демонической крови? Ну давай же! Чего медлишь?! — выкрикнул демон, прижав парня руками, — Ты же так хотел мне морду набить, так чего же этого не делаешь?!       Сбивчивое дыхание. Учащенное сердцебиение.       Его переполнял страх. Если что-то сейчас срочно не предпринять, то для Кёджуро все закончится печально. Даже скорее ужасно.       Ренгоку не до конца осознавал, что он делал. Почти вывернув собственную руку, Кёджуро с трудом смог оттолкнуть Аказу на небольшое расстояние.       Хоть какая-то сила у него присутствовала, хотя если сравниться с другими демонами, то для них он был настоящим слабаком.       Не теряя времени, Кёджуро отпрыгнул к стене и выпустил когти. Его волосы начали пылать, вокруг стало слишком жарко.       — Не подходи ко мне! Н-не вздумай!       — Хах, удивил ты меня. Но все равно слабак. В твоем положении я был куда сильнее. А знаешь почему? Я не воротил носом и питался тем, чем надо. Что насчет тебя, Кёджуро? Скольких ты успел съесть, убить? — усмехнулся демон.       — Я никогда не возьму человеческую плоть в рот, Аказа! Да даже если забьешь до смерти! Мне плевать на это! — закричал Кёджуро.       — Таков твой ответ в итоге?       — Да!       — Ну что ж, я с таким решением категорически не согласен, — проговорил Аказа, прищурив глаза, — Я ненавижу слабаков, которые не хотят никак становится сильнее. Раз ты этого не понимаешь, то сейчас все объясню, наглядно и понятно.       Ренгоку лишь удивлено поднял бровь и отвел взгляд в сторону, о чем же тут же пожалел, получив мощный удар в живот.       С губ сорвался легкий стон боли и Кёджуро упал на колени.       — Знаешь ведь, что сейчас нападу, и все равно пропустил удар. Я чему тебя блять учил почти неделю, а? — прошипел демон, возвышаясь сверху над парнем , — Совсем уже не соображаешь что-ли?       Не успев ничего сказать на это, Кёджуро, словно мяч, грубо отлетел в сторону сильным грохотом.       Игрушка в чужих руках. Животное, с которым можно было обращаться как угодно.             Зачем же он все-таки им? С какой целью они держат его рядом с собой?       Кёджуро понимал, что он был слаб. Понимал, что бесполезный как демон.             Так для чего же он сейчас существует? Почему еще жив?       Не отойдя от мощного удара, Ренгоку ощутил, что его грубо схватили за грудь и потянули наверх. Перед ним предстало лицо демона, который осматривало с его с ног до головы.       — Медленный. Пропускаешь все мимо ушей. Не следишь за моими действиями. Мне продолжать? — проговорил демон, — А хотя, для чего это все? Все равно ты ничего не понимаешь и не слушаешь сейчас. Слабак, а не демон.       Ренгоку с оскалом посмотрел на Аказу. Он попытался перехватить чужую руку, оттолкнуть от себя, но не успел.        Демон быстро отпустил Кёджуро, после чего тот больно ударился головой об пол, оставив после себя небольшой кровавый след.       — Той чурке ты сказал, что плоть человека никогда в рот не возьмешь? И как же тебе подобная мысль пришла в голову? — прошипел Аказа, после чего быстро схватил чужую левую руку и одним легким движением оторвал ее, бросив куда-то в сторону.       Глаза Кёджуро увеличились в несколько раз от болевого шока. Снова похожая ситуация, снова знакомые ощущения.       Больно. Очень больно. Кёджуро едва сдержал рвущийся наружу крик. Он терпел это, уже почти не сопротивляясь происходящему.       Аказе было все равно на чужую боль. Такое его никогда не интересовало, особенно его подопечного.       Он снова проделал те же движения — и теперь уже была оторвана правая рука. Последовал сильный удар в челюсть, и та  легко открылась сама, словно ни на чем и не держалась. И неудивительно, что после этого она оказалась сломанной.       «Его сила… слишком велика. Я ничего не могу сделать! Сколько бы не пытался, он все равно впереди меня! Я слишком слаб против него! Нельзя прекратить сопротивляться… Просто нельзя сейчас!» — пронеслось в мыслях парня.       Его лужа крови становилась все больше и больше. Боль была невыносимой. Все было будто в бредовом сне.       «Почему же моя техника демонической крови не работает сейчас? Почему у меня не получается зажечь то пламя вновь?… Разве оно хочет этого?… Нет нет нет!!»       Аказа лишь тихо усмехнулся, глядя на эту картину, которая ему пришлась по вкусу. Он, не теряя времени даром, оторвал кусок плоти от ближайшего трупа и грубо запихал его в рот Кёджуро, у которого от неожиданности чуть не вывалились глаза наружу.       Ренгоку сопротивлялся, как мог: он давился, пытался выплюнуть, но его челюсть все еще была неподвижна — она свисала, медленно восстанавливаясь.       Демон вдавил кусок мяса глубже, кровь потекла по горлу и Кёджуро закашлял, давясь от неприятных ощущений. Он не успел ничего сделать, а плоть того человека оказалась глубоко в горле. Ренгоку было плохо. Его тошнило, рвотные спазмы сотрясали его тело.        Аказа, проигнорировав этот момент, уже пихал новый кусок, в этот раз меньше по размеру.       Кёджуро ненавидел этого демона. Ненавидел все то, что было с ним связано. Его имя, внешность, голос вызывал отвращение.       Каким же заботливым он мог быть в таких моментах, каким внимательным. Ренгоку ненавидел его всем сердцем.       Ненавидел…       Когда же челюсть смогла немного восстановиться и двигаться, парень попытался закричать, выпустить внутреннюю боль, которая накопилась за те мгновения. Его зубы хотели вонзиться в чужие пальцы, оторвать их и проглотить.       Аказа заметил это и тут же вновь ударил Кёджуро в лицо, от чего тот застонал от боли. Он с трудом, задыхаясь от рвотных позывов, все же проглотил тот злосчастный кусок.        Плоть была все еще теплой и свежей. И такой вкусной. Его желудок побаливал все это время, а теперь все это ушло в пустоту.       Ренгоку ощущал себя ужасно. Ощущал дыру в себе, которая становилась все больше. Его сломали, уничтожили последнюю надежду на лучший исход. Он прочувствовал вкус крови, попробовал чужую жизнь. И от этой мысли на глазах появлялись слезы.       Ренгоку и не заметил, что его руки уже восстановились. Ему было все равно на это.       Аказа продолжал кормить его, каждый раз ломая челюсть заново, как только она восстанавливалась.              Сколько эта дурацкая пытка будет продолжаться?       Больно.              Тяжело.                   Страшно.       Аказа с легкостью ломал его кости и лицо. Отрывал его конечности одним стремительным движением. Раскалывал голову с минимальными усилиями. Делал в нем дырки своими кулаками. И улыбался, наблюдая, как он медленно регенерирует.       — Прекрати… пожалуйста, — тихо проговорил Кёджуро, смотря в глаза демона.       — Я еще не закончил с тобой. Мне нравится эта игра. Ты сам виноват в этой ситуации, — усмехнулся демон, — М-да, нужно тебе будет потом принести новую одежду. И сводить на озеро, а то грязный как собака.       Жарко.             Горячо.                   Больно.       Это была настоящая кровавая бойня. Бесконечная пытка. Невыносимые страдания.       Ренгоку умирал от моральной боли. Его растоптали ногами. Он терял себя.       Но…             Но что?             Разве это была единственная его цель?             А как же… Сенджуро?       Чтобы он сказал, узнав об этой ситуации?

***

      — Ну же, чего же ты так поник, Кёджуро? — произнес Аказа, поглаживая чужие волосы, — Я же не сделал ничего плохого для тебя.       На душе было тяжело. В глазах была пустота. Он не знал, что ему нужно было делать сейчас.       Морально разбитый. Морально сломленный.       Ренгоку сидел в стороне, не обращая внимание на те слова и движения. Ему было все равно.       — Кёджуро, я знаю, что ты меня слышишь. Ты демон. И ничего с этим не поделаешь. Так что попробуй насладиться своей новой жизнью, хорошо? Ненужно так убиваться по тому, что съел человека. Это абсолютно нормально.       Ну вот опять. Снова этот демон звал его по имени, будто они были старыми добрыми друзьями. Как же это раздражало. Каждый раз одно и тоже.       Кёджуро не обращал внимание на демона, что Аказе совершенно не нравилось. Хотя тот и понимал, почему так.       — Не беспокойся, второй для меня. Я не буду его пихать тебе в рот, — улыбнулся тот, поднявшись на ноги,  — Я так понимаю, пока что ты со мной не хочешь разговаривать? Обиделся? Да?       Аказе не нравилось то игнорирование. Как только этот подопечный смеет так к нему относиться?       Хотя…        Демон не хотел на него давить сейчас. Не настолько он жесток.       Подойдя ко второму трупу, он бережно взял его в руки и посмотрел назад на Кёджуро.       — Я оставлю тебя в покое. Может и оправишься как раз от собственного горя, — протянул Аказа, после чего исчез за звуком бивы.       Кёджуро остался один в этой комнате. Вся она была залита кровью, как и он сам.       Эмоции, которые он сдерживал в тот момент, вышли наружу. Осознание того, что произошло, давило на него еще сильнее.       По щекам потекли слезы. И он горько заплакал.       — Боже… Простите меня… Я не хотел этого… — лишь тихо повторял себе Кёджуро.