Аниото. Люди-леопарды.

***

Большие капли с грохотом цокали по стеклу, застилая обзор молочной пеленой. Бешено дергающиеся дворники старались смахнуть набежавшую дождевую воду, но не справлялись с этим на сто процентов, поэтому водителю приходилось усиленно вглядываться в дорожную даль. Сердце Чимина быстро стучало, набирая бешенные обороты. В омеге буйствовали две эмоции: радость от встречи с друзьями и страх быть пойманным. Чимин до сих пор не верит, что решился на это. Он и думать не хочет о том, что будет, если Чонгук найдет его и сына. А существует немаленькая вероятность, что упертый альфа их разыщет. Но о том, как этого не допустить Чимин обязательно подумает. Потом. — Знакомься, это Хёджон, мой маленький котенок. — улыбаясь проговорил омега, заметив, как подруга пытается привлечь внимание настороженного малыша. — Привет, малыш .- девушка шутливо пожала маленькую ручку в знак знакомства. Джонни недоверчиво смотрел на новое лицо, которое раньше никогда не видел. Детское личико сморщилось, принимая решение, плакать или нет, но в конце концов омежка не стал. — Ему нужно время, чтобы привыкнуть. — Чимин поудобнее посадил малыша на коленках и поцеловал в макушку. — До чего милый малыш. На кого он похож? — Соён начала водить глазами от Чимина, на ребенка и обратно. — А сама как думаешь? — разочарованно вздохнул Чимин, — От меня у него только губы и, возможно, нос. А так он похож на Чонгука… — Твоего мужа? То есть, бывшего мужа. — подытожила Соён. Чимин немного дернулся, услышав слово «муж», а от сочетания «бывший муж» внутренняя омега забилась словно попавший в капкан зверь. Она не понимала, как истинный может быть бывшим. — Кстати, он нас не убьет на этот раз? А то тогда грозился. — подал голос Ёнбом, вспоминая об их побеге со свадьбы светловолосого. — Именно поэтому я попросил подыскать мне жилье где-нибудь на окраине. Я не хочу останавливаться у вас, чтобы вы не были замешаны во всей этой истории. — объяснял омега, — Иногда я опасаюсь, что у Чона нет тормозов. — Чимини, в любом случае, если наша помощь нужна, ты обращайся. Твоего Чонгука мы не боимся. Он нам ничего не сделает, так как мы в Евэле, а не у него на родине. — заверил Ёнбом. — Здесь законы на нашей стороне. Ёнбом от природы обладал храбрым характером. Он и Соён дружат с Чимином с самого детства. Будучи честны и верны в своей дружбе, эти трое готовы предоставить помощь друг другу всегда и везде. Однако Соён и Ёнбом не знают, что, когда у Чонгука сносит крышу, то его мало, что может остановить. И это «что-то» точно не придуманные кем-то законы. Чимин вспомнил, как альфа угрожал врачам, чуть не разгромив больницу, когда светловолосый рожал. Как Чонгук на бегах чуть не вырвал руку Бораму за то, что тот хотел дотронуться до него, а затем, на глазах омеги убивал наемников Борама. Чонгук бывает страшен и неуправляем. Пейзаж городской суеты сменился на зелень пригородного парка. Заповедник Кхын Екада был самым большим в Евэле. Люди, не имевшую такую крепкую связь с животными, какая была у оборотней, тщательно охраняли редкие виды, показывая свою заботу о них и о природе. Маленький домик у леса, что нашли друзья Чимина, находится как раз за забором, где простиралась одна из зон этого известного заповедника. — Чимин, дом маленький, но это лучший вариант, так как до города отсюда недалеко. — сказала Соён, когда они подъехали к небольшому строению, что было похожу на небольшое шале. — Ёнбом, меня всё устраивает. — омега переступил порог скромного жилища, подмечая, что оно отлично подходит для них двоих с Хеджоном. — Чимин, извини, я не подумала о том, чтобы купить детскую кроватку. — смущенно проговорила девушка. — Всё в порядке, Соён. Я куплю, что нужно. — успокоил омега подругу. Чимин продолжил ходить по дому, осматриваясь. Просторный, светлый домик не особо заставлен мебелью. Хёджон притих на руках у светловолосого. Столько незнакомых запахов он слышит впервые, поэтому маленький котенок-аниото навострил свои ушки и нюх, прислушиваясь и принюхиваясь. — Чимин, ты можешь не беспокоится о еде ближайшую неделю, мы заполнили тебе холодильник. Купили всё, что ты любил. Надеюсь, вкусы у тебя не поменялись. — Ёнбом открыл холодильник, чтобы продемонстрировать обилие еды в нем. — Не поменялись. — улыбнулся омега, с жадностью оглядывая продукты, которые он так любил, когда жил в Евэле. — В спальне на столе лежит мой ноутбук. Можешь им пользоваться, Мини. Интернет оплачен на пару месяцев. — Соён указала пальцем на дверь в спальную комнату. — Спасибо. Вы столько для меня делаете… Сколько вы потратили? Интернет, еда, техника… Я отдам. — Обижаешь, Мини. — усмехнулся Ёнбом. — Ты сейчас в сложной ситуации, мы здесь, чтобы помочь, а не зарабатывать на тебе. — Спасибо. — широко улыбнулся светловолосый, по-дружески хлопнув парня по плечу. Он обязательно им отплатит, вернёт всё с лихвой. Как только обустроится здесь. — Мини, мне удалось восстановить твоё водительское удостоверение. — Ёнбом протянул светло бежевую карточку. И, увидев удивленный взгляд омеги, смущенно добавил, — Если помнишь нашего одноклассника Чжуна, он помог. Сейчас он работает у отца в полиции. — Вау. — Чимин разглядывал новый документ с нескрываемым восхищением. Подумать только, он потерял тот в суматохе похорон матери, и уже мечтать не мог о том, что когда-то снова сядет за руль, так как сначала нужно было заплатить внушительную сумму в качестве штрафа за утерянный документ. А такой суммы у Чимина тогда не было. — Я одолжу тебе машину моего отца. Он ею уже не пользуется, так как она уже пожившая. Надеюсь, что тебя это не смутит. — Ёнбом, конечно же нет. Неужели ты думаешь, что жизнь в золотой клетке меня настолько испортила? Я рад любому транспорту. — Чимин подошёл к другу и приобнял, насколько ему позволял ребенок на руках. — Спасибо за всё, что вы с Соён для меня делаете. Хёджон, уловивший чужой запах так близко, надул губы и недовольно фыркнул. Маленький аниото не любил посторонние запахи, только запахи родителей. Пробыв с Чимином до вечера, так как омеге было не по себе оставаться одному в незнакомом доме и местности, друзья отпаивали его мятно-ромашковым чаем, пытаясь сбить тремор, вызванный переживаниями. — Как же я рада, что ты снова с нами, Мини. — Соён сидела на стуле, подперев подбородок руками. — Да. Твоя свадьба случилась так внезапно и забрала тебя у нас почти на два года. — говорил Ёнбом, медленно отпивая чай. — Я тоже рад вас видеть. Очень скучал по вам. — отвечал омега. Сине-фиалковые глаза светились радостью от долгожданной встречи. — Надеюсь, что ты больше не вернешься в Седрад. Мини, ты вырос здесь, здесь и будешь по-настоящему счастлив. - Ёнбом звучал очень уверено. — Да. — кивнул омега, но затем, немного задумавшись, добавил, — Но я не был там совсем несчастным. Поначалу мы с Чонгуком не ладили, это правда. Но затем он перестал быть мудаком, и я увидел в нем другую сторону… — разооткровенничался Чимин и со вздохом добавил, — Я влюбился. Мне казалось, что и он меня любит. У нас появился Джонни. Правда, потом, когда малышу почти исполнился месяц, Чон изменил мне. Самым паскудным образом. У себя на работе с секретарем…на моих глазах. Светловолосому было сложно вспоминать те события, поэтому на глаза навернулись слезы. Омега не хотел снова себя жалеть, но ничего не мог поделать, остановить эти соленые потоки не получалось. — Чимини, — сочувственно произнесла Соён, положив руку на ладонь омеги. Девушка нежно погладила её, стараясь успокоить друга. — Ты сказал, что Чонгук прекратил вести себя, как мудак… видимо долго этого делать не смог. Не плачь из-за этого недоразвитого. — Согласен. Чимин, забудь его и начни свою жизнь заново. Он не стоит твоих слез. Чонгук гнилой внутри, но видимо гнили настолько много, что она прорвалась так скоро. И хорошо. Хорошо, что это произошло сейчас, а не после десяти или двадцати лет брака. — рассуждал Ёнбом. — Сейчас ты еще очень молод. Жизнь дает тебе второй шанс. — искренне глядя омеге в глаза, произнесла девушка. — Вы правы, правы. Но знаете, что еще делает Чонгука отвратительным? — Что? — подал голос Ёнбом. Ему нравилось сочетание слов «Чонгук» и «отвратительный» в одном предложении, так как альфу он искренне не переваривал, считая его типичным альфа-самцом из мезозойской эры. Тиран и собственник. — После того, как я инициировал развод, и нам его одобрили, я жил с ним месяц. И весь месяц я видел, как он злится на меня. Он. На меня. Будто это я ему изменил. — Чимин даже немного повысил голос, так как эмоции снова накрывали. Оттянув подол футболки, он вытер им дорожки слез, шумно хлюпнув носом. — Ты ранил его самооценку своей инициативой. — заключила Соён. — А такие, как он тяжело это воспринимают. — Ненавижу его. — снова всхлипнул Чимин. — Предлагаю сменить тему, не хочу больше думать о Чонгуке. Переглянувшись, друзья переменили тему на более позитивную, мечтательно рассуждая о том, как Чимин заново обустроится в Евэле. Когда время близилось к девяти вечера, Ёнбом и Соён засобирались, так как путь до дома предстоит неблизкий. Чимин, проводив друзей, закрылся на все замки, что были на входной двери, несколько раз проверив, насколько плотно они запирают. Пройдя в спальню, омега включил ноутбук и сел в удобное кресло. Нужно срочно заказать кроватку, одежду, подгузники и коляску для малыша. Пока молодой папочка тщательно выбирал вещи для Хёджона, омежка уснул. Поглаживая мягкие волосики сына, Чимин поймал себя на мысли, что побег — это хорошее решение. Через несколько дней у него бы уже забрали ребенка и отдали на воспитание родителям Чонгука или самому альфе, и он больше бы никогда не увидел сына. А затем о его малыше заботилась бы какая-нибудь омега легкого поведения, коих в окружении Чона миллион. Нет, своего Джонни Чимин не отдаст. Казалось, что этот день длится бесконечно. Наверняка Чонгук начал искать его уже с утра, допрашивая всех слуг и охранников. Возможно дядя Намджун уже в курсе о его бесстыжем побеге. Дядя Нам, пожалуй, единственный, перед кем Чимину немного стыдно. Намджун открыл для него свои двери, приютил после смерти матери, когда растерянный омега не знал, что ему делать в полном одиночестве. Старший альфа окружил любовью и заботой, а светловолосый сбежал даже не попрощавшись. Но попрощайся Чимин с дядей, он бы его, конечно же, никуда не отпустил, а выбора у омеги не было: либо побег, либо лишиться сына. А тем временем в Седраде действительно было не так всё гладко. Казалось, что от самих стен огромного особняка Чон веет холодом, напряжением и всепоглощающей злостью. На карательном ковре перед Чонгуком были все его охранники, дежурившие в ту злополучную ночь, а сам альфа стоял, возвышаясь перед ними огромной горой, даже вулканом, что готов взорваться и затопить смертоносной лавой в любую минуту. Черные бездонные глаза были полны ярости и жажды расправы. — Я еще раз спрашиваю, — медленно говорил Чон, однако от этого опасного спокойствия холодели пятки, — Кто и что заметил ночью? Если вы мне снова скажите, что все было как обычно, я вырву ваши глаза и оторву уши, так как слепым и глухим от природы они явно не нужны! — Хозяин, прошу вас, не нужно. — раскаявшись лепетал кто-то из охранников. Все они были как на подбор рослые альфы, но сейчас казались скручивающимся изюмом, который становился всё меньше и меньше. Еще немного и Чонгук точно раздавит своим дорогим кожаным ботинком. — Хозяин, ничего не было. — еще кто-то подал жалобный голос. Вокруг витал страх обреченности, так как никто из сотрудников не мог вспомнить ничего странного в эту ночь. Раздался утробный рык. Леопард Чонгука жаждал расквитаться и убить этих бесполезных существ, стоящих перед ним на коленях. — Подождите! — увидев пожелтевшие глаза хозяина крикнул начальник охраны. — Где-то в районе часа ночи входная дверь на территорию скрипнула. Личный охранник молодого господина сказал, что это магниты замка ослабли. — Что? — зашипел Чонгук, брызгая слюной, — Охранник Чимина?! Быстро привести его сюда! Остальные работники облегченно выдохнули, понимая, что «казнь» откладывается, а может и вовсе не состоится. Кто-то даже благодарно посмотрел на того альфу, кто вспомнил хотя бы какие-то подробности этой злополучной ночи. Все срочно засуетились, рванув, искать охранника-бету. Однако на территории его уже не было, а телефон отвечал раздражающими сообщениями о том, что абонент недоступен. Чонгук, звереющий с каждой секундой от немощи своих собственных работников, сжал боковину дубового стола, отчего декоративный бортик звонко хрякнул, оставшись в руках альфы. Чон недовольно посмотрев на эту деталь, швырнул ее в сторону, чуть не задев одного из слуг. Не ожидавший пролетающего мимо себя увесистого предмета, слуга взвизгнул и поспешно скрылся из комнаты, испугавшись настроения хозяина. Остальные слуги, что присутствовали там, включая самого Сунхи, переглянувшись, также посеменили к выходу. Хозяин в очень плохом настроении. Благодаря тому, что начальник охраны вспомнил примерное время случившегося, удалось найти водителя такси, что подвозил омегу до аэропорта. При допросе, ничего не понимающий аниото побелевшими от страха трясущимися губами рассказал всё, как было. Он искренне считал того светловолосого омегу с ребенком иностранцем, покидающими Седрад, так как одет тот был не «по-здешнему», да и какой омега-аниото поедет куда-то один с ребенком ночью. Только неместный. Водителя отпустили с миром, поблагодарив за содействие, отчего тот облегченно выдохнул. Про семью Чон он был наслышан и последнее, что он хотел в этой жизни, иметь врагов в их лице. В два часа ночи вылеты были только в Евэл, поэтому сотрудникам Чонгука не составило труда выяснить, куда его безответственный муж отправился. — Естественно. Глупо было думать, что он поедет куда-то еще. — саркастично отозвался альфа, когда его секьюрити доложили информацию. — С детства у него не было никакого воображения. Альфа чувствовал, что гнев словно яд разливается по его телу, разъедая всё на своем пути. Чонгука штормило от всепоглощающей злобы, которой он захлебывался в минуты желания разорвать омегу на мелкие кусочки за то, что он так постыдно сбежал, окончательно бросив его — Чонгука, да еще и ребенка забрал (демонстрируя откровенное неуважение к традициям и ко всей семье). До отчаяния снова прижать это хрупкое тело к себе и вдохнуть вожделенный запах бергамота. Вдруг с его омегами что-то случится, а Чонгук не знает, где их искать. Не сумеет их защитить. Когда приходили подобные мысли, отчаяние еще больше накрывало Чона, и хотелось выть от бессилия. Альфа ни с кем не разговаривал, отказываясь обсуждать ситуацию даже с родным братом, так как не мог держать эмоции под контролем. Позвонив дяде Намджуну и сообщив о побеге его племянника, Чонгук из последних сил терпеливо выслушал причитания старшего, а затем, отключив телефон, заперся у себя в комнате, пригрозив всем слугам в доме не тревожить его бытовыми вопросами до завтра, иначе он за себя не ручается. Распахнув створки шкафа Чимина, он почувствовал слабый запах бергамота, исходящий от оставленных вещей мужа. Альфа оскалился от ненависти, глаза налились опасно желтым цветом, а внутри всё заклокотало. Мускулистая рука схватила одно из платьев, разрывая его в клочья, словно комариную сетку. Ошметки падали на пол, а Чонгук вымещал на ни в чем неповинных платьях и рубашках всю свою злость и ненависть. Рывок. Он мстит омеге за то, что забрал сына. Треск ткани. За то, подал на развод. Еще рывок. За то, что ушёл ничего не сказав. Ещё и ещё. За то, что бросил его здесь в неведении, заставляя сходить с ума от незнания, всё ли в порядке. Швырнул остатки на пол. За то, что альфа теперь чувствует себя ничтожеством. Чонгук шумно выдохнул, оглядев клоки одежды на полу. В этот момент он понял, что он уничтожил последний источник запаха бергамота в доме. Последнюю нить, что помогала чувствовать присутствие мужа. Осознав это, он понял, что не готов. Не готов расставаться даже с самой маленькой тряпкой, которая касалась тела его омеги. Чонгук медленно опустился на колени и, поддавшись неизвестному порыву, быстро собрал все лохмотья ближе к себе, прижав к груди. Он лег рядом, нежно поглаживая изодранные тряпки, словно любимого. На следующий день Чимин проснулся от непонятной тахикардии, считая, что словил во сне паническую атаку. Подскочив с кровати и убедившись, что с Хёджоном всё в порядке, он вернулся обратно, закутавшись в мягкое одеяло. Сердце до сих пор ускорено билось, но омега не понимал, чем это вызвано. Логично предположив, что это от страха быть пойманным, светловолосый решил предпринять срочные меры по смене внешнего вида. Чимин попросил подругу посидеть с сыном, пока омега съездит в ближайший салон красоты. Если Чонгук узнает, что он в Евэле (а Чимин не сомневался, что рано или поздно его муж об этом узнает), то будут искать именно блондина с ребенком. Светлые волосы являются броской деталью, отличительной особенностью, что с легкостью может его выдать, поэтому Чимин решил кардинально поменять свой внешний вид. Он нежно любил свой пшеничный блонд, но попросил мастера покрасить его волосы в черный. Мастер был удивлен, поэтому уточнил, уверен ли клиент в своем выборе и, получив утвердительный кивок, начал свою работу по преображению. Через несколько часов стилист досушивал иссиня-черные волосы омеги. Увидев себя в зеркале с новым цветом волос, Чимин довольно улыбнулся. Он не ожидал, что темный цвет ему так подойдет, добавляя дерзости и остроты в образ. Сейчас из зеркала на него смотрел абсолютно другой Чимин. Нет больше того мечтательного двадцати двух летнего омеги, который хотел реализоваться, и, чье сердце сжималось в трепетном восторге от слова любовь. Сейчас на него смотрел наглый и самоуверенный омега, который уже познал несправедливость жизни, а его ершистость и непокорность вышла на новый уровень. Всё еще неверяще дотронувшись до своих прядей, Чимин с удовлетворением отметил, что они все такие же мягкие, несмотря на окрашивание. Холодный черный цвет делал красивые глаза пронзительно синими, а бледный цвет кожи еще более благородным. Поблагодарив мастера за его работу и рассчитавшись, Чимин поспешил домой к сыну. Омега зашел в дом под оглушительный рёв Хёджона. — Чимин! Я уже хотела тебе звонить. — выбежала навстречу Соён — Ой! — глаза девушки расширились от удивления, увидев новый образ омеги. — Вау! Чимин! Ты стал абсолютно… другим…тебе очень идет! Омега был доволен произведенным эффектом. Если он удивил Соён, значит, остальные его точно не узнают. — Спасибо. — улыбнулся он и, выпрыгнув из ботинок, помчался к сыну. — Джонни, что случилось, милый? Я уже тут. Я рядом. Ласково и певуче говорил омега, протягивая руки к своему малышу. Уткнувшись в шею папы и услышав родной запах бергамота, Хёджон перестал голосить на разрыв, успокаиваясь. Он прижался к омеге, пуская счастливые слюнки на его персиковый свитер. — Соён, дай салфетку, пожалуйста. — увидев мокрое пятно на свитере, попросил Чимин. — Сейчас, — девушка мигом принесла из кухни салфетку и протянула другу, — Удивительно, что он тебя узнал. — подруга слегка ущипнула пухлую щечку Хёджона. — Пока Джонни маленький, он определяет меня больше по запаху, нежели по внешнему виду. — Чимин подтер опасно вытекающую слюнку малыша. — Соён, меня правда теперь не узнать? — Правда. Ты очень круто поменял имидж, Чимини. — Соён потрепала омегу по голове. — Прекрасно. — довольно улыбнулся Чимин и продолжил нежно поглаживать сына по спине. — Это то, что нужно. — Боялся, что Чонгук нашёл бы тебя по внешнему виду? — Честно признаться, я боюсь, что он найдет меня в любом виде, даже если замаскируюсь под камень. — тихо прошептал Чимин, покачивая ребенка на руках. — Видишь это? — омега продемонстрировал запястье. — Оу, ты сделал себе тату в виде красной нити? — Соён провела подушечками пальцев по рисунку. — У Чонгука такое же. И «тату» нам это сделала Богиня Мать, когда мы проходили свадебный обряд. Эта метка показывает, что наш брак истинный. — Истинный? — брови подруги взметнулись вверх. Она и понятия не имела, что существуют подобные браки, так как среди людей нет такого понятия. — Да. — И что это значит? — Я не знаю подробностей. — пожал плечами Чимин. — Но в общих чертах, это значит, что мы — идеальная пара. Его альфа и моя омега связаны, они едины и очень чувствительны друг к другу. Чонгук как-то раз говорил, что эта метка помогает ему найти меня…чувствовать меня. — Найти? — подруга нервно вздохнула, приложив ладонь ко рту. — Да. Поэтому я боюсь. — грустно сказал омега, садясь на кресло и прижимая крепче к себе сына, стараясь не думать, что Чонгук может его отобрать. — Нужно избавится от метки, но я не знаю, как. И возможно ли… — Чимин, не переживай. — подруга опустилась рядом с Чимином на колени и заглянула тому в его печальные глаза. — Столица Евэла очень большая, да и в такой глуши тебя вряд ли кто-то найдет. Он не сумеет почувствовать тебя так далеко. — Возможно, ты права… Соён, если я пойму, что за мной следят, уезжайте из города хотя бы на какое-то время. Чонгук не должен видеть вас. Пусть делает со мной, что хочет, но если с вами что-то случиться, я не переживу этого. — Да что с нами может случится? — бойко ответил девушка, ободряюще хлопнув друга по коленке. — Он может быть жестоким, Соён. Особенно к тем, кто не входит в «семью». — говорил омега, вспоминая, как Чонгук приказал своим леопардам разодрать друзей. — Ладно. Не будем нагнетать. — заметив, что Чимин разнервничался, девушка перевела тему. — Пока твой Джонни спал, я немного похозяйничала на кухне и приготовила тебе миёккук . Этот супчик очень полезен для кормящих мамочек, как ты. — девушка подмигнула и засмеялась. — Я не мамочка. — насупился омега. — Знаю, знаю, Мини. Прости. Ты же знаешь, что у нас, людей, всё немного по-другому. — задорно хихикнула Соён, выпрямляясь. Чимин улыбнулся в ответ, даже и не думая обижаться. За всю их долгую дружбу Ёнбом и Соён часто присваивали ему женскую характеристику, приговаривая, что для мужчины в понимании людей он слишком нежен и красив. Второй день на воле прошел спокойно, но Чимин всё ещё был в напряжении. Его острый слух работал как никогда чутко, прислушиваясь к малейшим шорохам возле дома. Заперевшись на все замки, омега открывал дверь только по предварительному звонку от друзей, когда они привозили ему еду или приезжали проведать. Хотя они и веселились от того, как Чимин долго гремит щеколдами и «собачками» , прежде, чем дверь откроется, но искренне считали, что омега всё делает правильно. Тем более, как раз сегодня к ним во двор, где живет Ёнбом (и когда-то жил омега с мамой) заявился работник из управления и, стучась в каждую квартиру, интересовался, жилая она или нет. Якобы для переписи жильцов и сбора статистики. Третий, четвертый дни прошли легче, и похожих инцидентов больше не повторялось. А на шестой и седьмой Чимин и вовсе перестал боятся каждого скрипа, судорожно перепроверять, закрыта ли дверь или окна. Однако оставалась одна вещь, что тревожила сознание омеги, та самая маленькая деталь, что могла его выдать — метка. Решив сделать генеральную уборку своего маленького дома, Чимин нашёл баночку на чердаке, чья бирка гласила «Соляная кислота». В черноволосую голову пришла одна опасная идея: попробовать удалить метку с помощью неё. Возможно, когда он её выжжет, это как-то ослабит их связь с Чонгуком и затруднит ему поиски. Омега взял небольшую баночку и побежал с ней в ванную комнату. Понимая, что процесс будет болезненный и неприятным, он посмотрел на себя в зеркало, пытаясь найти ответ, способен ли он на это или нет. Синефиалковые глаза обновленного омеги блеснули в готовности идти до конца. Раз уж он решился на побег, на изменение себя, значит нужно избавляться от старой жизни до конца и выжигать, если потребуется. Аккуратно открутив крышку с пипеткой, Чимин задержал дыхание, чтобы разъедающие пары не проникли в его чувствительную слизистую. Поднеся пипетку трясущейся рукой, он капнул немного раствора в аккурат на линию метки, дав капле немного по ней продвинуться. Но уже от этой небольшой дозы Чимин испытал невыносимую боль, когда буквально на его глазах сжигались нежные белые кожные покровы. Выронив из рук пипетку, омега вскрикнул раненой жертвой, и, рывком открыв кран с водой на всю мощность, судорожно начал смывать реактив. Казалось, что кто-то выгрызал руку изнутри, ломая кости, так как боль была чудовищной, отчего омега жалобно скулил. Место начало пузыриться, чему Чимин испугался еще больше, поспешив к аптечке, которая находилась в спальне. Рана ныла и щипала, прошибая всю руку адской болью, будто сейчас в неё воткнули шипованный раскаленный прут и вертят им из стороны в сторону, чтобы превратить поврежденные ткани в кашеобразное кровавое месиво. — Глупый. Какой же я глупый. — корил себя омега, старательно забинтовывая запястье. Помогая зубами оторвать и завязать на себе бинт, омега сумел соорудить что-то похожее на узел. Когда боль немного утихла, он вернулся обратно в ванную, подобрал с пола пипетку, и, плотно закрыв баночку, распахнул небольшое окно настежь, думая про себя, что никогда в жизни он не притронется к кислоте еще раз. — Возможно Сокджин был прав, когда говорил, что я еще ребенок. Творю всякие глупости. — Чимин смотрел на свое перебинтованное запястье. — Интересно, поможет ли мне это? Вечером, сидя в удобном кресле в небольшой гостиной, омега наслаждался их с Хёджоном вечером. Телевизор был включен, поэтому на заднем плане играл какой-то фильм. У Джонни снова появились черные ушки, поэтому Чимин мягко их почесывал, на что малыш умиротворенно мурчал. Чимин любовался на свою кроху, втягивая его молочно-цветочный запах. Для него Хёджон был самым красивым ребенком, которого видел омега в своей жизни. Его сердце бы не выдержало разлуки с ним, так как малыш стал настоящим смыслом жизни Чимина. Извилистыми тропинками, мысли довели светло темноволосого до вопроса, что их с сыном ждет в будущем? Чимин понимал, что сейчас у него достаточно денег, однако они не бесконечны, поэтому нужно подумать о работе. На окраине города, недалеко от его домика находится большая площадь с различными торговыми центрами. Когда-то бывший мэр решил построить торговые центры именно там, чтобы в центр не было большого потока в машин, и он не захламлялся гигантскими парковочными зонами. Назвали это место Имменс Платц. Обычно в подобных районах всегда есть работа. На следующий день, не мешкая, омега решил попробовать продвинуться в этом вопросе. Переодеваясь в уличную одежду, Чимин ощутил вкус свободы, возвращения к чему-то родному, когда надевал на себя привычные джинсы с прорезями на коленях. Никто не будет осуждающе цыкать, мотать головой, закатывать глаза и делать замечания. Сейчас он в праве выбирать одежду без мыслей о том, что простая пара джинсов может кого-то смутить или оскорбить. «Омега из аристократической семьи не может надевать такую откровенно обтягивающую одежду» — звучал в голове голос дяди Намджуна. «Ты в Седраде, мой милый, а здесь омеги не одеваются как шлюхи.» — тут же начинал голос Чонгука. Мотнув головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний, Чимин оглядел себя в зеркало: голубые джинсы, черная футболка. Неброско и просто — то, что надо. Положив сына в транспортабельную люльку, омега поставил ее на первое пассажирское сиденье машины, прочно зафиксировав. — Мы поедем с тобой в торговый центр, мой милый. — мягко щелкнув по носику сообщил Чимин, — Покажу тебе площадь, по которой я много гулял, когда жил здесь. Сев на водительское сиденье, омега тронулся с места, аккуратно выруливая на дорогу. — Чимин, как ты? — как всегда Ёнбом звонит омеге, чтобы узнать, всё ли впорядке. — Хорошо, Боми. Мы с Хёджоном едем в Имменс Платц, хочу попробовать найти подработку. — бодро отвечал омега, вытягивая шею, чтобы быть поближе к микрофону машины. — И прикупить одежды для моего малыша. — Сказал бы мне, я вас отвез. — немного с укором произнес мужчина. Чимин давно не был за рулем, наверняка чувствует себя не так безопасно. — Ты слишком рано начинаешь выходить с ребенком один, Чимин. А вдруг что-то случится? — Поверь, это что-то нашло бы меня в первые три дня, если бы захотело. — рассуждал омега. — Но он, кажется, не собирается это делать. — И именно поэтому ты едешь один с ребенком в место, где полно разных людей? Чимин, оставайся дома. — Я не могу быть вечно взаперти. К тому же, меня сейчас не узнать. Я не буду там задерживаться надолго. — Ох, не нравится мне это, Мини. — вздохнул Ёнбом, — Ок. Позвони мне, когда приедешь обратно, иначе я буду волноваться. — Хорошо. — кивнул омега и, попрощавшись, отключил звонок. Слова друга о людном месте поселили легкую панику в черноволосую голову. Чимин бросил мимолетный взгляд на сына, который с интересом рассматривал разноцветную игрушку в руках, иногда её покусывая. У маленького котенка уже начинали чесаться десна от того, что потихоньку пробивались зубки. — Ёнбом прав, малыш. Нельзя нам сейчас быть долго в людном месте. Я подумаю о том, чтобы найти работу в другом месте. А там мы быстро посмотрим одежду для тебя и вернемся обратно.