Миллионы лет одиночества

Из-за чрезмерного количества пациентов, оставшихся ещё с прошлого дня, помещений для размещения больных катастрофически не хватало, поэтому лишь везение помогло Сакуре найти в госпитале свободный кабинет и отвести в него Саске. Наруто к тому моменту только-только открыл глаза, поэтому спросонья согласился тихо посидеть на стуле и немного подождать. — Неудивительно, что рука болит, — уведомила Сакура, роясь в медицинском шкафчике в поисках нужного препарата. — Я видела твой рентгеновский снимок. Хорошо ещё, что кость встала на место, как надо, и сухожилия остались целы, иначе… Сакура запнулась и притихла. Она хотела как-то подбодрить Саске утешительной новостью, но вдруг опомнилась и отказалась от идеи хоть как-то затрагивать тему серьёзных последствий, которых чудом удалось избежать. У них обоих настроение было ни к чёрту. Саске благоразумно промолчал. Он лежал на кушетке, смотрел в потолок и тяжело дышал в преддверии долгожданного облегчения, которое наступит сразу после приёма обезболивающего. Он разрешил себе больше не сдерживаться и не пытаться делать вид, что ему не больно. Уж с Сакурой наедине он мог позволить себе побыть… Слабым. — Но ничего страшного! — добавила Сакура с улыбкой, наконец отыскав ампулу с лекарством и пузырёк с таблетками. — Теперь у тебя в руке стоят три стержня, которые будут удерживать кость в правильном положении весь период восстановления. Их будет нужно убрать, когда всё срастётся, но это совсем не страшно. Зато потом от перелома не останется и следа. Я даже шрам уберу, если захочешь. Это непросто, но реально, если только заняться этим сразу, а не через несколько месяцев. Сакура сама закатала рукав кофты Саске, обнажив его здоровую руку, и сделала ему укол так быстро и аккуратно, что он этого почти не заметил. Он никогда не боялся иголок, просто не жаловал любые медицинские процедуры и предпочитал зализывать раны в одиночестве, подальше от угрюмых стен госпиталя, насквозь пропахших вонючим антисептиком. Теперь ему осталось только дождаться момента, когда боль утихнет, и он будет способен продолжить разговор. Пока Саске едва ли мог сопротивляться и возмущаться, Сакура воспользовалась моментом и сняла с его щеки старый пластырь, пропитавшийся кровью и заживляющей мазью, чтобы его заменить. Рана выглядела страшной и безобразной из-за полностью стёртого верхнего слоя эпителия, хотя на деле вылечить её удастся всего за несколько дней. Сакура нанесла на неё новый слой мази и наклеила новый пластырь, который Саске абсолютно точно снимет не позднее следующего утра. — Как ты? — с улыбкой обратилась Сакура к ещё сонному Наруто, тихо сидевшему на стуле у стены, и пригладила рукой его растрепанные волосы. — Хорошо себя чувствуешь? Мальчишка вяло кивнул. Он блуждал усталым взглядом по кабинету, без интереса рассматривая всё вокруг. В скором времени он окончательно проснётся, взбодрится и перестанет быть таким спокойным. — Кстати, — продолжила Сакура, — я нашла для тебя одежду, чтобы ты переоделся. В госпитале тепло, а на улице ещё очень даже холодно. Вы оба подождете меня здесь? Только никуда не ходите и ничего не крушите, ладно? Сакура выскочила из кабинета и ринулась в ординаторскую, находившуюся на два этажа ниже. Пройти такое расстояние и не наткнуться ни на кого, нуждавшегося в срочной консультации, оказалось той ещё задачкой — настоящей миссией ранга S. Терпению Сакуры в общении с пациентами позавидовал бы каждый — никто другой не стал бы так долго, усердно и мягко отбиваться от той раздражающей навязчивости, с которой эти люди требовали к себе сиюминутного внимания. Она объясняла, что находилась в декретном отпуске, обещала, что другой медик обязательно займётся ими в ближайшее время, и убегала быстрее, чем на неё успевал свалиться новый ворох однотипных вопросов. Хуже всего было наткнуться на медработников и их ассистентов, которые знали о её положении, но всё равно просили о помощи и срочном одолжении. Сакура вернулась в кабинет уже через пять минут с пакетом вещей в руках. Саске сидел на кушетке с опущенной головой, поднявшись без разрешения, а Наруто крутился возле рабочего стола и любопытно изучал стоявшую на нём детализированную металлическую фигурку совы — подарок от одного из благодарных пациентов. Ничего страшного за это короткое время не произошло. — Стало полегче? — первым делом Сакура обратилась к ещё не оправившемуся Саске. Дождавшись утвердительного кивка, она приложила ладонь к его лбу, чтобы убедиться, что у него нет высокой температуры как следствие осложнений после операции. — Тебе нельзя так резко вставать. Нужно полежать хотя бы пятнадцать минут. Впрочем, кому она всё это рассказывала? Тому самому Саске, который никогда не давал самому себе достаточно времени на отдых и реабилитацию? — Наруто, иди сюда, — Сакура жестом подозвала мальчишку к себе и раскрыла перед ним пакет. Ничего особенного не было, только теплые весенние вещи, включая шапку и ботинки — то, без чего в холодное время года не обойтись. Сакура понимала, что этого недостаточно, но пока не могла предложить ничего другого. Ничего более у руководства детского отделения ей выпросить не удалось. — Смотри, что здесь есть. — А где мой шарф? — грустно вздохнул Наруто, вынув из пакета одинокую варежку, пара которой затерялась где-то на дне. — Синенький, с лисёнком… — Сейчас у нас его нет, — мягко ответила Сакура, понадеявшись, что Наруто отвлечется и не сильно расстроится из-за потерянного шарфа, погребенного под развалинами их дома вместе со всеми остальными вещами. — Но я уверена, что Хината свяжет для тебя ещё один. А пока обойдёмся без него, ладно? — Угу, — согласно промычал Наруто, явно оставшись недовольным таким положением вещей. К счастью Сакуры, он хотя бы не закатил ещё одну истерику. К этому времени Саске уже пришёл в себя. Он сел ровнее, поднял голову и поправил лямку бандажа на плече. Рука, словно полностью выздоровевшая, перестала болеть совсем, но главным было не забыть, что любое резкое или неаккуратное движение чревато негативными последствиями. Рука — не конструктор, её просто так из деталек не сложить. — Возьми это с собой, — Сакура вынула из кармана заранее припасённый пузырек, наполовину заполненный круглыми белыми таблетками, и протянула его Саске, который так и не лёг обратно на кушетку. — Выпьешь потом, если будет совсем плохо. Но не больше одной в сутки. Они тоже снимают боль, но не так эффективно, как уколы. Саске ненавидел лекарства и всё, что с ними связано, но таблетки ему пришлось взять, потому что в этот раз обойтись без них в угоду своей бараньей упертости он был не в состоянии. Если его снова так же скрутит в неподходящем месте в неподходящее время, а обезболивающего под рукой не окажется, то ему придётся отложить в сторону все дела, даже самые срочные и важные, потому что ни работать, ни жить с такой болью не представлялось возможным. — Понял, — хрипло ответил Саске и сунул пузырек в карман штанов. — Ты снова работала весь день? — Медиков и так не хватает. Как видишь, — Сакура пожала плечами. — Я хотела помочь с тяжелыми пациентами, только и всего, но их оказалось слишком много. — Тебе надо больше отдыхать, — серьёзно заявил Саске. — Да ну? — Сакура не сдержала ироничного смешка. — Кто бы говорил. Ты даже полежать спокойно не можешь. — Ты недавно родила. Я думал, ты захочешь провести время с нашей дочерью. — Она сейчас в отделении для новорождённых, — ответила Сакура, опешив от такого резкого заявления. Что-то внутри неё затрепетало, когда Саске упомянул, что это был их совместный ребёнок. — За ней хорошо ухаживают, пока я работаю. Так что… Мне необязательно находиться рядом. Я её даже покормить не могу. — Не можешь покормить? — Саске недоуменно нахмурился. Он был слишком далёк от этой темы, как и любой другой бездетный мужчина, мало что знавший о материнстве, однако в его картине мира роженицы кормили собственных детей грудным молоком, как и полагалось по всем традициям и законам природы, а сам этот таинственный процесс никак не мог состояться без присутствия матери. — Нет, — Сакура мотнула головой и отвернулась, чтобы не смотреть Саске в глаза. Она говорила твёрдо и чётко, хотя внутри её разрывало от тоски. — У меня нет молока. В таких случаях детей обычно кормят смесью. Ничего страшного, это просто… Такие обстоятельства. Сакура убеждала саму себя, что в этом действительно нет ничего ужасного, что это можно пережить, что не надо придумывать проблему на ровном месте и расстраиваться из-за того, на чём и вовсе не стоит заострять внимание. Тем не менее… Сакура только-только родила и ещё этого не осознала, но уже успела почувствовать себя отвратительной матерью. Какая женщина не хотела бы приложить к груди собственного ребёнка? Сакура наслушалась воодушевляющих речей от своих родивших подруг и знакомых, описывавших момент кормления как нечто невообразимо приятное и волнительное, образующее прочную связь мамы с малышом, и оттого сама загорелась желанием это ощутить. Теперь же о таком она могла только мечтать… И что подумает Саске? Разочаруется в ней, как в женщине, не способной стать полноценной матерью? Саске не мог не заметить, как Сакура помрачнела, как поникли её плечи и задрожали губы. Он не ожидал такой реакции на свой вопрос, заданный исключительно из-за непонимания и любопытства, без намерения обидеть или навязать чувство вины. Саске сидел на кушетке, снизу вверх смотрел на стоящую перед ним Сакуру испуганными глазами и не понимал, что ему делать. Он не хотел, чтобы она расстраивалась, но не знал, как подбодрить её и не сделать ещё хуже. Он подчинился бессознательному порыву и потянулся, чтобы аккуратно взять Сакуру за руку. — Ничего страшного, — повторил Саске её же слова. — Всё в порядке. Значит, обойдёмся без этого. Мы оба. Ладно? Саске ещё не понимал, насколько сильно изменится его жизнь, когда ребёнок станет её неотъемлемой частью, но точно знал, что не оставит Сакуру наедине с предстоящими проблемами, трудностями и переменами. Если ему было боязно столкнуться с неизведанным будущим, то как тогда чувствовала себя сама Сакура, выносившая и родившая нового человека? Чем больше Саске об этом думал, тем труднее ему становилось уместить этот факт в своей голове. И чем он занимался все предыдущие девять месяцев, если момент осознания наступил для него только сейчас? Сакура сдержалась и не позволила себе заплакать. Она не хотела выглядеть в глазах Саске слабой и немощной, неспособной справиться с собственными чувствами, однако теперь, после всего того, что им довелось преодолеть вместе… Она ведь могла хотя бы не стесняться проявлять эмоции в его присутствии? Они до сих пор не обговорили свои семейные отношения и даже не определились, кем на самом деле являлись друг для друга, но уже обзавелись совместным ребёнком. Разве что-то ещё в этом мире могло сделать их ближе? — Хорошо, — Сакура сдавленно выдохнула, кивнула и бегло смахнула выступившие на глазах слёзы. Саске вселял в неё надежду на счастливое будущее — это было лучшим, что он мог сделать как партнер, любовник и друг. — Хорошо… Они держались за руки до тех пор, пока Сакура не успокоилась и не отстранилась сама. Наруто, перебравший весь пакет с вещами, робко приблизился к ней и обратил её внимание на себя. — А когда мы пойдем домой? — задал он вопрос, беспокоивший его на протяжении всего дня. Сакура не знала ответа, который пришёлся бы по вкусу расстроенному мальчишке. Не было у них больше того места, которое они могли бы назвать своим домом. — Я поговорила с Хинатой. Она приходила ко мне сегодня, — с улыбкой начала Сакура и бегло глянула на Саске — эта информация предназначалась в первую очередь ему. — Она согласилась приютить вас на время у себя дома. А я пока поживу здесь, в госпитале. Ты не против? — У Хинаты? — задумчиво переспросил Наруто, не выразив ни радости, ни недовольства. Хината ему нравилась. Она была милой, доброй и спокойной, и никогда не запрещала ему играть там, где он хотел, и часто угощала его мороженым на прогулках. А ещё вязала самые красивые в мире игрушки и шарфы. — Ладно… Но я хочу пойти с Саске. — Конечно! Он тоже пойдет! — убедила его Сакура, потому что по-другому и быть не могло. Мальчишка снова начнёт плакать, истерить и крушить всё вокруг, если Саске оставит его у посторонних, пусть даже и у хорошо ему знакомых. — Да, Саске? — Да, — ответил Саске, не став давать никаких комментариев. Он сам мог пожить и на улице, притом столько, сколько потребуется, но четырехлетний Наруто такой участи не заслужил. Сакура не стала даже заикаться о своих родителях и свободной комнате у них в квартире, потому что точно понимала, какой будет реакция Саске на «заманчивое» предложение пожить у них до тех пор, пока не подвернётся пристанище получше. Саске был готов хоть каждый день где-нибудь в парке Конохи строить для Наруто халабуды из подручных средств и всю ночь поддерживать для него горящий костёр, лишь бы только не иметь с матерью Сакуры больше никаких дел. Сакура помогла Наруто одеться и собраться на улицу, хоть он неплохо справлялся и сам. Мальчишка без энтузиазма натянул на голову не свою шапку без помпона и надел не свои варежки с причудливым, но неинтересным для него рисунком — из его собственных вещей у него осталась только домашняя одежда, в которой он днём ранее выскочил из дома на мороз. А он хотел носить только то, что принадлежало ему! Свою пижаму с котятами и щенятами! Свою ярко-оранжевую куртку с капюшоном! Свой шарф из мягкой пряжи! И где теперь было это всё? Там же, где и тот дом, в который Наруто грезил вернуться, но который теперь находился только у него в голове. — И ещё, — произнесла Сакура с трепетным волнением, глянув на Саске. — Ты сможешь зайти ко мне завтра днём? Нам нужно придумать имя для нашей дочери и оформить свидетельство о рождении. Я не смогу сделать это без тебя. Сперва Саске задался вопросом, почему же он понадобился для такого заурядного дела, как оформление документов, ещё и не его собственных, а потом с некоторых замешательством и удивлением вспомнил, что, согласно всем официальным бумагам, они с Сакурой по-прежнему оставались друг для друга абсолютно чужими людьми. — Я приду, — пообещал Саске с уверенностью в голосе. Ему пора было задуматься над серьёзностью своих поступков.

***

Наруто выглядел уставшим и вёл себя соответствующе, то и дело зевая и растирая глаза руками, но ни общее самочувствие, ни уж тем более холодная погода не вынудили бы его отказаться от идеи поискать Кису с котятами около своего дома. Или, точнее, около того, что от него осталось. Наруто без страха и сомнений шёл по дороге, а Саске, неся пакет с его вещами, брёл за ним, держась немного поодаль. Сгущались сумерки, поэтому им пришлось поторопиться, чтобы успеть закончить со всеми делами до того, как на деревню опустится беспросветная темнота. Чем слабее становились последние отблески солнечного света, тем настойчивее холод пробирался сквозь одежду, пронизывая тело до костей. Наруто, кутаясь не в свою теплую куртку, хмурился и думал о Кисе с котятами с неприсущей ему тревогой, которая наверняка страдала от плохой погоды и страха ничуть не меньше, чем он сам. Были ли она и котята в порядке? Кушали ли они сегодня? Спали ли прошедшей ночью в тепле и сухости? От нетерпения мальчишка едва ли не бежал, подгоняемый редкими порывами ветра, но усталость брала своё. Добравшись до дома, Наруто ловко перелез через покосившийся и едва не лежавший на земле забор и попал на территорию двора. Саске перебрался вслед за ним. Дом, а точнее то, что от него осталось, больше не имел отношения к тому месту, в которое Наруто так хотел вернуться. Здание не подлежало восстановлению. Теперь это была просто груда развалин и мусора, лишь отдалённо напоминавшая о былых спокойных днях, которых уже не вернуть. — Киса! — закричал Наруто, осмотревшись по сторонам. Он бросился обходить дом со всех сторон, присматриваясь к каждой лазейке среди развалин, в которые могло забиться маленькое, испуганное животное. — Ты где?! Киса! Киса! Саске приблизился к развалинам и забрался на один из бетонных блоков, чтобы как следует всё рассмотреть. Он видел останки своей прошлой жизни в валявшемся на земле мусоре и испытывал щемящее чувство тоски по навсегда утраченным временам. Ему в голову без конца лезли мысли о вчерашнем дне — о пережитой им тревоге, что ещё нескоро перестанет будоражить его сознание своей безумной отчаянностью, — но он старался от них отмахнуться, чтобы вновь не окунуться в омут неумолимого ужаса с головой. Саске намеревался сделать то, о чём Сакура попросила его перед тем, как они с Наруто покинули госпиталь. Чтобы докопаться до нужной вещи, ему пришлось сдвинуть в сторону весь крупный кусок несущей стены. Именно под ней томился на холоде гибискус Сакуры, обреченно увядавший в неподходящей для него среде обитаний. Толстый ствол был сломан почти у основания; вся корневая система осталась в разбитом керамическом горшке без единого шанса на выживание. Саске выбрал наиболее целую и непострадавшую веточку некогда большого растения и сломал её, чтобы забрать с собой. Саске много думал над тем, что ему теперь делать, а вид разрушенного до основания дома лишь сильнее подталкивал его к скорейшему принятию решения. Ему негде было жить. У него не было ничего, кроме скромных денежных сбережений на счету. Все вещи, нажитые за последние несколько лет, оказались похоронены под руинами дома, который он купил за личные деньги менее года назад, но от которого теперь не осталось ничего. Ещё совсем недавно Саске казалось, что он всё продумал и предусмотрел, однако в самый нужный момент провидение оставило его без честно нажитого имущества. Впрочем, не он ли сам был виноват в том, что ему, сильному и могущественному, держащему в страхе всю Страну Огня, не удалось защитить Коноху от кучки пусть и элитных, но наёмников? Это он выступал гарантом безопасности этой чёртовой деревни, а не кто-то другой. У Саске на руках было двое малолетних детей — таких же бездомных, как он сам. Они не могли жить на улице и ждать, пока взрослый, обязавшийся о них заботиться, наконец не придумает, где и как их разместить. Нужен был новый дом, только вопрос о том, где его взять, стоял как никогда остро. Купить? Этот вариант казался самым простым и очевидным, но нереализуемым в условиях творящейся в Конохе суматохи. Все свободные дома, если таковые вообще имелись, были раскуплены нуждающимися в первые сутки после нападения, и даже самая зашарпанная и крошечная коморка пользовалась спросом в эти тяжелые времена. Да и не располагал Саске достаточным количеством денег, чтобы сразу, как в прошлый раз, приобрести и обустроить новое жилье всего за две недели. Он не хотел занимать место на чужой жилплощади, но у него и правда не осталось выбора. — Киса! — Наруто обошёл весь двор и заглянул под все обломки, но нигде никого не нашёл. Их маленький домик, в котором они жили, придавило обломками, но внутри, к счастью, никого не оказалось. — Иди сюда, Киса! Никто не отзывался — кругом царила тишина, только ветер шелестел листьями уцелевших в округе деревьев. Но внезапно раздался сдавленный, едва различимый писк. Наруто мог бы подумать, что ему показалось, однако он был слишком напряжён и сосредоточен, чтобы упустить подозрительный звук из виду. И вдруг писк раздался снова! Уже более чёткий и громкий, похожий на жалобный плач или… Мяуканье? — Киса! — Наруто бросился по направлению к писку, едва различая очертания местности из-за темноты. — Это ты? Через дыру в заборе, отгораживавшем двор от соседнего участка, пролез котёнок — крупный, подросший, но всё ещё очень маленький. Наруто узнал в нём Усатика. Это был один из котят Кисы, малыш с чёрным окрасом, который получил такую кличку из-за белых пятнышек в области усиков. Он, дрожа от холода и страха, снова мяукнул и побрёл к мальчишке, в котором, по всей видимости, узнал своего хозяина. Наруто подхватил котёнка на руки и прижал к себе крепко-крепко, как после долгого расставания. Усатик слабо мяукнул в качестве приветствия и пригрелся в тёплых руках, не став ерзать и вырываться. Саске, не вмешиваясь, наблюдал за трогательной картиной со стороны. — Усатик! А где Киса? — взволнованно спросил Наруто и, расстегнув на себе куртку, сунул под неё котёнка, чтобы хоть немного его согреть. У Усатика была мокрая и очень холодная шерсть, а ещё небольшая ранка на спине с давно запекшейся кровью. Наруто замолчал и задумчиво осмотрелся. Он так долго искал и звал кошку с котятами, а в итоге к нему пришёл только Усатик. — А где остальные? Где Киса? — грустно всхлипнув, Наруто подошёл к Саске и проникновенно, умоляюще заглянул ему в глаза. К кому ещё он мог обратиться за поддержкой, как не к сведущему взрослому? Но ответ у Саске был только один, и Наруто его знал. Саске не хотел врать и лукавить, не хотел давать ложных надежд и сочинять сказку о том, что всех потерявшихся рано или поздно находят те, кто их ищет. Вчерашнее нападение нанесло Конохе колоссальный ущерб, и речь шла не только о разрушенных зданиях и повреждённой инфраструктуре. — Они умерли, да? — удивительно чётко произнёс Наруто, явно осознавая смысл заданного им вопроса. Саске даже опешил и перестал подбирать в голове подходящие слова, которые могли бы донести до мальчишки правду в более мягкой форме, понятной для такого маленького ребёнка. К счастью или к сожалению, они не понадобились. — Да. Скорее всего, — ответил Саске, не став ходить вокруг да около. Киса с котятами с большой долей вероятности уже давно вернулась бы обратно к дому, если бы ей удалось пережить случившийся кошмар. Наруто принял такой ответ и ничего не сказал. Он снова осмотрелся, вглядываясь в темноту, словно в этом был какой-то смысл, и отказался от дальнейших попыток искать то, что уже никак не получится найти. Мальчишка расплакался, впервые в жизни испытав чувство невосполнимой потери. Он сам захотел пригреть Кису возле дома, сам вызвался ухаживать за ней и котятами, сам признал в них своих домашних питомцев… Он привык каждый день их кормить. Наливать им миску чистой воды. Следить за чистотой в их будке. Вычесывать их шерсть специальной щеткой. Играть с ними и мастерить для них самодельные игрушки… Наруто тёр глаза грубой варежкой, но слезы продолжали катиться по его красным щекам без остановки. — Давай… Давай заберем его? — мальчишка громко хлюпнул носом и указал на Усатика, пригревшегося у него на груди. — Заберём. Но не сейчас, — ровно сказал Саске, понадеявшись, что Наруто его поймет и не разрыдается ещё сильнее из-за вынужденного отказа. — Нам самим некуда идти. Мы не можем притащить его к Хинате. Это животное. — А когда мы его заберём? — Как только у нас снова появится наш дом. Они вдвоём смастерили для Усатика скромную будку, в которой он мог бы укрыться от непогоды, и принесли для него еды и воды. Котёнок не стал убегать, как только его вновь опустили на землю, а наоборот, спрятался в своё новое убежище и притих. Наруто ещё долго сидел рядом с ним, гладил его по маленькой головке и никак не хотел уходить. Между тем на улице уже совсем стемнело. Хината, ожидавшая гостей в своём доме, не находила себе места и обеспокоенно выглядывала на улицу.