Положительный результат

Слава всем богам, включая Летающего Макаронного Монстра и великую богиню Солнца Аматэрасу, что Снейп просто не умел варить некачественные зелья. Да, порой они были нехороши на вкус или не слишком приятно пахли… да и ингредиенты у них иногда были таковы, что неприспособленного потребителя тошнота могла свалить ещё на подлёте, но своё предназначение они выполняли чётко и безупречно. Одна крошечная порция Бодроперцового за пять минут ставила на ноги такого лося, как Маркус Флинт, Костерост от Мастера Зельеварения действовал в четыре раза быстрее, пострадавший мучился не всю ночь напролёт, а всего два часа, а действие Шелков Афродиты* длилось не два года, а все пять. Если честно, Северус мог бы озолотиться на одних Шелках Афродиты, благо богатых стареющих ведьм в Британии (и не только) было вполне достаточно, но он варил это зелье редко и только тогда, когда сильно нуждался в деньгах. Почему? Да просто всё. Зелье хоть и сложное, но насквозь известное — никакого простора для исследований. Ему было просто неинтересно. И в этом я его понимал. Снейп — натура творческая, а у него полный змеюшник малолетних аристократов разной степени избалованности, ежедневные (и не самые простые!) уроки с кучей мартышек с гранатами, ночные дежурства и варка зелий для Больничного крыла. И ведь не отказаться! Правда, все его нагрузки Светлейший оплачивает, но в сутках вообще-то всего двадцать четыре часа, так что бедному зельевару на творчество и собственные исследования остаётся всего ничего. А он ещё при этом и публиковаться умудряется периодически… Впрочем, что-то я отвлёкся. Но ведь реально — устроив ночью большой мозговой штурм, мы с Марком просто умирали от усталости и желания приземлиться на любую горизонтальную поверхность с последующим вырубанием минут на шестьсот… а стоило сделать пару глотков из крошечного фиала — и вуаля! Мы оба стали бодрыми и свежими, как два зайчика из рекламы батареек «Энерджайзер». И утро потекло своим чередом. Зарядка для всех (Рон, кстати, выполнял упражнения с неизвестно откуда прорезавшимся энтузиазмом, чему я не мог не порадоваться), завтрак, на котором неожиданно появилась возможность попить чаю… причём никаких посторонних примесей в чае не было, первая пара — урок Чар с профессором Флитвиком… Ничего необычного, но что-то меня царапало и настораживало. Я слегка призадумался, и выделил аж два момента. Во-первых — отсутствие незапланированных добавок в чае. Чтобы «Дамблдор» (лучше буду называть его Дамби, ибо все предположения Марка, хоть и логичные, всё-таки именно что предположения) сдался просто так? Да ни в жизнь. И тут возможны два варианта. Либо у него в мозгах наступило внезапное прояснение, и он понял, что пить заряженный сок мы не будем ни при каком раскладе, а слишком сильное давление на нас вызовет недоумение декана Макгонагалл, которая в этом варианте реальности совсем не равнодушна к тому, что происходит на её факультете. Возможно, Дамби понял, что начал слишком резво, и решил пока притормозить. Усыпить бдительность. Но всё может быть хуже — вариант с зельями отпал потому что Дамби нашёл что-то более пакостное и куда хуже поддающееся распознаванию. И вот тут всё плохо. Ибо я даже предположить не могу, что это может быть. Хотя… Я мысленно прокрутил в голове ночной разговор с Марком. Всё вроде бы нормально, понятно и логично, хотя… Крестражи! Почему Марк так удивился, когда я упомянул крестражи? Почему я сам не вспомнил, что мы уже обсуждали с ним эту тему и стал лихорадочно придумывать отмазку? Марк же сам написал мне о крестражах, когда уезжал в Албанию… Мы обсуждали это! Что происходит с памятью Марка? Да и с моей тоже? Неужели Дамби попытался поиграть с временем в очередной раз? И почему это подействовало на меня? Ведь Господин Смерть обещал мне защиту от ментального воздействия? Впрочем, я хотя бы всё вспомнил… А Марк? Нужно обязательно обсудить это с ним… Неужели Дамби в ночь Хэллоуина сотворил что-то такое, что Марку это аукается до сих пор? Одно только хорошо — если Дамби и впрямь играется с временем, на меня это не действует… хотя бы в перспективе. Я всё равно вспомнил, как всё было. Плохо только, что не сразу, но, видимо, это говорит о масштабности воздействия. Вот почему Дамби до сих пор не рвётся общаться со мной — он уверен, что всё равно сможет воздействовать на меня в нужном ключе. Так зачем лишний раз напрягаться? Но почему память Марка изменилась именно в той части, где хранилась информация о крестражах? Может, это как-то связано с мнимым крестражем в моей голове? Точнее, Дамби считает, что в моей голове имеется крестраж, и что пока мне эту информацию знать рановато, вот и… Или это как-то связано с тем ритуалом, который провели с несчастной Фэй Данбар? Бляяя… В свете новооткрывшихся обстоятельство понятно одно — надо этот пакостный артефакт уничтожить, а уже потом решать все остальные проблемы. Если уж проняло даже Марка и частично воздействовало на меня — это уже край. Не хочу в один прекрасный день проснуться окружённым пешками со стёртой памятью. Так я никакого положительного результата не добьюсь, да и ребят жалко… — Гарри, эй! — толкнул меня в плечо Дин. — Ты взгляд Мирового Зла репетируешь? Я с изумлением понял, что уже нахожусь в классе Трансфигурации и зловещим взглядом сверлю свиток с домашним эссе. Бедный свиток, кажется, пытался отрастить ложноножки и уползти в сторону, но это ему удавалось плохо. Я прижал свиток рукой, ложноножки исчезли, а сам я состроил невинную мордашку девочки с персиками: — Извините, ребята, задумался… — Да? — хмыкнул Дин. — Да ты взгляни, что с зелёными творится. Такое чувство, что они тех таблеток перекушали, которые у нас в квартале толкал Джо Жестянка… От них народ как блаженный становился — сидит этакий наркоша, смотрит в одну точку, а взгляд такой счастливый-счастливый… Я взглянул на рассевшихся за парты во втором ряду слизеринцев. И правда, большинство из них сидели с закрытыми глазами, расслабившись и блаженно улыбаясь. Более или менее владели собой Дафна Гринграсс и Тео Нотт, но и у тех глазки были мутноватые. Хотя Нотт честно попытался погрозить мне кулаком, но вышло у него плоховато. Но я ж ничего не делал, честно делал… Что происходит-то? И тут в класс влетел с какого-то попугая опаздывающий Драко, взглянул на своих, просёк картинку и, вскинув палочку, послал в меня струю ледяной воды. Агуаменти гордый потомок Малфоев владел вполне себе прилично. Ледяная вода меня обожгла, я вскрикнул, слизеринцы отмерли и стали удивлённо оглядываться, Драко подскочил ко мне и одними губами прошептал: — Не пались, придурок! Я растерялся, а Драко громко проорал: — Что, Поттер, слава — это ещё не всё? Что ж ты щит-то не догадался выставить? Я не успел ничего сказать, поскольку на пороге кабинета возникли Макгонагалл и Дамблдор. То есть, Дамби. Настоящий-то крысой бегает, хе… Блин, Драко, это ты чёртов гриффиндурок — не я! Специально подставился, чтобы они ничего не увидели! Похоже, в состоянии слизеринцев реально я виноват — задумался и выпустил Силу. Неосознанно. А чистокровные чувствительны к чужой силе — у них вся иерархия на этом строится. Спасибо урокам папочки Драко — я теперь это точно знаю. И то, что отпрыски Древнейших и Благороднейших пошли в своё время за полукровкой Риддлом, объясняется, в том числе, и уровнем его личной силы… А если бы это увидел Дамби? Думаю, что мне плохо пришлось бы, потому как такой конкурент в будущем Дамби не нужен. Меня пока не трогают, потому что не считают ни слишком сильным, ни слишком умным. Ох, Драко, да ты меня реально спас сейчас… Макгонагалл узрела творящееся безобразие и нахмурилась: — Мистер Малфой, что за безобразное поведение? Вы будете наказаны! Я не замечала до сих пор в вас желания разжигать межфакультетскую вражду. — Да, вражда — это плохо, — укоризненно покачал головой Дамби. — Мистер Малфой, думаю, что на сей раз я сам решу, какое наказание вы получите. Боюсь, что ваш уважаемый отец слишком разбаловал вас. — Но… мой декан… — пробормотал Драко. — Я согласую это с вашим деканом, — отрезал Дамби. — Вы получите своё наказание сегодня же. А вот это нехорошо. Совсем нехорошо. А если Дамби отправит Драко в Запретный лес? Недаром он упомянул старшего Малфоя, ведь здесь, как и в каноне, Люциус портит ему жизнь всеми возможными способами… Нет, нельзя допустить, чтобы Драко шёл туда один… — Простите, директор Дамблдор, сэр, — встал я. — Мистер Малфой не так уж виноват. Это я его спровоцировал. Я заслуживаю наказания не меньше, чем он. — Да мы все провоцировали Малфоя! — быстренько заявил Финниган. — Вот он и купился! Вот же блин! Симус, не надо! Мне пожар в Запретном лесу точно не нужен… там же оборотни… и феечки… Дамби, который начал было улыбаться при моём признании — ну да, глупая рыбка оказалась слишком честной и сама прыгнула в сеть — снова укоризненно покачал головой: — Не стоит переигрывать, мистер Финниган. Впрочем, у мистера Филча всегда найдётся работа для таких, как вы. Полагаю, что декан Макгонагалл в нужное время отведёт вас к нему. А вот вас, мистер Малфой и мистер Поттер, ждёт особая отработка. Оденьтесь потеплее и ждите в холле за час до отбоя. За вами придёт Хагрид. — Что? — взвилась Макгонагалл. — Неужели вы… — Я запрещаю вам обсуждать это, Минерва, — ледяным тоном произнёс Дамби, и я почувствовал волнами расходящуюся от него жёсткую, тяжёлую силу. — Всё будет так, как я сказал. Макгонагалл только поджала губы и молча кивнула. Но она отнюдь не успокоилась, это было видно по горящим глазам и выступившим на щеках красным пятнам. Я был уверен, что декан сейчас проведёт занятие и отправится ругаться с директором, потому что догадывается, ЧТО за отработка нас ждёт. А ещё я был уверен, что ничего у неё не выйдет — Дамби исчезнет в неизвестном направлении ещё до того, как Макгонагалл освободится, но решение о нашей с Драко отработке своей директорской волей закрепить не забудет. И Макгонагалл не сможет его отменить при наличии живого и дееспособного (пусть и временно отсутствующего) директора, как бы ни возмущалась. Поэтому я просто вернулся на своё место, то же самое сделал и притихший Драко. Нет, здешний Драко не был дурачком и прекрасно понял, что его ждёт что-то очень и очень неприятное. И понимал, когда посылал в меня Агуаменти. Нет, всё-таки из нас двоих гриффиндурок — именно Драко, а я — его должник. И вообще — стоит лучше собой владеть, прокол с Силой — просто непростительный. Видимо, рассуждения некоторых авторов фанфиков о том, что детское тело влияет на взрослый разум, совершенно справедливы. Но мне от подтверждения сей теории не легче. Впрочем, Макгонагалл быстро взяла себя в руки, мы с Драко — тоже, и урок пошёл своим чередом. Во время теоретической части я быстренько написал: «Извести отца об отработке, немедленно» на клочке пергамента, свернул его и превратил в птичку — примерно так же делал Драко в кино, посылая Гарри хулительную записку. Мне этот момент ужасно нравился, и я попросил Сириуса научить меня… ну, тот, естественно и научил. Макгонагалл обычно бдила за классом орлиным взором, но не сегодня. Вмешательство Дамблдора явно её расстроило, так что до Драко моя птичка долетела быстро и беспрепятственно. Белобрысый развернул записку, скорчил забавную гримаску — типа, без тебя бы не догадался — и черкнул в ответ пару строк, после чего тоже свернул пергамент и дунул на него. Пергамент вновь превратился в птичку и прилетел ко мне. Я тихонько развернул записку и прочёл: «Наказание, назначенное директором, может отменить только директор». Ну да, что-то подобное я и предполагал. Я одним движением пальца стёр написанное и несколькими штрихами изобразил на кусочке пергамента козла с бородой, заплетённой в косички. Каждая косичка заканчивалась бубенчиком. И сходство с Дамби было неявным… но очень заметным. Очень. Настолько, что сидевший рядом со мной Марк не сдержался и хихикнул. И тут отмерла Макгонагалл: — Что смешного в третьем принципе Харгривса, мистер Роджерс? — ледяным тоном поинтересовалась она, мгновенно оказавшись рядом с нашей партой. — Простите, профессор, мэм, — изобразил самую покаянную из физиономий Марк, — я нечаянно. В носу защекотало. Больше не повторится. Угу. Макгонагалл уже углядела кусочек пергамента в моей руке и слегка двинула указательным пальцем. Пергамент попытался сложиться в птичку и улететь подальше, но повторное движение указательного пальца профессора заставило клочок покорно опуститься ей на ладонь. Узрев нарисованное (слава японскому богу Дайкоку, текст я стёр), женщина удивлённо подняла бровь, и я неожиданно понял, что суровая декан борется с непреодолимым желанием заржать. — Мистер Поттер, — невозмутимо поинтересовалась Макгонагалл, справившись собой, — вам мало одной отработки? Мистер Филч всегда найдёт занятие для слишком свободных рук… — Простите, профессор Макгонагалл, — изобразил я кота из «Шрэка», — я не виноват, оно само… Декан нахмурилась ещё грознее, но потом неожиданно улыбнулась: — Вы неплохо рисуете, мистер Поттер. С третьего курса начинается факультатив по Волшебному Рисованию. Правда, в последние годы на него не набирается желающих, но это очень интересно, поверьте. На вашем месте, мистер Поттер, я собрала бы десяток единомышленников, чтобы к третьему курсу на этот факультатив набралось достаточно желающих. — Благодарю за совет, профессор, мэм, — кивнул я. Макгонагалл вернула мне пергамент, и урок пошёл своим чередом. До конца занятия оба факультета успели заработать достаточно баллов и суровая дочь шотландских гор выглядела вполне удовлетворённой. — Я не понял, — спросил Дин, когда мы покинули кабинет Трансфигурации, — что за отработку назначил вам с Малфоем директор? И почему декан так разозлилась? — Запретный лес, — коротко ответил я. Марк кивнул и дополнил: — Там и днём опасно. А уж ночью… — Но зачем посылать первокурсников в такое место ночью? — поразился Дин Томас. — А если что-то случится? — Непременно случится, — мрачно процедил я. — Для этого и посылают. — Но отец Малфоя… Он же Лорд. Неужели он не может как-то воздействовать?.. — продолжил спрашивать Дин. — Даже отец Малфоя не может отменить решение директора Хогвартса здесь и сейчас, — дал справку Марк. — Даже если он Лорд и член Попечительского Совета. Да что я говорю… Хогвартс экстратерриториален. Даже сам Министр Магии не сможет отменить решение директора. — Как всё запущено-то… — нахмурился Дин. А Симус мрачно сказал: — Боец ИРА никогда не сдаётся в борьбе с несправедливостью. А это именно несправедливость. Малфой не заслужил такое наказание. А ты, Гарри, тем более. — Вот только не вздумай дискутировать с директором на эту тему, — серьёзно сказал я. — Если он не моргнув глазом отправляет единственного сына знатного Рода и Последнего в Роду в Запретный лес, то просто подумай, что он может сделать с тобой и с Дином. — Боец ИРА не боится… — возмутился Симус, но я его прервал: — Стоп! Нам по одиннадцать лет. Мы многого не знаем и не умеем. И сейчас наша задача — вырасти. Вырасти! Ты не боец, Симус! Ты пока даже не полбойца! Симус неожиданно успокоился и кивнул: — Ты прав, Гарри. Что ж, будем расти. Чаки ар ла! — Да, — согласился я. — Чаки ар ла! — Чаки ар ла! — поддержали нас остальные. А я подумал, что Дамби стоит уже начинать бояться.

***

Макгонагалл сдержала своё слово. Проведя урок, она отпустила нас и сразу же унеслась словно фурия. Я вздохнул. Она не сможет. — Она не сможет, — прозвучал рядом тихий голос Драко. — Знаю, — вздохнул я. — Но наша декан упряма, как все гриффиндорцы. Ничего, прорвёмся. — Ты не боишься? — спросил Драко. Я покачал головой. Запретного леса я действительно не боялся. Тем более что Квиррелл не бегает по лесу, одержимый жаждой крови единорогов. Мне даже интересно, под каким предлогом Хагрид может потащить нас в лес ночью. В каноне это вроде как объяснялось тем, что в темноте легче обнаружить пролитую кровь единорога — она некоторое время ещё светится. И вообще канонная отработка напоминает сову, натянутую на глобус — какую реальную помощь в серьёзном деле могли оказать дети, толком не знающие заклятий? Но даже канонный предлог для наказания выглядит довольно логично по сравнению с тем, из-за которого в Запретный лес отправили Драко. Да по сравнению с тем, что вытворяют рыжие, он невинен как невеста. Думаю, что этим поступком Дамби решил показать Люциусу Малфою, что тому не следует слишком активно выступать против него. А уж то, что ему заодно и меня удалось к этому прицепить — так это просто именины сердца. Ну-ну. А не устроить ли нам дедушке нервотрёпку? Например, отправиться на пару денёчков в гости к старым друзьям отца? Чайку там попить, за жизнь поговорить… Да и феечкам я шоколад обещал, а всё не несу. Нехорошо получается. И я мило улыбнулся и заявил: — Значит так, дорогой родич. Одевайся вечером потеплее и спокойно спускайся в холл. Сумеет твой декан тебя отстоять — хорошо, но на твоём месте я бы не надеялся. А отцу напиши, непременно напиши, пусть будет в курсе. Драко слегка сбледнул с лица и поинтересовался: — Гарри, ты что задумал? — Ничего летального, — ответил я. — Просто кое-кто зарвался. И вообще — с тебя Непреложный Обет, если что. Драко побледнел ещё сильнее, глаза его округлились, но потом в них блеснул ехидный огонёк понимания. Пакости — это у Малфоев в крови, это, можно сказать, фамильное. А я — что? Я — ничего! Заметно взбодрившийся Драко бодро поскакал за софакультетниками, а я поспешил покинуть кабинет Трансфигурации и присоединиться к ожидавшим меня ребятам. — Ты всерьёз собираешься в Запретный лес? — спросила меня Парвати. — Я — нет. Но меня туда упорно посылают, — хмыкнул я. — Не волнуйтесь, ребята. И ничего не бойтесь, просто верьте мне. Я знаю, что делаю. — Очень на это надеюсь, — процедил Марк. — А то я как-то к тебе уже попривык. — Чаки ар ла! — сказал Симус. — Я верю Гарри! — Чаки ар ла! –отозвались остальные. — Знаешь, Симус, я тут твою песню… того… переделал немного. Хочешь, спою? — быстро перевёл стрелки я. — Это какую? — удивился Финнеган. — Про чёрно-пегих, — пояснил я. — Приблизил, так сказать, к современным реалиям. Я и в самом деле это сделал, сидя на Истории Магии. Переводчик я или нет? А песню Симуса я воспринял как подстрочник. — А давай! — махнул рукой гордый сын Ирландии. — Если падает боевой дух, то боец ИРА всегда может поднять его боевой песней! И я начал: — Я был в Дублине рожден, И с рожденья огорчен, Что английская корона нас топтала, Но лишь вечер наступал, Мой папаша выпивал И «соседей» поливал на два квартала: Эй, выйдем-ка во двор, Серьёзным будет разговор! Покажите, трусы, женам вашу храбрость! Помнят пусть, как ИРА Вам намяла кивера, И вы драпали, чтоб крепче не досталось! Расскажи-ка нам, давай Как кричали: «Убивай!», Мнили вы, что по закону засудили Наших лидеров лихих, Что за братьев за своих, За свободу нашу головы сложили. Эй, выйдем-ка во двор, Серьёзным будет разговор! Покажите, трусы, женам вашу храбрость! Помнят пусть, как ИРА Вам намяла кивера, И вы драпали, чтоб крепче не досталось! А арабов как на спор Расстреляли вы в упор, А у них — одни лишь копья, луки, стрелы! Не боитесь ничего, Когда все на одного, И тяжелых пушек точные прицелы! Эй, выйдем-ка во двор, Серьёзным будет разговор! Покажите, трусы, женам вашу храбрость! Помнят пусть, как ИРА Вам намяла кивера, И вы драпали, чтоб крепче не досталось! Пусть идет за годом год, Но мы верим: час придет, Из Ирландии вас выметут с позором! С нами — клич наш боевой! Мы отправимся на бой, Распевая эту песню дружным хором: Эй, выйдем-ка во двор, Серьёзным будет разговор! Покажите, трусы, женам вашу храбрость! Помнят пусть, как ИРА Вам намяла кивера, И вы драпали, чтоб крепче не досталось!** На этот раз последний припев мне подпевали даже некоторые портреты. *Шелка Афродиты — выдуманное фикрайтерами (встречалось в нескольких фиках, каноном не является) зелье, придающее коже стареющих ведьм красоту и молодость. Очень сложное в изготовлении, в процессе жутко воняет. Но результат и впрямь волшебный. **Перевод Юрия Иванова