Брак.

Осаму повалил меня на кровать довольно с хорошей силой, чего я не ожидал. Он же никогда не бил меня. Может это мне тоже показалось? Тоже приснилось? Ведь в прошлые разы было именно так. А может было иначе? Этого мне знать не дано. Но сейчас даже слишком всё отличается от сна. Во сне всё иначе, вот мне не так больно, во сне не так страшно. Во сне мне кажется, что происходит не со мною, а будто от третьего лица. Это происходит не со мной, а значит со мной всё хорошо. Но сейчас... Я в этом не уверен. – Дазай? Ты чего? – отозвал того я, смотря в его глаза, в которых точно было видно желание, словно хищника, из-за чего мне стало, грубо говоря не по себе. Тот будто и не слушал меня, а продолжал снимать с меня белую рубашку, которая и так с лёгкостью спадала с моих плеч из-за чего я уже лежал без нее. Мне лишь осталось лицезреть на него, с глазами по пять копеек. Ведь он меня не слушал. А я его намного слабее. Ещё в последние время я пил часто успокоительные, из-за которых я чувствовал себя устало. Даже я думал, что мне давали не успокоительные, а какие то другие лекарства. Я бы ему не смог дать отпор. Да, сам мужчина худощавый, в многих местах вовсе торчат кости, но он все равно довольно сильный. Я уверен, что он голыми руками может задушить любого. Ему ничего не заставит труда это сделать. Тот начал оставлять засосы на моей шеи, а я же сжимал ткань рубашки на чужих плечах, чтоб хоть куда-то деть своё волнение. – Ацуши, милый... – тот шептал мне на ухо, после кусая за мочку уха, от чего я вскрикнул, но тихо, по той причине, что Дазай положил руку на мои губы – тише, Ацу, ты чего так кричишь? От этого зловредного шёпота, мне стало не по себе. Я всегда уходил в дрожь, когда тот мог заговорить так. В частности он так мог заговорить, когда я сделал что-то не так... За что я потом извинялся. Но такого в последнее время не было, из-за чего мне было не по себе от подобного. Вдруг он меня вовсе... Не думай, Ацуши, просто не думай. – Дазай, пожалуйста. – я хотел, чтоб тот послушал меня, чтоб мы с ним всё обсудили. Но опять же, тот совершенно не хотел меня слушать. Тому было плевать. Его только волновало то, чтобы сделать то, что он хочет. Ладно, потом мы обязательно поговорим и он поймет,а сейчас потерплю. Я уверен, что он не такой, я уверен, что он хороший. Тот отбросил мою рубашку уже окончательно на пол, шепча, что купит новую, а после начал спускаться ниже к ключицам, уже оставляя там укусы с которых текла алая струйка крови, но тот сразу слизывал. Его руки гладили мои ребра, большими пальцами проходясь между ними, из-за чего я вздрагивал и выгибался от неожиданности. – Ацу... Я не думал, что ты так остро будешь реагировать на мои прикосновения. – сказал тот игриво, от чего мне стало не по себе. – ты такой худой.. ты точно нормально питаешься? От такого вопроса я слишком засмущался и попытался вновь того оттолкнуть. Но опять же бесполезно. Шатен лишь усмехался, после целуя меня в место, чуть ниже ключиц, чтоб я успокоился. Все таки, ему не выгодно, чтобы я вырывался, не отдавшись ему. Он не любил такое. – Ацу, ну милый мой...~ – тот оставил ещё один засос – посиди спокойно пару минут, я не буду тебя мучить долго. Давай я закончу все свои дела с твоим очаровательным тельцем и отпущу тебя, хорошо? – закончил тот, отстраняясь, смотря в мои медовые, по его мнению, глаза. Я не знал, соглашаться или нет. Все таки, думаю, это вопрос без выбора. Но когда - то, Осаму говорил что примет мой любой выбор, из - за чего мне не так страшно говорить ему правду. Ведь до этого, было все хорошо. Я мог ему в многом отказывать, всё было хорошо. А сейчас.... Думаю все будет хорошо. – нет, Дазай, послушай.. Тот резкое встал и замахнулся , после чего сильно ударил меня по лицу. Меня словно парализовало. Я чувствую... Запах крови, как она стекала по моей губе, из-за чего я чувствовал металлический вкус во рту. Боже мой... Я не чувствую боли, я чувствую страх. – хах... Сразу успокоился. – тот смотрел на меня, ухмыляясь. – ещё раз? И ещё один удар по лицу, только уже боль пронзила место в районе глаза. Точно останется синяк. Я не мог его открыть, мне больно. Я смотрел на него лишь смотреть одним глазом. Моё дыхание участилось. Кислорода не хватало. Больно. Где-то у сердце. – ты такой даже мне больше нравишься. Я его не слышал, лишь понимал, что он что-то говорит. В ушах был лишь звон, ультразвук. Мне стало плохо. Я лишь чувствовал, что он касается, трогает меня везде. Я лишь порой кричал из-за грубых укусов где-то в зоне груди, от которых оставались раны по моим ощущениям. С пару секунд с меня слетели домашние шорты, а после них, и нижние бельё. Я не мог ничего сделать. Я не мог сопротивляться, у меня даже не было сил вставать с кровати. Да и после его удара мне страшно даже как-то ему возражать, чтоб он перестал меня касаться в многих местах, нет. Мне не хватит сил. Вдруг, резко я почувствовал резкую боль. Пытаясь подняться на локтях, чтоб посмотреть, от чего она. Точнее, это был больше рефлекс. Я увидел что он вошёл в меня пальцами, из-за чего мне стало мерзко от самого себя. Мужчина прижал меня за грудь к кровати, чтоб я не видел данного процесса. Спасибо ему за это. Я не хочу видеть то, как меня настолько унижают. Мне больно, где-то в сердце. – ты... Ацуши, а послушав бы меня, у тебя бы не было этих ран. Сказал тот, худыми пальцами проводя по моему лику, от чего я задержал дыхание. Мне было страшно представить, что он меня может ещё раз ударить. Я не знал, чего ожидать от него. Всё могло произойти. – не переживай. Я больше не буду, если ты конечно не будешь себя плохо вести. Что по его мнению значит " плохо вести"? Чтобы я не пытался сбежать? Не буду. Зачем мне оно нужно... Я уже смирился с тем, что не смогу ничего ему сделать. Но он же обещал, что ничего мне не сделает. Он мне клялся в любви, он клялся в том, что не сделает мне больно, а будет защищать меня от злого, несправедливого мира, который так страстно желал моей никчёмной смерти. А сейчас там, против моей воли творит такие ужасные, грязные, похабные вещи. Бьёт меня, с улыбкой на лице, которая пугала меня больше, чем собственная смерть. Зачем ему это? Это его забавит? Почему он так поступает? Дазай, почему? Когда пальцы вышли из моего слабого тела, я почувствовал облегчение, но явно ненадолго, так как через пару секунд, увидел как мужчина снимает с себя белую рубашку, а так же черные широкие брюки. Слезы уже сами шли по-моему лицу, невольно, от безысходности. Я теперь понял фразу " выживает сильнейший", которую так часто говорили родители Осаму в детстве. Я ничего не могу ему сделать, я его слабее в раз так десять. Даже если попытаюсь, то он просто меня ещё раз ударит. В этом мире действительно надо быть сильным как морально, так и физически. Это я понял, живя с шатенем, который обладает, что моральной силой, так и физической. А у меня нету ни того, ни того. Мы как инь и Янь. Только вот люди говорят, что противоположности сближаются. Возможно, так бы и было, если не чертов характер моего хозяина. Его силы меня погубит. Что-то большое вошло в меня, из-за чего невольно из меня вышел крик, но после Дазай начал целовать моё тело, оставлять укусы, попутно быстрым темпом входя в меня. Его широкая рука легла на мои губы, ведь что я только и делал, так это кричал. Мне ничего больше не оставалось, ведь удовольствия от этого я не получал. – ах.. Ацуши.. какой же ты хороший... Лучший... – начал, словно в бреду говорить Дазай. Ему было хорошо, он получал удовольствие. Его глаза были немного прикрыты, но при этом он всё равно наблюдал за моей реакцией, за моими страданиями. Мне было плохо. Я думал, что я умру. Но он бы не позволил мне этого сделать. Уже около года моя жизнь принадлежит ему. Значит ему решать, когда я умру. Через пару минут, тот излился и убрал руку с моего рта, игриво смотря на меня. Я лишь тяжело дышал, я не мог говорить. У меня не было сил на то, чтобы ему что либо возразить. – ладно, Ацуши, лежи, отдыхай. – сказал тот, целуя меня в лоб, а после оделся и ушел из комнаты, перед этим завернув меня в одеяло. А я провалился в сон. У меня не было сил даже одеться, даже как то обработать раны. Да плевать. У меня нет сил жить. Я не хочу. Но придется, ведь моя жизнь – уже не моя.