Это точно ты?

      — Что я по Вашему должен делать?! — крикнул разъярённо Танатос в телефон. Это услышала восьмилетняя Алла за своей дверью, проснувшись на кровати       Раннее утро. Прошла неделя после того, как компания "Pony Express" обанкротилась. Отец был на нервах целый месяц и пропадал до поздней ночи. Алла очень медленно и тихо слезла со своей кровати, подходя ближе к двери и прикладывая ухо.       — Да не перебивайте меня, Шейд! Люди увольняются, а рабочие корабли в космосе ещё летят с капитанами, у которого экипаж — это роботы! Вы понимаете, что больше половины кораблей без диспетчера и подмоги?! — пытался вразумить Танатос тому, кому звонит. — Ваша фирма умирает из-за Вашей непредусмотрительности! Да, чёрт возьми, люди — тоже!       Отец замолчал, наверняка слушая ответ собеседника. Танатос то фыркал, то ходил по комнате, топая ногами. Алла напряглась.       — Да Вы не понимаете! Сначала исчез грузовой корабль "Тулпар", а дальше пошёл "Лузитания"! И потом как по цепочке за восемь лет корабли начали либо пропадать, либо ломаться! У нас всё очень плохо! — возмущался отец Аллы. Он замолчал. Девочка тихо приоткрыла дверь, выглядывая глазом через щель. У Танатоса лицо было раздражённым и злым. Но через три секунды она заметила, что его выражение лица резко изменилось на испуг, хмуря брови. — Вам что всё равно? Шейд, да Вы с ума сошли! Я Вас хорошо знаю, но чтоб Вам было всё равно на людей — это впервые слышу...       Отец глубоко погружался в разговор, что не замечал слежки со стороны своей дочери. Его лицо было очень серьёзным и напрягающий, а руки тряслись. Алла никогда не видела такого тревожного отца, что даже было грустно за него, не понимая контекста разговора. Танатос заглянул на наручные часы, вздыхая.       — Ладно, Шейд, я с Вами ещё обсужу это... Мне ехать пора, — отец сбросил трубку и, взяв чемоданчик, направился к выходу из квартиры. Через несколько секунд в доме стало тихо.

***

      — Алла Танатоснова, — откликнул громко мужчина студентке, находясь внизу аудитории. Алла пробудилась, вскакивая на своём месте, а затем взглянула на преподавателя. Он был горбатым, старым, а его тело полностью было волнистым из-за морщин. Кожа посерела, потеряв свою яркость, лысая голова, большие уши и нос. Его голубые глаза были крошечными, как жемчуг, но толстые стёкла очков увеличивали их в два раза. Его взгляд зорко был уставлен на Аллу как орёл, уследивший за своей добычей. Однокурсники почувствовали дискомфорт, понимая, что Алла облажалась. — Расскажите, сколько взрослый человек должен спать?       — Эм... — Алла задумалась, пытаясь окончательно проснуться. — Семь-восемь?       — А Вы сколько спали? — продолжил тему преподаватель. Какие-то равнодушные одногруппники на задних партах тихо захихикали. Алла почувствовала себя неуютно, ловля на себе все взгляды.       — Пять...       — А что Вы не бережёте своё здоровье? В первую очередь стоит здоровье врача, а потом уже пациента. Если врач будет болеть, то некому будет вылечить пациента. Ясно? — после слов преподавателя Алла тревожно кивнула, краснея от стыда. — И так, продолжаем!       Преподаватель продолжил вести лекцию, иногда показывая на доске слайды. Алле в последнее время начали снится воспоминания о её детстве, когда ей было где-то семь-восемь лет. Она толком ничего не помнит, только эти приснившиеся моменты. Так ещё странное ощущение связи с Кёрли. Когда она впервые увидела его, то почувствовала дежавю, как будто Алла раньше знала и видела его. Она, конечно же, вспомнила о сне, но это было не то.       Алла знала ещё очень давно, что у неё какие-то странные провалы памяти, даже таблетки или тренировки мозга не помогают. Она ничегошеньки не помнит до пяти лет. Просто пустота. И в последнее время студентка была какой-то ветряной, потерянной и тоскливой. У неё пропало желание спать ночью. Алла просто могла смотреть на потолок час, задумываясь о учёбе, друзьях, матери и Кёрли.       Пара закончилась. Алла с двумя подругами пошла на улицу, чтобы немного проветриться и отдохнуть в общении. Они сели на прохладную скамейку возле университета. Алла сидела посередине.       — М-да, Аля, ты конечно даёшь, — сказала одна из подруг, усмехнувшись. Это была Хиц. Её волосы, покрашенные в блонд, были заплетены в косичку. Лицо имело хорошо наложенную косметику, оранжевые от линзы глаза и милое, глуповатое к лицо. Она постоянно обожает улыбаться, показывая свои брекеты на зубах. А ростом была ниже Аллы, а по телосложению худее. — Уснуть на паре Любимого препода!       — Хиц, она наверняка уставшая, — заступилась за Аллу другая подруга — Грейс. Ровные, плотные и чёрные волосы под каре, хорошо выделяющиеся узкие и тёмно-синие глаза. Под чёлкой хорошо прятались на белом лбу свежие прыщики. — Так что не издевайся над ней.       — Не будь занудой, — одарила Хиц улыбкой Грейс, блеснув железкой на зубах. Вторая подруга лишь закатила глаза, а затем повернула голову к Алле.       — Аля, если что-то случилось, то ты всегда можешь нам рассказать, — положила руку на плечо подруги Грейс, понимающие взглянув в глаза. Алла легонько и мягко убрала руку.       — Да всё нормально, просто стресс, — оправдалась Алла, сама до сих пор не понимая себя. Хиц сразу же убрала улыбку, почувствовав неладное. Она наклонила голову набок.       — Если стресс, то лучше тебе отдохнуть и не брать много обязанностей. То тебе дали подработку в больнице, то решила помочь преподавателям с чем-то, а ещё обещала у куратора, что будешь помогать украшать к Рождеству универ! Не слишком? — сказала Хиц, немного прикусила губу. Алла вздохнула.       — Да мне не тяжело, просто... Стресс. И бессонница, — после этих слов подруги начали оба возмущаться и говорить, на что их слова смешивались и превращались в непонятную чепуху. Но по контексту слов им не всё равно на состояние Аллы.       — Ну не надо так себя гнобить! — возразила Хиц, беря в обе ладошки лицо Аллы. — Скажи, что тебя держит, и это может помочь.       Алла отвела взгляд в сторону, тихонько освобождаясь от хватки. Она немного подумала, потупила взглядом в вдаль скрытого горизонта, который прятался за многоэтажными домами. Небо было серым и пасмурным, как и мысли Аллы. Она решилась признаться подругам, выпуская эти мысли из клетки.       — Ну... Я сама не до конца разобралась, но, — Алла замолчала, подбирая слова. — В больнице есть пациент, который почему-то меня уж слишком притягивает, хотя он весь перевязанный и страшный...       Подруги молча посмотрели друг на друга, помогали глазами.       — Влюбилась? — ничего лучше в голову Хиц не пришло. Алла резко и сильно на это отреагировала, прекращая быть тихой и безобидной девушкой.       — Нет! С чего это?! — возмутилась Алла, раздражённо скосив брови. Хиц ошарашила, не ожидав. — Я не знаю, как это объяснить. Жалко, тоскливо, скучающие, какая-то ностальгия даже...       — Влюбилась, — уже утверждает Хиц, но тихо, чтобы случайно не получить по голове. Алла лишь скрыла лицо руками, вздыхая.       — Хиц, не перебивай, — сказала Грейс, сузив глаза, чуть ли не до ниточки. Она хотела послушать ещё что-то от Аллы, но она встала со скамейки, спрятав руки в карманы тёплого пальто.       — Ладно... Пойдёмте в внутрь. Скоро пара должна начаться, — отстранённо сказала Алла, повернувшись лицом к университету.

***

      Филипп сидел в кабинете доктора, для, когда подойдёт Ицал. У Милуна ничего особенного не было, к сожалению. Через несколько минут медбрат заходит в кабинет, здороваясь.       — Здравствуйте, — ответил так же Филипп. — Вы не против, если я задам Вам вопросы на счёт Кёрли?       — Да, конечно, я не против, — Ицал неловко осмотрелся, ища место, где сесть в этой тесноватой комнате. На кресло доктора точно нет, как и на стол,а значит придётся постоять.       — Хорошо, — Филипп постучал гелиевой ручкой по подбородку, задумчиво смотря на блокнот. — Вы видели что-то подозрительное у Кёрли?       Ицал посмотрел наверх, прищурился, почесал затылок, повертел в разные стороны голову, осматривая кабинет, а затем вернул взгляд к капитану.       — Ну... Из странностей это то, что Кёрли не ест мясо. Мы смотрели анализы его крови и там всё нормально было с белками, а значит он раньше ел мясо. Почему сейчас Кёрли такой — для всех загадка, — Филипп дослушал Ицала, записывая его слова в маленький блокнот.       — А что насчёт других продуктов? — спросил Филипп, поднимая глаза на медбрата.       — Он ест, но почему-то боится меня. Я прям чувствую его страх в глазах... В глазе, — поправил Ицал. — И если я не буду ничего говорить и смотреть на него спокойным или слишком весёлым лицом, то будет тяжело затолкать пищу в него. Про злое я ещё молчу.       — Хорошо, — задумчиво закивал капитан, продолжая записывать. — А Вы знаете причину, почему студентка может пройти этот барьер и накормить Кёрли?       От этого вопроса Ицал очень сильно задумался, не зная что ответить. Медбрат пусть и хорошо сдружился со студенткой, но сам не знает причину, как и она сама. Он пожал плечами.       — Не знаю, честное слово, не знаю. Была бы у меня эта информация, я с пользой использовал бы, чтобы упростить себе работу, и сделать комфортную жизнь пациенту, — медбрат приложил ладонь к сердцу, говоря искренне. Филипп вступил опять в тупик, постукивая ручкой по блокноту. Странная магия и тайна хранится у Аллы, что сам фокусник этого не знает.