Перекрёсток судьбы

Жунь Юй спокойно шел по устланному красными коврами полу, словно бы и не видя ничего вокруг, лишь глаза напротив. Отец не был в восторге от того, что он пришёл, и от того, как он явился на его торжество: прибыв последним из высших бессмертных, он привлёк к своей персоне слишком много внимания, но при этом оставался спокойным и хладнокровным, практически от самых дверей бросая всем вызов. Первый принц сейчас выглядел чуть ли не величественнее, чем сам Небесный Император, и дело было даже не в его одеянии, хотя и здесь он почти переплюнул всех своих родственников. Все в Небесном Царстве привыкли, что Первый принц носит лишь белое, и только избранные видели его в одеждах других цветов, которые Жунь Юй надевал в Царстве смертных. Но сегодня белоснежный цвет его одеяния переходил в светло-серый и бледно-голубой оттенки плавно и так органично, что своим переходом оттеняли величественного дракона, вышитого серебряной нитью: его голова покоилась у Повелителя Ночей на левом плече, одна его лапа словно бы нехотя свисала по широкому рукаву его ханьфу, а остальное тело кольцами скрутилось по спине, опускаясь до самого пола. При каждом шаге Первого принца этот дракон шевелился словно живой. Но для Жунь Юя ценнее всего были застывшие капли утренней росы, которыми был расшит подол и широкие рукава его одеяния, создавая иллюзию мерцающих вод, из которых вынырнул белый водный дракон. Он остановился у подножия лестницы, ведущей к трону, и поклонился отцу, как того требует этикет. Не больше и не меньше. Следовало до конца оставаться тем, кем он был рождён, до конца исполнять свою роль. — Приветствую Императора, - произнёс он ровным тоном, - и поздравляю с ещё одной вехой в правлении Небесным Царством. Отец сделал приглашающий жест рукой, и Повелитель Ночей с высоко поднятой головой и прямой спиной поднялся по лестнице, чтобы присоединиться к Императору и сводному брату. Сюй Фэн выглядел обеспокоенным, и Жунь Юй позволил себе найти среди гостей Цзинь Ми: девушка расположилась рядом с отцом и его супругой, а в её замысловатой причёске ярким золотом сверкала заколка Феникса, что успокаивало. Он улыбнулся краешком губ, устраиваясь за своим столом. Всё шло своим чередом, потому Жунь Юй позволил себе несколько минут посвятить гостям. Владыка Лао казался спокойным и очень величественным в своём одеянии, расшитом золотом. Дядя в своём красном одеянии привычно выделялся, был таким же шумным, много улыбался и шутил. Повелитель Вод, как и всегда, казался столпом спокойствия, его словно бы ничто не трогало в происходящем вокруг, но от него исходила аура настороженности и силы, он явно не был расслаблен. Цзинь Ми о чем-то шепталась то с Бессмертной Линь Сю, то с главой Чжан, она часто улыбалась и казалась беззаботной, но Повелитель Ночей не обманывался, ведь теперь Цзинь Ми - Повелительница Цветов с полным спектром чувств, умеющая распознавать свои и чужие эмоции, а значит и обладает той силой, что присуща её статусу. Бессмертный Тайсы был бледен, а вот Куан Лу улыбалась, иногда поглядывая куда-то под стол, и Жунь Юй еле удержался, чтобы не фыркнуть - Янь Ю нашёл, где укрыться и кому составить компанию. Когда из-за своего стола поднялся глава птичьего племени Инь Цюэ, музыка чуть стихла. Смотря на Императора, тот исполнил полный уважения поклон, а затем обратился к виновнику торжества: — Ваше величество, птичье племя всегда поддерживало Небесный трон и своего Императора, потому мы благодарны за ту помощь, что получили от Вас. Когда наступили трудные времена именно Вы и Первый принц разрешили все наши проблемы, посему нижайше просим принять наш подарок, - он оглянулся и поманил к себе одного из низших бессмертных своего племени, у которого в руках был поднос со стоящим на нём кувшином. - Это вино было изготовлено нашими виноделами по старинному рецепту специально для этого дня, - и он снова склонился в поклоне. — Благодарю за этот дар, - с тёплой улыбкой отвечал Император, но по его лицу скользнула тень. "Ты должен принять этот подарок, отец, тебе нельзя терять племя птиц, ты слишком сильно им задолжал в последнее время, даже невзирая на помощь". - Но раз уж это вино стало даром за оказанную Небесным Царством помощь, то я обязан разделить его со своим старшим сыном, чей вклад велик и не может быть неоценённым, - и он махнул рукой, призывая слугу поднести кувшин и разлить вино по пиалам. Жунь Юй поднялся из-за своего стола, чтобы исполнить поклон, полный благодарности за произнесённые слова, а затем поднял пиалу, полную вина вместе с отцом. "Ты думаешь, что я паду пред тобой отравленным? Что кто-то будет столь глуп, что посмеет попытаться убить тебя, отец? И ты желаешь проверить вино на мне?" Он поймал обеспокоенный взгляд Сюй Фэна и еле заметно отрицательно покачал головой, а на его губах вдруг заиграла мягкая улыбка. Он встретился глазами с отцом и под его пристальным взглядом залпом осушил пиалу, оценив вкус вина по достоинству, а потом отцу ничего не оставалось, как также испить из своей пиалы. — Однажды птичье племя поддержало отца в его претензии на трон, - его голос был мягким и спокойным, а в воздухе, казалось, нарастала гроза. - В знак признательности за столь долгую преданность трону я готов испить ещё одну пиалу, хоть ваше вино и обжигает, - и он чуть поклонился в сторону главы Инь Цюэ и вопросительно уставился на Императора. Вызовом больше, вызовом меньше, но Жунь Юй хотел показать отцу, что больше не боится, что никогда не боялся, что даже под его гнётом может быть самим собой. Сюй Фэн с мрачным выражением лица испил из своей пиалы вина, которое стояло у него на столе. Сейчас он казался не золотым Фениксом, а опасной золотой птицей, которая может в любой момент сорваться со своего места и понестись вперёд, чтобы защищать или атаковать. Император Тай Вэй отсалютовал всем гостям пиалой, наполненной вином, и осушил её до дна. Он не был расслаблен и спокоен, но никак не мог ожидать, что в этот день произойдёт что-то непредвиденное. Жунь Юй спокойно допил свою пиалу, после чего поставил её на стол рядом с кувшином, но не торопился садиться. Он одёрнул левый рукав, и дракон на его плече шевельнулся, блеснув холодом серебра. Он чувствовал, как на него смотрят многие из гостей, не понимающие, почему Первый принц стоит у своего стола и внимательно смотрит на Императора. А он лишь наблюдал, как отец беспокойно посмотрел на свои ладони, затем попытался заглянуть внутрь себя, и его лицо затопила смертельная бледность. Жунь Юй знал, что сейчас испытывает наделённый мощной силой огненный дракон Тай Вэй, и испытывал некую мстительную радость, всё же он был живым человеком, а не холодным безумцем. — Глава Инь Цюэ, что это было за вино?! - громовым голосом спросил Император, и гости притихли от того рокотавшего гнева, что сквозил в каждом слове. - Ведаете ли Вы, чем это... — Это всего лишь вино Тысячи Созвездий, - спокойно произнес Жунь Юй, пристально смотря на отца, перебив его гневную тираду. Он знал, что так будет, поэтому сейчас должен был увести гнев Императора от главы птичьего племени. Если он провалится с треском, он не должен потянуть за собой кого-то ещё. Император повернулся к нему медленно, очень медленно. В каждом его движении сквозила опасность, но сейчас они были на равных, и Жунь Юй радовался этому. — Когда глава Инь Цюэ обратился ко мне с просьбой о помощи, я был очень рад, - Повелитель Ночей продолжал смотреть на отца. - Главу птичьего племени волновало, что он никак не может подарить Небесному Императору нечто значимое и необычное. И тогда мне пришло в голову посоветовать подарить вино, сваренное по старинному рецепту. Жаль лишь, что у племени птиц не осталось записей о винах, которые были бы достойны Императора. Но какое счастье, что в Небесной библиотеке среди древних свитков я обнаружил настоящее сокровище, рецепт вина Тысячи Созвездий, который не только был достоин Небесного Императора, но и труден в понимании своего воздействия. Я взял на себя смелость одолжить этот рецепт птичьему племени, чтобы они презентовали это вино на торжествах в Вашу честь, отец. — Я ожидал от тебя чего угодно, Жунь Юй, но никак не думал, что ты настолько непокорный и неблагодарный, - голос отца не предвещал ничего хорошего. — Неблагодарный? - с холодной усмешкой спросил он, начав спускаться по лестнице. Он вдруг вспомнил прошлое, которое теперь казалось ему неоправданно жестоким, ведь в тот самый день погибло так много в целом хороших или неплохих людей. Но отчего-то отнюдь не гибель младшего брата и жертвенность отца отпечаталась в его памяти, а смерть Ляо Юаня. Верный до самого последнего вздоха, он не заслуживал смерти. Сейчас Ляо Юань стоял у ближайшей к Фениксу колонны и напряженно сжимал свой меч. Повелитель Ночей спустился с лестницы и остановился именно там, где всё свершилось впервые. Ему нужна была сцена, пространство. Он должен был смотреть отцу в глаза, и не важно, что снова снизу вверх. Теперь это не имело никакого значения, потому что он видел себя выше, чем Небесный Император, даже если этот день станет его последним днём. — Жунь Юй, я даю тебе шанс всё объяснить! - как и в прошлой жизни грозно заявил отец. - Желаешь что-нибудь сказать? Как просто в той жизни было сказать: "Не желаю", - и тем самым подвести черту. Тогда его переворот был подготовлен им заранее, тогда у него была его сила и армия, сейчас же он был не уверен ни в чём. У него не было запасного плана, но... было ли ему что терять? Разве он не должен был изменить судьбу? Потому, если он и изменит что-то сегодня, то лишь прямой волей окружавших его людей, не обманывая и не вводя в заблуждение. — Моя совесть чиста, отец, - его голос никогда не был звучным, как у отца и брата, но сегодня ему вновь казалось, что его слушают все и каждый. - Вы желаете наказать меня и бросить в Небесную тюрьму? Что ж, пусть все присутствующие здесь бессмертные станут свидетелями, как Небесный Император подвергает Первого принца столь суровому наказанию за то, что отведал вина, которое лишило его духовных сил и возможности творить магию на мизерный для бессмертного срок в двенадцать шиченей. "Тебе нужен был предлог, я дал его тебе". — Отец, - подал голос Сюй Фэн, поднимаясь со своего места и склоняясь в поклоне, - Жунь Юй совершил ошибку, но прошу тебя смилостивиться над ним и быть справедливым. — Ты слишком часто стал взывать к императорским справедливости и милосердии, сын мой, - чуть мягче, чем ранее, произнёс Тай Вэй, даже не подумав отвести взгляд от старшего сына, гордо стоявшего посередине тронного зала и, казалось, не боявшегося ничего. - Если я не накажу его, то как смогу предстать перед Шестью Царствами в будущем? — Но разве заслуживает он подобной суровой кары? - Жунь Юй лишь тепло улыбнулся, посмотрев на Сюй Фэна. "Ты до последнего пытаешься верить в него? Или просто так хочешь защитить меня? Что же у тебя в голове, огненный Феникс? Почему даже теперь, когда нам нечего делить и не из-за кого соперничать, я никак не могу понять тебя до конца?" — Ни слова больше! - Император властным взмахом руки заставил младшего сына замолчать, даже не взглянув на него. А Жунь Юй смотрел и видел помрачневшее лицо, решительно сжатые губы и вдруг резко сжавшиеся кулаки. "Ты принял решение?" Даже когда младший брат сказал, что подчинится ему, Жунь Юй хоть этому и поверил, но не ожидал, что он встанет на его сторону, поддержит его по-настоящему. Он не должен был идти против отца, это был не его путь, хватило бы лишь его невмешательства. "Какое решение ты принял?" Огненный Феникс гордо выпрямился, и во всей его позе теперь чувствовался тот самый полководец, за которым солдаты пойдут в самое пекло. — Стража! - снова привлёк к себе внимание Император, и Жунь Юю стало даже интересно, что будет дальше. В коридорах колоннад появились стражники Небесного дворца при полном вооружении, часть стражников взяли его в полукольцо и выставили вперед свои мечи и фантянь цзи. - Слушать мой приказ! Арестовать Повелителя Ночей и бросить его в Небесную темницу! Как и в той жизни он цепким взглядом посмотрел по сторонам, с долей удивления отметив, что ни один солдат не отреагировал на приказ Императора. Наоборот, они встали по стойке смирно, перестав наставлять на него оружие. Жунь Юй тут же перевёл взгляд на брата и увидел в его руке обнаженный меч. Но Император пока этого не видел, он с недоумением оглядывал солдат, и Жунь Юй понимал, что должен перетянуть его внимание на себя. — Тот, кому неведомы преданность, справедливость и милосердие, не имеет права требовать к себе преданности и любви, - спокойно, но твёрдо заявил он. Он в основном упирал именно на преданность, которую требовал Небесный Император ото всех, невзирая ни на что. В той, прошлой жизни в этот момент внутри него клокотала холодная ярость, которую ему хотелось выплеснуть на родного отца, на всех вокруг. Он ненавидел в тот момент так сильно, что не видел никого и ничего, кроме отца, взирающего на него в высоты своего трона с непонятным ему тогда чувством. Для него не имело значение ничто из того, что мог бы ответить ему Император, ему просто было необходимо высказать всё, что накопилось. Конечно же с нужной ему стороны, окрасив в нужные ему тона, чтобы окончательно преломить ситуацию в свою пользу. — Вы предали своего сына, Небесный Император, потому не можете требовать от него верности или благодарности, - спокойно продолжал он, и голос его набирал уверенности, пусть больше и не был окрашен в черноту презрения и ненависти, как это было когда-то давно. - Моя благодарность за собственную жизнь умерла вместе с женщиной, даровавшей её. Моя преданность была уничтожена Вами в тот день, когда Императрица Ту Яо подвергла Первого принца Небесной каре грома, молнии и Хрустального пламени лишь за то, что он сын женщины, с которой её муж посмел иметь интрижку и которую она убила собственными руками. Краем глаза он видел, как поднимаются некоторые бессмертные, но Жунь Юй не знал, на чьей стороне они выступят, кого они поддержат. Ему не было это безразлично, всё же от него сейчас зависели жизни дорогих ему людей, но он должен был открыть всем глаза на то, кто такие Небесный Император и его супруга, как они правили Небесным Царством многие столетия. — Вы более не вправе называться моим отцом, - холодно закончил Жунь Юй, вздернув подбородок, - и я более не могу называть Вас своим Императором. - Он улыбнулся, посмотрев на младшего брата. Тот был бледен, челюсти сжаты, его пальцы с такой силой сжимали рукоять меча, что побелели костяшки. А в глазах поселилась тоска, какой не было тогда, как Жунь Юй помнил. - Смертные грезят Небесами, но им невдомёк, что нет места грязнее, чем Небесное Царство! Быть Императором нелегко, но невозможно удержать рядом с собой только силой своей власти и страхом или кровными узами, если вершишь несправедливость по отношению к тем, от кого требуешь верности. — Замолчи! - голос Тай Вэя был так же силён, как всегда. Жунь Юй никогда не смог бы соперничать с ним в ораторском искусстве, но сейчас он не ощущал себя слабее. - Остановись, сын мой! Твои слова горят предательством, а это преступление против Императора, которое карается смертью! — Преступление? - он улыбнулся и покачал головой, даже прикрыв глаза в попытке успокоить взвившуюся не к месту весёлость. Отец смотрел странно, потому что не понимал его поведения, и Повелителя Ночей это даже позабавило. - Ради престола Небесный Император Тай Вэй устранил родного брата и женился на женщине, которая преподнесла ему власть над Небесами, но которую никогда не любил и руками которой чаще всего вершил самые тёмные свои дела ради власти над Шестью Царствами. Ради власти он позволил Императрице Ту Яо уничтожить Повелительницу Цветов, пусть и сожалел потом об этом, веря в свою любовь к ней. Ради увеличения территорий Император вступил в порочащую его брак связь с принцессой племени крылаток Су Ли, а затем позволил Императрице в приступе ревности убить всё племя крылаток, обвинив их в измене. Ради сохранения призрачного баланса между мужем и женой и вновь расширения территорий император позволил своей жене убить мою мать, казнить её приёмных детей и всех жителей озера Дунтин. Для вас обоих они ничего не значили. Ради власти Небесный Император был готов заключить соглашение с тёмным духом, вероломно убившим своего Владыку и переложившим вину на другого, подвергнув смертельной опасности его и всю его семью, чтобы сделать нового Владыку подконтрольным Небесам. Разве Небесный Император не преступник? Почему мы судим других, но всегда забываем судить тех, кого неудобно?! Тишина вокруг него сверкала электрическими разрядами. Напряжение было осязаемо. — Ради самого себя и мести за свою мать не было ничего проще, как убить сегодня Небесного Императора, - продолжил Жунь Юй, смотря на отца, рядом с которым появился Бессмертный Дань Чжу, как это было и в прошлой его жизни, - но я лишь восстановил справедливость, пусть и на короткий срок. Теперь мы оба лишены духовных сил, и я могу высказать всё то, что не мог сказать раньше, опасаясь за свою жизнь и благополучие тех, кто мне дорог. И теперь у Вашего величества более чем достаточно свидетелей, чтобы обвинить Первого принца в измене и предать смертной казни, которую Вы собирались вынести после торжеств. Я лишь предвосхитил события, не так ли? — Жунь Юй, прекрати всё это! - в голосе Лунного Духа было столько болезненного надлома, что ему стало его жаль. Дядя никак не мог определиться, кого ему надо защищать, он вообще никогда не задумывался над подобными вещами. Но в последнее время его старший племянник подкидывал ему всё больше и больше фактов, над которыми нужно было думать. И теперь по лицу дяди нельзя было понять, кого он осуждает больше. Он в нерешительности и в поисках поддержки посмотрел на младшего племянника, но и там всё было слишком неправильно. Его мир рушился, но в этот момент Жунь Юй был уверен, что бессмертный Дань Чжу не допустит смерти ни своего брата, ни одного из своих племянников, чего бы ему это ни стоило. — Прости, дядя, но я уже говорил тебе раньше, - с мягкой улыбкой в голосе ответил он, - что Повелитель Ночей станет именно тем, кем вы хотели его видеть. У тебя нет причин называть меня чудовищем, но ты должен понимать, что теперь, когда меня обвиняют в измене, я не отступлю. Я не боюсь смерти, - и он перевёл взгляд на отца. Почему-то вдруг подумалось, что в этот раз он рассердил отца чуть ли не сильнее, чем это было в прошлый раз. Странно, ведь сейчас ничто не угрожало его жизни, как и жизни его любимого сына. "Неужели ты так зол потому, что я показал тебя другим таким, каким вижу тебя сам?" Лицо Небесного Императора было похоже на маску, он так сильно сжал челюсти, то это было заметно издалека, его глаза могли бы метать молнии, если бы Тай Вэй не был лишён духовных сил. И внешнее спокойствие, напускная невозмутимость старшего сына приводило его в замешательство, заставляя ещё больше злиться. — Довольно, - отец отвёл взгляд и покачал головой, словно бы о чем-то сожалея. - Арестовать Повелителя Ночей! Но никто не сдвинулся с места. Жунь Юй даже не посчитал нужным оглянуться на окружавших его солдат, для него всё это не имело значения. Он смотрел только на отца, медленно повернувшегося к младшему сыну. — Этого не будет, - произнёс Сюй Фэн, окончательно проводя черту между собой прошлым и нынешним. - Отец, Вы даровали мне Меч Пурпурных Облаков для защиты Небесного Царства от внешнего вторжения и дабы нести в мир справедливость, осуществлять правосудие. Мой меч не повернётся против брата. И ни один из моих солдат не сделает этого.