Ikigai

      – Волнуешься?       – Ужасно, если честно, – запыхавшись, Мива остановилась и села прямо на землю, не жалея свой спортивный костюм.       Сегодняшняя пятница была тем самым днём в её расписании, где значился факультатив с Каэде Зенин и, если сначала Касуми испытывала лишь воодушевление, то сейчас уже была близка к самой настоящей панике. На часах значилось два часа дня, факультатив начинался в пять и чем дальше, тем сильнее девушка впадала в самый настоящий нервный мандраж. От волнения и хаотично бьющихся в голове мыслей не спасала даже послеобеденная тренировка, на которую она в этом плане поначалу возлагала большие надежды.       – Просто держись ближе к Момо и всё будет хорошо, – усмехнулся парень и Мива нервно хихикнула, вспоминая его первую личную встречу со светловолосой ведьмой.       Вот уж точно, что в тихом омуте Нишимии водились воистину страшные черти. В комплекте с Май она представляла собой ещё более чудовищную силу, но Зенин не ходила на сенсорику, кажется, из принципа. Насколько Касуми знала, созидательница была допущена, но на занятиях так ни разу и не появлялась.       – Не думаю, что мне это поможет, учитывая… всё, – очередной сорвавшийся с её губ смешок был ещё более беспокойным, чем прежде.       Как только Момо узнала о том, что Мива теперь будет заниматься вместе с ней, разумеется, сразу выдала ей всю имеющуюся у неё информацию о том, чего девушке следовало ожидать. Сделала она это, конечно же, из самых лучших побуждений, но, возможно, зря. Это никак не смогло успокоить Касуми, скорее уж наоборот. Из рассказа подруги выходило, что наставница из клана Зенин была надменной и нетерпимой женщиной, не выносящей неудачи со стороны своих учеников. Что интересно, за неуспеваемость из группы она не исключала, но безжалостная статистика говорила сама за себя — из каждого нового набора, обучение продолжало не более трети учеников.       Уходили по собственному желанию.       Зная свою безошибочность, талант и непревзойдённую способность к обучению, Мива считала, что станет первой, кого госпожа Каэде вычеркнет из списка собственной рукой.       – С тобой всё хорошо?.. – Кокичи присел рядом с окончательно согнувшейся напополам девушкой и коснулся её подрагивающего плеча.       – Ты ведь будешь любить меня, даже если я стану легендой? – глуша смех выдавила Касуми, не в силах это остановить. Было страшно до дрожи, но от этого, почему-то, одновременно и смешно.       – То, что ты хотя бы смеешься, а не плачешь, уже хорошо, – с сомнением протянул Мута, немного растерянный перепадами в её эмоциональном состоянии, – но если ты сомневаешься...       – Нет. Я просто шучу. Это нервное, – торопливо пояснила она прежде, чем он успел бы надумать себе невесть чего. Разумеется, она не сомневалась.       – Тогда надо тебя отвлечь, – парень протянул Касуми ладонь, но та, вместо того, чтобы принять его помощь и встать, наоборот, потянула его руку на себя, вынуждая парня сесть рядом.       Набегаться она уже успела, а присоединяться к остальным товарищам отчего-то не хотелось. Девушка чувствовала как от этого внутри неё шевелилось горькое чувство вины, но не хотела насильно переступать через себя, как она часто делала раньше. Мута говорил, что ей нужно больше прислушиваться к себе даже в мелочах и девушка искренне старалась следовать его совету.       Мива слишком быстро уставала.       От шумных разговоров и внимания со стороны, даже если направлено оно было на неё от близких друзей. Нет, ей нравилось. Нравилось проводить с ними время как раньше, слушать их обсуждения и понимать, что она даже могла снова искренне смеяться над их шутками. Хотя бы иногда. Хватало её пока что лишь на полтора часа максимум.       – Просто посиди рядом, – попросила Касуми и Мута, не став спорить, устроился удобнее возле неё.       Сегодня температура днём позволяла провести тренировку на улице, хотя ночью было так холодно, что даже пришлось включать обогреватель. Перепады температуры в Японии в это время года порой были действительно ужасны и девушка не хотела думать о том, что если бы не Кокичи, этот холод мог бы её запросто убить.       Если бы не он, она бы даже не сопротивлялась.       Со дня его возвращения прошла почти целая неделя. Касуми вернули её старую комнату, вот только ночевала она там всего один раз, когда парень первым уснул за просмотром выбранного ими на вечер фильма, а у неё не нашлось ни сил, ни желания, чтобы его разбудить. Мива была уверена, что наставница Утахиме была в курсе, но просто спускала им это с рук.       А ещё ей всё ещё было странно.       Странно было жить не сгнивая изнутри каждую чёртову минуту. Странно было не задыхаться и не испытывать постоянную боль. Из-за этого девушка чувствовала себя растерянной и даже словно бы всегда немного пьяной. Иногда даже казалось, что всё окончательно наладилось, но это было не совсем так. Иногда ей становилось хуже. Иногда — сильно хуже.       Совершенно внезапно или в ответ на какие-то звуки или слова, точно как в тот раз, во время первой личной встречи Кокичи с Момо и Камо. И как бы ей не хотелось верить в абсолютную силу его исцеляющего присутствия, ей всё ещё снились дурные сны. Вероятно, недели всё же было чудовищно мало, для того, чтобы почувствовать себя лучше по-настоящему.       – Ты была у Сёко вчера. Что она говорит?       – Почти ничего, – ответила Мива, но натолкнувшись тяжелый взгляд шамана, пояснила: – Буквально ничего. Она осматривает меня, хмыкает, сканирует ауру, осматривает снова, делает какие-то записи, но ничего не говорит. Это жутко.       – А напрямую ты спрашивала?       Девушка растерянно моргнула.       Вот так просто.       Совершенно непостижимая прямота Муты всякий раз ставила её в тупик.       – Нет, – девушка опустила глаза на свои сложенные на коленях руки, но парень даже не усмехнулся, никак не комментируя этот её, возможно, абсурдный ответ.       Он никогда не потешался над ней за подобное поведение даже в шутку, не говоря уже о том, чтобы серьёзно критиковать. Ни раньше, ни сейчас. Касуми не чувствовала желания оправдаться перед ним, но всё же пояснила, чтобы он ещё немного лучше понимал её мотивацию, хотя, как иногда ей казалось, Кокичи видел её натуру куда более ясно, чем она сама.       – Мне показалось это неприличным.       Мива осознавала, что привитые с детства правила этикета довлели над ней слишком сильно, тогда как парню совершенно неоткуда было их получить. Он знал эти правила как простой набор информации, необходимый для понимания функционирования общества, но при этом сам всегда решал когда следовать этим правилам, а когда нет. Это было одним из тех его качеств, которые вызывали у неё самый настоящий трепет.       – Хочешь, я спрошу сам?       – Что? Нет! – от неожиданности предложения Касуми встрепенулась и бросила на шамана встревоженный взгляд, – если так надо, я попробую сама.       – Если тебе не комфортно, мне не сложно сделать это за тебя, – он пожал плечами, будто говорил о чём-то само-собой разумеющимся, а затем слегка улыбнулся: – я буду только рад.       – Но я могу сама, правда… – смущенно буркнула девушка, чувствуя лёгкую волну поднимающейся изнутри странной неловкости.       – Я не сказал, что сомневаюсь в тебе.       Некоторое время они сидели молча, наблюдая за тем, как Нишимия своей магией помогала Май тренировать стрельбу, а Тодо с Камо и Инумаки устроили спарринг на троих. А если быть точнее — спарринг двое на одного. Панда покинул Киото ещё два дня назад, отбыв в Токио вместе учителем Годжо и одной из кукол Мехамару, тогда как Тоге всё ещё оставался вместе с госпожой Иэйри здесь.       – Единственное что сказала Сёко-сама, так это то, что если я не буду брать в руки меч, то она не сможет отследить динамику изменений, – спустя некоторое время призналась Касуми и поёжилась от осознания того, что оказалась в тупике.       – Потому что их нет?       – Вроде того.       – Тогда возьми в руки меч.       – Но я не хочу! – почти с отчаянием Мива повысила голос и получила от парня полный непонимания взгляд.       Он очень многое мог понять, но конкретно это — нет. Мута совершенно не понимал, как Касуми Мива может не хотеть держать в руках меч. Это было дико и абсурдно само по себе. Как если бы Май не хотела держать в руках огнестрел, а Иэйри Сёко лечить. Или, как если бы Сатору Годжо не хотел бы выпендриваться и бесить людей.       Девушка сама не до конца могла это принять, ведь это была её природа, то единственное, что она за всю свою жизнь могла бы назвать по-настоящему своим. Не подсмотренным со стороны, а действительно личным.       Мута не мог принять её страха, но одновременно, как ей казалось, понимал её куда больше остальных. Потому, что из всех немногих, кто знал об Обете, он был единственным, кто не предложил ей вариант «просто поменять оружие».       Потому что для Касуми это было вовсе не просто.       Девушка взволнованно огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто точно из группы не мог услышать их разговор, после чего опустила глаза в землю и сцепила пальцы в жесткий замок.       – Не хочу приближать тот день, когда я уже никогда не смогу это сделать.       – Какой в этом смысл, если ты не делаешь это уже сейчас?       – Это… другое, – голос Касуми стал ещё тише. Она понимала, что Кокичи отчасти был прав, но и у неё были вполне, как она считала, весомые аргументы для того, чтобы поступать именно так, и никак иначе.       Парень молча взял Миву за руки и расцепив её похолодевшие от волнения пальцы, по очереди поднёс их к своим губам. Слегка покраснев, девушка глянула на него из-за завесы упавших на лицо волос. Даже несмотря на то, что сейчас на поле не было никого кроме их команды, она всё равно умудрилась почувствовать смущение. Кокичи было совершенно плевать на традиционное непроявление на людях своих чувств, как и на многие другие условности, вежливость и этикет. Касуми знала, чувствовала наверняка, что одного её слова было бы достаточно, чтобы он сразу прекратил, но она молчала. В первый раз и вовсе сама пересекла эту границу и теперь, не собираясь выстраивать её назад, дала шаману полную свободу действий.       Так было лучше. Ей так было лучше. Чтобы знать наверняка, чтобы чувствовать это кожей и больше никогда-никогда в жизни не смотреть на него через прозрачное, тонкое, но совершенно непреодолимое стекло.       Чёртово стекло.       С неё хватило.       – Сейчас, даже не беря в руки меча, я понимаю, что всё ещё могу сделать это, если захочу, в любой момент. Я словно временно поставила себя на паузу, но знаю, что всё ещё существую. Что у меня всё ещё есть меч. А потом… потом уже ничего не будет. Навсегда. Понимаешь?       Мута некоторое время молчал, задумчиво поглаживая её пальцы и напряженно смотря куда-то в пустоту. Сейчас он особенно сильно не хотел давать ей необдуманный ответ.       – Понимаю. Но для меня ты всегда будешь существовать, независимо от того, будет у тебя меч или нет. Это ты понимаешь?       – Да, – прикрываясь волосами, Касуми опустила голову и улыбнулась, хотя вышло это у неё, почему-то, куда более печально, чем она хотела.       Забавно, что изначально убегая в мир магии за банально бо́льшим заработком и возможностью почувствовать себя хотя бы немного нормальной, теперь Мива не могла представить себе иной жизни. Не могла представить, что сделала бы иной выбор, если бы кто-нибудь предоставил ей его вновь. Она хотела, очень сильно хотела остаться полноценным шаманом даже потом, когда всё закончится.       – Научи меня.       – Что? – потерявшись в собственных мыслях, Касуми вскинула на Муту растерянный, непонимающий взгляд.       – Покажи что-нибудь из того, что умеешь. С новичком у тебя точно не будет шанса использовать сильные приёмы, а значит и твое умение будет в безопасности.       – Ммм… но я не то чтобы сильно хороша...       – А я за всю жизнь не держал в руках и палки. Было бы странно, учитывая, что у меня даже не было правой руки, – поднявшись, Кокичи усмехнулся, но его жесткая насмешка быстро стаяла с губ, когда он увидел стремительно побледневшую девушку, так и оставшуюся сидеть на земле.       Не мигая она смотрела на него широко распахнутыми глазами и в них читалась боль.       Проговорился.       – Тц, просто не думай об этом, – пытаясь спасти ситуацию, парень протянул Миве раскрытую ладонь и та, вложив в неё свои снова похолодевшие пальцы, неловко поднялась на ноги, – это в прошлом и теперь не имеет никакого значения.       – Почему ты никогда не говорил мне о том, насколько сильно ты был болен на самом деле, – её тихий, дрогнувший голос был больше похож на бесцветный шелест сухой листвы.       – Я бы не вынес твоей жалости.       Кокичи признался ей честно, понимая что не имел никакого права на ложь, но в ответ получил взгляд, полный не тихого принятия, а болезненного сожаления.       – Я бы пришла к тебе раньше… – Касуми поджала губы и Мута зажмурился, стараясь не думать о том, что бы с ними было, если бы она действительно пришла.       Что бы было с ним.       Он вообще старался не думать о том, что было до того, как он обманом заполучил себе здоровое тело и, возможно, в этом плане они с Мивой тоже были похожи. Оба были склонны решать личные проблемы делая вид, что их нет. Из-за повреждений и перенесённой комы, шаману было несложно вообразить, что его прошлое было просто одним большим сном длиной в целую жизнь, но сейчас девушка буквально тыкала Кокичи носом в то, о чём он всеми силами старался не думать.       Она не была виновата.       Просто он сам как был, судя по всему, так и остался трусом и слабаком.       – Этого я бы тоже не хотел.       – Потому что не вынес бы моего отвращения? – с едкой горечью в голосе процедила девушка и в её упрямом, вскинутом на него взгляде, горел вызов.       – Потому что я бы не удержался, – парировал Мута и наклонившись к ней совсем близко, болезненно усмехнулся, – затащил бы тебя к себе в резервуар и сделал бы своей.       Оглушенная, Касуми рвано выдохнула весь, заготовленный для жаркого спора, воздух. Ощущая себя так, словно её ударили по голове, застыла под потемневшим взглядом шамана, не в силах произнести ни слова. Низ живота сладко потянуло в ответ на его слова и она закусила щёку с внутренний стороны, пытаясь отвлечься на эту незначительную боль. Если это была угроза, то она произвела на Миву совершенно неправильное впечатление. Несмотря на прохладу, кончик её носа предательски покраснел.       – Даже несмотря на весьма ограниченный функционал, – Мута поднял перебинтованную наглухо руку и коснулся кончиками пальцев её скулы, – не смог бы отказаться от тебя так просто.       Касуми сглотнула. В серых глазах нависшего над ней парня горел лихорадочный блеск. Всё это время она считала, что была безвозвратно поломана его смертью, но сейчас Кокичи сам казался ей сломанным до самого основания. Нет, не казался. Он и был сломанным. Просто не с какого-то определённого момента, а с самого начала. Получив здоровое тело он приспосабливался к новой жизни с чудовищной скоростью, но как и самой Миве, на исцеление от невидимых глазу повреждений, ему требовалось куда больше времени. Возможно, даже больше, чем ей. Возможно, что некоторые трещины теперь могли остаться с ним навсегда.       Больше не медля, девушка перехватила его руку и прикрыв глаза, прижалась к ней щекой, полностью погружаясь в ощущение гудящей под его кожей магии. Пальцы Муты дрогнули и Касуми, прикоснувшись губами к центру его забинтованной ладони, ощутила эту магию на вкус. По позвоночнику пробежала дрожь и она неловко переступила с ноги на ногу, чтобы не упасть. Нервно облизнула губы и ощутила на языке вязкую, чернильную темноту и соль, надтреснутый гудящим электричеством озон, отдающую железом злость, ртуть, сталь и голодную, глубокую воду. Мива тонула в ней и была рада тонуть до самого дна, потому что только там, на глубине, у неё прорезалось дыхание. Она чувствовала его магию так близко не в первый раз, но сейчас хотела сделать это снова, как можно более ярко представив, что кроме этого не было больше ничего или было, но совсем не так, как она уже успела немного привыкнуть.       Чтобы наверняка.       Чтобы совершенно точно сказать правду.       – Я не была бы против…       Парень вздрогнул, скривился так, словно его прошибла острая, мучительная боль и резко подавшись вперёд, заключил Касуми в объятия.       – Если бы была, я бы никогда не… чёрт, я несу чушь, прости, – он смял пальцами её одежду и уткнувшись носом Касуми в плечо, стиснул её до невозможности крепче, – прости, я ужасный эгоист.       – Ты дурак, – тихо возразила девушка, чувствуя как её колени всё ещё подкашивались от одуряющего ощущения привкуса его силы.       Она клещом вцепилась в него в ответ, обняла так крепко, насколько вообще позволяли силы и спрятав лицо в основании его шеи, блаженно прикрыла глаза. Было совершенно дико одновременно испытывать горькое сожаление от того, что она не могла так просто починить его, забрать себе всю боль и одновременно пробирающий до самого ядра восторг просто от самого факта его близости.       – Пойдём. Так уж и быть, я научу тебя как правильно держать в руках палку.

***

      – Я невооруженным глазом вижу как тебя трясёт, прекращай, – проворчала Момо, когда они с Касуми почти дошли до небольшого, выполненного в традиционном стиле здания, на северной границе территории колледжа.       – А вот и не правда, – скорее из чистого упрямства заныла девушка, чувствуя себя совершенно разбитой.       Не самое лучшее состояние для того, чтобы произвести правильное впечатление на такого человека, как Каэде Зенин. Впрочем, будь девушка даже в своей лучшей форме, едва ли она могла вызвать у неё хоть что-то помимо презрения. А ведь Иэйри-сама попросила её хотя бы попробовать заручиться её одобрением. Хотя это и не было её основной задачей, в отличие от возвращения на должность секретаря Ёсинобу, лазейка в клан Зенин была бы весьма кстати. Особенно при учёте того, что помимо Май и её сестры из Токио, Каэде-сенсей была единственным их представителем, до которого они могли в данный момент добраться.       – Хорошо, ты права, я не вижу. Я слышу. Слышу стук твоих зубов.       – Но я же совсем не подхожу-у-у…       – Скажи это Мехамару.       Ауч.       Касуми проглотила очередное, вот-вот уже готовое сорваться с губ возражение, понимая, что против этого аргумента у неё не было абсолютно ничего. Это был нокаутирующий удар и Момо, разумеется, совершенно точно знала куда бить. Забавно только, что она всё ещё не называла Муту по имени, будучи всё ещё обиженной на него за всё, что он устроил. За предательство, за то, что чуть не умер и теперь ещё и за то, что при первой личной встрече был с ней груб.       Касуми не настаивала на том, чтобы они мирились непременно в самое ближайшее время, отчего-то и так уверенная в том, что всё рассосётся само.       – Всё время забываю, что ты старше, – довольно мурлыкнула Касуми и зажмурилась, подставляя лицо зимнему солнцу.       – Слышь! Хочешь сказать я слишком мелкая для своего возраста?       – Нет, я хочу сказать, что ты мудрая.       – Тц… – примирительный тон Мивы заставил Нишимию прибрать градус праведного возмущения, даже несмотря на то, что её небольшой рост в купе с возрастом, были для неё одними из самых животрепещущих тем.       – Почему Инумаки не с нами? Ему доступны все подходящие уроки, пока он здесь, – пытаясь отвлечься от переживаний, Касуми быстро перескочила на другую тему, тем более, что её действительно немного беспокоил этот вопрос. Пусть они и много и не общались, всё же ещё одно дружественное лицо стало бы существенным подспорьем в её душевном спокойствии.       – Снова подсматриваешь в чужие расписания?       – Немного, – не стала отрицать Мива и виновато улыбнулась Нишимии, отчего та лишь снова цыкнула и покачала головой.       – Насколько я поняла, он тоже не хочет иметь ничего общего с Зенинами, – ответила она и на вопросительный взгляд со стороны девушки, пояснила : – из-за Маки.       – Почему даже Зенины не любят Зенинов? – насмешливый вопрос со стороны Касуми был скорее риторическим и Момо с чистой совестью не стала на него отвечать. Всем всё было понятно и так.       – Знаешь, Май не была дома с лета и последнее время её настоятельно просят вернуться.       На улице резко похолодало, будто температура упала на целый градус или даже два, заставив Миву поёжится и обхватить себя руками за плечи.       – Это необычно? – она не была так близка с Май как Момо, поэтому не было ничего удивительного в том, что Касуми не была в курсе некоторых, особенно личных для неё тем. В конце концов, она была просто подругой. Хорошей, безусловно, но всё же недотягивающей до статуса “лучшей”.       – Раньше они не были такими настойчивыми.       Добравшись до нужного места, Нишимия поднялась по деревянным ступенькам на крыльцо и присев возле сёдзи, отодвинула его в сторону. Здесь всё было ужасно традиционным и Мива поспешила повторить за сокурсницей, чтобы наверняка не вызвать у госпожи Каэде гнев. Хорошо ещё, что устав колледжа был превыше принципов отдельных учителей и их не заставили облачиться кимоно.       Внутри здание представляло собой один большой, разделённый на несколько секций зал и, как представилось Касуми, структуру таких комнат можно было легко поменять в любой момент. Они пришли вовремя, но многие уже были здесь. Мива отметила присутствие Кумико Такано, бросившей на неё недовольный взгляд и её тихой, неприметной подруги Ямада Нори. Рыжий парень, четверокурсник Ичичи Сейа, казалось, вообще не обратил внимание на вновь прибывших, а прямо вслед за ними в зал просочились четверо допущенных первогодок. Пока ещё в полном составе, учитывая, что у нового набора сенсорика была только первый раз.       – Вы часто занимаетесь в смешанной группе? – склонившись к уху Момо, шепотом спросила Касуми, пытаясь почувствовать поблизости присутствие кого-то ещё.       – Часто. Но иногда она делит нас по уровню.       – Так-так, – резкий, скрипучий голос заставил всех присутствующих разом повернуть головы на звук.       Сёдзи со стуком захлопнулись за спиной высокой, красивой женщины, погрузив помещение в лёгкий полумрак. Разумеется, она была в кимоно. Мива вздрогнула и похолодела изнутри, когда чёрные глаза Каэде остановились прямо на ней. Она совершенно не почувствовала её присутствия до этого самого момента и это в очередной раз заставило девушку усомниться в себе.       – Отличный шанс для того, чтобы сыграть в «прибей крота», – усмехнувшись протянула Зенин и её пронизывающий до костей взгляд стал ещё более острым, – ну же, кто скажет, что не так в сигнатуре Мивы Касуми прямо сейчас?       Притихшие студенты растерянно переглянулись между собой, точно также как переглянулись и Касуми с Нишимией, совершенно не понимая к чему прямо с порога была затеяна эта странная игра. Внутренне девушка уже была взбешена глупым названием, которое могло намекать на её связь с предателем Мутой и одновременно была до ужаса напугана, потому, что своеобразным кротом, пусть и отчасти, здесь была именно она.       – Ну же. Неужели никто? Ямада? –. Зенин повернула голову в сторону тихой, неприметной девушки, отчасти скрывающейся за спиной Кумико и та, побледнев, мелко затрясла головой.       – Прискорбно. Такано?       – Эм... – третьекурсница тоже явно не понимала, что от неё хотят, – возможно… она плохоразличима?       – А разве так быть не должно?       Ауч. Мива закусила внутреннюю сторону щеки, проглатывая обиду.       – Нишимия?       Вытянувшаяся по струнке, Момо хлопнула глазами и повернувшись к Касуми, растерянно уставилась на неё. Девушка повернулась к ней в ответ и даже попыталась расслабиться, несмотря на охвативший её мандраж и горький осадок от того, что ей снова напомнили о её слабости. Она очень сильно старалась не закрываться, чтобы подруге было проще определить… что-то, о чём она сама не имела ни малейшего понятия.       – Эм… простите, но я тоже ничего не чувствую.       – Тц. Могло быть и лучше. Левая сторона тела. На груди. Внутренний карман? Доставай, – Каэде неопределённо махнула рукой в сторону Мивы и та трясущимися руками вытащила из пиджака коммуникатор Мехамару, который всегда носила с собой.       – Оставь у входа на крыльце, заберёшь в конце занятия.       – Да, – спешно выдохнула Касуми и поклонившись, шмыгнула к выходу, скрывая за волосами своё густо покрасневшее лицо.       Она старалась двигаться как можно быстрее и одновременно как можно более неприметно, чувствуя между лопаток неприятные касания чужих взглядов. Непонимающие и растерянные со стороны первогодок, равнодушный со стороны Каэде и отчего-то жгучий и неприязненный от Кумико.       – Это было очевидно. Почему никто не справился? Мысли. Нишимия?       – Я не…       – Члены моей команды привыкли к тому, что в норме моя сигнатура выглядит именно так. Я… всё время ношу его с собой. Т..такое ведь возможно? – тихо прикрыв за собой ставни дверей, Касуми тихо прокралась на своё место возле Момо.       Подобное объяснение показалось ей самой логичным, но уже к середине своей мысли девушка успела пожалеть о том, что осмелилась подать голос. Ей было страшно ударить в грязь лицом, но уж больно злобно Зенин таращилась на подругу, а у той уже и так совсем не было лица.       – Допустим, у Нишимии оправдание есть. Такано, Ямада, Ичичи? – сощурившись, Каэде-сенсей отвернулась и обе девушки одновременно выдохнули с облегчением. Момо украдкой протянула Касуми кулак и та осторожно коснулась его своим в знак этой маленькой, незначительной, но всё же победы.       – Да хрен бы она что-то там увидела, даже если бы не привыкла! – вспылила Кумико, но тут же потупилась под строгим взглядом учителя.       Мива впервые видела то, как ученики могли не краснеть под давлением преподавателя, а наоборот, мертвенно бледнеть.       – Простите. Я хотела сказать, что это… слишком сложно. Сейчас я четко чувствую разницу, но…       – Но? – наставница жестко вскинула одну бровь и Такано стушевалась ещё сильнее.       – Тогда они были слиты. Это странно.       – Возможные причины? – взгляд сенсея снова впился в Касуми, заставив ту вздрогнуть.       Каэде что, спрашивала это у неё?       – Особенность строения марионетки? – вжав голову в плечи тихо пискнула Касуми, лишь бы только не промолчать.       – Позволишь кому-нибудь взять её, чтобы проверить наверняка?       Мива замерла и даже осмелилась поднять глаза, столкнувшись с пристальным и жестким взглядом Зенин. Взять?       Кому-нибудь другому?       В смысле, прикоснуться?       Руками?       – Нет.       – Твоё право, – не изменившись в лице, шаманка отвернулась, оставив Миву в раздрае и странном опустошении.       Нет, она совершенно точно не могла позволить кому-либо другому не то что взять коммуникатор, а даже просто прикоснуться к нему пальцем. Даже от взглядов, прикипевших к марионетке, когда девушка относила её за дверь, ей хотелось рычать. Но заявление Кумико о том, что её сигнатура была слита с обрывком ауры Муты, теперь не выходило у неё из головы. Что это вообще значило? То, что их магия была перемешана между собой? Или не имела в точке контакта оформленных границ? Едва ли такие детали мог различить хоть кто-то, кроме обладателя Шести глаз. Восприятие сенсориков не было визуальным в прямом смысле, и, хотя сознание могло дорисовывать в голове картины, все они строились на ощущениях несколько иного рода. Даже запах, вкус, цвет и температура были лишь вторичным отражением этого, шестого чувства.       – Хочу знать твой уровень.       Мива едва успела поймать брошенную ей в руки чёрную повязку из очень плотной ткани. Мысленно отругав себя за рассеянность, она спешно натянула её на глаза и тотчас же сжалась, почувствовав нарастающую изнутри тревогу и нервную дрожь. Не то чтобы это было действительно страшно, но и приятного было мало. Шум в голове и хаотично прыгающие друг на друга мысли, казалось, стали громче и девушка постаралась сосредоточится на окружающих её сигнатурах, чтобы иметь хоть какую-то опору. Хоть какую-то реальность, за которую можно было зацепиться.       – Отследи меня.       Касуми нахмурилась. Все звуки в помещении разом стихли под влиянием чужой техники, погружая пространство в самую настоящую, вакуумную пустоту. Почти полная депривация чувств заставила девушку пошатнуться. Ей оставалось только гадать, насколько такое воздействие было неприятно в настоящем бою, однако Мива в первые же секунды безошибочно вычислила местоположение Каэде в совершенно противоположной стороне от той, откуда доносился её голос.       Последующий жесткий удар, как казалось, пришедшейся по всей её магии целиком, заставил её как подкошенную рухнуть на колени, едва не заскулив. Ощущение было такое, словно бы через неё пропустили жесткий, искрящий раскалённым напряжением ток. Она еле успела подставить руки, чтобы просто не разбить себе нос о деревянный пол и упрямо сцепила зубы, чтобы не произвести ни звука. Больно было так, что у девушки потемнело в глазах, а в ушах стоял оглушающий, пронзительный звон.       – Грубо. Я просила отследить меня, а не лапать, – скрипучий голос Зенин доносился до неё словно бы издалека и всё, что могла сейчас делать Касуми, это просто ровно дышать.       Пытаться ровно дышать.       – Мива!..       – Молчать. Когда тебя просят посмотреть на что-то, ты всегда тянешься потрогать это руками?       Всё ещё зажмурившаяся, девушка почувствовала приближение учителя и внутреннее сжалась, подсознательно ожидая нового удара. Она должна была что-то ответить. Чувствовала, что должна, хотя даже мысль о том, чтобы подать голос, вызывала у неё самую настоящую тошноту. Казалось, что этот звук просто может разорвать её голову изнутри.       – Простите, я не знаю как иначе, –. задушено выдохнула Мива и закашлявшись, почувствовала на языке вкус собственной крови.       – Чушь. Если бы это было так, тебе бы уже давно надавали по рукам.       Касуми подняла отяжелевшую голову, разлепила всё ещё слезящиеся глаза и потеряно уставилась на возвышающуюся над ней женщину. В тёмных глазах Каэде царила вечная мерзлота.       – Вставай. Сегодня работаешь в паре с Нишимией. Задача проста — отслеживание оппонента в фоновом режиме, без «рук», Мива. Такано с Ичичи. Ямада введёт в курс дела первокурсников. Если конечно они ещё хотят остаться.       Попытавшись приподняться, Касуми пошатнулась, но руки Момо, как нельзя кстати подоспевшей ей на помощь, не дали ей снова упасть. Под носом защекотало и проведя пальцами по коже, девушка растерянно уставилась на свою ладонь. Кровь. Подруга едва сдерживала клокочущее внутри неё беспокойство вперемешку с гневом на сенсея, тогда как Мива была разбита и опустошена. Она понятия не имела о том, что оказывается, видеть можно было по-разному. Она понятия не имела, насколько была нелепа.       – Прекращай, даже я чувствую, что ты злишься. Так нельзя, – бесцветно прошептала девушка и шевельнула плечом, отстраняя от себя чужую руку, – я просто попробую сделать лучше.       Нишимия нахмурилась, но отступила, позволяя Касуми делать всё так, как она сама решила. У них было задание и они должны были его выполнять не смотря ни на что. Иначе им тут просто было нечего делать. Злость была бессмысленна. Беспокойство тоже. И она, Мива, тоже, в общем-то, была бессмысленна.       А ещё она, кажется, поняла.       Эту разницу между тем, как именно можно было воспринимать отзвуки чужой магии. Мива и правда делала это по-разному, в повседневной жизни обычно правильно, но всякий раз, когда ей говорили «смотри», это действие становилось активным. Девушка промучилась до самого конца занятия, с каждой новой неудачной попыткой загоняя себя всё глубже в отчаяние и испуганно вздрогнула, когда наставница снова обратилась к ней.       – Ты видишь меня? – по-птичьи склонив голову к плечу, Зенин оценивающе смотрела на Миву, но наткнувшись на ступор с её стороны, закатила глаза, – глазами. Ну?       – Д..да…       – А теперь смотри в стену поверх моего плеча. Всё ещё видишь меня? – Каэде усмехнулась и Касуми бездумно кивнула, от волнения не сразу поняв, что та имеет ввиду.       Девушке потребовалось время, прежде чем её глаза расширились от осознания, но предостерегающе поднятая наставницей рука, заставила её проглотить уже вот-вот готовый сорваться с губ вопрос.       – Не радуйся слишком сильно. Это не правило и не готовый рецепт. Подход одного не обязательно сработает у другого. Я могу лишь указать на ошибки, а дальше всё будет зависеть только от таланта. Либо он есть, либо его нет.       Больно.       – Я поняла. Большое спасибо за урок сенсей, – потухнув, Касуми склонилась в идеально вежливом поклоне и медленно направилась на выход, где её уже ждала Момо.       Талант.       Везде нужен был талант. Что-то, что зависело от чего угодно, только не от её готовности вкладываться и работать не жалея сил. Что-то, что давалось само по себе. Что-то, что делало человека особенным с самого начала. Что-то, что она никогда не смогла бы получить, несмотря на своё упорство.       – Ты как? – спросила Нишимия, но Мива только покачала головой, прижимая коммуникационную марионетку Мехамару к своей груди. Маленький обрывок его силы мягким теплом ластился к источнику её магии, но его было слишком мало, чтобы починить хрупкие трещины, сетью расползшиеся по всему её нутру.       Касуми не была талантливой. Не была особенной хоть в чём-то, кроме внешности, благодаря которой она почти всю жизнь чувствовала себя неправильной и нелепой. Это было даже забавно — быть совершенно непримечательной с одной стороны и бракованной с другой. Одновременно.       – И у тебя получается? То, о чем она говорила сегодня?       – Да, но стоит кому-то хотя бы немного закрыться и я становлюсь слепа. У каждого свои слабые места, над которыми нужно работать, – Момо ободряюще улыбнулась, но Мива не нашла в себе сил ответить ей тем же.       – И часто она… вот так?       – Нет. Бывает, но не часто. Без понятия, что на неё сегодня нашло, – Нишимия помрачнела и раздражение снова отчётливо отразилось на её лице.       Она была хорошим другом и не могла не переживать о том, что Касуми снова умудрилась на ровном месте снова огрести проблем. Мива же просто не хотела быть обузой. Не хотела быть тем человеком, который один из всей компании цепляет на прогулке клещей, наступает на единственное неубранное стёклышко на всём пляже или поскальзывается на последнем оставшимся во всей Японии островке нерастаявшего с зимы льда.       Не хотела быть тем человеком, который обременив себя Связывающим Обетом, может потерять почти всю свою силу и ничего не получить взамен.       Но она была.       Почувствовав головокружение, девушка села на корточки прямо посреди дороги и ткнулась лбом себе в колени, чтобы перевести дух.       – Меня же не допустили. Изначально Каэде-сенсей не хотела меня брать, так что не удивительно. Я буквально влезла на особых правах, будучи совершенно бездарной.       – Ну знаешь, ты хотя бы смогла её обнаружить, – усмехнулась Момо и неприкрытая нервозность в её голосе, заставила Миву поднять на неё недоуменный взгляд.       – То есть?       – А ты думаешь она стояла перед тобой открытая, как есть?       Касуми моргнула. Хотела было оспорить слова подруги, но поплывшее зрение заставило её сощуриться и упрямо мотнуть головой. Из носа снова потекло и красные капли, упав мимо не вовремя подставленной ладони, запачкали её форменные брюки и пиджак.       – Знаешь, мне что-то не хорошо…       – Мива! – упав на колени перед пошатнувшейся подругой, Момо удержала её за плечи, едва почувствовав, что та начала неловко клониться вбок, - тц, Мехамару?       Коммуникатор, который девушка всё ещё сжимала в руке тихо тренькнул и отозвался, сразу ширя вокруг себя душный, концентрированный фон. Мива мурлыкнула и блаженно закрыла глаза, уронив голову Нишимии на плечо. Резко захотелось спать.       – Да?       – Ты нам очень нужен, забери Миву, я одна её не дотащу.       – Я тебя понял.       – Ну вот, вы уже скоро помиритесь, – с легкомысленным лукавством сонливо протянула Касуми, даже несмотря на то, что язык еле-еле ворочался у неё во рту.       – Даже и не мечтай.