Тени прошлого

-- Кошмар, возмутительно! Да как они могли! Это просто ужасно, вы понимаете? Я, конечно, была с сестрой не в лучших отношениях, но точно не думала что она на такое способна! -- Петунья сидела на кресле и плакала. Вернон успокаивающе погладил её по плечу и посмотрел на несколько женщин и мужчин в попечительском совете. Сегодня был последний день оформления всех нужных бумаг на усыновление маленького Гарри. Дурсль надеялся, что здесь всё пройдёт без проблем, и очень злился из-за того, что его жену опять заставили плакать. Зачастую она была слишком впечатлительной. -- Вы представляете? Моя сестра, которую я считала верхом благоразумия, подкинула мне своего ребёнка, но это ладно. Принеси она мне его в руки, я бы поняла, не отказалась бы от родной крови, а эта... Эта окончательно опустившаяся женщина оставила своего годовалого ребёнка у меня на крыльце. Ночью! В тонком покрывальце! Осень на дворе, холод неимоверный! Да мальчик мог заработать отёк лёгких! -- И на этой фразе она опять заплакала. Сидящий за столом мужчина, видно, захотел как-то приободрить Петунью и неуверенно спросил: -- Но ведь всё обошлось? -- Дурсль воинственно вскинула голову и злобным голосом произнесла: -- А могло и не обойтись! Вы хоть понимаете, что могло случиться?! Ему всего год! Год! -- В сочетании с красными, заплаканными глазами женщина выглядела более чем грозно. Мужчина поднял руки в примирительном жесте и закрыл тему, поспешно переводя разговор в сторону подписи документов.

***

Петунья устало зашла в гостиную. Няня, сидящая на диване и что-то вяжущая, заметила её, приветливо улыбнулась, встала и отчиталась: -- Дети спят. Я их накормила и мы поиграли. Ничего не происходило за исключением... Худенький мальчик со шрамом на лбу, Гарри верно? -- Дурсль кивнула, напрягшись. Ребёнок её сестры не был обычным человеком, и она не знала, во сколько лет это начнёт проявляться. Няня продолжила: -- Он очень... апатичный. Не реагировал на игрушки, я пыталась с ним разговаривать, но он просто сидел на месте и смотрел в одну точку. Не думаю что это что-то серьёзное, но возможно стоит показать его врачу. Второй мальчик... Дадли, очень активный, это хорошо. Сломал машинку и съел две порции каши. -- Петунья выдохнула. Ничего ненормального не произошло. Она поблагодарила няню, расплатилась с ней, и устало села на диван. Рядом присел Вернон, уже загнавший машину в гараж. Некоторое время они молчали. Последние два дня стали для семьи настоящим испытанием. У мальчика не было никаких документов. Пара изъездила все больницы и суды, поговорила с кучей юристов и врачей, запомнила невероятное количество информации, и ужасно вымоталась. У Гарри не было ни единой прививки, и им пришлось заплатить хорошие деньги за инъекции. Радовало то, что маленький Поттер, как и говорила няня, был невероятно апатичным. Он не кричал и не плакал. Совершенно спокойно пережил поход по всем врачам, и даже не заплакал, когда ему ставили прививки. Это было не очень хорошо, его магическое происхождение уже само по себе было проблемой, а тут ещё и к психологам его водить. Нет, они не были против потратить на это деньги, и водить мальчика по врачам, если это было нужно, ни в коем случае, просто, если он, будучи маленьким ребенком, начнёт чудить, это будет довольно сложно скрывать, если мальчик будет находиться под наблюдением. Проблема решилась совершенно внезапно, и на удивление просто.

***

Петунья держала мальчика на руках, и готовилась заходить с ним в кабинет. Он как обычно был совершенно спокоен и не двигался. Женщина погладила его по головке, и тихо прошептала: -- Все будет хорошо Гарри. Ты очень странный ребёнок, но ничего. Надеюсь это не сильно заметно. Был бы ты чуть более активным. -- Она замолчала. Наступила её очередь, и она зашла в кабинет. Петунья села на диванчик, и тут произошло чудо: Гарри заплакал. Закричал как все дети и начал выворачиваться из рук. -- Капризный мальчик? -- Добрым тоном спросил доктор и женщина, немного растерянно произнесла: -- Д-да. Плачет постоянно.

***

Рей пытался понять, что произошло, что происходит и что делать дальше. Из-за Авады, попавшей по нему, он уснул на время, а когда проснулся, то увидел Дамблдора, в замешательстве рассматривающего то, что осталось от Тома. Накидка, палочка и небольшая горстка какого-то пепла одиноко лежали посреди комнаты. В тот момент внутри у Гарри что-то рухнуло. Он уже почти заплакал, но вовремя собрался с мыслями и проверил супружескую связь. Что ж, возможно крестражи были не такой уж плохой идеей. Реддл ощущался так, будто он был на гране смерти, в магической коме, но жив. Это обнадёживало. Судя по Дамблдору, всё ещё стоявшему на месте, было понятно, что он не планировал выживание ребёнка, и произошедшее ввело его в хороший такой ступор. Похоже, Джеймса добрый дедушка уже заавадил. Но великий волшебник не был бы великим, если бы не смог собраться с мыслями в рекордные сроки. Он отмер, и поспешно подошёл к Гарри, взяв того на руки. В его глазах не было ничего хорошего. Рей понял, что он убил бы ребёнка не раздумывая, если бы знал от чего умер Воландеморт, а так, решил не рисковать. Внизу раздался крик: -- Джеймс! Лили! О нет... Гарри! -- В комнату вбежал злой, перепуганный за крестника Блэк и прищурился, видя Гарри в руках Дамблдора. -- Мальчик мой, -- Мягко начал старик, -- Воландеморт мёртв. Гарри смог выжить после Авады, это чудо! -- Сириус, в прочем, не повёлся на добрый голос: -- Какого хуя, Альбус!? Почему вы дали этому ублюдку убить их!? -- Дамблдор вздохнул: -- Я спешил как мог, но не успел... Питер Петтигрю открыл дом Воландеморту. Он сбежал, но ты ещё можешь его поймать. -- Блэк дёрнулся к Гарри в нерешительности. Шумно вздохнул, и буквально прорычал: -- Я поймаю эту крысу, а затем вернусь к Гарри и заберу его себе. И не дай Мерлин с его головы хоть волосок упадёт, слышите меня, Альбус? Я всех прикончу нахрен. И эту тупую суку Молли, и её не менее тупого муженька, всех её выродков, и остальных из вашего блядского ордена. -- Он бросил прощальный взгляд на крестника, ударил стену кулаком, да так, что на ней осталась вмятина, и бесшумно аппарировал. Дамблдор вздохнул, и тихо произнёс: -- Чёртов мальчишка. Я дал тебе шанс жить на светлой стороне, но ты не пожелал оставаться с победителями. Дементоры будут в восторге от тебя. Затем был Хагрид, долгий полёт на летающем мотоцикле, снова Дамблдор с драной-кошкой-Макгонагалл и холодный порог дома Дурслей.

***

Гарри сидел в детской комнате и играл в кубики. Дадли опрокинул на себя чашку с супом, и тётя отмывала его в ванной. Рей думал о том, что в принципе, ничего сделать со своим положением он не может. Возможно, когда ему исполниться пять, он сможет попасть в старый добрый Лютый, и связаться с Люциусом или Сивым. Но толку? Что он напишет им? "Дорогой Люциус, несмотря на то, что я умер, я переродился в теле ребёнка, которого почему-то хотел убить Том. Не мог бы ты забрать меня в наше милое, пожирательское гнёздышко? Бред какой-то. Кстати о птичках, а на кой чёрт Томми попёрся убивать мелочь? Что с ним вообще произошло?" Гарри вздохнул. Он был без понятия, что происходило после его смерти, но сейчас, увы, не мог ничего сделать, чтобы достать эту информацию. Для начала стоит научиться, хотя бы говорить. Внезапно, Рей замер. "А почему я вообще должен что-то узнавать? Я мальчик, у которого умерли родители, но есть замечательные Тётя с Дядей и Кузен. Я могу жить как обычный ребёнок, у которого есть семья. Я могу прожить детство! Нормальное!" Эти мысли так обрадовали и ошеломили его, что внезапно, вокруг вспыхнуло множество светящихся искорок. Рей замер, и засмеялся. Его первый магический выброс! Так рано! Просто великолепно. Гарри посидел в задумчивости ещё немного, затем поднял взгляд на лежащие рядом кубки, и, собравшись с мыслями, посмотрел на них. Игрушки, словно по команде взмыли в воздух, плавно облетели вокруг ребёнка, и упали на пол. Рей устало улыбнулся и лёг на пол. Его магия была с ним. Только вот его ядро... отвратительно маленький магический резерв. Это было слишком непривычно. За пятьдесят девять лет своей жизни, он успел раскачать его до такой степени, что вполне мог трое суток держать Адское пламя, не говоря уж о других заклинаниях. У него были рефлексы боевого мага, шрамы, напоминающие о разных событиях его жизни и татуировки, ставшие неотъемлемой частью его тела и, казалось, души. А сейчас было пусто. Всё исчезло. Ничего не было. Хотелось всплакнуть, но Гарри сжал маленькие кулачки и упрямо посмотрел на потолок. Ничего, всё вернётся к нему. Его мозг помнит всё, а это значит, что все рефлексы остались, просто стоит немного приучить к ним тело. Магический резерв? Пф! Он знает тысячу способов по его раскачке, и сейчас он начнёт с года, когда как раньше, по-настоящему за его раскачку он взялся только после окончания Хогвартса. Шрамы? Будут новые. А татуировки были магические, он сам их себе набьёт, он ведь чёртов мастер Артефактики и рун! Его тело ведь, это тот же самый артефакт. Работай не хочу. А связываться с ребятами он не будет. Том уже пережил его смерть, какая разница, когда он сообщит ему о том, что жив? В пять, или двадцать пять? Одинаково! Умереть от старости Реддл не сможет. После возрождения из крестража он наверняка снова вернулся в молодость, а во время битв... Ну, Рей самолично тренировал своего мужа, и был уверен, что тот достаточно силён. "Ага, только вот Дамблдора он не заметил." Но беспокойства почему-то не было. Так Рей и решил. Он проживёт нормальное детство, как у всех детей — С вечерними ужинами, посиделками в кругу семьи, играми с друзьями и прогулками на улице до поздней ночи. Окончит школу, и, возможно пойдёт в Хогвартс. Только в этот раз не избитым жизнью маленьким мальчиком из Лютного, а обычным ребёнком, родителей которого убил его муж под заклятьем подчинения, наложенным его злейшим врагом... Ну ладно, не совсем обычным.