Красивый парень 2.0

      Джон сидел в кабинете Арнира, вновь дожидаясь его и, видимо, другого президента. Вчера, как и позавчера они виделись, и ученый сразу же заметил странное отношение к его персоне от Междумирца. Но в итоге, никто так и не удосужился спросить в чём причина.       И Харрис говорит честно, он задолбался от повторного изучения ПМ за последний год. Да, он делал и другие проекты, но большую часть времени, занимало исследование первичной материи и только. Дейви осмотрел кабинет уже в который раз. Мебель, уж точно сделанная на заказ от каких-то «мастеров-своего-дела», которые только и делают, что завышают цену богатеньким. Сзади рабочего стола были полки с книгами разных жанров, но все как одна была типичной классикой. Однако же, Джон не считает это плохим, всё-таки классика не сущее зло, а наоборот. Он тяжело выдыхает, сколько уже прошло? — «249, 250, 251…» — и ответ на данный вопрос хорошо знал сам Харрис. Как лучший ученый не только в Арии, но и во всем мире, не считать каждую секунду своей жизни — грех! Но Джон не верующий, нет. — «Так и до пяти минут дойдет.»       И для огромного счастья, совсем скоро в комнату вошел сначала Арнир, а следом и Междумирец. Джон оживился, сразу же приняв свою любимую позу высокомерия и «Я-лучше-всех-в-этом-мире!» — Джон, прости, что заставил ждать. Знаешь же, дел по горло, — Арнир спокойно сел за стол, где провёл бесчисленные часы за работой и перебором документов. А Междумирец сел на приятные на ощупь кожаные диваны посередине кабинета. Выглядел он, словно был здесь раз сто, если не больше. — Кхм, я надеюсь ты знаешь первооткрывателя параметрической материи? — И сейчас Вы скажете, что все лавры за открытие ПМ Вы отдадите ей или что? Не томите, — Джон пренебрежительно посмотрел на президента своей страны. Возможно, лет пять, а может десять назад, он никогда бы не подумал, что сможет сидеть прямо перед самим президентом. — Не думай так радикально, я не позволю пропасть всем твоим исследованиям, — Арнир улыбнулся, слегка удивившись такой реакцией. Забавно, что он до сих пор не доверяет ему. Но всё же, доверие надо заслуживать, поэтому всё понятно. — Я бы хотел, точнее мы бы хотели, чтобы ты работал в команде с миссис Райей. — Вы знаете, я не работаю в команде, — Джон был категорически против. У него, конечно, есть ассистентка, глупая, бесполезная и особо не помогает, но подать пару склянок, или какие-нибудь инструменты может. Но это нельзя назвать «командной» работой. Она скорее как подрядчик, который бегает хвостиком.— Но что я могу сказать нашему величайшему президенту? У меня нет иного выхода, я так полагаю? — До сих пор поражаюсь твоей прямоте, Джон. Но да, другого выхода нет, — мужчина улыбнулся, взглянув на смирившегося Харриса. Иной реакции он и не ожидал, Дейви уже раз сотый привык к такому, каковым бы не был он сам, и как бы не было высоко его эго. — Но перед тем, как мы попросим миссис Райю приехать в Арию, мы решили спросить сначала у тебя. Готов к усердной работе с Райей Абер? — Вся моя жизнь усердная. Я согласен, и на этом закончим, — Джон устало поднялся с кресла, собираясь уходить. Его позвали только ради этого? Из всего возможного, из всех возможных вариантов, они спросили это? — «От моего ответа ничего не зависит, а они и дальше палку гнут. Бестолочи.»       И Харрису позволили встать с удобного места, устало пройти до дверного проёма и прикоснуться к ручке двери, но следом прервали неожиданным вопросом. — Джон Дейви Харрис, я не ошибаюсь? — начал Междумирец, что до этого сидел и не разговаривал. В целом, сам Джон не особо много говорил с этим правителем Интермундоса, но словами перекидывались. Формальными, да и обычными приветствиями. — Можете ли Вы снять свои очки? — Извините? — Джон впал в ступор. Его часто спрашивали про очки, например, зачем он носит их в здании, почему именно оранжевые и подобные вопросы, но людей особо не интересует данная тема. Да и он не так сильно прячет лицо за очками и со спокойствием может снять их. Никакого комплекса, ничего другого, просто имидж. Или стиль. — Могу ли я спросить зачем Вам это?       Но Харрис послушался и подойдя чуть ближе, положил очки на стол. Он всем сердцем ненавидит так подходить по первому же зову, как жалкая собака, но ничего другого, кроме как улыбаться и делать то, что говорят, не выйдет. — По Вашему фото я не мог с точностью сказать, но сейчас… — Междумирец быстро прошёлся взглядом по внешнему виду учёного, приглядываясь более внимательно к лицу и подобным чертам. — Мистер Джон, Вы очень похожи на моего сына. — «Ух ты, у него ещё и сын есть?» Кхм, неужели? И чем же, мне очень интересно, — и ответ последовал моментальный. — Скажу всем, Вы удивитесь? — Междумирец просто усмехнулся, так, будто бы они в самой обычной беседе, даже лёгкой и душевной. Он залез в свой телефон, а после отрыв что-то, передал в руки учёного. — Взгляните на его фотки. — «Ну и ну, какая же благодать посмотреть на второсортного сыниш-ш-ш…ку,» — Джон замер, в некотором удивлении. На фото были изображены три человека, Междумирец, самая младшая дочка Селести, и его сын. Сын.       Джон славился своей красотой, идеальная кожа без никаких акне или болячек, прекрасные янтарные глаза, пока у большинства обычные карие. Волосы, кажется, будто бы они слегка рыжие, но вам это кажется. А его вкус в одежде интересный, уникальный, не похожий на других. Весь костюм сидит на нём превосходно, специально пошитый под его размер. Хотя с таким телосложением, как у Джона, даже подшивать ничего не надо было. Но это так, формальности. И обычно, люди со своим: «Белая одежда полнит людей!», могут оказаться правы, но не в случае с Джоном, и его белоснежными брюками, курткой, рубашке и другими частями гардероба. И вишенка на торте, оранжевая атрибутика.       Но парень на фото пугал. Всё почти тоже самое, лицо, телосложение, возможно и голос у них похожий, да и в тоже время всё разное. Лицо чем-то отличалось, возможно по характеру, Джон никогда не улыбнётся так солнечно и ярко, а главное искренне, но было и ещё что-то другое в его физиономии. Сверкающие фиолетовым глаза. Под его стиль, подошли бы голубые. Глаза — зеркало души человека. Возможно.       А стиль одежды его двойника до жути напоминал его. Неповторимого Джона Дейви Харриса! На нём не было белых брюк и другой основной одеждый, а лишь обычная куртка, чёрные брюки и другие элементы одежды, не выделяющие его из облика других людей, но голубые солнцезащитные очки и голубой шарф в клетку были прямой инверсией таких же очков и шарфа у Джона. Будто его повторили!       И видя всё эти сходства, ненароком думаешь, может быть это мой потерянный брат? Но Харрис не первый день живёт, хоть и не сталкивался с этим в живую, но знает на примерах, двойники есть, и существуют. Да, ДНК может и похожее, но на родство они не претендуют, осталось лишь выяснить кое-что другое… — Извините за вопрос, но он же приёмный, да? — Междумирец, что видно по его внешности, любит фиолетовый, и казалось, что есть вероятность, что этот сын его родной, но откуда? Лучше просто спросить чем гадать. — И сколько ему лет? — Ему исполнилось 16 лет, и да, я усыновил его. Информация конфиденциальна, но скажу, что не брал его с приюта, а мне его вручили, — Джон смеется в глаза жизни, с язвительной улыбкой. Ему правда подумалось, что этот сыночек президента может быть его братом. Какая была бы ужасная и клишированная история, если бы это оказалось правдой.       Если в данный момент, Харрису уже как 22 года, а этому двойнику 16, то разница всего в шесть лет. А Джон не помнит ничего из его прошлого, где упоминался какой-то ребёнок от его пъяницы отца. Да этому уроду дать могла только проститутка, и то за огромные деньги. Какой ребёнок на стороне?! — Тогда прошу Вас уверить, мы точно не братья, — Джон усмехнулся, скорее всего президент Интермундоса и не думал об этом, но Харрис действительно испугался. У гения учёного нет семьи. Больше нет. — А теперь, прошу откланяться.

***

      Джон выдыхает. О дивный и прекрасный воздух, как же он не соскучился по нему. Слегка спертый, как и обычно испорченный газом от машин и дымом от разных станций по выработке. Он не любит этот воздух, да и город вокруг. Идиотские закоулки, огромная трасса, сверкающие ночью вывески, мозолят глаза. Сейчас уже вечер, что делает ситуацию хуже. Так ещё и неумело водящие люди, едут с такой скоростью, будто бы не на Земле, а где-то в пустыне, где ограничений по скорости нет.       И да, Джон совершенно точно привык ко всему происходящему. Сесть в машину личного водителя, что был вызван заранее, и с презрением смотреть на людей за стеклом. Тонировка защищала бедных «смертных», от напряжения на лице Харриса. Он привык выходить из машины и устало переться в свой дом. Дом определённо не был самым лучшим пентхаусом и другим похожим, даже при том, что такое Харрис мог себе позволить. Просто не было желания просыпаться от каких-то ущемленных людей, которые обиделись на какое-то из его изобретений. А так, никто и не знает, кто живёт напротив них. Спрятаться на видном месте.       Джон методично снимает обувь, по старой привычке сразу снимает с себя белую куртку и идёт по своим делам. Дела, обычно, заключались в том, чтобы просидеть до рассвета за экспериментами, или свалиться в обморок от недостатка сна, но не суть. И Дейви с радостью остался жить у себя в лаборатории, но треклятый Саймон Солус уже какие дни выкидывает его, из его же лаборатории! Оправдываясь, что: «Тебе нужен отдых, Джон!». Ну, а он и не против. Если дома есть похожая комната со всеми прилегающими, то жаловаться не имеет права. — Ну, что, самый прекрасный и лучший в мире учёный Джон Дейви Харрис, вновь пора за работу! — Харрис в улыбке отправился в подвал, где и происходило всё волшебство. Проходя мимо комнат, которые планировались как уютные помещения, были окутаны мраком. Не в том смысле, что света не было, а в том, что давящее чувство одиночества пожирало эти комнаты. Всё чисто, да так, что кажется обманом. Полы и стены с потолком сверкают, нет никакой изъянки или излишки. Даже обычный зарядник для телефона давно лежит в подвале, и провода не валяются под ногами.       Джон в своей жизни не был ярым перфекционистом или еще кому-то подобным. Он не был дотошным в плане уборки, да, всё должно выглядеть чисто, но так, чтобы было ощущение, что в доме кто-то живёт. Да и в этом-то и дело, домохозяйка приходит домой, убирается, а Джон почти и не живёт в этом доме. Дополнительной пыли нет, чьих-то волос тоже нет, грязных следов от ботинок или например разводов на раковине аналогично—нет. Но что поделать, он уже привык.       Ученый спускается по ступенькам лестницы вниз, размеренным и спокойным шагом, он садится за стол, где и остались его прошлые заметки и эксперементы. Исписанные бумаги с его слегка корявым почерком, который и он сам в трудности разбирает. Может он и стремится к порядку, но в его голове мысли летят слишком быстрым потоком, и записаться на бумагу успевают только так. Интересно, а какой почерк у его двойника…       Джон остановил себя резко, так, чтобы мысли больше не чередовались одна за другой. Не помешала бы медитация, но не время. Сын Междумирца. Он даже не удосужился спросить его имя, поэтому в мыслях, Джон продолжает называть его просто и лаконично: «Двойник».       Двойник правда интересный, хочется сравнить его с собой, посмотреть, похожи ли их особенности, есть ли что-то отличающееся кроме глаз и характера. Их внутренняя натура, поведение, это всё часто зависит от окружения и обстоятельств, но Джон вертел ими как хотел. Выбрался из ада, и не стал пропитым алкашом. Поэтому посмотреть, какая была бы размазня из этого двойника интересно. Но общее в них наверняка есть. Высокомерие и заносчивость. Быть с деньгами при рождении, и не понимать свою власть возможно, но обычно такие люди живут в роскоши и думают, что им всё можно.       Джона возможно бесит это, нет, его правда бесят ленивые придурки, которые просто родились, и весь мир у них на коленях. В данный момент они похожи, высокомерны, сравнивают остальных людей с грязью, но Харрис заслужил это, заслужил всеобщее уважение, заслужил быть гением всея мира. А кто-то нет, что бесит донельзя.       И в голове появляется образ той фотки, память у учёного фотографическая, поэтому вспомнить детали он может от а, до я. Парень на фото улыбается, что даже зубы видны, у Джона не получится, рот порвётся от такой широкой улыбки. Вспоминается, что даже ямочки на щеках были, да и остальные члены семьи были счастливы. Действительно счастливые, это не те фотки из разряда, «улыбнитесь, пожалуйста, тогда конфетку дадим», а просто случайная фотка во время чего-то семейного.       Джон открыл глаза. Завидовать, что у кого-то есть семья? Ну уж нет, не в его смену, у него тут дела есть, в виде… Очередных иследований. Да, он может и устал, да так, что в глазах уже плывут эти цифры, буквы, слова и расчёты. Сон Джона в последнее время рваный, он даже не помнит, спал ли он вчера?... Поэтому так хочется просто попить горячий шоколад от Саши. Жаль, что нельзя уже какой год, а она умела готовить его.

***

— Что же, на этом наш урок подходит к концу. После сдачи работ проверю и поставлю оценки, надеюсь на хорошие результаты, — Райя весело усмехнувшись, хлопает в ладоши, говоря об окончании урока. На сегодня, как удачно, уроков с ней больше не будет, что радует до безумия. Ученики одним за другим выходят из класса, и по всей видимости, пойдут в общежитие, или по домам. Её радует, что обучение в этой школе, стало более доступным, всё же выживать среди таких жестоких детей довольно сложно.       Дилан попросился домой не так давно, точнее отпросился в ветклинику, после того, как услышал от какой-то ученицы, что надо бы проверить Абилку на разные заболевания. Если блох нет, не значит, что она полностью здорова. Ну а Абер решила не держать бедного ассистента на поводке, не давая и на метр сдвинуться. Всë же она не тиран какой-то.       Она устало садится на кресло, делая поворот 180° к своему рабочему столу. Её глаза медленно ищут что-то, что может зацепить ее интерес. Стопка из сданных работ так и пугает собой, не сказать, что Абер боится проверять это всё, но даже если работа на сегодня закончена, не значит, что дома её будет ждать такой же выходной. А как же она надеется, что уроков с этим или другими классами начнутся не скоро, иначе правда придётся делать это всё сегодня.       Она откидывается назад и теперь смотрит на потолок. Довольно часто скучает по своей прошлой жизни, но если бы у неё был выбор, то всё равно оставила бы всё, как есть. Восходящий учёный, Райя Абер, подающий надежды человек, тот, кто сумеет сделать толчок ближе к тому самому будущему, где машины будут летать над городом, и где даже самое сложно действие станет намного легче.       Зато сейчас Райя счастлива со своим, уже, мужем, радует её и класс, с которым она дружит. Как приятно, что в этом году, ей попались её дорогие, и самые безобидные ученицы и ученики. Думается, что бросить это всё, будет сложно. Возможно и невозможно. Стоило ли брать на себя ответственность за то проишествие? Определённо.       Но мысли были прерваны телефонным звонком. Черт, может родители попросили забрать сестру? Или Кэлхуну надо что-то найти дома… Достает телефон из кармана и там оказывается неизвестный номер. Ну, почему бы не взять. — Алло, на связи Райя Абер, — твёрдый и уверенный голос, присущий его хозяйке, но в тоже время довольно мягкий и приятный на звук. — Миссис Абер, с Вами разговаривает личный ассистент президента — Келли Флирн. Сразу будем говорить по делу, мистер Арнир и мистер Междумирец хотели бы видеть ваш проект, «ПМ» или же «Первичная материя» в действие. В случае отказа, мы просто не уточним автора «ПМ» в Вашем лице. — Что? — выслушив это всё, Райя была уверена на всё сто и более процентов, что перед ней официальный мошенник, который травит слишком тупые и явно неправдивые байки. Но слишком странно, как мошенник мог знать о проекте её жизни? Здравомыслие полностью считало, что это развод, но как такое возможно, что кто-то мог знать о таком… Казусе её жизни? — Кхм, имеете в виду, что я буду участвовать в проекте, из-за которого лишилась лицензии? — Ваша лицензия вернётся Вам, поэтому переживания лишние. Если Вы против, мы ничего не скажем, просто лавры за проект достанутся не Вам. Итак, Вы согласны на это? — голос по ту сторону трубки был слишком серьёзным и твёрдым, чтобы можно было поверить, что, так скажем, Абер и хотела сделать. — У Вас есть доказательства, что сказанное Вами выше, не развод? — женщина тяжело выдохнула. Лишь бы были, лишь бы были… Продолжить иследование ПМ её мечта и она найдёт все способы сделать её правда безопасной и полезной в эксплуатации для мира науки. — «Но что делать с работой учителя…» — Тогда мы переведём на Ваш счёт достаточно средств, чтобы Вы поверили наши слова. Мы будем ждать от Вас звонка с ответом на вопрос, согласны ли Вы. — Хорошо, я поняла… — следом послышался сброс звонка. Абер впала в неожиданное уныние. Что это такое, как так возможно? Она должна радоваться, если это окажется правдой, ведь проект её жизни станет реальностью, и она изучала это всё не зря, но и тушить данную жизнь она не хочет… Что делать?

***

— Стыдоба… — тихо выдохнул Рома, прикрыв себя рукой, чтобы не дай бог, его увидели. Он понимает, Эбардо есть Эбардо, но нахрена тогда приставать к бедной работнице, которая выполняла свою работу? Хорошо, что компенсацию Лололошка отдал сразу же, не дожидаясь разбирательств. — В таком случае… Прошу прощения, и пожалуй мы уйдем, чтобы не мешать вам.       Рома спокойно встал из-за стола и, потянув Эба за руку, собрался уходить. Но перед этим, он вытянул руку, что лежала на столе вперёд, и отдал купюру в 5 тысяч. — Надеюсь, более мы не помешаем, — Ло кивнул головой, будто бы поклонившись в качестве извинений, а следом взглянул украдкой на двух других парней. — Оу, ну, эм… Конечно, всё нормально, — что удивительно, но голос подал Джонни. Бесит, что эти «мажорики» решают всё деньгами, но и противиться нет желания. Спустя пару секунд, ученики известной школы уже вышли из здания. Тяжело выдохнув, Джонни посмотрел на друга, и сказал. — Сегодня какой-то странный день. Зато деньжат много.       Он взял со стола купюру и взглянул на неё со злобой. Да, деньги всегда неплохо, особенно когда самому Фляжке не дают много карманных, но то, каким образом он их получил, неприятно уж точно. Смысл спрашивать, заберёт ли Андрей не было, всё же он не видит в пятихатке большой ценности. Достояния богатых. — Андрей, у меня тут идея одна… — Джонни посмотрел в сторону недавно открытой двери, и злобно усмехнулся. — Давай проследим за ними!