Патронус Истинной Души

Как только Гарри проснулся утром — ещё до того, как встал с кровати — в его голове развернулась нешуточная борьба. «Ой, только не прикидывайся, что ночью ничего не было. Трижды.» «Заткнись!» «Четырежды — если считать патронус. Себя-то не обманешь...» «Заткнись! Заткнись! Заткнись!» «А в последний раз — так ты сам себя превзошёл! То, что там Кормак с тобой вытворял... а потом ты с ним... а потом вы сразу друг с другом... Ну ты и мальчик-который-плохой! Очень плохой!» «Что мне сделать, чтоб ты заткнулся?» «Как насчёт переспать с близнецами?» «Ты... мы — совсем ёбнулись, что ли? Они ведь нас уроют за такие предложения.» «Ты же, вроде, и так собирался руки на себя наложить. А тут — хоть попробуешь. Или уже передумал копыта отбрасывать?» «Нет, конечно.» «Ну тогда смотри. Кое-у-кого — всё ещё стояк. Так что поднимаешься сейчас к ним в спальню...» «Ты заткнёшься или нет!» «Нет, конечно. Видишь? Я тоже так могу. Попутно — можешь ещё заодно к МакЛаггену заглянуть и устроить ему приятное утро...» «Да ну перестань уже! Ну серьёзно...» «И что, тебе вот совсем ни капельки не интересно? Ты ж там решил в себе разобраться, прежде чем трагично помирать.» «Решил — на свою голову. Теперь помирать придётся с чётким осознанием, что я — редкостный извращенец. Будто мало было.» «Ну почему сразу извращенец...» «Давай больше не будем об этом думать. Никогда.» «А-а-а-га, разбежался! Знаешь, что у тебя следующей ночью будет? Сюрприз!» «Не будет. Я в туалете подрочу.» «На Кормака или на близняшей?» «Заткнись!» Из бурного внутреннего диалога его выдернуло внезапное столкновение в дверях с Дином. На миг Гарри лишился дара речи. Но, опомнившись, понял, что разговора всё равно не избежать, так что лучше — пока они оказались в спальне наедине... — Дин, привет. Я... это... — Гарри, знаешь, такое дело... — почёсывая затылок, неуверенно оглядываясь по сторонам и избегая визуального контакта с Поттером, перебил его чернокожий парень. — Мне ТАКОЙ странный сон сегодня приснился... ты не поверишь. Даже говорить о нём не хочу... никогда, — на последнем слове он сделал максимально суровое лицо и уставился Гарри прямо в глаза. — Да... а... да, это... отлично. Ни к чему обсуждать с другими свои сны. Они ведь, и правда, такие странные бывают... — Ага. Этот — ОХУЕТЬ какой странный был. Тебе умываться не пора? — А... Да, точно. Пойду я. С этими словами он вышел из спальни, плотно закрыл за собой дверь и тяжело выдохнул. «А как тебе Дин? Тёмненькие нам нравятся? Или...» «Так, я иду умываться. Ни о чём не думаю!» «Не делай вид, что не задавался вопросом, действительно ли у них такие большие...» «Совсем вообще точно абсолютно ни о чём не думаю! Солнышко светит, снежок за окном. Ветер в голове, ла-ла-ла!»

***

Как он ни старался, но совсем об этом не думать — не получалось. Да и едкий голос собственного сознания то и дело норовил обратить внимание Гарри на то, на что в общем туалете, в компании умывающихся гриффиндорцев — обращать внимание точно не стоило. Во всяком случае, так явно. Несколько раз ему пришлось стремительно сосредотачивать мысли на чём-то отвлечённом — когда он чувствовал, что у него опять начинает крепчать стояк. В одной пижаме. В мужском туалете. В окружении других парней. Сегодня он даже не стал бриться, поспешив скорее покинуть туалет. К концу утренних процедур — казалось, он и так перебрал «в этом плане» вообще всех своих одноклассников, и ещё — нескольких старшаков. Те темпы, с которыми его настигало осознание того, кем он является — пугали. «Плотину прорвало», — так ведь, вроде, выразился Люпин? Возвращаясь в общую гостиную, он старался ни с кем не пересечься взглядами ни на мгновение дольше, чем должно длиться вежливое утреннее приветствие. Но оказавшись в общей комнате гриффиндора — он поймал взволнованный взгляд... Кормака. Который долго выискивал кого-то в комнате и, похоже, только что нашёл. Завидев Гарри, он вскочил с круглого стола, на котором сидел, и поспешил ему навстречу. «Нет-нет-нет! Не сейчас! Это не приведёт ни к чему хорошему...» Гарри попытался сделать вид, что его не заметил, и торопливо пошёл в другую сторону, но через несколько секунд Кормак его всё-таки нагнал. — Поттер, ты чего убегаешь? — плеча Гарри коснулась сильная рука, останавливая его. — Я... Я... прости, я тебя не видел, — поворачиваясь, с невинным выражением лица выдавил из себя Гарри. — А мне показалось, что видел, — он нахмурился, но, похоже, отгоняя эту мысль, вежливо ему улыбнулся и продолжил. — Разговор есть. ... Улыбнулся своей белоснежной лучезарной улыбкой... — Разговор? — опомнился Гарри. — Слушай, МакЛагген, если это насчёт Гермионы — меня не приплетайте! — раздражённо буркнул он, пытаясь обойти крупного старшекурсника... такого высокого... и мускулистого... — И так уже устроили тут мелодраму! Сами разбирайтесь. Я пошёл... «Тем более, что у меня в такой опасной близости от тебя — сейчас в любую секунду так член встанет, что весь Гриффиндор это заметит!» — Да погоди ты! Чо такой нервный! Говорю же, разговор есть... «О, Мерлин! Ты реально пахнешь так, как во сне...» — ... Это не насчёт Гермионы. Ну... не совсем. Пошли отойдём? Гарри хотел ответить решительное «нет», но когда жаркая ладонь Кормака легла ему на спину, подталкивая его в безлюдный угол под лестницей в девчачьи спальни — из его рта почему-то вырвалось лишь блаженное «хорошо». Скрывшись от любопытных глаз гриффиндорцев, старшекурсник продолжил полушёпотом — своим томным, глубоким низким голосом... таким мужественным и чарующим... Так, собраться! — Я, вообще-то, с тобой поговорить хотел. Думал сначала с Уизли, чтобы как-то разведать почву, что ли... но он у вас какой-то неадекватный. — Со мной? — удивлённо переспросил Гарри. — Со мной-то тебе что обсуждать? «То, что он тебя страстно любит, и хочет овладеть тобой прямо здесь и сейчас! И похуй, что у всех на глазах... Он уже просто не может себя контролировать... Да и ты — тоже...» Кормак отвёл взгляд и смущённо начал почёсывать затылок, подбирая слова. «О, боже... Он даже руку задирает так же, как во сне», — медленно начал терять над собой контроль Гарри — и испустил тихий дрожащий выдох, уставившись на то, как мощный бицепс растянул тонкий рукав... А чуть правее — проступил силуэт ЕБАТЬ какой отчётливой грудной мышцы... — В общем, я не знаю, как это сказать, — наконец, пришли в движение эти сочные губы. — Так что не психуй, ладно? Выслушай до конца. Я тут всё обдумал... Короче, Поттер... мой патронус — это ты. У Гарри округлились глаза от неверия в то, что это реально происходит. Дальнейшие слова Кормака не имели значения. Он что-то там сказал, что Гермиона — не совсем его типаж... Что после занятия по ЗОТИ понял, что это был лишь повод с ними познакомиться... Что он давно хотел это сделать, но его самолюбие этого не позволяло... — Поттер, ты меня вообще слышишь? — Да... Я согласен, — с обожающим взглядом он сделал шаг навстречу. — Серьёзно? Вот так просто? — Да. Вот так просто, — ещё один шаг. Гарри уже стоял практически вплотную к высокому голубоглазому блондину, окончательно теряя голову от его аромата. Старшекурсник настороженно удивился такому ответу. «Он тоже не может поверить, что это реально происходит... Но сейчас поверит. Первый ход сделал он, второй — за тобой...» Гарри встал на цыпочки и положил руку сзади на крепкую шею Кормака. Затем потянул его к себе и страстно поцеловал в губы... — Ты что творишь! — МакЛагген испуганно отскочил назад, ударившись головой о винтовую лестницу и резко оттолкнув Гарри. — Я... ты же сказал, что я — в твоём патронусе... я же... я подумал... — Я хотел общаться! — он принялся брезгливо вытирать рукавом рот. — ОБЩАТЬСЯ, Поттер. Хотел таких же друзей, как у вас троих... Но если вы ТАК дружите — уже не уверен, что хочу. — Я не... Я тебя не так понял... — Больной извращенец! Опять зубы чистить... Он попятился назад, спеша поскорее убраться от Гарри подальше — испуганно озираясь по сторонам в страхе, не увидел ли их кто. И бросая полные отвращения взгляды на Гарри, будто тот его едва не изнасиловал. — Чо это вы тут шепчетесь? — как только Гарри вышел из-под лестницы, ему навстречу уже шёл разъярённый Рон. — Он про Гермиону что-то разнюхивал? Если ты ему сказал — я тебе... — Не про Гермиону. Расслабься, — отрешённо ответил Гарри, затем пришёл-таки в себя, и ответил ему столь же разъярённо. — И ТЫ УЖЕ ДОСТАЛ. Признайся ей уже, сколько можно! Рон на миг опешил, потом смущённо покраснел. — Точно не про неё спрашивал? — наконец, уточнил он. — Да точно-точно! — А чо тогда хотел? Гарри замешкался. — Потусить с нами вместе... если я правильно понял. Но уже не хочет. — Ну вот! Это он опять к ней шары подкатывает... — РОН! — не выдержав, рявкнул Гарри. Повисла неловкая пауза. — Ничего слышать больше об этом не хочу, пока ты ей не признаешься! Отвергнет — поплачешься мне. Я тебя шоколадками буду утешать, мне Люпин дал. А если согласится — ну так и прекрасно! Но мозг мне этим выносить — ХВАТИТ! У меня самого... проблемы есть, — чуть было сгоряча не проболтался Гарри. «У меня самого хуй на половину Гриффиндора, оказывается, стоит... и похоже, сегодня за обедом поползут слухи... а потом, вскоре — ты узнаешь, КАК я отношусь к двум твоим братьям.» — У тебя правда есть шоколадки? — единственное, что нашёлся ответить Рон. Гарри лишь закатил глаза, измученно простонал и удалился в их спальню.

***

На завтраке он заметил, как много учеников перешёптывалось за гриффиндорским столом. Может, и не о нём — но Гарри казалось, что точно о нём. Они ещё так на него поглядывали, когда замечали, что он смотрит в их сторону. Но даже не прекращали сплетничать. Особенно — девчонки. Он машинально перебрасывался с Гермионой какими-то дежурными фразами, даже не обращая внимания ни на то, что она там сказала, ни на то, что он ей ответил. Рон угрюмо ковырял вилкой картофельное пюре, уставившись в свою тарелку и изредка украдкой поглядывая на Гермиону. После завтрака Гарри поспешил уединиться. В Хогвартсе было не так уж и много мест, где можно было побыть одному. Так что он заскочил в башню Гриффиндора, чтобы прихватить тёплую одежду — и направился было в часовую башню... когда на лестнице, едва он вышел за портрет Полной Дамы, его окликнули. — Гарри! Гарри! — неунывающий голос, полный энтузиазма, приближался сзади. Это Колин. Только его сейчас не хватало. «А Колин нам как? Всего на год младше, ему уже есть 17... Вроде, милый такой, миниатюрный... да и он тебя всей душой обожает...» «ИМЕЙ СОВЕСТЬ!» — Да? — обернулся Гарри с невинным выражением лица. — Тебя МакГонагалл вызывает. — Что-то случилось? — Не знаю, но она сказала привести тебя к директору. Ну отлично! Сейчас ещё будут читать нотации про то, как же это безответственно с его стороны — не воспользоваться палочкой при нападении... И чему они его только учили все эти годы... А что если бы это произошло не в стенах школы... А что если бы его не нашли... А что если бы Малфой так и не остановился... «КРАЙНЕ отрицательный баланс.» Он стянул уже надетую шапку и с тяжёлым вздохом последовал за Колином.

***

— Гарри, знаешь, у меня есть младший брат Деннис — я ему про тебя рассказывал, — без умолку тараторил второгодка. — Он так хочет с тобой встретиться! Когда попадёт в Хогвартс — надеюсь, он тоже окажется в Гриффиндоре... Он сейчас ещё в обычной школе учится. Но уже в следующем году ему должна прилететь сова! Представляешь, как будет круто! Мы с ним вместе, на одном факультете — и с тобой! «Ага, жду не дождусь. Фан-клуб лишь из одного Криви — это ещё не фан-клуб. Ты, конечно, добрый малый... но какое счастье, что я этого не застану!» — Пришли! — продекларировал очевидное Колин. — Ну, удачи, Гарри! Третьекурсник остался один на один с каменной горгульей, которой нужно было сообщить пароль. Вот только он его не знал. — Эм... Гарри Поттер прибыл? — никакой реакции. — Гарри Поттер — по указанию МакГонагалл? Меня вызывали? После третьей попытки горгулья, осыпаясь песком, зашевелилась и отпрыгнула в сторону, открывая проход. Гарри открыл дверь и шагнул на одну из верхних ступенек винтовой лестницы, которая начала подниматься. Когда она с глухим ударом достигла точки назначения, Гарри постучал в дверь. После второго стука, не дав сделать третий, дверь сама собой отворилась, и взору предстал привычный интерьер директорского кабинета. Его встретил привычно улыбчивый взгляд Дамблдора, вставшего из-за своего стола... и несколько дорогих кожаных кресел с высокой спинкой напротив него. Ученик шагнул внутрь. — Ну вот, теперь все в сборе, — торжественно объявил директор. — Гарри, проходи, садись. По мере того, как Гарри приближался к крайнему креслу, его взору один за другим открывались эти «все», которые «в сборе». МакГонагалл. Люпин. Снейп. И... Малфой. Ему пришлось ещё раз обойти кресла вокруг, когда он понял, что свободное — с другой стороны. Да и сидеть рядом со Снейпом или Малфоем — всё равно не хотелось. Как только он занял свободное место, директор незамедлительно продолжил. — Итак, приступим. Школа Хогвартс гордится тем, каких выдающихся магов она выпускает. Но недавно на территории произошло нечто немыслимое. — Смею заметить, что вина моего подопечного всё ещё строится на голых домыслах! — встрял Снейп. — И тем не менее, — с нажимом повысила голос МакГонагалл, — в отсутствие свидетелей нам придётся полагаться на слова мистера Поттера. ВЫ ЖЕ НЕ ДУМАЕТЕ, — не давая сказать Снейпу, который уже хотел что-то возразить, она продолжила, — что неуклюжие отговорки мистеров Крэбба и Гойла мы станем рассматривать как свидетельства? — То есть, своим студентам вы на слово верите, а моим — нет? — Гриффиндор, в отличие от Слизерина, не славится талантом искусно врать! Вы посмотрите, как мальчик напуган! Мне стало известно, что он просыпается в холодном поту по ночам. Если ребёнок не может чувствовать безопасность даже в стенах школы... «Откуда она знает?... А, ну да. Я же столько раз вскакивал за ночь — наверняка кто-то заметил. И ей рассказал. Хорошо, что не знает, ПОЧЕМУ я вскакивал.» — Гарри, может лучше ты начнёшь? — подал голос Люпин. — Перескажи ещё раз, пожалуйста, свою версию — для директора. Гарри нервно сглотнул и ещё раз изложил, как всё было. Уточнил, что он не видел лиц нападавших, но по голосам и вообще самому поведению — сомнений в том, кто это был, не оставалось никаких. Весь его рассказ Малфой сидел с надменным самодовольным видом — судя по всему, полагая, что независимо от исхода этих разборок ему всё равно ничего не будет. — То есть, как я и сказал, сплошные домыслы, — поспешил подытожить Снейп. — Ни уверенных доказательств, ни следов магии, ни очевидцев — ничего. А учитывая, как мистер Поттер уже который год подряд докучает Драко — у нас более чем достаточно оснований относиться к его словам крайне скептически! Весь в папашу — тот тоже любил поиздева... — Снейп! — неожиданно резко рявкнул на того Люпин. — Попридержи свои обиды при себе. Здесь не время и не место! — Господа! — прогремел Дамблдор. — Какой пример вы подаёте ученикам! Давайте все успокоимся. Люпин со Снейпом уставились в пол. — Драко, — спокойным голосом продолжил директор, — тебе есть что на это ответить? — Да, — звучал он не менее надменно, чем выглядел, — это всё — наглое враньё! Меня там вообще не было. Гарри хотел возмутиться, но директор уже высказался за него: — Да? И где же ты был? — У себя в спальне, в подземельях Слизерина. — А разве у тебя не было совместного с Гриффиндором урока по уходу за магическими существами? — Я решил прогулять. В том невыносимом состоянии, — он стрельнул взглядом в Люпина, — в котором я был после пары по ЗОТИ... простите, по «Защите от Тёмных Искусств» — я решил, что лучше пропустить урок и прийти в себя. — И это может кто-то подтвердить? — изогнул бровь Дамблдор. — Да. Как и сказал профессор Снейп, в спальне я находился вместе с Винсентом Крэббом и Грегори Гойлом. Мы все втроём там были еле живые после того, через что профессор Люпин заставил нас пройти, — напоследок он изобразил страдальческую гримасу. — Директор, но это же очевид... — начала возмущаться МакГонагалл, но замолкла, когда Дамблдор поднял руку в останавливающем жесте. — Мистер Малфой, — продолжил он так же спокойно. — Боюсь, мы не можем рассматривать их как надёжных свидетелей. Кто-то ещё может подтвердить ваши слова? — Когда я вернулся в общежитие, я действительно застал этих троих там, — заступился за подопечного Снейп. — И сделал им выговор за прогул — до того, как узнал, что с ними вытворял профессор Люпин, — он со звериным оскалом повернулся к Римусу. — Не сомневаюсь в вашей искренности, Северус, — Дамблдор говорил всё так же спокойно и, кажется, даже подмигнул Снейпу, — но застали ли вы мистера Малфоя в момент нападения? — Нет, но как он и сказал... — Северус, — отеческим тоном произнёс директор, — взгляни на то, как это выглядит со стороны. Снейп замолчал. Вместо него — раздув ноздри, с плохо скрываемой яростью возразил Драко: — Директор, вы же не намекаете, что Благородный дом Малфоев... — Драко, «Благородный дом Малфоев» выступал на стороне Волан-де-Морта, — на этих словах все, кроме Гарри, содрогнулись. — Визенгамот оправдал родителей, они находились под закля... — А ещё, — лишь сейчас он повысил голос, — я обучал и твоего отца, и самого Тома Реддла, — при упоминании имени тёмного мага участники заседания вновь поёжились, — и прекрасно знаю, что собой представляет «Благородный дом Малфоев». Так что давай договоримся впредь, что здесь — это пустой звук. Тебе есть что возразить по существу? Малфой выглядел так, словно его только что окатили холодной водой. Похоже, он впервые в жизни услышал такой ответ от кого-то, кто реально располагал властью. — Я... Как я и сказал, всё, что тут наплёл Поттер — это наглое... Того, что произошло дальше — похоже, не ожидал никто. Люпин, на которого Гарри лишь сейчас обратил внимание, вскочил со своего места с горящими от ярости глазами. В один прыжок он метнулся к креслу Малфоя и навис над ним, уставившись ему прямо в глаза, лицом к лицу. Драко испуганно попытался отстраниться, но вскоре упёрся в спинку кресла, а профессор последовал за ним. — Слушай сюда, сопляк. Ты не в курсе, но я знал его отца. И ты теперь БУДЕШЬ обходить Гарри за пол-замка. А иначе — ... — Ты что себе позволяешь, Люпин! — возмутился Северус. — ... ни твой папочка, ни Снейп, ни МакГонагалл, ни сам Мерлин... — Профессор Люпин! Римус! — не менее ошарашенно попыталась угомонить коллегу Минерва. — ... не уберегут тебя от того, что будет на следующей неделе. А я — не стану этому мешать. И поверь: ты не хочешь узнать, что это. Мы поняли друг друга, «мистер Малфой»? — последние два слова он произнёс сквозь зубы с особым нажимом. — Директор, это вообще как понимать! — негодовал Снейп. — Он же натурально запугивает бедного студента у всех на глазах... — Твой «бедный студент» чуть не убил другого ученика в стенах школы! — с той же яростью обернулся к нему Римус. — Я тебя всегда выгораживал перед Джеймсом, а ты, оказывается... — О, хочешь предаться воспоминаниям, Люпин? Ну так давай-ка я тебе напомню, какими подонками... — Довольно! — таким грозным Дамблдора Гарри ещё ни разу не видел. Все участники перепалки вмиг замерли на месте, содрогнувшись от громогласного требования вернуться к порядку. — Гарри, Драко, — вновь спокойно продолжил он, — вернитесь в свои гостиные. Дальше, по-видимому, придётся решать проблему без вас. И... до разрешения ситуации — воздержитесь от общения друг с другом, я вас настоятельно прошу. Через пару минут Гарри, вынужденно стоящий рядом с Драко, опускался вниз на вращающейся винтовой лестнице. Как только они оказались за дверью и горгулья вернулась на своё место — Малфой продолжил, с привычным язвительным тоном: — Что, Поттер? Уже продумываешь планы мести? А вам, гриффиндорцам, разве можно? Гарри хотел сперва огрызнуться в ответ. Сказать, чтоб слизеринец теперь тоже оглядывался по сторонам. Или намекнуть на то, что его ждут неприятные сюрпризы: близнецы ведь намеревались устроить «сладкую жизнь» этой белобрысой сволочи. Но, недолго подумав, гриффиндорец дал самый короткий и честный ответ. — Нет, Малфой. Я просто хочу, чтоб ты сгнил в одиночестве.

***

— Прямо так и сказал? — Ага. А Снейп ему поддакивал, — закончил свой пересказ Гарри. Гостиная Гриффиндора была забита под завязку, выслушивая его историю. Забавно, что это — первое, о чём он заговорил со всем факультетом после своего возвращения... то есть, с теми из них, кто в этот момент оказался в гостиной. — Ну всё! — хором воскликнули близнецы Уизли. — Мы приходим в ярость... — ... это факт. — Джордж, помнишь тот прикол, который мы решили... — Никогда не делать? Согласен. Мы его делаем. — Так, парни... — попытался всех успокоить Гарри, хотя сам искренне желал мучительной смерти этой слизеринской гниде. — Он этого и добивается. Чтобы в процессе разбирательств — кого-то из вас ещё и наказали. А если отстранят — так он вообще будет на седьмом небе от счастья. Разгневанные возгласы притихли. — Если вы реально хотите ему отомстить — давайте его просто игнорировать. Все вместе. Не здороваться с ним. Не огрызаться. Не видеть. Всем Гриффиндором. Пускай он с этого момента для нас просто не существует. «Уж я-то знаю, что хоть какая-то реакция — лучше, чем вообще никакой.» Молчаливые кивки были единогласным ответом.

***

Несколько часов в общей гостиной прошли за привычными делами: непринуждённые беседы у камина, игра в шахматы, споры о том о сём. Кто-то — лёжа на животе посреди ковра читал какую-то книжку. Кто-то — делал домашку, сидя за столом. По углам привычно обжимались и целовались парочки. В общем, жизнь шла своим чередом. Гермиона занималась с Гарри, помогая ему наверстать пропущенные занятия. Он уже полчаса пытался трансфигурировать этот проклятый табурет в стул — а проку никакого. — Ты опять слишком крепко вцепился в палочку. Что ты такой зажатый? — возмущалась подруга. Но расслабиться как-то не получалось — с учётом того, что в их сторону, через всю гостиную, искоса поглядывал чрезвычайно настороженный МакЛагген, прислонившись к стенке и с угрюмым видом скрестив руки на груди. Свои мощные руки... «Так, собраться!» — Гарри, можешь помочь? — окликнул его рыжий друг. — Рон, ты что — не видишь, мы занимаемся! — не давая сказать, ответила Гермиона. — Герми, серьёзно. Давай сделаем перерыв. Всё равно ничего не получается. — Я тут с тобой битый час вожусь... Она надулась, но подумала — и кивнула. — Что там у тебя? — повернулся Гарри к другу. — Да у меня чемодан, похоже, заклинило... пошли, нужна ещё пара рук. Они поднялись в свою спальню. — Ну, доставай его, — сказал Гарри, потирая руки. — Нет у меня проблем с чемоданом, — ответил Рон сомневающимся голосом, плотно закрывая за собой дверь. — Я поговорить хотел. Гарри насторожился. — В общем, я тут кое-о-чём спорил с Дином... На этих словах у Гарри душа ушла в пятки. — ... и он меня убедил. — В чём? — внезапно осипшим голосом ответил новоиспечённый гей, стараясь не подавать виду. — Ну, что ты прав. Надо признаться. «Я совершенно точно ни в чём тебе признаваться не собираюсь!» — Она ведь так и не узнает, пока я... ну... не скажу. «Фух, он всё про Гермиону...» — Ага, — сглотнув, чтобы смочить горло и не выдавать себя, ответил Гарри. — Молодец, что решился. Поздравляю. А я тут зачем? — Ну, я это... посоветоваться хотел. Ты точно уверен, что так будет лучше? А если она не просто откажет, а вообще перестанет со мной... с нами общаться? Гарри подошёл к Рону и приободряюще положил ему руку на плечо: — Дружище, если мы что и знаем о ней — так это то, что она не настолько дура, чтобы так себя повести. Если ты, конечно, сам ничего усложнять не будешь. Ты ведь не будешь? — Не буду. — Даже если откажет? — Даже если откажет, — хмуро ответил он. — Но я не уверен, что смогу ей сказать это сам. Я же опять что-то не то ляпну. — Ну кроме тебя-то ей никто не может сказать. — А ты не можешь? — Не-а. Представь, как это будет выглядеть, если я за тебя буду носить ей любовные записки. Тогда-то — она уж точно тебя пошлёт куда подальше. Ты же видел, как она от фальшивых ухаживаний МакЛаггена нос воротила? — А она воротила? Я просто его как тогда увидел — так ничего и не помню толком. — Ага. Воротила. «В отличие от меня. Со мной после какого угодно подката — он мог бы делать вообще что угодно.» — Так что только сам, Рон. Только сам. Просто будь собой, — бросил Гарри избитую фразу и, немного подумав, добавил, — ну... в лучшей своей форме. — Я всё равно думаю, что может лучше просто... — Давай так. Скоро будет обед — там и признаешься. Я буду рядом моральной поддержкой. Если что — сразу же и заешь горе. А тут у меня ещё шоколад есть, — Гарри вполоборота повернулся, указывая на свою тумбочку, в которой лежали припасы от Люпина. — Так ты тогда серьёзно, что ли, говорил? Я думал, прикалываешься. — Дружище, — с максимально пафосным видом произнёс Гарри, — над тобой — да ни в жизнь! Тебе — только правду. «... не считая той мелочи, что я втайне хочу выебать Фреда с Джорджем.» — Ну что, решился? — Ага. Дверь в спальню отворилась, на пороге стоял Дин. — Вы есть-то идёте? — Пошли, Рон. Пора. Подходя к двери, Гарри заметил, что Дин отстранился, стараясь не пересекаться с ним взглядом.

***

— Гермиона, ты умная, — невпопад ляпнул Рон посреди обеда. Подруга чуть не подавилась, округлилась в глазах и с лёгким недоумением обернулась к нему. — Спасибо, что заметил. Спустя два-то года! — Не, я это... ты ещё красивая. — И вновь — феноменальная внимательность! — Я хочу сказать, — он неуверенно перевёл вопрошающий взгляд на Гарри, тот едва заметно поддерживающе кивнул. — Классно же, когда мы общаемся, да? — С такими-то высоколитературными диалогами — не сказала бы, что «классно». Но было бы странно, если бы мы не переносили друг друга и продолжали при этом быть друзьями. Рон, что с тобой? Ты на завтраке чем-то отравился? Если тебе плохо — то лучше к мадам Помфри... — с неподдельным беспокойством начала она. — Нет. Не отравился я! — он стукнул кулаком по столу. — Блин! Как же... Ты мне нравишься. — Ты тоже отличный друг, а теперь — ешь, — чуть ли не по-матерински она похлопала его по спине. — Нет. Ты же девушка. — Слушай, да ты сегодня мастер эрудиции! Три из трёх! — подруга изо всех сил старалась не заржать в голос. — Да блин!.. Ты мне нравишься. Как девушка. — О, я — как де... — она сперва всё с тем же трудно сдерживаемым смехом повернулась к нему, но на полуслове поняла смысл сказанного. Несколько секунд она растерянно переводила взгляд с него на Гарри и обратно. Тот лишь молча пожал плечами и развёл руками, мол: «ты всё слышала». Наконец, она ответила. На этот раз — уже серьёзным голосом. — Рон, ты сейчас в каком смысле? Зная тебя — рискну предположить, что ты сейчас сам не понял, что сказал. — Всё я понял! Нравишься ты мне! В моём патронусе — ты! Гермиона несколько секунд подбирала слова. — Ты из-за этого решил, что я тебе нравлюсь? Просто патронус можно трактовать по-разному... — Да нет же! Я уже давно собирался сказать. Это просто... ну... подстегнуло. Она взяла его за руку с неуверенным выражением лица, искоса поглядывая на Гарри. «О-о-о, сейчас это будет. Легендарное "давай останемся друзьями".» — Просто, знаешь, Рон... — словно ступая по тонкому льду, она тщательно обдумывала каждое слово, — в моём патронусе — тоже ты. Рон ошарашенно оглянулся на Гарри. Но получил ту же реакцию, что и Гермиона — несколькими секундами ранее. — Я потому и спросила. Просто когда я это увидела — я поняла, что ты для меня — уже давно больше, чем друг. Но несколько дней пыталась осознать, что первично: это я так решила, потому что у меня такой патронус, или это патронус у меня такой, потому что я так решила. — И что в итоге? — боясь ляпнуть что-то лишнее, осторожно спросил Рон. — Вот что. Она ласково накрыла его красные щёки своими ладонями, потянула к себе и поцеловала в губы. Они слились в затяжном поцелуе. Рон обхватил её голову сзади, беря контроль в свои руки... Гарри смущённо перевёл взгляд в сторону... и увидел МакЛаггена, пристально уставившегося на эту целующуюся парочку, сведя брови и нервно покусывая губы.

***

После таких известий Гарри поспешил по-быстрому доесть свою порцию и оставить друзей наедине. Они и без того на него едва обращали внимание. Но как только он покинул Большой Зал, направляясь обратно в гостиную, его окликнул уже знакомый глубокий низкий голос. — Поттер? Он остановился как вкопанный, не в силах обернуться и столкнуться лицом к лицу с тем, на кого он не знал, как теперь вообще смотреть. Старшекурсник сам его обошёл, уверенно шагнув в его поле зрения. — Я так понимаю, Рон с Гермионой встречаются? — он настороженно уставился на Гарри. — Да. Но слушай, если у тебя на неё планы — вы там сами... — А ты с Роном? — полностью игнорируя его неуверенное бормотание, продолжил Кормак. — Я с Роном — что? — Встречаетесь? Вопрос откровенно огорошил младшего гриффиндорца. Он был каким-то даже... неправильным. Гарри только сейчас понял, что вот конкретно о Роне — ему даже в голову не пришло думать в таком ключе. — Нет. Что? Фу! Рон — это... нет, фу! — То есть, вот то, что ты мне сегодня утром устроил — вы не ТАК дружите? — Нет! Как ты вообще... нет!... и тихо ты. — Тогда я ничего не понял. Пойдём-ка кой-чего обсудим, — он бесцеремонно схватил Гарри за предплечье и потащил в очередной тихий угол. — МакЛагген, ты чего? — безуспешно, да и, по правде говоря, чисто номинально, не особо-то и сопротивляясь — попытался вырваться Гарри. — Не рыпайся. Ты мне как минимум объяснение должен. Приперев его к стенке — буквально — Кормак над ним склонился с суровым взглядом... взглядом этих бездонно голубых глаз... — Ну и чо это такое утром было? — Я... я не так понял... я думал, ты имеешь в виду... — Ты давай не мямли. А то как набрасываться — так горазд, а как отвечать — так всё, мальчик-который-выжил сразу сдулся? От этого обращения всю неуверенность разом смело́. Гарри ненавидел, когда его так называют. — Знаешь, что, МакЛагген? — дерзко ответил он. — Ты сам меня тогда утащил в какой-то укромный угол — вот прям как сейчас. Сам вывалил на меня, что, оказывается, в твоём патронусе — я. Что я должен был подумать? — И что же ты подумал? — он изогнул бровь. — Ну а сам как считаешь? Сложи два и два. Или Золотой Мальчик Гриффиндора сдулся? — огрызнулся Гарри в ответ. МакЛагген злобно сжал губы и яростно запыхтел, раздувая ноздри. Гарри только сейчас понял то, что раньше ему в голову — не приходило. Кормак — он ведь не просто подтянутый... спортивный... красивый... такой мускулистый... В смысле, сильный. Он ведь может и в морду дать. Пытаясь как-то разрулить ситуацию, Гарри ответил уже без наезда: — Я думал, ты там ко мне подкатываешь. Ну и — я слышал, что ты не особо привык к отказам, так что... — Ты меня тогда испугался, что ли? — раздражение сменилось на недоумение. — Да не то чтобы испугался... Просто ты вот мне такое сказал... Я думал, ты какой-то такой реакции ожидаешь. — То есть, если б я к тебе начал подкатывать — ты б со мной просто из вежливости полез целоваться — так, что ли? — Да не из вежливости... Слушай, МакЛагген! Мне самому безумно стыдно, что так вышло. Не усложняй всё ещё сильнее! Что ты напрашиваешься на комплименты? — На какие комплименты? — А то вот ты сам, что ли, не знаешь, какой ты красавчик? Нарцисс ты долбанный! И вот ни разу этим не пользуешься налево-направо, да? — Ну так я и есть красавчик. Мне, что ли, делать вид, что я не в курсе? Достали, блин! Чо сразу «нарцисс», «нарцисс»... Ты на вопрос не ответил. Ты это потому, что я по твоим меркам — тоже красавчик, или ты просто из вежливости полез целоваться? — МакЛагген, отцепись! Понял я уже, что не по адресу. Не буду я это говорить вслух! — Ну не говори. Гарри ошарашенно замер, когда понял, что Кормак, без предисловий прижав его к стенке, стремительно наклонился к нему и сам впился в него губами. От неожиданности парень со шрамом сперва так и стоял, как колонна, боясь шелохнуться, не понимая, что это значит, и лишь озираясь по сторонам одними глазами. Но через пару секунд инстинкты взяли верх над разумом, и он подался навстречу. Как только он это сделал, МакЛагген отстранился и выпрямился. — Это тоже вполне сойдёт за ответ. Я всё понял. — И что ты понял? — с нетерпением переспросил Гарри. — Что я тебе нравлюсь, — самодовольно ухмыльнулся Кормак. «Да неужели, Капитан Очевидность?» — И? — Что — и? — искренне не понимая, что у такой фразы должно быть продолжение, удивился блондин. — А я тебе? — Ну ты тоже ничо так. — И что это значит? — всё ещё не до конца осознавая, что там на уме у МакЛаггена, помимо него самого, «в лоб» спросил Гарри. — Ну... по ходу, Рон с Гермионой встречаются, — охрененно «к месту» ответил старшекурсник. — Так что они будут не против, если мы с тобой — тоже. Хочешь? — Хочу, — он ответил не задумываясь, но всё же офигевая от прямолинейности Кормака. Получив ответ, высокий блондин молча кивнул, сделал шаг назад, перестав зажимать Гарри в угол, и, по-видимому, собрался вот просто так взять — и после сказанного уйти по своим делам. — Э, МакЛагген! — Чего? — И всё? — А что тебе ещё надо? — с искренним недоумением ответил он вопросом на вопрос. Теперь уже Гарри набросился на него, жадно впиваясь губами. На сей раз — это он прижал старшака к стенке, доступно давая понять, чего ещё ему надо... и в этот момент он вспомнил свой сон. То, как воображаемый образ этого самодовольного кобелины бесцеремонно подключил к делу язык — точно так же Гарри почувствовал, как реальный Кормак начал ломиться ему в рот как к себе домой — будто это нечто само собой разумеющееся. И это было непередаваемо! Столь же властно, как МакЛагген перед этим, уже Поттер прижал его к стене, крепко держа его голову обеими руками и не отпуская. Страстный поцелуй тянулся бесконечно долго... пока старшекурсник не начал соскальзывать вдоль стены вниз, что всё-таки заставило их губы разъединиться. — Так вот чего ты хотел, — сидя на полу, прислонившись спиной к стене, произнёс Кормак. — Тебе меня такого охуенного — с одного раза не хватило. Поттер, а ты — оказывается, жадная ненасытная зверюга! Мне нравится, — он опять расплылся в очаровательно-самодовольной улыбке. — Но только это в обратную сторону не работает. Я ж тебя выше, мне нагибаться приходится. И если ты меня к стене прижимаешь... короче, не работает это так. Он поднялся обратно, вновь глядя на Гарри сверху вниз, хоть теперь уже и стоя припёртым к стенке. — Ну что, теперь насытился? «В смысле? Мы же просто поцеловались, и ещё даже не потрахались.» — Нет, — требовательным тоном, охренев от такого предположения, ответил Гарри. МакЛагген лишь ещё шире ухмыльнулся: — Кто бы мог подумать, что такой весь из себя герой Гарри Поттер — оказывается, то ещё похотливое животное! Неплохо. Мне подходит. Гарри схватил его за руку: — МакЛагген, а как это будет? Когда в следующий раз? И где? И мы ведь не только поцелуями ограничимся?... — Уоу-уоу! Попридержи коней! Всё будет. Только, может, сперва начнём уже друг друга хоть по имени называть? — Хорошо, Кормак. — О, так ты с одного раза запомнил? Ты мне с каждой секундой нравишься всё больше и больше. Не спеши. Что-нибудь придумаем. Сдаётся мне, мы с тобой смачно оторвёмся!... Но я серьёзно тогда говорил, что мне хочется вписаться в ваше трио. Ты меня познакомишь со своими друзьями. Он не задал вопрос. Он, судя по интонации, озвучил ещё не сбывшийся, но уже совершенно бесспорный очевидный факт. — Ладно... как только придумаем, как им объяснить, чего это мы вдруг начали общаться. — А зачем нам что-то придумывать? — Ну не скажем же мы им, что ты теперь мой парень? — Почему?... А, так они про тебя не в курсе, что ли? — Да я сам ещё вчера был не в курсе! — Так ты, получается, вот буквально только что... Я твой первый? Ты просто утром так настырно полез — я думал, ты уже... Гарри молча покраснел, продолжая жадно пожирать взглядом четверокурсника. — Даже не просто первый, что ли? Это именно моя шикарная физиономия убедила тебя в том, что тебе нравятся парни? Поттер... Гарри, ах ты мелкий соблазнитель, а ну иди сюда... Парень со шрамом пропустил мимо ушей, что его между делом обозвали «мелким», хоть он и был среднего роста. Всё, на чём было сосредоточено его внимание — это то, с каким внезапно возникшим вожделением этот сногсшибательно красивый самец вновь впился в его губы — уже не просто крепко держа его голову, а вжимая его в стену всем своим телом. Как же им повезло, что это был действительно укромный угол, где они продолжили наслаждаться губами друг друга ещё несколько минут.