Патронус Истинной Души

— Эй, Поттер, — раздался полный отвращения голос, привычно делающий такой сильный акцент на букве «П», словно вот-вот плюнет. Гарри сделал вид, что не заметил, проходя дальше в класс. — Поттер, — не унимался слизеринец, — слышал, ты тут в обморок упал, как испуганная девчонка? Настоящий альфач, что сказать. Вот уж и впрямь — достойный герой Гриффиндора. На фоне привычно гоготали два придурка, поддакивая своему «шефу». — Поттер, смотри чего покажу... — Не останавливайся, просто иди дальше в класс, — тихо сказала Гермиона, опять невесть откуда взявшаяся слева от него. Но Гарри хватило ума всё-таки обернуться на этих клоунов. Малфой стоял, набросив на голову капюшон мантии — да так низко, что виден был лишь его подбородок. — У! Дементор! — резко выкрикнул он. Гарри про себя трижды поблагодарил профессора Люпина за то, что тот не стал откладывать, и провёл персональное занятие с Гарри в тот же день — несмотря на собственное состояние. — Что? Уже всё? Эх, такое шоу пропустил... — с издёвкой ухмыльнулся белобрысый гад, стягивая капюшон назад. — Я-то думал, хоть какая-то польза от тебя будет. Раз уж палочкой пользоваться не умеешь. Пара тупых амбалов гоготала всё задорнее. — Или, может, ты просто не знаешь, как надо? Думаешь, палочка нужна, чтоб ею дырки в пергаменте делать? Давай покажу: ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! Одновременно с тем, как выкрикнул слова заклятия — он резко выкинул руку вперёд, достав свою палочку из рукава и направив её точно в шрам Гарри. От неожиданности гриффиндорец слегка дёрнулся и, видимо, на миг округлился в глазах. Что, конечно же, непременно заметили два дебила, и заржали с тройной силой. Из палочки Малфоя — равномерно во все стороны — тонкими волосками выстрелили белые линии, сформировав идеально симметричный щит безупречно круглой формы. Через мгновение пространство между линиями заполнилось чем-то вроде сжиженного светящегося газа, делая изогнутый диск щита непрерывным. Заклинание продержалось довольно долго и, даже рассеиваясь, оно сохраняло целостность. В щите не появилось ни одной дырки, а линии-каркас — лишь начали плавно опадать вниз и истончаться со временем, пока, наконец, не растворились полностью — почти одновременно. — Представляешь, — наслаждался собой Малфой, — у некоторых студентов, в отличие от всякого сброда, есть чистокровный талант к магии, передающийся из поколения в поколение. Хотя ты там не плачь, ранимый ты наш: будешь стараться — может, чему и научишься. Только — пст! — он перешёл на плохо изображаемый шёпот — достаточно громкий, чтоб его услышали все окружающие, — Поттер, слушай секрет: для этого надо в обмороки на уроках не падать. — Эй, Малфой! — уверенным голосом ответил ему Гарри. — Смотрите, у кого голос прорезался... Дальше растрёпанный гриффиндорец, полностью игнорируя, что там ещё изрыгнёт этот ядовитый змеёныш, произнёс лишь два слова: — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! Такого не только белобрысый задира, а вообще никто из Слизерина не ожидал. Патронус Гарри не отличался той же выверенной точностью и грациозностью. Вместо этого — под звук, напоминающий стройную гармонию хора, струя светящегося газа штормовой силы брандспойтом рванула из его палочки так, что Поттеру пришлось держать её двумя руками и упереться ногой сзади, дабы не упасть самому. Он-то был готов к этому. А вот Малфой, похоже, нет. Блондина вместе с двумя его амбалами припечатало к стенке. Припечатало б ещё кого-нибудь, если бы другие слизеринцы не разбежались вовремя. Зелёная мантия, облепившая тощее тело блондина, жалобно трепыхалась, вжимая его в стену всё сильнее, пока он распластался на стене, как на полу — в позе трупа, спрыгнувшего с крыши Хогвартса. — Гарри, хватит, — раздался за его спиной голос профессора Люпина. Гриффиндорец тотчас опустил палочку. Малфой, вместе с Бибой и Бобой, втроём рухнули вниз. Ходячие шкафы сразу повалились на пол, а блондин — с трудом, но всё же устоял на полусогнутых ногах, со стоящими дыбом белокурыми волосами и круглыми от шока глазами. Он тяжело дышал. — Ты об этом пожалеешь... — переведя дух, зашипел он сквозь зубы, — Оглядывайся в коридорах, Поттер. Местные стены не любят, когда неуважительно обращаются с потомками Салазара Слизерина, особенно — с наследниками благородного дома Малфоев. Фраза, наверное, произвела бы больший эффект, если бы Драко стоял перед ним привычно-лощёным, а не воплощал фразу «я упала с сеновала...» Но, зная этого гада, Гарри понимал, что угроза вполне реальная. — Местные стены, мистер Малфой, — ответил за него профессор, — и прошлого-то «наследника» еле стерпели, дав ему унести ноги лишь благодаря широкой душе Хогвартса. Не бросайтесь угрозами, когда сами не понимаете, о чём говорите. — Когда отец узнает, как о нём за глаза отзываются в этом гадюшнике... — ... Я с радостью встречу старого знакомого и повторю ему это в лицо. А вам, мистер Малфой, не мешало бы поинтересоваться у Люциуса, отчего он не рвётся лишний раз ступать на землю за́мка. Проходите лучше в класс и садитесь за свою парту.

***

Профессор Люпин уже, видимо пришёл в себя, и стоял перед учениками безо всякой трости, засунув руки в карманы брюк. — Десять баллов тому, кто угадает, о чём будет сегодняшний урок. Но не спешите: у каждого есть лишь одна попытка, — он принялся расхаживать влево-вправо у доски. — Тема нашего занятия никак не связана ни с дементорами, ни с Патронусом. Вместо этого — сегодня мы изучим самый важный навык, который стоит на первом месте для любого волшебника — или колдуньи, — он остановился и кому-то подмигнул, — при защите от любых, абсолютно любых тёмных искусств. Он вновь остановился посреди доски и слегка наклонился вперёд, по-прежнему не доставая руки из карманов: — Итак, у кого-то уже есть идеи, о чём наше сегодняшнее занятие? Или нужна ещё подсказка?.. Да, мисс Грейнджер. Разумеется, и так было понятно, кто уже тянул руку: — «Главный базовый навык любого волшебника — это правильный хват палочки», как сказано в «Особых Знаниях и Заклинаниях» Демунгуса Криппета... в третьем томе. — Пссст, Гарри! — прошептал Рон и ткнул его локтем в бок. — А представь, как бы разверзлась земля, если б она не уточнила, что именно «в третьем томе». Они одновременно сдавленно хихикнули. — Вообще-то, — так же шёпотом, сдерживая смех, ответил Гарри, — ничего смешного. Мы б тогда всю неделю выслушивали её стенания о недополученных трёх баллах. — Придурки, — едва слышно буркнула Гермиона, сидящая справа от них, за соседней партой. — Вам бы повзрослеть обоим. Они переглянулись и синхронно пожали плечами. — Вы знакомы с творчеством таких серьёзных авторов, мисс Грейнджер? — удивлённо переспросил Люпин. — Далеко не подростковая литература. Вот только старина Демунгус... У него ещё со старших курсов школы — довольно... необычный взгляд на устоявшиеся вещи. Из нашего поколения немногие маги в состоянии понять и — уж тем более — разделить его трактовку... особенно в Министерстве, — последнее он с заговорщическим выражением лица произнёс довольно тихо, будто бы себе под нос, едва приоткрывая рот. — Вам повезло, что я разделяю его прогрессивные взгляды. Впечатляет, мисс Грейнджер, весьма впечатляет. Вот только осторожнее со ссылкой на спорных авторов. На профессора Снейпа, я уверен, это бы оказало прямо противоположный эффект... Но — нет. Наше занятие — не об этом. Сегодняшняя тема — нечто не настолько буквальное, как хват палочки... Хорошо, даю подсказку: данный навык невозможно тренировать в одиночку. Дополненные условия задачи, по-видимому, поставили учеников в тупик: те немногие поднятые руки, что оставались в воздухе после Гермионы, разом опустились. Кроме руки Невилла. Он сперва её опустил, а потом снова неуверенно потянул. Также, к нему присоединился Малфой, горделиво устремив свою тощую лапу вверх. — Да, мистер Малфой? Что это за фундаментальный навык, на котором строится любая защита от тёмных искусств? — Чистокровная магия. Слизеринцы одобрительно закивали. — Высокомерие — это качество, а не навык, — отрезал профессор. — Мистер Лонгботтом? — Я... я не уверен... но может... отражающие чары?.. Чтоб их тренировать — нужен напарник. — Значительно ближе. В правильную сторону мыслите. Прям, очень близко. Но всё ещё не то... Наша тема — это довольно широкое понятие — некоторые даже называют его зонтичным. Ещё у кого-нибудь есть гипотезы? Аудитория молчала, желающих ответить — не было. — Жаль... Надеялся, что отгадаете. Ну ладно, не буду вас томить, — Люпин достал руки из карманов, и вновь, как на прошлом занятии, в одной из них держал палочку. Сделав взмах, он заставил мел неспешно выводить на доске буквы, пока сам продолжил. — Наша сегодняшняя тема — то, на чём строится противодействие любой тёмной магии и что является, пожалуй, самым важным фундаментом в карьере любого успешного мага — как в защите от тёмных искусств, так и за её пределами — это... — он отошёл в сторону, демонстрируя доску, — ДОВЕРИЕ. А точнее — умение определять, кому и когда можно доверять. На кого можно положиться, а на кого — лучше не сто́ит. Ученики — и слизеринцы, и гриффиндорцы — практически синхронно отстранились, разочарованно откинувшись назад на своих стульях. — Подождите-подождите. У нас тут не урок по чтению морали и не детские сказки в духе: «жить дружно — хорошо». Мы сегодня рассматриваем доверие как совершенно практический навык. Разочарование сменилось настороженностью вперемешку с лёгким недоумением. — Погодите, профессор, — без обиняков возмутился Дин. — Как можно рассматривать доверие практически? Его ж даже померить нельзя! — Отличный вопрос, мистер Томас! Пять очков Гриффиндору!.. Или, давайте, наверное, всё-таки, два очка. Так честнее будет. И — вы абсолютно правы. Доверие — как любое достаточно общее понятие, невозможно померить. Но его можно применить! Класс насторожился ещё сильнее. Гарри представил Дамблдора, который величественно стоит — и вместо палочки или зелья — колдует каким-то эфемерным «доверием». Чувствуя немой вопрос, повисший в аудитории, Люпин продолжил. — Как вы уже наверняка подметили сами, за три-то года обучения, солидную часть практических заданий необходимо осуществлять в парах. Я вам даже больше скажу: парная и комбинированная магия — это целый подраздел, причём, самый крупный. Мы ею сегодня, кстати, воспользуемся. Сложными комбинированными чарами, для успешного выполнения которых потребовалось взаимодействие даже не двух, а сразу трёх волшебников: заклинателя, прорицателя и зельевара — спасибо профессорам Снейпу и Трелони. Без знания сегодняшней темы — такая магия была бы невозможна. И вы на собственной шкуре ощутите, насколько это важно — на следующем занятии, когда мы перейдём... — профессор сделал многозначительную паузу, — к Продвинутому Патронусу. На этих словах аудитория мгновенно притихла и навострила уши. — Да ладно вам заливать, профессор! — со свойственным ему взрывным характером, Симус швырнул на стол своё перо. — Хотите сказать, что вы с профессором Снейпом какие-то там закадычные друзья, прям вот вы ему доверяете — раз смогли выполнить те совместные чары? — Не друзья, мистер Финниган, вы правы. Было бы глупо отрицать, как я отношусь к профессору Снейпу, — он картинно закатил глаза, и ученики понимающе усмехнулись. — Но некоторая степень взаимного доверия, — он сделал ударение на двух словах, — для чар, которые я вам сегодня покажу — просто необходима. Класс с трудом, но вроде бы начал улавливать, к чему клонит Люпин. — Давайте на примере. Вот возьмём, допустим... — он окинул кабинет взглядом, — мистера Поттера. — Конечно, кого ж ещё! — фыркнул Драко. — ... И вас, мистер Малфой, раз уж вызвались. Смотрю, вам не терпится оказаться в паре с Гарри. По классу пронеслась волна смешков, а Малфой насупился и что-то там буркнул. — Предположим, — продолжил Римус, — что вам вдвоём нужно отработать некое заклятие — не важно какое. Важно, что оно требует вашего взаимодействия. Готов поспорить, что как бы вы в таком дуэте ни старались, у вас ни за что не выйдет превзойти... кого бы взять для примера... Фреда и Джорджа Уизли — тут все ведь их знают?.. Хотя чего я спрашиваю — конечно знаете, — он опять закатил глаза с выражением: «как таких не знать!» — Благородный род Малфоев ни за что уступит каким-то грязным... — Э, прилизанный! — не выдержал Рон. — За языком следи, а то ведь тебе его могут... — Достаточно, мистер Уизли. А вам, Малфой, ваши предрассудки мешают увидеть то, что я пытаюсь до вас донести. Если б вы отрабатывали заклинание с мистером Поттером — можно с уверенностью сказать, что вы оба не добились бы успеха. В таком случае куда разумнее вам было бы взять себе в пару вместо Гарри... допустим, профессора Снейпа. Как и Гарри — того, с кем у него повыше уровень доверия, — Люпин ему подмигнул, — тогда можно добиться не просто успеха, а успеха выдающегося. Гарри с пониманием расплылся в благодарной улыбке и слегка склонил голову, пытаясь безмолвно сказать: «Ещё раз спасибо за то занятие, профессор.» Люпин едва заметно кивнул ему в ответ. — Это и есть — применение доверия в практической магии. Целые отряды мракоборцев в Министерстве формируются исходя из того, насколько совместимы их участники. По отдельности — они, может, и не очень выдающиеся волшебники. Но в тандеме — они превращаются в несокрушимую силу... И это, — Люпин заговорил гораздо медленнее и тише, подчёркивая значимость слов, — одна из тех вещей, которую так и не смог понять один могущественный тёмный маг, величавший себя Лордом. При упоминании Волан-де-Морта класс волной накрыла тишина, а профессор подытожил: — ... Мы все знаем, к какой судьбе его это привело. — Это мы ещё посмотрим, — полушёпотом прошипел кто-то из слизеринцев. На удивление, это был не Малфой. Вообще, тот сидел необычайно тихо и неподвижно, с отрешённым лицом уставившись в стол. Гарри даже удивился, когда машинально глянул в сторону Драко в поисках автора реплики, а увидел его — таким. — И вот поэтому, — Люпин вновь продолжил жизнерадостным голосом, как ни в чём не бывало, проигнорировав ремарку от слизеринцев, — оценка доверия в совместной магии настолько важна... А теперь — вы удивитесь, но, вообще-то — сегодняшнее занятие по большей части практическое. Мы просто с вами заговорились. Давайте, вставайте, разомните ноги... раздвиньте парты — нам потребуется много места. Ну же, не будем терять время — вам понравится следующая часть...

***

Через несколько минут копошение завершилось. Профессор попросил всех разбиться на пары. Уже цепочкой таких пар — он построил учеников в круг, в центре которого стоял сам. В каждой паре два студента стояли лицом друг к другу: один — спиной в центр круга, другой — наружу. Тем самым, они сформировали собой два кольца — внутреннее и внешнее. Когда гам более-менее затих — Люпин начал объяснять, зачем они так построились: — К несчастью, не всем из нас повезло заранее знать, с кем у нас подходящий уровень доверия. Всё-таки, не все мы — Фред и Джордж Уизли. — Слава Мерлину, — огрызнулся уже пришедший в себя Малфой. — ... Хотя это, конечно, идеальный пример. Или, вот, Гарри с Роном. Или — мистеры Кребб и Гойл... Тут и без чар понятно, насколько волшебники близки по духу. Но большинству из нас, увы, приходится в ключевой момент чуть ли не наугад прикидывать, сработаемся мы с кем-то или нет. К счастью, существуют специальные чары, позволяющие, хоть и не точно, но всё-таки оценить, насколько вы сходитесь с кем-то по духу. Чем больше вы похожи — тем более вы на одной волне и, как следствие, тем более эффективно можете применять совместную магию, а значит — тем большего успеха добьётесь. Порой — речь даже не о том, больший успех или меньший, а удастся ли вообще сотворить сложное заклятие. К несчастью — те особые чары, которые позволяют это выявить — чрезвычайно сложны в изготовлении и, как я сказал ранее — требуют взаимодействия сразу нескольких высококлассных магов. Не говоря уже о соблюдении целого ряда условий. Да и результат они дают очень уж приблизительный. Что делает эти чары практически неприменимыми в большинстве случаев. Но ровно по тем же причинам — они почти идеально подходят в учебных целях, для нашего сегодняшнего занятия. — Профессор, — неуверенно подал голос Невилл, — но если они такие сложные — как же вы один сможете ими зачаровать стольких учеников сразу? — А-ха! — победно воскликнул Люпин. — Отличный вопрос, мистер Лонгботтом! Самое прекрасное в этих чарах — так это то... — он опять выдержал паузу, нагоняя интриги, — что это не я буду их накладывать, а вы сами. Внутреннее кольцо студентов, стоящее к нему спиной, вопрошающе обернулось к преподавателю, а внешнее кольцо — уставилось на него ещё выразительнее. — Профессор, это безответственно! — воскликнула Гермиона. — Заставлять студентов Хогвартса практиковать запредельно рискованный для них уровень сложной магии... — Спасибо за вашу бдительность, мисс Грейнджер. Но то, чем мы займёмся — для вас совершенно безопасно... я надеюсь. На двух последних словах группа напряглась. Тем временем, Люпин достал из кармана мантии небольшой стеклянный флакон с прозрачной синеватой жидкостью и торжественно поднял над головой, демонстрируя всей группе. Если Гарри правильно разглядел, крышка флакона была совмещена с пипеткой. — Вот оно, наше сегодняшнее сокровище! — торжественно провозгласил преподаватель. — Благодаря заговорам профессора Трелони и выдающемуся таланту профессора Снейпа, — Люпин едва слышно добавил, — знал бы он, для чего мне это — точно бы не согласился... Благодаря их стараниям я смогу ненадолго зачаровать ваши палочки, и вы уже сами сможете применить эту магию. И это, как раз, самое прекрасное: когда всё уже готово — воспользоваться ею сможет даже первокурсник. Класс заинтересованно встрепенулся. Шутка ли — на третьем курсе самому пощупать настолько продвинутые чары. — Не буду скрывать, — извиняющимся тоном прокомментировал он, — это может быть не настолько зрелищно, как какое-нибудь заклятие Белого Призыва. Но по уровню сложности — поверьте, это ничуть не менее продвинутые чары. Ну что, приступим? Всем достать палочки! Люпин начал обходить круг. По очереди, он капал загадочное зелье на самый кончик палочки каждого ученика, сосредоточенно сведя брови и что-то нашёптывая. Обойдя всех, он вернулся в центр, спрятал флакон обратно в складки мантии и продолжил: — Итак, что нужно делать... А теперь — внимательно: сейчас будет о-о-очень сложно, — он это произнёс с очевидным сарказмом. — Первое: нужно скрестить палочки, чтоб они касались друг друга как можно ближе к середине... так, погодите, пока — только на словах; второе — вместе со своим партнёром — сосчитать три-два-один, после чего — третье — синхронно произнести заклинание — внимание — «Э́мпикус» (прим: ударение на «Э»). И, наконец, четвёртое, самое главное — внимательно пронаблюдать за искрами, которые после этого должны появиться из кончиков ваших палочек. Обратите внимание, какого цвета и формы эти искры будут. Ваша главная задача — найти трёх других учеников, чьи искры будут больше всего похожи на ваши. После каждой проверки в паре — по моей команде — каждый делает один шаг направо, к следующему ученику... И — может, добавим музыки — как считаете? Студенты, переглянувшись, закивали. Взмахнув палочкой, профессор, как на занятии с боггартом, снова включил граммофон с энергичной мелодией. — Задача понятна? Тогда давайте попробуем вместе — пока без палочек. Три-два-один, Эмпикус! Более-менее складным хором прозвучало заклинание. — Хорошо. Проговаривайте как можно чётче. А теперь давайте и отсчёт все вместе. Три-два-один, Эмпикус! Студенты повторяли за профессором, отсчитывая в такт музыки. — А теперь уже с палочками. Три-два-один, Эмпикус! Кабинет озарило свечение, переливающееся всеми цветами радуги. Гарри стоял с Роном — и у них у обоих их палочек посыпали красно-оранжевые искры, лёгким фонтаном. — Давайте ещё разок, — голосом тренера-заводилы, подбадривающего свою команду перед матчем, продолжал Римус, — на этот раз, без меня. Гарри с Роном синхронно, но не вместе с остальными — снова отсчитали и произнесли заклинание. Искры вылетели ещё раз с той же силой. Каждая другая пара вразнобой сделала то же самое. — Есть кто-то, у кого не получилось? — Люпин оглянулся вокруг. — Отлично! Тогда поменялись, и — ещё раз! Гарри сделал шаг в сторону, ему навстречу шагнула Гермиона. У неё получился точь-в-точь бенгальский огонь. — И — ещё один шаг в сторону! — снова скомандовал преподаватель. На сей раз перед Гарри оказалась Панси Паркинсон. Из её палочки вылетело несколько зелёных огненных сгустков, напоминающих плевки ядом. Затем Гарри оказался в паре с Симусом. У того было покрытое сажей лицо и слегка опалённые брови. — Ты — это... Лучше на вытянутой руке, — предупредил он. И действительно. То, что вырвалось у Симуса — напоминало не столько искры, сколько маленький взрыв пламени. Так, шаг за шагом, Гарри сделал полный круг, вновь оказавшись напротив Рона. После этого профессор начал какие-то перестановки: делил пары на чётные/нечётные, командовал всем чётным поменяться местами в паре, после чего заставлял делать ещё круг — на сей раз, шагая через одного. Дробил круг на сегменты и менял их местами. Командовал перестроиться из пар в тройки, а потом опять в пары — но уже в другие... В определённый момент Гарри оказался перед Дином. У того тоже было почерневшее лицо — и дело не в цвете кожи, а в чёрных следах сажи, по большей части уже вытертых чем-то. — Симус? — спросил Гарри, указывая на пятно, оставшееся на щеке. — Ага, — кивнул он, вытирая щёку рукавом. — Я его первый, так сказать. Они молча обменялись ехидными ухмылками и скрестили палочки. Где-то ближе к концу урока Гарри уже окончательно запутался во всех тех перестановках между студентами, которые проворачивал профессор. Но к тому времени — казалось, что он сделал парное заклинание вообще с каждым из всех остальных учеников и увидел вообще все варианты искр, которые только можно вообразить. Они были настолько разнообразными, что слились в памяти в один бесформенный образ, всех цветов и размеров. Запомнил он только то, что его искрение было наиболее похоже на то, как «выстрелила» палочка Рона и — на его удивление — Дина. Правда, у Дина их окутывало пламя. Ещё ему запомнились искры Малфоя — хотя это и на искры-то было не очень похоже. Скорее, расходящееся во все стороны кольцо светящегося дыма с белыми фейерверками внутри. Ещё он удивился, когда его собственные искры вдруг меняли внешний вид в паре с каким-нибудь учеником. Так, в паре с Малфоем — они отчего-то из красных превратились в чёрные, словно засасывающие свет. Гарри и сам тогда ошалел, увидев это, но тот непередаваемый спектр эмоций, который пронёсшимся вихрем расцвёл на лице Малфоя — это было бесценно. Видимо, эти чёрные искры для того что-то значили, раз он от одного их вида дюжину раз за секунду изменился в лице. Ещё с кем-то — вроде бы, с Парвати Патил — они вдруг стали фиолетовыми и вместо фонтана начали разлетаться по спирали. Да, точно — это была Парвати, она ещё сделала комплимент, какие они у него красивые. Всё это время учитель приговаривал: — Помните, нужно найти троих самых близких вам по духу! Если не получится три — ну, нужны ещё хотя бы два других ученика. Не обязательно найти полное совпадение — такое вообще редко бывает... Не пугайтесь, если в паре с кем-то ваши искры станут другими — это нормально. Выбирайте тех, чьи искры больше всего похожи на ваши именно в момент заклятия... Мисс Браун, не теряем время, двигаемся дальше — понимаю, красивый фейерверк, но вы всех задерживаете... Да-да, не все мы родились Фредом и Джорджем Уизли, так что не удивляйтесь, если заклинание покажет неожиданные результаты... Не так ли, мистер Забини? Наконец, Люпин торжественно произнёс: «Всё, закончили!» — и остановил музыку. Он попросил учеников расставить парты обратно, рассесться за них и записать имена «самых близких по духу» напарников, а также вкратце описать, как выглядел их сноп искр, чем был похож на твой, а чем — отличался. После этого попросил подписать свой пергамент и прошёлся между парт, собирая их. Сгружая пачку пергаментов на стол, он торжественно выдохнул: — Ух! Все справились. И даже по времени уложились. Ну что, мистер Томас, как вам практическое применение доверия? — Вообще огонь! — выпалил Дин, со смесью восторга и раздражения на Симуса, искоса поглядывая на него. — Да я специально, что ли! — воскликнул его друг в ответ на неозвученный вопрос. — Конечно не специально, — заступился за него Люпин, — хотя с вашим нравом, мистер Финниган, этого можно было ожидать, — он сделал шаг назад и обратился уже ко всей группе. — Ну как вам? Класс наполнился довольными одобрительными возгласами. — Отлично. Тогда давайте подытожим — и ещё кое-что интересное я припас напоследок. Итак... То, что вы пронаблюдали — это лишь примерная демонстрация того, насколько сочетаются нравы у двух конкретных магов. Не надо делать далеко идущие выводы о человеке по форме заклинания Эмпикус, это лишь иллюстрация, не более. Хотя кое-о-чём она, всё же, говорит, — Люпин кивнул в сторону Симуса, класс расслабленно улыбнулся. — А теперь — самое главное, что надо знать об этом заклинании: ЕМУ. НЕЛЬЗЯ. СЛЕПО. ВЕРИТЬ, — громко, с нажимом на каждое слово произнёс профессор. Непринуждённые разговоры прекратились. Те, кто конспектировал за Римусом — оторвались от своих записей. — То, что демонстрирует Эмпикус — это крайне упрощённая и поверхностная оценка характеров. Если при изготовлении эмпического зелья мы с профессором Снейпом сами воспользовались бы им для того, чтобы оценить, насколько сработаемся — то результат был бы плачевным. Эмпикус показал бы, что мы не сможем зачаровать Эмпикус, хотя мы зачаровали Эмпикус. Вот такой вам парадокс. Римус замолк ненадолго, давая студентам время переварить сказанное. — Это одна из тех причин, почему эти чары, при всей своей сложности — как правило, просто бесполезны. Но именно поэтому они так отлично подходят в образовательных целях — когда надо в большой группе учеников составить пары и быть более-менее уверенным в том, что студенты смогут друг другу доверять... Что будет критически важно на нашем следующем занятии. Кто-то, кому Эмпикус показал совместимость — наверняка станут лучшими друзьями на всю жизнь. Но не из-за зелья, они бы ими и так стали. Зелье — разве что, могло открыть глаза на схожесть с каким-то человеком, о котором ты даже не думал. А кто-то, кому эти чары нарисовали даже идеальное совпадение — всего лишь сможет доверять в той мере, которая требуется для нашего следующего урока, не более. Эмпикус — это всего лишь костыль. Реальный навык истинного мага состоит в том, чтобы научиться определять подходящих тебе людей... — он наклонился вперёд и произнёс тихо, почти шёпотом, — безо всякой магии вообще. Или же — наоборот, с помощью настолько сложных и опасных техник, что я вам даже их название не скажу. Одной из таких техник — очень тёмным её видом — владел Сами-Знаете-Кто. Он был мастером проникновения в душу своих сторонников, хотели они того или нет. Легко доверять, когда ты не просто предполагаешь, а знаешь, как именно к тебе относятся окружающие. Но... если хотите моё мнение — даже настолько продвинутая, настолько тёмная магия — не сравнится с простым человеческим навыком находить тех людей, которым ты безо всяких заклинаний можешь доверять. И падение Сами-Знаете-Кого — тому пример. Выявлять подходящих тебе людей — этот навык одновременно и самый простой, и самый сложный. Можно лишь одним предложением описать всю суть этого умения — да я только что это сделал! Но потребуются годы и учёт нескончаемых мириад нюансов, чтоб освоить его в полной мере. Так что если вы что-то и вынесете из сегодняшнего урока — вынесите это: учитесь окружать себя теми людьми, которым вы сможете доверять, а также сделайте так, чтоб они могли доверять вам. И не прекращайте учиться этому. В кабинете стояла гробовая тишина. Даже слизеринцы не шуршали, не перешёптывались, не обменивались записками — а с необычайно осознанными для них лицами внимали каждому слову профессора. — Ну да ладно, я ж вам обещал ещё кое-что интересное, — внезапно встрепенулся Люпин и, как ни в чём не бывало, продолжил в привычной дружелюбно-приветливой манере. — На следующем занятии мы будем проходить продвинутый Патронус — но это я вам уже и так сказал. А вот чего не сказал — так это того, что практиковать его придётся в парах, и вот это, — он похлопал по стопке пергаментов, — определит, с кем именно. Но приятная новость не в этом... Вы, скорее всего, не в курсе, что на этой неделе у профессора Стебль возникли... кхм... личные дела. Поэтому следующее занятие по ЗОТИ — не через неделю, а вместо следующего урока травологии. То есть, послезавтра. На этих словах класс опять оживился. По нему пронеслось негромкое, но довольное ликование. — У Гриффиндора — с Пуффендуем, у Слизерина — с Когтевраном. После этих слов счастья в глазах гриффиндорцев добавилось ещё больше. — А, ну и бонусом... Эмпические чары будут действовать ещё минут 20 после урока. Можете поиграться в коридоре — только профессору Снейпу на глаза не попадайтесь. Эти искры — безопасные... кроме, пожалуй, вас, мистер Финниган. Позвольте, я протру вашу палочку, от греха подальше... Профессор подошёл к Симусу и протянул руку. Тот неохотно передал свою палочку, и Люпин принялся тщательно вытирать её кончик о подол мантии. А пока он это делал — попрощался с группой: — Ну что, до встречи на следующем занятии? Если вы думаете, что это сегодня вы узнали о себе что-то новое — то готовьтесь к настоящим откровениям, которые будут послезавтра... Это ваше, — он протянул палочку обратно Симусу. — Урок окончен! На этой интригующей ноте профессор взял со стола пачку пергаментов и направился в свою комнатушку, оставив класс в противоречивых чувствах восхищения, предвкушения и лёгкой экзистенциальной озадаченности.