Больше, чем политика

Осеннее солнце скользило по бледно-желтым стенам больничного коридора, заливая его мягким, теплым светом. Лучи плавно ложились на пол, образуя золотистые дорожки. За окном легкий ветерок едва касался листьев, и их тени мягко играли на подоконниках. Время от времени, когда Жордан в очередной раз проходил мимо окна, солнце ненадолго касалось его лица, выхватывая из тени его напряженное выражение. Его шаги звучали отчетливо в тишине коридора, и он нервно дергал руками, поправляя свои волосы. Каждый раз, когда он проходил мимо Стефана, он бросал на него взгляд, полный тревоги. Стефан сидел напротив окна, расслабленно наблюдая за этой картиной. Мягкий свет падал на его спокойное лицо, делая черты теплее и мягче. Он следил за Жорданом с легкой улыбкой, чувствуя одновременно и нежность, и веселье. Наконец, когда Жордан снова резко остановился перед ним, Стефан не выдержал: — Жордан, успокойся, все будет в порядке. Жордан замер, слегка нахмурившись и устремив взгляд прямо в глаза Стефану. В его выражении читалось упрямство, почти тихий протест. Почти шепотом, но твердо он ответил: — Стефан, любимый, позволь мне спокойно побеспокоиться о твоем здоровье. Я доверяю нашим врачам, но это не значит, что я буду меньше нервничать. После этих слов Жордан вновь отвернулся и продолжил свой путь по коридору, не находя покоя. Стефан лишь покачал головой, его улыбка не исчезала, пока он наблюдал за тем, как Жордан снова меряет шагами коридор. Дверь кабинета тихо скрипнула, и врач наконец вышел в коридор, окинув Стефана внимательным взглядом поверх очков. Кивнув, он пригласил его войти. Стефан плавно поднялся со стула и не спеша направился к кабинету, а Жордан последовал за ним, словно тень, готовый сопровождать его до самого конца. Но у порога врач, скрестив руки за спиной, вежливо, но уверенно преградил ему путь. — Молодой человек, подождите в коридоре, — его голос прозвучал сухо и бесстрастно, подчёркивая границу, за которую Жордану было не позволено переступить. Жордан нахмурился, сжав губы. Ему пришлось сделать усилие, чтобы сохранить внешнее спокойствие, несмотря на волнение, что явно проступало в его глазах. Почти умоляюще, но настойчиво, он заговорил тихим, напряжённым голосом, где смешались и просьба, и вызов: — Господин доктор, позвольте мне остаться рядом с ним, для моего и его спокойствия. Врач внимательно посмотрел на Жордана. На миг его выражение смягчилось, в глазах мелькнуло понимание, но он остался непреклонен. — Насколько я успел заметить, пациент спокоен, — ответил он чуть мягче. — А вам советую успокоиться. Это не займет много времени, и вскоре ваш спутник снова будет с вами. С этими словами он закрыл дверь кабинета, оставив Жордана одного, словно ставя между Жорданом и Стефаном невидимую преграду, которая казалась почти осязаемой. Жордан остался в коридоре, чувствуя, как его тревога многократно усилилась из-за невозможности быть рядом. Ему казалось, что время в коридоре остановилось. Он напряжённо вглядывался в каждую деталь вокруг: свет, играющий на стенах, тени на полу, проходящие мимо медсестры и врачи. Тишина только усиливала его беспокойство. Переступая с ноги на ногу, Жордан нетерпеливо посматривал на дверь, ожидая её открытия. Наконец, дверь кабинета открылась, и Стефан вышел — спокойный и уверенный. Его рука теперь была свободна, без повязки, и он выглядел по-настоящему счастливым. Жордан мгновенно бросился к нему, тревожно окинув его взглядом, будто боялся, что за время их разлуки могло что-то измениться. — Не болит? — прошептал он, вглядываясь в улыбающиеся глаза Стефана. Стефан звонко рассмеялся. — Нет, все в порядке, — ответил он, не скрывая своей радости. — Господин врач снял повязку, убедился, что кость срослась, и сказал не перенапрягать руку еще месяц. Через месяц нужно будет снова прийти на осмотр. Жордан облегченно выдохнул, словно с плеч упал огромный груз. Его лицо озарила теплая улыбка, и он посмотрел на Стефана с нежностью, готовый прямо сейчас обнять его и никогда больше не отпускать. Он прошептал с предвкушением: — Мы должны отпраздновать это. Стефан нахмурился и с сомнением пробормотал: — Но я хотел еще написать отчет о командировке… Однако Жордан не дал ему договорить, твёрдо возразив: — Отчет подождет, любимый. Врач сказал, что тебе нельзя перенапрягать руку. Стефан на секунду задумался, словно прикидывая, стоит ли уступать, но затем, кивнув самому себе, с мягкой улыбкой согласился: — Ладно, ты прав. Один день отдыха ничего не изменит. Жордан ответил ему широкой улыбкой, и в его глазах загорелся огонек предвкушения. По дороге домой они оживленно обсуждали, что заказать на ужин, и в итоге решили остановиться на пицце. Как только они приехали домой, Жордан ушел с телефоном в сторону, чтобы оформить заказ, а Стефан, едва войдя в квартиру, быстро помыл руки, наслаждаясь тем, что вторая рука теперь свободна. Затем он направился на кухню, где, ловко орудуя ножом, стал нарезать фрукты и красиво выкладывать их на тарелки. Когда прозвучал звонок в дверь, Жордан вернулся с пиццей и, разложив коробки на кухонной столешнице, аккуратно нарезал пиццу на равные треугольники, выложив их на тарелки. В это время в гостиной Стефан уже подготовил кофейный столик: небольшие тарелки с закусками и фруктами были расставлены, а в центре оставалось место для горячей пиццы. Они устроились на широком диване, застелив его уютными пледами и подушками. Присев бок о бок, они начали выбирать фильм, перебирая длинный список Жордана. У Стефана не было особых предпочтений в фильмах — он доверял выбору Жордана, который всегда умел подобрать что-то интересное, учитывая их настроение и атмосферу вечера. Время пролетело быстро; сумерки уже сгущались за окном. Гостиная погрузилась в интимный полумрак, и они не спешили включать лампы, наслаждаясь теплотой этой приглушенной атмосферы. Экран телевизора ярко светился, являясь единственным источником света, а в комнате царила спокойная тишина, лишь иногда нарушаемая саркастичными комментариями Жордана и весёлым смехом Стефана. Стефан устроился, прижимаясь к боку Жордана, его ладонь лежала на его теплой груди, улавливая ритмичное биение сердца. Минута за минутой Стефан ловил себя на том, что всё чаще начинает смотреть на Жордана, не столько слушая фильм, сколько наблюдая за его чертами, которые при тусклом свете казались даже более красивыми. Внимательно рассматривая ровный профиль Жордана, он любовался его длинными ресницами, придающими его взгляду какой-то мягкий оттенок, и россыпью крошечных родинок на щеке. Его взгляд опустился на губы Жордана — мягкие, чуть припухлые, с легким розовым оттенком; их изгиб завораживал и манил. Внутри Стефана медленно разливалось приятное, тягучее тепло, перерастающее в сладкий, тянущий жар глубоко в животе. Сердце забилось быстрее, и он вдруг ощутил в воздухе легкое, почти неуловимое напряжение. Жордан уловил на себе взгляд Стефана, и уголки его губ слегка приподнялись в едва заметной, уверенной улыбке.Он продолжал смотреть на экран, притворяясь увлечённым фильмом, но тайное удовольствие от того, что Стефан смотрит на него, согревало его изнутри. Когда напряжение между ними стало почти осязаемым, Жордан медленно повернул голову, заметив, как Стефан, не скрывая желания, смотрит на его губы, будто хочет приблизиться, но колеблется. Его улыбка стала чуть шире, и Жордан, с лёгким вызовом в низком, мягком голосе, произнёс: — Если хочешь — бери. Стефан замер, слегка покраснев, но в его глазах мелькнула решимость. Он чуть подался вперёд и, едва ощутимо, коснулся губ Жордана своими. Их поцелуй был нежным, как лёгкий шёпот, но в этом мимолётном движении чувствовалась скрытая жажда — сдержанная, но неукротимая. Жордан, не желая оттягивать момент, наклонился ближе и настойчиво коснулся губ Стефана языком, приглашающе и уверенно, призывая его поддаться. Когда Стефан ответил, приоткрыв рот, Жордан проник внутрь, изучая его, нежно лаская каждый уголок его рта. Стефан выдохнул тихий стон в его губы, его дыхание стало прерывистым, а тело сдалось близости. Повернувшись к Жордану, он одной рукой зарылся в его густые волосы, чуть сжимая пряди, а другой ладонью скользнул по его шее, чувствуя горячую кожу и напряжённые мышцы под пальцами. Жордан ответил низким стоном и сильнее прижался к Стефану. Его руки обвили талию Стефана, сжимая её и не позволяя ему отдалиться ни на секунду. Стефан едва слышно простонал, когда их тела тесно соприкоснулись, и этот звук разбудил в Жордане что-то дикое и первобытное. С глухим рыком он крепко прижал Стефана к себе, поднимая с дивана. Его руки уверенно удерживали его за бёдра, пальцами сжимая плоть. Стефан обвил ногами его талию, их губы продолжали сливаться в поцелуе — глубоком, жадном и непрерывном. Он обвил шею Жордана руками; его пальцы скользнули по волосам, сжимая их сильнее, и он потерялся в этом чувстве — чувстве полной отдачи, близости и доверия. Жордан, не замедляя шагов, осторожно и уверенно двигался к спальне, обходя углы и не отрываясь от Стефана. Когда они наконец оказались возле кровати, Жордан с размаху опустился с ним на мягкую постель, все еще не отрываясь от его губ. Стефан ощущал всю силу и тепло, исходящие от Жордана, и это чувство захватывало его целиком, заполняя его трепетным ожиданием и ощущением абсолютной близости. Наконец, Жордан слегка отстранился, разрывая поцелуй, но взгляд его оставался сосредоточенным на Стефане. Тяжёлое дыхание выдавало волну чувств, а в тёмных глазах отражалось горячее, необузданное желание. Плавным движением он стянул водолазку и, небрежно отбросив её в сторону, тут же избавился и от брюк, которые отправились вслед за ней в угол комнаты. Стефан, тем временем, лихорадочно пытался справиться со своей одеждой, но его руки слегка дрожали от волнения, и застёжка на брюках никак не поддавалась.Жордан заметил его затруднение и, с мягкой улыбкой, накрыл его руки своими ладонями, затем, не отрывая взгляда от глаз Стефана, медленно поднёс его пальцы к своим губам и поцеловал каждый по очереди.Эти нежные прикосновения были наполнены таким глубоко ощутимым желанием, что Стефан почувствовал, как каждый поцелуй разливается теплом по его телу, словно электрический ток, отзываясь в каждом нерве. Он затаил дыхание, наблюдая за каждым движением Жордана с благоговением и восторгом, и его сердце билось сильнее от осознания, каким предстал перед ним его партнер. Перед ним был тот же Жордан, но полностью освободившийся от своих обычных сдержанности и самоконтроля, как будто его больше ничего не сдерживало. Жордан поднял руки Стефана, прижимая их к простыне над головой и крепко удерживая его запястья, усиливая остроту ощущений. Стефан на мгновение напрягся, но вскоре расслабился, доверяясь уверенной силе Жордана. Жордан медленно провел пальцами по его груди, оставляя за собой едва ощутимый тёплый след. Сначала он скользнул от шеи к ключицам, аккуратно очерчивая их контур, а затем едва заметно коснулся сосков, так, что Стефан затаил дыхание, тихо выдохнув от удовольствия. От этих прикосновений по телу Стефана пробежали мурашки, а в его взгляде появилась дымка наслаждения. Пальцы Жордана медленно скользили дальше, к животу, дразня кожу вокруг пупка и чуть касаясь линии пояса. Эти ленивые, небрежные движения доводили Стефана до острого ощущения предвкушения и заставляли его приподниматься в ожидании большего, но Жордан не спешил. Стефан прикрыл глаза, наслаждаясь каждым прикосновением, но даже в этот миг он чувствовал, что ему этого ужасно мало. Жордан усмехнулся, наклоняясь ближе к Стефану.Их лица были так близко, что напряжение буквально искрилось в воздухе. Его шёпот проникал в уши Стефана, звуча как мелодия, наполненная обещаниями: — Скажи мне, чего ты хочешь, любимый. Стефан тихо застонал, и его щеки окрасил лёгкий румянец, который только усилился, когда он, приоткрыв глаза, встретил пронзительный, тёмный взгляд Жордана. Почти сбивчиво, он прошептал: — Я хочу тебя. С выражением наигранного неодобрения, Жордан с лёгким щелчком цокнул языком, а затем с явным удовольствием прижался губами к нежной коже его шеи. Он оставил яркий засос, который выделялся на фоне его кожи, показывая всему миру, что министр иностранных дел Франции принадлежит только ему, Жордану. Стефан громко застонал от неожиданного и приятного ощущения, и лицо Жордана озарила довольная улыбка, глаза сверкнули торжеством. Он придвинулся ближе, и тихо, с поддразниванием, прошептал на ухо: — Конкретнее, малыш. Стефан не выдержал и, срываясь на жалобный стон, простонал: — Возьми меня, Жордан. В ответ Жордан расплылся в широкой, голодной улыбке, полон желания и уверенности. Его глаза искрились, и, словно довольный кот, поймавший свою добычу, он промурлыкал: — С удовольствием. Жордан, неспешно, будто смакуя каждый миг, начал осыпать поцелуями грудь Стефана, начиная с шеи и постепенно продвигаясь ниже. За каждым его касанием оставался влажный, горячий след, будто лёгкий ожог, от которого Стефана охватывали волны удовольствия, нарастающие с каждым новым движением. Достигнув сосков, Жордан задержался; его язык мягко коснулся правого, и он стал тщательно ласкать его, словно пробуя самый вкусный деликатес. Одновременно его ладонь с уверенной нежностью массировала другой сосок, вызывая приятные мурашки, пробегающие по всей коже Стефана. Комнату наполнили тихие стоны и вздохи Стефана. Он закрыл глаза, полностью отдаваясь этому чувству, ловя губами воздух, густой от аромата страсти и близости. Жордан продолжил свой путь вниз, проведя языком от груди к пупку, оставляя за собой дорожку лёгких, покусывающих поцелуев. Его язык плавно скользил по телу, изучая каждый сантиметр, и каждая ласка доводила Стефана до дрожи и состояния легкого помешательства. Заметив, как чутко реагирует на каждое прикосновение Стефан, Жордан усмехнулся с тихим, хищным удовольствием, чувствуя себя хозяином этого момента и наслаждаясь осознанием того, что именно он — причина этой яркой реакции. Отпустив его запястья, Жордан обеими руками обхватил пояс брюк Стефана и медленно потянул вниз, оголяя всё больше кожи. Он мягко прикасался губами к каждому открытому участку, не спеша и словно нарочно избегая явного признака возбуждения, виднеющегося под тканью трусов, как будто специально дразня, играя с ощущениями Стефана. Стефан тяжело дышал, его дыхание становилось всё более прерывистым, пока из приоткрытых губ не вырвался тихий, сдавленный стон: — Жордан… Жордан и сам едва сдерживался, но не спешил. Он хотел, чтобы этот первый раз со Стефаном стал по-настоящему особенным, запоминающимся. Наконец, с решимостью он стянул с него штаны, и те, словно несущественная деталь, полетели в угол, присоединившись к его собственной одежде. Теперь Жордан сосредоточился исключительно на Стефане, исследуя губами каждую часть его кожи, начиная с ног. Он медленно двигался снизу вверх, начиная с щиколотки, мягко целуя и проводя языком по чувствительной коже, и поднимался выше к колену, оставляя за собой влажные следы. Тело Стефана реагировала на каждое прикосновение, и эта медлительность, эта сладкая истома сводила его с ума. Он не переставал шептать имя Жордана, умоляя о большем, но одновременно не желая, чтобы этот момент заканчивался. Когда Жордан наконец дошел до боксеров Стефана, он бросил на него быстрый хитрый взгляд. Его пальцы легко коснулись бугорка сквозь уже влажные от предэякулята боксеры, и в этот момент Стефан вздрогнул, его глаза расширились от неожиданности, полные мольбы и отчаяния. Жордан усмехнулся, наблюдая за его реакцией, и продолжил свои ласки, принявшись вылизывать бугорок сквозь ткань боксеров. Каждое прикосновение было нежным и настойчивым, и он ощущал, как Стефан начинает теряться в своих ощущениях. Каждый стон становился все громче, эхом отдаваясь в воздухе, а для Жордана каждый звук был как музыка, которую он хотел бы слушать вечно. Наконец Стефан не выдержал, и его голос сорвался в отчаянном стоне: — Жордан, пожалуйста… сними их. Жордан, отрываясь от вылизывания ткани боксеров Стефана, встретил его взгляд с едва скрытым озорством. — Повтори, любимый, я не услышал, — произнес он сладким и провокационным голосом. Стефан отчаянно застонал. В его глазах горел яростный огонь, когда он, почти рыча, приказал: — Сними чертовы боксеры и отсоси мне наконец! В глазах Жордана мгновенно зажглись искры восторга, а на лице расплылась широкая и жадная улыбка. — Твой приказ — закон, сладкий, — произнес он с трепетом. Он быстро стянул со Стефана боксеры, и не теряя времени, одним движением проглотил его член почти полностью. Стефан громко застонал и откинул голову назад, ощущая, как волна наслаждения накрывает его. Его бедра инстинктивно вскинулись, пытаясь глубже войти в эту горячую ловушку, но Жордан, удерживая их, не позволил ему двигаться, устанавливая свои правила в этой сладкой игре. Жордан с наслаждением ласкал Стефана, уверенно проводя языком по его члену, одновременно играя с ним, заставляя того теряться в удовольствии. Он периодически бросал взгляды на лицо Стефана, наслаждаясь тем, как оно искажалось от наслаждения. Стефан сжимал простыню одной рукой, а второй зарывался в волосы Жордана, пытаясь найти опору в этом бурном потоке ощущений. Из его уст вырывались тихие шепоты, и неразборчивые слова, полные страсти. Каждое прикосновение Жордана вызывало все более интенсивные отклики тела Стефана, заполняя его жаром. Наконец, с трудом выдавив из себя слова, Стефан прошептал: — Жордан, подожди… остановись… Жордан мгновенно насторожился, в его взгляде мелькнуло беспокойство, но Стефан, заметив это, поспешил успокоить его: — Я в порядке, просто… я скоро кончу, а я хочу… Смущение охватило Стефана, и он отвел взгляд, не замечая, как на губах Жордана появляется едва уловимая, хитрая улыбка, полная понимания. Жордан медленно скользнул вверх, аккуратно взял Стефана за подбородок и повернул его лицо к себе. — Что ты хочешь, малыш? — хрипло прошептал он. Стефан, смотря в его глаза, тихо и уверенно ответил: — Тебя внутри меня. Эти слова, полные желания, звучали для Жордана как музыка. Он наклонился и нежно поцеловал Стефана в губы, сливая их дыхания, а затем, немного отстранившись, прошептал: — Будет исполнено, мой ангел. Жордан спокойно потянулся к тумбочке и достал оттуда презерватив и лубрикант, которые были заранее приготовлены для этого случая. Стефан, наблюдая за ним, краснел еще больше, затаив дыхание в предвкушении. Жордан аккуратно положил все на постель рядом и, повернувшись к Стефану с мягкой улыбкой, тихо попросил: — Раздвинь для меня ноги, любимый. Стефан, смущенно опустив взгляд, медленно выполнил просьбу. Жордан, продолжая улыбаться, добавил: — Не нужно смущаться, Стеф. Ты прекрасен. — И, наклоняясь ближе, сказал хриплым тихим голосом: — И весь мой. Стефан повернул голову, и их взгляды встретились. В темных глазах Жордана он увидел то, заставило его сердце биться быстрее, и он тихо прошептал: — Только твой. Жордан застонал, ощущая, как его тело реагирует на слова Стефана, и хрипло сказал: — Я едва сдерживаюсь, малыш. Стефан, с блеском в глазах, шепотом ответил: — Тогда не сдерживайся. На эти слова Жордан рыкнул, стиснув зубы, и раздался звук открывающейся крышки. В комнате воцарилась тишина, прерываемая только их дыханием. Жордан действовал аккуратно и с заботой, постоянно спрашивая, все ли в порядке, внимательно следя за реакцией Стефана, чтобы не причинить ему дискомфорта. Стефан ощущал, как его тело откликается на каждое прикосновение, и, собравшись с силами, его голос стал твердым, полным решимости: — Я уже готов, Жордан! Давай. Жордан медленно вытащил влажные пальцы, вызывая у Стефана протяжный стон. Он взял презерватив, быстро смазал себя и, не отрывая взгляда от искаженного удовольствия лица Стефана, осторожно, но уверенно вошел в него. Стефан затаил дыхание, ощущая, как его тело поддается, каждой клеточкой ощущая долгожданную полноту. С губ Жордана вырвался низкий стон, и этот звук отозвался сладкой дрожью в теле Стефана. Он замер, наклонился к нему и их губы встретились в горячем и чувственном поцелуе. Когда Стефан, уверенно кивнув, дал знак, Жордан начал действовать. Он нашел его руку переплел их пальцы на простыне и начал двигаться, медленно и осторожно. С каждым его движением Стефан издавал сладкие стоны, которые Жордан ловил, касаясь красных и опухших губ своего ангела. Напряжение в воздухе росло, и Жордан увеличивал темп, переходя на более резкие и быстрые движения, что вызвало у Стефана слезы, которые терялись в растрепанных влажных волосах. Это было прекрасное ощущение, когда их тела слились воедино, и весь мир вокруг исчез, оставляя только их двоих. Стефан попытался что-то сказать, но вместо слов вырвался лишь хриплый стон. Он открыл рот и, громко вскрикнув, испытал оргазм, бурно кончая и сжимая Жордана внутри себя, что заставило его кончить следом с низким стоном. Жордан нежно поцеловал мокрый от пота лоб Стефана, ощущая остаточные волны их общего наслаждения, и тихо прошептал полным любви и обожания голосом: — Я люблю тебя, мой ангел. Стефан, с закрытыми глазами и легкой улыбкой, тяжело дышал, постепенно отходя от оргазма. Его тело все еще ощущало волны удовольствия, легкой дрожью отзываясь на кончиках пальцев, а сердце бешено колотилось от адреналина. Открыв глаза, он улыбнулся Жордану. Его взгляд был усталым, а ресницы слиплись от слез, но в глазах искрились нежность и удовлетворение. Жордан ответил ему улыбкой, осторожно вышел из Стефана, что вызвало на его лице недовольную гримасу, и лег рядом, не отпуская его руки. Они оба тяжело дышали, пытаясь прийти в себя и расслабиться. Стефан шепотом произнес: — Я тоже люблю тебя, Жордан. Жордан повернул голову к нему, встречаясь со счастливыми глазами Стефана, которые были окружены влажными, длинными ресницами. Он широко улыбнулся этому зрелищу и тихо сказал: — Я благодарен тем старшеклассникам за то, что дали мне возможность встретить тебя. Стефан хрипло рассмеялся, не отрывая восхищенного взгляда от Жордана, и ответил: — Не самый лучший способ познакомиться, но я рад, что ты появился в моей жизни, Жордан Барделла. Жордан, плененный моментом, подался вперед и мягко поцеловал Стефана в лоб. Стефан зажмурился, как будто впитывая в себя каждую каплю этого нежного жеста. Он повернулся и прижался к Жордану, положив голову на его плечо, а руку на его твердую, влажную от пота грудь. Его пальцы медленно поглаживали ее, исследуя каждый рельеф, наслаждаясь ощущением близости и безопасности. Жордан обнял его одной рукой за плечи, а другой — за талию, притягивая к себе с такой бережностью, как будто держал в руках хрупкую драгоценность. Он уткнулся лицом в его влажные, растрепанные волосы, вдыхая полюбившийся ему запах свежести, тепла того уютного ощущения дома, которое подарил ему Стефан. Их сердца постепенно успокаивались, дыхание выравнивалось, и вскоре они погрузились в мирный, глубокий сон.