Больше, чем политика

Проснувшись от оглушительного телефонного звонка, Жордан с трудом протянул руку к телефону и, еще не до конца проснувшись и не глядя на экран, принял вызов. Голос, который раздался на другом конце линии, был серьезным и до боли знакомым. Это была Марин. — Жордан, тебе нужно срочно приехать в штаб, — сказала она коротко и резко. В ее голосе звучали тревога и напряжение, заставившие Жордана мгновенно сесть в постели. Марин продолжила: — Мы все ждем тебя в комнате для совещаний. Это очень важно. Не задавая вопросов, Жордан кивнул, хотя она этого не могла видеть, и ответил: — Буду скоро. Положив телефон на прикроватную тумбочку, он быстро встал с постели. Жордан привык к срочным вызовам и неожиданным ситуациям, но тревожный тон Марин насторожил его как никогда прежде. Он надел костюм, завязывая галстук на ходу, и вскоре покинул квартиру. Войдя в штаб-квартиру Национального объединения, Жордан ощутил необычное напряжение в атмосфере. Обычно энергичные сотрудники погрузились в тревожное молчание. Быстрым шагом он направился к комнате для совещаний. Войдя, он увидел свою команду, собравшуюся вокруг стола. Марин, с нахмуренными бровями, выглядела особенно взволнованной. — В чем дело? — насторожился Жордан, стараясь сохранить ровный голос. Помощница, которая стояла чуть сбоку, взволнованно и нервно произнесла: — Сегодня утром появилась новость… — Она запнулась, словно собиралась с духом, и затем выпалила: — О том, что вы и Габриэль Атталь состоите в тайных отношениях. Жордан на мгновение замер. В комнате воцарилась гробовая тишина, словно даже воздух перестал двигаться. Все ждали его реакции, внимательно следя за его лицом в ожидании вспышки гнева или шока. Но он оставался невозмутимым. Он заметил, как кто-то нервно скрестил пальцы, а кто-то не мог удержать тревожный взгляд. Наконец, его взгляд остановился на Марин. Она была спокойна, но выражение ее лица говорило о том, что ситуация крайне серьезна. И вдруг, к всеобщему удивлению, на губах Жордана появилась ухмылка. Он произнес с легкой иронией: — Это не новость. Все и так считают нас с Атталем парой. Его реакция ошеломила всех. Это был неожиданный поворот, учитывая серьезность обвинений. Улыбка Жордана выглядела спокойной, но в его глазах читались уверенность и вызов. Тишина повисла в воздухе, пока команда пыталась осмыслить его слова. Марин продолжала сверлить Жордана взглядом, и ее молчаливая, серьезная оценка его поведения заставила его утратить прежнюю уверенность. Улыбка постепенно исчезала, уступая место настороженности. — Жордан, — начала она мягким, но не менее настойчивым, голосом. — В этот раз не все так просто. Эта новость подкреплена фотографией в качестве доказательства. Эти слова заставили Жордана напрячься, хотя внешне он старался сохранить спокойствие. Он нахмурился, пытаясь понять, к чему она ведет, и тихо спросил: — Какая фотография? Марин не ответила сразу. Вместо этого она перевела взгляд на помощницу, стоявшую рядом, которая, не теряя времени, поспешила передать Жордану планшет с открытым сайтом. Мужчина быстро пробежал глазами по тексту статьи, однако каждая строчка выглядела как попытка раздуть сенсацию из ничего. Он прочитал заголовок и несколько первых абзацев, в которых намекали на некую тайную связь с Атталем. Всё это казалось просто очередной сплетней, но его внимание привлекла фотография в конце статьи. Фотография была темной, но достаточно четкой. На ней отчетливо виднелась его спина, а также частично лицо Габриэля Атталя, находившегося слишком близко. Их поза выглядела настолько двусмысленно, что создавалось впечатление, будто они вот-вот поцелуются. Жордан невольно задержал дыхание, удивленно подняв брови. Он не мог отвести взгляда от экрана, внимательно изучая изображение. В памяти всплыл вчерашний вечер у черного выхода, где он действительно оказался рядом с Атталем, но тогда даже не предполагал, что кто-то мог их сфотографировать. На лице Жордана появилась едва заметная тень раздражения, но он быстро взял себя в руки. Не поднимая глаз от экрана, он медленно и спокойно произнес: — Это всё выдумка. У меня нет никаких отношений с Атталем. Он произнес это так, будто отмахивался от очередной незначительной неприятности, с которой сталкивался каждый день в мире политических манипуляций и интриг. Тем не менее, его голос прозвучал немного жестче, чем он планировал. Марин, внимательно следившая за ним всё это время, скептически приподняла одну бровь, но ничего не сказала. Жордан заметил, что Марин продолжает внимательно его изучать, и её молчание, наполненное раздумьями, давило на него сильнее любых слов. Он тяжело вздохнул, стараясь успокоить нервозность, и, встретив её взгляд, начал объяснять: — Марин, это всего лишь неудачное стечение обстоятельств. Ничего больше. Мы с Атталем… — он замялся, подбирая слова, — просто оказались рядом в неподходящий момент. Марин не спешила с ответом, её пронзительный взгляд оставался устремленным на него. Жордан нервно сжал планшет, не отрывая глаз от Марин. Прошло несколько напряжённых мгновений, и она вдруг обратилась к команде: — Оставьте нас наедине, — произнесла она твердо, но спокойно. Жордан удивлённо моргнул, наблюдая, как все начали собираться и один за другим выходить из комнаты. Каждый бросал на него мимолётные взгляды, но никто не осмеливался нарушить указание Марин. Её авторитет был непререкаем. Когда за последним членом команды закрылась дверь, в комнате воцарилась тишина. Жордан снова глубоко вдохнул, пытаясь собрать мысли, но неожиданное прикосновение заставило его вздрогнуть. Он почувствовал, как чья-то рука мягко легла ему на плечо. Это было неожиданно, и, обернувшись, он увидел Марин. Её обычно строгий взгляд смягчился, и она смотрела на него с пониманием, почти с материнской заботой. Этот простой жест разрушил стену напряжения, которую Жордан строил вокруг себя на протяжении всего разговора. Марин ничего не произносила, но её взгляд говорил сам за себя. Жордан резко выдохнул и почувствовал, как напряжение покидает его тело. Он был уверен, что она всё поймёт, и что именно с ней ему не нужно ничего доказывать. Доверие Марин всегда было для него опорой, а её вера в него — непоколебимой. — Спасибо, — произнёс он, глядя прямо в её глаза. — Ты знаешь, что я всегда поверю тебе, — тихо, но уверенно ответила Марин. Жордан медленно перевёл взгляд с Марин на планшет, лежащий на столе перед ним. Глубоко вдохнув, он тихо сказал, признавая очевидное: — Это просто ещё один способ очернить мою репутацию. — Его голос звучал спокойно, но в нём ощущалась усталость. Затем он добавил с легкой усмешкой: — До вчерашнего дня я вообще терпеть не мог Атталя. Марин внимательно слушала. Её лицо оставалось бесстрастным, но в глазах читался немой вопрос. После короткой паузы она тихо спросила: — Что изменилось вчера? Вопрос повис в воздухе, и Жордан молчал, обдумывая, как ответить. Воспоминания о вчерашней встрече с премьер-министром начали всплывать в его памяти. Марин молча стояла рядом, прислонившись к столу со скрещёнными на груди руками. Она ждала ответа, не торопя его, предоставляя время для размышлений. Жордан глубоко вздохнул и снова посмотрел на Марин. В её глазах он не замечал осуждения — только терпение и искренний интерес. Ему предстояло объяснить ей вчерашнюю встречу с Габриэлем Атталем, но он не хотел раскрывать слишком много подробностей, особенно упоминать имя Стефана. Всё это было слишком личным и сложным. Он начал медленно, осторожно подбирая слова и не поднимая взгляда: — Вчера у меня была неожиданная встреча с Атталем, — произнес он ровным голосом. — Мы встретились у черного выхода. Я не ожидал его там увидеть, но… он ждал меня. У нас были некоторые разногласия, и он захотел прояснить ситуацию. Жордан на мгновение замолк, обдумывая, как продолжить. Марин молчала, но её присутствие и внимательный взгляд ощущались, несмотря на его попытки игнорировать их. Она внимательно слушала, не перебивая. — Мы, как взрослые люди, решили обсудить это. — Жордан слегка пожал плечами, пытаясь представить ситуацию как обычный рабочий разговор, хотя сам прекрасно знал, что на самом деле всё было куда сложнее. — Я не ожидал, что Атталь захочет встретиться со мной в таком месте, — продолжил он, по-прежнему избегая прямого взгляда на Марин. — Но тогда я подумал, что разговор возле черного выхода не причинит никакого вреда. Там никого не было, и, честно говоря, я был уверен, что нас никто не увидит. Жордан старался не смотреть на Марин, зная, что она слышит больше, чем просто слова. — Я не думал, что этот момент окажется в объективе камеры, — наконец добавил он после длительной паузы. — Но, как видишь, теперь мы здесь. Закончив свой рассказ, он медленно повернулся к Марин. Сердце колотилось в ожидании ее реакции. Он не знал, чего ждать: осуждения, удивления или, возможно, понимания. Но Марин лишь стояла, скрестив руки на груди; её лицо оставалось невозмутимым, хотя в глазах читался интерес. Напряжение витало в воздухе, и Жордан смотрел на неё. Его волнение нарастало с каждой секундой. После долгого молчания Марин, наконец, произнесла: — Неужели Атталь — та самая твоя тайная любовь, о которой ты никому не рассказываешь? Жордан мгновенно покачал головой, его ответ прозвучал уверенно и решительно: — Нет, это не мой человек. — После этих слов он отвел взгляд в сторону и пробормотал: — Не завидую тому, кто захочет быть с ним. Марин, обращая внимание на каждую деталь, уловила его тихие слова и не удержалась от улыбки. В её глазах заиграла искорка юмора. Она заметила его неловкость и напряжение. — Я верю тебе, — произнесла она тёплым голосом, и в её словах звучала искренность. Затем, с игривым оттенком, добавила: — Но я всё же жду, когда ты наконец раскроешь мне имя своего возлюбленного. На её слова Жордан нервно рассмеялся. Он посмотрел на неё и лишь произнес: — Всему своё время. Марин медленно покачала головой, улыбаясь, но внезапно ее лицо, изначально расслабленное, стало серьезным. В её глазах зажглась решимость, когда она сказала: — В таком случае я займусь тем, чтобы замять это дело. Мы подадим в суд за клевету. Жордан, услышав ее слова, недоуменно поднял брови. Марин, заметив его растерянность, добавила с игривой улыбкой: — Конечно, какое-то время эта новость будет у всех на слуху. Пара Барделла-Атталь популярна, особенно среди молодежи. Но со временем все уляжется. Жордан почувствовал, как тяжесть на душе начинает постепенно ослабевать. В его сердце зародилось чувство гордости: ему было приятно осознавать, что на его стороне стоит такой человек, как Марин, готовая вступиться за него, не опасаясь последствий. Это придавало ему уверенности. Не в силах сдержать эмоции, он обнял её, уткнувшись лицом в её плечо. В этот момент он был готов забыть о всех переживаниях, которые его мучили. — Спасибо тебе за все, — прошептал он едва слышно. Марин ответила на объятие. Ее руки мягко обвили его спину, как будто она пыталась защитить его от всего плохого, что происходило вокруг. Она шепнула с улыбкой: — Все будет хорошо. И Жордан поверил ей, как верил всегда.