Больше, чем политика

Стефан, изрядно измученный после этого ночного происшествия, с трудом удерживал пьяного Жордана, который напоминал обмякший мешок, обвисший на его плече. Одной рукой он обхватил его за талию, а другой пытался нащупать ключи в кармане и попасть ими в замок, что оказалось непростой задачей. Горячее и шумное дыхание Жордана на ухо только усложняло дело, вызывая у Стефана щекотку и сбивая с мысли. Ему приходилось прикладывать усилия, чтобы не уронить ни ключи, ни самого Жордана. В тишине ночи каждый щелчок замка казался слишком громким, но Стефан старался не шуметь, чтобы не разбудить соседей. Это было последним, что он сейчас хотел. Когда дверь наконец поддалась, Стефан осторожно завел Жордана в квартиру. Как только за ними захлопнулась дверь, Жордан, покачиваясь, разжал руки, освобождая Стефана из своего крепкого пьяного захвата, но всё ещё неуверенно стоял на ногах. Стефан тут же подхватил его, пыхтя и направляя к спальне, совершенно не беспокоясь, что они оба в обуви шагают по чистому полу. Шаги Жордана были тяжёлыми и неуверенными, но он всё же шёл за Стефаном, словно ребёнок, послушно идущий за руку. Его глаза почти закрылись, а дыхание стало более спокойным. Стефан уже не думал ни о грязной обуви, ни о беспорядке, который они могли оставить после себя. Все его усилия были сосредоточены на том, чтобы дотащить Жордана до кровати. Когда они наконец добрались до спальни, Стефан с трудом усадил его на постель. Жордан, словно замедленно, просто рухнул назад. Стефан, немного покачиваясь, стоял над ним, вытирая пот со лба и чувствуя, как его спина и плечи будто налились свинцом. Он тяжело выдохнул, постанывая от усталости, и в этот момент ему физически ощутил свой возраст. «Я уже слишком стар для этого,» — с тоской подумал Стефан, глядя на Жордана, который лежал в его постели, словно ребенок, раскинув руки и ноги в разные стороны, заняв почти все пространство кровати. Его лицо, покрасневшее из-за выпитого алкоголя, выглядело удивительно умиротворённым. Обычно аккуратно уложенные волосы теперь были растрёпаны, придавая ему слегка небрежный, но трогательный вид. Приоткрытые губы и ровное дыхание создавали образ безмятежного, почти невинного человека. Несмотря на свой внушительный рост и вес, Жордан сейчас казался абсолютно беззащитным. Стефан тепло улыбнулся, наблюдая за этим странным, но трогательным зрелищем. Взрослый, независимый Жордан, который обычно старался показать себя сильным и уверенным, теперь выглядел как большой ребенок — ранимый и беззащитный. Он тихо вздохнул и осторожно убрал с его лица упавшую прядь волос, стараясь не потревожить его сон. Когда дыхание Стефана, наконец, пришло в норму, он осторожно снял ботинки и носки с Жордана, аккуратно сложив их у изножья кровати. Этот процесс занял больше времени, чем могло бы показаться, поскольку Стефан старался не разбудить спящего Жордана, замирая при каждом шорохе и прислушиваясь к его тихому посапыванию. Стефан на мгновение остановился, почувствовав смущение, когда дело дошло до одежды. Он поджал губы и мысленно отругал себя за неловкие мысли. «Жордан сейчас беспомощен, а я просто забочусь о нем» Изо всех сил стараясь не придавать значению тому, что происходило, Стефан медленно начал расстегивать пуговицы на рубашке Жордана. По мере того, как перед ним открывался новый участок кожи и обнажалась крепкая, подтянутая грудь Стефан чувствовал, как его лицо покраснело от смущения. Он заставил себя не задерживать взгляд, чувствуя, как сердце чуть учащает ритм. В какой-то момент неловкость взяла верх, и Стефан резко встал, ощущая жар на щеках. Быстро направившись к шкафу, он поспешно вытащил самую большую футболку и свободные домашние штаны. «Нужно просто закончить это как можно быстрее», — твердил он себе, стараясь не отвлекаться. Вернувшись к кровати, Стефан осторожно начал снимать рубашку с Жордана. Это оказалось нелегко — расслабленные руки младшего мужчины никак не хотели поддаваться, и каждое движение требовало предельной аккуратности, чтобы не разбудить его. Когда рубашка наконец была снята, Стефан, стараясь сосредоточиться на деле, приступил к тому, чтобы надеть на него футболку. Этот этап тоже оказался сложным: Жордан, находясь в полусне, непроизвольно дергался и бормотал что-то невнятное, мешая Стефану натянуть рукава на его расслабленные руки. Каждый раз, когда футболка застревала, Стефан замирал, бросая быстрые взгляды на лицо Жордана, чтобы убедиться, что тот не проснулся. Как только футболка была на месте, Стефан приготовился снять джинсы, ноего руку неожиданно перехватили. Это заставило его замереть на месте, словно его поймали за чем-то неподобающим. Сердце учащенно забилось в груди. Он медленно повернул голову и встретился с сонным взглядом Жордана, который смотрел на него из-под полуприкрытых глаз. Жордан хрипло и тихо спросил: — Что ты делаешь? Стефан растерялся, чувствуя, как к горлу подступает ком. Он не ожидал, что Жордан проснется, особенно в таком состоянии. Почти шепотом, чтобы не нарушить тишину в комнате, он ответил: — Я просто… переодеваю тебя ко сну. Он старался не двигаться, чувствуя себя немного неловко под сонным, но всё же внимательным взглядом Жордана. Тот прищурился, словно пытаясь осмыслить его слова, и пробормотал, едва разборчиво: — Ангелы… не занимаются такими вещами. Стефан почувствовал, как кровь бросилась в лицо, щеки загорелись от услышанного. Он хотел отвести взгляд, но не мог. Жордан, похоже, не замечал его смущения и продолжал свой пьяный монолог, как будто это был какой-то непрерывный поток мыслей: — Мой ангел должен быть… в моих объятиях… После этих слов Жордан отпустил руку Стефана, которую все это время держал, и потянулся к нему обеими руками, как ребёнок, просящийся на руки.В этом жесте была удивительная искренность и наивность, а его расфокусированный взгляд оставался настойчивым. Казалось, он искал утешения и близости, забывая о реальности, стремясь найти безопасность в этот момент. Стефан растерянно смотрел на Жордана, его мысли путались от неожиданности происходящего. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием Жордана, а внутри Стефана бурлили противоречивые чувства. Наконец, собравшись с мыслями, он мягко произнес: — Жордан, тебе нужно переодеть джинсы на домашние штаны. Так будет удобнее спать. Жордан сонно пробормотал что-то невнятное, но послушно начал медленно и неуклюже стаскивать джинсы. Стефан, чувствуя смущение, поспешно отвернулся, стараясь не смотреть. Его щеки заливала краска неловкости, и он не знал, куда девать глаза. Когда шорох ткани прекратился, Стефан решился обернуться. Жордан уже лежал в постели в той самой домашней одежде, которую Стефан для него нашел. На его лице сияла довольная улыбка, и весь его вид говорил о том, что он ждет, когда Стефан присоединится к нему. Стефан слегка покачал головой, но не смог удержаться от мягкой улыбки. Он спокойно лёг на другую сторону кровати и укрылся одеялом. Как только они оба устроились, в комнате вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом ткани и дыханием. Не прошло и минуты, как Стефан почувствовал, как Жордан крепко обнял его. Большая теплая рука обвила его талию, притянув к себе, а его спина оказалась прижата к широкой груди Жордана. Сначала Стефан напрягся от неожиданного физического контакта, его сердце забилось быстрее. Но через несколько мгновений он ощутил тепло Жордана и его ровное, спокойное дыхание и начал расслабляться. Стефан прижался ближе, его глаза начали смыкаться. Постепенно он погружался в глубокий, сладкий сон, укрытый безопасным теплом объятий Жордана.