Кто же спасёт меня?

      — Я вижу твоё будущее. В сплошной черноте.              — Возможно, вы ошиблись. Я люблю надевать только белое.              — Я боюсь, что ты не спасёшь свой народ. Напротив, твой народ сдёрнет тебя с постамента.              — Мой народ вовсе не такой. Они способны отличить великое добро от великого зла. Если я не могу их спасти, нет никакого смысла в том, что я стою на этом постаменте.              — Ваше Высочество, ах, Ваше Высочество… — хриплый, старческий голос советника раздаётся совсем рядом. Наследный принц чувствует, как почва неожиданно уходит из-под ног и резко дёргается, открывая глаза и видя перед собой обеспокоенное лицо Хунхун-эра…              Мэй Наньцин стоял рядом с кроватью, возжигал благовония и бурчал что-то о невнимательности себе под нос… Юный воин, облачённый в алые одеяния, между тем взял его за руку и прислонился к ней губами, заставляя на мгновение почувствовать лёгкую боль да недоумение. Если честно, принц подумал, что всё ещё спит, когда до него донеслась фраза Советника:              — Как можно не заметить змею, когда ложишься к себе в кровать?              — Змею? — хриплый голос Се Ляня немного пугает даже его самого.              Что уж говорить о Советнике, который вздрагивает всем телом, и юноше, отстраняющимся от его руки и сплевывающим кровь в небольшой тазик рядом с кроватью?              — Змею, Ваше Высочество, змею… Причём ядовитую… — голос Советника отдаёт невыносимой усталостью, и всё же Се Лянь не может не вздрогнуть, когда замечает на тумбочке банку, наполненную пиявками. — Впрочем, что уж говорить, если у Ваших лекарей не нашлось даже нужного противоядия?              — Его скоро приготовят… — осторожно пробормотал юноша, также покосившись опасливым взглядом в сторону банки с пиявками, заставляя принца слабо улыбнуться. — А вот их можно убрать отсюда подальше, весь яд, что можно было уже вышел!              — Ваше Высочество, осведомлены ли Вы о том, что ваш ученик лучше, чем пиявки, справляется с избавлением организма от яда? А вот отцепить его, если присосался, намного сложнее.              Се Лянь слабо рассмеялся, впервые слыша нечто подобное из уст Советника, который редко когда позволял себе подобные шутки, и всё же понимая, что данные слова могли обидеть юношу, заметил:              — Зато Хунхун-эр красивее Ваших пиявок в тысячу раз и к тому же совсем не кусается!              — Расскажите об этом своим родителям, — вздыхает мужчина, покачав головой. — Раздевайтесь по пояс и ложитесь на живот, если не хотите несколько дней проваляться с жаром и опухшей рукой…              — Сейчас… Всё тело болит, — выдохнул принц, только при движении ощущая невыносимую слабость в конечностях и головокружение от жара.              Впрочем, Хунхун-эр и здесь ему помог — приподнял за плечи, позволяя Советнику стянуть с него рубашку, а после осторожно переложил на живот. Как же холодно… И больно, когда пиявок усаживают на спину да руку, рядом с раной от укуса змеи и надреза, выполненного, по всей видимости, мечом.              — Советник, они же из меня высосут всю кровь…              — Ничего страшного, — спокойно пробурчал мужчина, облачённый в фиолетовые одеяния и присаживающийся рядом, отгоняя от Се Ляня мальчишку. — В следующий раз будете осмотрительнее ложиться в кровать…              — Ваше Высочество, если эти пиявки нанесут Вам какой-либо вред, обещаю — осмотрительнее в кровать будет ложиться Ваш учитель, — замечает юноша, всё-таки оставшийся стоять рядом и пристально наблюдающий за тем, как пиявок усаживают на принца.              — Ваше Высочество, если Ваше юное дарование не перестанет мне угрожать, то я возьму на себя всю ответственность за его воспитание и сорву пару лозин, чтобы воспитать его, как того требуют правила…              Наследный принц государства Сяньлэ тяжело вздыхает, стараясь не дёргаться, когда пиявки присасываются к коже вместе с крайне болезненными укусами… Должно быть, непривычно обострённая чувствительность к боли также объяснялась жаром, но при Хунхун-эре не следовало сильно шипеть или вздрагивать, иначе там и до драки с Советником будет недалеко.              — А змея где?              — Я её сжёг… — пожал плечами юноша, выглядя при том совершенно невинно и вновь вызывая тихое бурчание Советника.              — Молодые люди, да будет вам известно — змей категорически запрещается убивать, а также издеваться над ними! Это может повлечь неблагоприятное будущее на целых пять лет!              — В таком случае, передайте змеям, что им категорически запрещается кусать Его Высочество — это повлечёт для них неприятное будущее — сожжение, разрезание по части Эмином или вырывание им зубов с корнем!              — К Вашему сведению, я со змеями не разговариваю…              — В самом деле? Я думал, что с родственниками всегда можно найти общий язык…              Се Лянь не сумел сдержать улыбки, пусть и поспешил осадить слегка разошедшегося мальчишку:              — Хунхун-эр, нельзя так говорить… Советник, а Вам не стоит его наказывать вместо меня, вы помните?              — Конечно, Ваше Высочество, но мне не возбраняется сообщить о его поведении Вашим родителям, и пусть они принимают справедливое решение о наказании…              — Как учитель Хунхун-эра разве я не лучше знаю, какое наказание для него будет самым действенным? — нервно усмехнулся Сяньлэ, однако невольно замер, стоило Советнику приблизить ладонь к его лицу и коснуться лба…       Вот только всё внутри тотчас перевернулось от запаха, что исходил от руки мужчины… Отвратительно знакомого запаха трав, который Се Лянь уже чувствовал однажды, именно после того, как его грудь пронзили сотню раз мечом.              Хунхун-эр, заметив явственный ужас, что отразился в побледневших, золотистых глазах принца, мигом перевёл взгляд на Советника пытаясь понять, что столь сильно могло испугать Его Высочество? Мэй Наньцин лишь успел прикоснуться к горячему лбу, как от его ладони мигом отпрянули и резко попытались принять сидячее положение.              — Ваше Высочество, немедленно ложитесь в постель! — возмутился мужчина, кажется, совершенно не ожидавший ничего подобного. Даже придержал Се Ляня за плечи в попытках уложить обратно, но разве мог он быть сильнее бывшего Бога Войны?              — Ублюдок, где Советник?! Отпусти меня немедленно, з-зачем ты прикинулся Советником?! — мужчина, облачённый в фиолетовые одеяния, отливающие золотом, впервые слышал подобные ругательства из уст своего лучшего ученика!              Вот только совершенно не мог понять, почему бред от жара начался столь внезапно? Хуа Чэн мигом оказался рядом, и пусть всего пару минут назад они с ним пререкались, сейчас во взгляде юноши не было точной уверенности, что Мэй Наньцин — кто-то иной, прикрывающийся личиной Советника. Но всё же откуда такой ужас во взгляде и уверенность, что рядом с ним сидит не Советник, а существо, которое можно охарактеризовать подобным ругательством?              — Ваше Высочество, это Ваш учитель уверяю Вас… — осторожно заметил юноша, придерживая принца за плечи и не позволяя ему подняться. Вот только когда Его Высочество начал дико дрожать, Хунхун-эр осознал, что тот действительно верил во всё сказанное. — Почему вы решили, что это Безликий Бай?              — Его ладони пахнут также… Хунхун-эр, пожалуйста, поверь мне… — Се Лянь встретился взглядом с мальчишкой и невольно дёрнулся, когда мужчина посмотрел на него столь поражённо…              — Ваше Высочество, я никогда не посмел бы подвергать ваши слова сомнениям… Если вы точно в этом уверены, то я немедленно сражусь с ним, но, поверьте мне, полчаса назад этот мужчина точно был тем, за кого себя выдаёт. Я никогда не слышал, чтобы Безликий Бай столько болтал о звёздах или судьбе с такой уверенностью, с которой делает это он…              — Молодой человек, вы с ума сошли? О каком сражении идёт речь? — Мэй Наньцин в самом деле решил, что вместе с Наследным принцем горячку, должно быть, подхватил ещё и его мёртвый ученик. — Постойте… Что значит пахнут также?              Хуа Чэн мигом нахмурился, подходя ближе и принюхиваясь к запаху, исходившему от Советника… А ведь и правда, раньше этого отвратительного запаха непонятных масел от того не исходило!              — Ваше Высочество, я попрошу Вас вспомнить о том, что мы с Владыкой родились и выросли в одном государстве, естественно, выбор масел для тела у нас может периодически совпадать!              Данное замечание показалось Хунхун-эру логичным, но плечи принца под его руками дрожали так, что подпускать этого человека к Его Высочеству отпало последнее желание.              — Расслабьтесь, Ваше Высочество… — мягко выдохнул юноша, доставая из тумбочки баночку с маслом и поднося её к носу принца. — Поверьте мне — это точно Ваш учитель, но, если вы вдруг не хотите больше лежать под пиявками или хотите, чтобы он ушёл, просто скажите… Сейчас главное успокоиться, чтобы не ускорять распространение яда по организму.              — Ему также важно сейчас лежать под пиявками, чтобы избавиться от яда в крови! — нахмурившись, заметил мужчина и, когда принца перестало столь сильно трясти, подошёл ближе… — Понаблюдай за состоянием Его Высочества, помою руки и вернусь…              Когда дверь за Советником закрылась, Хунхун-эр украдкой взглянул на бледного, ошарашенного принца и заметил:              — Я исцелю все укусы от этих тварей, когда он снимет их с вас… Просто нужно немного потерпеть, к тому же, скоро вам принесут противоядие, и станет намного легче!              — Ты точно уверен, что это не Безликий Бай? — испытанный ужас заставил сознание принца окончательно проясниться, и стоило юноше несколько раз уверенно кивнуть… Се Лянь зарывается лицом в подушку и желает умереть на месте от стыда, охватившего душу. — Какой ужас… Я, правда, не знаю, что на меня нашло…              — Вы здесь не виноваты, всё хорошо… — осторожно заметил юноша, облачённый в алые одеяния и слабо усмехающийся, в попытке приободрить принца: — Вам не стоит столь сильно нервничать… Если Советник пожалуется родителям, думаю, несколько партий домашнего печенья решат вопрос со смягчением наказания!              Се Лянь не знал, смеяться ему или плакать от столь забавного варианта подкупить отца и матушку. Должно быть, они и без печенья им всё простят! И всё же, чувствуя дикую боль во всём теле, Се Лянь прикрыл глаза и попытался усмирить судороги в теле то ли от жара, то ли от яда змеи, мешающие нормально дышать… От пиявок было совсем не легче, даже больнее в какой-то степени, но сейчас дать волю слабости принц не мог — просить Советника убрать с него этих пиявок будет безумно стыдно, после высказанных ругательств прямо тому в глаза!              Мужчина вернулся спустя, должно быть, десять минут, молча капнул несколько капель масла, что юноша оставил на тумбочке и ещё раз коснулся лба Наследного принца, которого била крупная дрожь. Хуа Чэн сидел рядом, но то и дело поглядывал на часы, дожидаясь, когда лекари принесут противоядие.              — Укол сделаем под лопатку, чтобы лишний раз не заставлять тебя переворачиваться…              Се Лянь кивнул и всё же не смел поднять взгляд на наставника от дикого стыда, захватившего душу.              — Ваше Высочество, может, лучше в бедро? Так будет не столь больно… — замечает юноша, обеспокоенно посмотрев на совершенно ослабленного принца и видя, как Его Высочество отрицательно покачал головой.              Наследный принц, правда, чувствовал, что уже плевать куда… Лишь бы стало полегче и не пришлось раздеваться ниже пояса ещё и перед Советником, но всё же повернулся лицом к рядом сидящему Хунхун-эру и пробормотал, когда стало совсем уж нечем дышать:              — Можешь ладонь положить мне на лоб, пожалуйста…              — Конечно, — осторожно касаясь ладонью обжигающей кожи, мягко согласился юноша и заметил, что Советник даже ничего не сказал после данной просьбы принца. — У вас не кружится голова? Тошноты нет?              Хунхун-эр всё же надеялся, что принцу совсем скоро принесут противоядие, и перевёл взгляд на Советника. Последний, совсем немного понаблюдав за данной картиной, направился прочь из комнаты со словами:              — У него и то, и то будет… Не безобидный ужик всё-таки укусил, сейчас схожу проверю, что там с противоядием.              — Откуда зимой во дворце взялась змея? — побледневшими губами поинтересовался принц.              — Я уверен, что она с Советником пришла повидаться… У него явно есть что-то общее со змеями и пиявками, которые сейчас лежат на вас! — хмыкнул юноша, периодически касаясь лба принца тыльной стороной ладони. С прекрасного, белоснежного лица словно разом ушли все краски, и видеть подобное состояние Его Высочества было просто страшно… — Комнату, должно быть, перепутала…              — Хунхун-эр… — мягко улыбнулся принц, протянув руку, чтобы щёлкнуть мальчишку по носу, и замечая: — Прекрати сравнивать Советника со змеёй, а то может и не навредит, но родителям ведь пожалуется! Впрочем, теперь и меня накажут…              — Из-за того, что вы его испугались? Не будет же он считать, что вы специально так его назвали… К тому же у вас сильный жар, пусть отец только попробует Вас наказать! Я с ним тогда разговаривать перестану! — пробурчал юноша, нахмурившись и осторожно поправляя волосы, выбившиеся из причёски принца. — Может, снять пока что эту золотую заколку, чтобы спать не мешала? Заплету Вам волосы лентой. Противоядие, конечно, вколем, но вам придётся ещё пару часов точно провести в постели…              — Если думаешь, что так будет лучше, то я согласен, Хунхун-эр… Просто в бедро не надо ничего колоть. Тем более при Советнике, и так уже опозорился хуже некуда…              — Вы ни перед кем не позорились… Если бы я раньше почувствовал этот запах, возможно, тоже заподозрил бы его в перевоплощении, но он столько до этого о своих звёздах говорил… А по поводу укола, просто в бедро было бы менее болезненно, но вы же знаете, что ваше слово решающее.              — Благодарю, — Се Лянь слабо улыбнулся, неожиданно осознавая, что вряд ли будет ещё хуже, чем сейчас, и больнее, чем в том храме, и прикрывает глаза. Стоит почувствовать, как юноша бережно снимает с его волос золотую заколку со шпилькой, как в голову приходит ещё один вопрос: — А Советник будет делать или ты?              — Я сам всё сделаю… Так Вам будет легче расслабиться, — произнёс Хуа Чэн тоном, не терпящим возражений, словно заворожённый наблюдая за волосами, что драгоценным шёлком рассыпались по подушке и плечам принца.              — Меня так сильно морозит… Что это была за змея?              — Ленточный крайт, кажется… — пожимает плечами юноша, переводя взгляд на нефрит со следами пепла и огня… — Я её сразу сжёг, а у этих придурков противоядия не оказалось… Сказал, что они сами эти травы будут выращивать, если у них будет чего-то не доставать! Сложно что ли список составить всего необходимого, а не дожидаться подобных случаев?!              — Хунхун-эр, со мной всё будет хорошо… Яд из организма всё равно когда-нибудь выйдет, — Се Лянь произносит последние слова совсем уж хрипло… Воздуха катастрофически не хватает и вдохнуть его не получается! Больно!              — Сейчас принесут противоядие… — заходя в комнату, тяжело вздохнул мужчина и остановился, по всей видимости, заметив начавшиеся в теле судороги. — Ваше Высочество, необходимо дышать, даже если не можете, слышите? Сейчас уберу пиявок, и потом Вам ещё расслабиться придётся, чтобы не повредить никакие мышцы!              — Не могу… — Се Ляню больно было даже говорить и от ужаса, что мелькнул во взгляде юноши, окончательно почувствовал себя ничтожеством не способным ни змею заметить, ни даже вдохнуть воздуха.              — Ваше Высочество, пожалуйста, не говорите! Вы немедленно снимите этих тварей! — отдаёт приказ мальчишка, выходя в коридор и замечая лекарей. — Быстрее идите сюда, если Его Высочество из-за вашей возни пострадает, потом даже не смейте молить о снисхождении!              Се Лянь всеми силами старается сделать вдох, пока Советник избавляется от пиявок, вот только тело било крупной судорогой и дышать просто не получалось! Страшно, страшно, страшно… Безумно страшно чувствовать, что умираешь! А от осознания того, что ты не умрёшь, а до самого конца будешь ощущать все прелести отравления змеиным ядом — ещё и безумно больно.              — Ваше Высочество, Вам нужно дышать, слышите? — пробормотал Советник, убирая банку с пиявками и недовольно хмурясь, когда мальчишка подлетает к задыхающемуся принцу. — Во-первых нужно успокоиться, а во-вторых, дышать через силу, иначе я не смогу ввести лекарство, пока вас трясёт…              — Ваше Высочество, — Хуа Чэн перевёл суровый взгляд на лекарей и от тона, которым обратился к ним юноша, мурашки по телу побежали даже у принца: — Если вы сейчас не поторопитесь, то я отрублю вам ноги…              Наследный принц приложил все усилия на то, чтобы замереть, когда сознание потихоньку начало мутнеть, и всё же почувствовал, как место перед проколом протирают влажной тканью. Мягкий голос Хунхун-эра раздался где-то над головой:              — Вам не нужно терпеть… Если будет больно, кричите.              Се Лянь невольно схватил рукой юношу за бедро и почувствовал, как под лопатку медленно вводят иглу, пропитанную противоядием, и, должно быть, именно от этого лекарства и возникла столь неприятная, резкая боль! На глазах выступили слёзы, а из груди вырвалось приглушенный вскрик.              — Всё, всё, всё, простите пожалуйста… — мягко успокаивает Хунхун-эр, мигом накрывая место укола прохладной мокрой тканью, а вместе с ней и ладонью, чтобы немного облегчить боль. К тому же моментально лечит следы от укусов пиявок и надрез на руке, не в силах наблюдать даже маленькие раны на бледном принце.              — Надо было иглу подольше подержать, всё равно сейчас потеряет сознание, пока противоядие подействует… — вздыхает наставник, подходя ближе и наблюдая за тем, как юноша перекладывает принца на спину. — Ваше Высочество, когда в следующий раз будете ложиться в постель, забывая проверить её — вспоминайте, пожалуйста, боль, которую чувствуете от недостатка воздуха.              Хуа Чэн поднял мрачный взгляд на мужчину, находясь просто не в силах понять — тот издевается или говорит серьёзно?! Его Высочеству по-прежнему больно, даже несмотря на пиявок и противоядие?! И будет также больно ещё какое-то время только от невозможности дышать?! Меркнущий свет в золотистых глазах заставляет ощутить ужас от воспоминаний о том, как раньше принцу доводилось терять сознание, и в голову приходит одна безумная, дурная мысль.              — Ваше Высочество, простите меня и помните, если окажетесь против, всегда можете оттолкнуть! — Хуа Чэн сначала бережно касается своими губами, тёплых уст принца и в следующий момент углубляет поцелуй, сквозь который постепенно проникает мягкое ледяное дыхание.              Глаза принца медленно округлились, вот только тело было ему неподвластно чтобы даже при желании оттолкнуть Хунхун-эра… Впрочем, а разве смог бы он оттолкнуть юношу, всей душой желавшего его спасти? Поцелуй вышел невероятно мягким, пусть и уверенно-настойчивым, Се Лянь даже самому себе объяснить не мог, отчего сердце забилось в несколько раз быстрее, но при этом дикого ужаса или отвращения он совершенно не испытал!              Хунхун-эр, правда, зачем-то закрыл ему нос, и всё же это было не так страшно, как взгляд Советника за спиной мальчишки… Се Лянь в отличие от него, мог в полной мере «насладиться» непередаваемым шоком на лице Мэй Наньцина, а также лекарей, что мигом куда-то сбежали! Интересно, а собирались ли они помогать ему или пришли только потому, что Хуа Чэн им ноги пообещал отрубить?!              — В-Ваше Высочество! — Советник, немного придя в себя, немедленно подходит ближе, и принц, догадываясь о том, что тот может попытаться оттащить Хунхун-эра от него, а после попытаться как-то наказать, немедленно приобнимает того дрожащей рукой. — Молодой человек, сейчас же прекратите!              В следующий момент Се Лянь чувствует, как дыхание ненадолго прерывается, когда позади слышится голос матушки и отца, которым, по всей видимости, о случившемся докладывают лекари… И всё же Хунхун-эр ни на секунду не отстраняется, продолжая подавать ему воздух и, даже когда за его спиной слышится вздох матушки — не дёргается, словно так и было нужно.              Его Величество выглядит не только побледневшим, но ещё и шокированным до невозможности, а матушка бережно и всё же настойчиво придерживает отца за руку, не позволяя зайти в комнату.              — Его Высочество просто потерял способность дышать от яда, а этот юноша…              Ох, так вот оно что… Лекари специально решили отправиться за родителями, то ли чтобы пожаловаться, то ли чтобы конкретно объявить родителям о неподобающем отношении к принцу со стороны мальчишки. Ничего, Се Лянь ещё их косяки припомнит при родителях, когда сможет говорить!              — Ваше Величество, это всё… — Советник, кажется, пытается оправдаться, когда Наследный принц обнаруживает в себе силы слабо похлопать Хунхун-эра по спине и чувствует, как тот мигом отстраняется. Принц делает судорожный вдох с непередаваемым раскаяньем во взгляде! — Его Высочество укусила змея, отчего Наследный принц утерял возможность дышать спустя, должно быть полчаса после укуса, а противоядие удалось ввести только пару минут назад…              — А почему лекари не позаботились о наличии противоядий от яда змей раньше? — немедленно задала вопрос матушка, подходя к нему и мигом сжавшемуся в плечах Хунхун-эру. — Покажи, где укусила?              — Хунхун-эр вылечил уже укус от неё и пиявок… — Се Лянь приподнимается на дрожащей руке и жмурится. Ему по-прежнему тяжело дышать, пусть теперь это хотя бы возможно… — Отец, матушка, всё нормально, в этой ситуации не оставалось иного выбора, Хунхун-эр хотел лишь помочь, не более.              — Тише, тише, мы всё понимаем и не ругаем ведь ни его, ни тебя… — мягко заметила государыня, когда отец осторожно подошёл к ним и осмотрелся.              — Где змея?              — Я её сжёг… — голос Хуа Чэна, кажется в этот момент невероятно тихим и всё же мрачным от упоминания твари, заставившей принца столь сильно помучиться.              — Хунхун-эр, куда же ты отскочил? — посмеивается государыня, притягивая юношу, облачённого в алые одеяния, поближе за руку и приглаживая растрепавшиеся волосы. — Тебе нужно заколку, как у Лянь-эра, чтобы волосы закалывать…              — До ужина исправим этот момент… — приняв нормальное сидячее положение, принц перевёл осторожный взгляд в сторону Советника и обнаружил, каким мрачным взглядом тот смотрит куда-то в стену… Пожалуй, теперь не стоит надолго оставлять Хунхун-эра одного. — С-советник? Простите, пожалуйста, моё упущение в том, что я не заметил ядовитую змею у себя в постели….              — Сидите в постели, Ваше Высочество, — покачал головой мужчина, заметив попытку подняться со стороны принца и пресекая её на корню. — В следующий раз будьте осмотрительней, как вы себя чувствуете? Не тошнит?              — Намного лучше, — мягко улыбнулся принц, стараясь не показывать, что находится сейчас в лёгком смятении и пытаясь взглядом найти свои одеяния… Хунхун-эр, видимо, догадывается о цели его поисков и быстро подаёт одежду, всё также осторожно поглядывая на плечо принца.              — Ваше Высочество, постойте, там ведь ещё след от укола… — Хуа Чэн всё-таки спрыгивает с кровати и подходит ближе, чтобы осторожно залечить и эту рану. — Пожалуйста, простите…              — В-всё хорошо, даже не думай о том, чтобы винить себя в чём-то! — мягко замечает принц, перехватывая Хуа Чэна за рукав и заставляя опуститься рядом с собой.              Се Лянь до сих пор отчётливо ощущал, как от смущения горело лицо и онемели губы от долгого поцелуя, но в самом деле понимал, что при ином раскладе мог просто потерять сознание! Должно быть, Хунхун-эр так сильно перепугался за него, что сначала принял решение действовать, а после думать, как решать сложившуюся ситуацию… Благо, принц не чувствовал к нему ни капли отвращения, но вот юноша казалось смутился гораздо сильнее, чем он, и даже встречаться с ним взглядом опасался.              — Кхм… Лянь-эр, постарайся не напрягаться и быть осмотрительнее, а мы прикажем слугам немедленно осмотреть весь дворец на наличие таких же ядовитых змей. Вы же подготовьте противоядия и не только от яда этой змеи, а от яда любых змей, встречающихся в данной местности.              — Слушаемся!              Стоило всем, кроме Хунхун-эра, покинуть комнату, и принц осторожно посмотрел на юношу, взглядом сверлившего постельное бельё и выглядевшего словно смертник перед казнью. После чего достал из рукава несколько изящных коробок и опустил тому на колени, заметив, каким удивлением сверкнул чёрный глаз.              — Я недавно подумал, что тоже хочу сделать тебе подарок, поэтому прикупил вот… — и куда делось выработанное годами красноречие? Се Лянь не знал, но понимая, что юноша может начать винить себя в произошедшем, просто не мог дальше молча сидеть и ничего не делать. — Всё хорошо, ты правильно поступил… Когда происходят подобные ситуации и приходится срочно принимать решение — принимай и не бойся. Нельзя допускать растерянности, страха или сомнений — это ведёт к гибели и на поле боя, и при жизни во дворце.              — Спасибо Вам… — едва слышно отозвался юноша, всё-таки поднимая взгляд черного, сверкающего подобно звезде глаза на принца и после на коробочки. — Здесь как-то слишком много подарков, разве нет?              — В самый раз… — мягко хмыкнул Се Лянь, щёлкнув мальчишку по носику и с теплом в душе отметив, как на изящных губах расцвела скромная улыбка. — Вот только сейчас сядем и будем заниматься каллиграфией, думаю, сто раз написать фразу «Советника нельзя сравнивать со змеей» будет достаточно действенным уроком…              Хунхун-эр просто не смог в этот момент сдержать нервный смешок, что вырвался из груди, и поспешил опуститься головой на колени принца, а после устало вздохнуть:              — Он же обижал гэгэ… За это и выхватил, может, раз пятьдесят и один портрет Его Высочества?              — Хунхун-эр, ты знаешь, как плохо я отношусь к такому явлению, как дача взяток?              Юноша, облачённый в алые одеяния, тихонько вздохнул и кивнул прикрывая свой глаз и, кажется, всё-таки немного устыдившись своего проступка, произнёс:              — Я просто предложил, Вы же знаете, что мне не трудно выполнить любое Ваше желание…