
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Се Лянь знал, что его никто и ничто не спасёт. Му Цин оставил его, а после произошедшего захочет ли его видеть Фэн Синь или его родители? Кто вообще захочет его после этого знать? Только странная чёрная тень своими криками не даёт юноше забыться, когда его грубо берут прямо на полу храма, где всего лишь пару минут назад кромсали мечом.
Он хочет умереть...
Посвящение
Моей больной фантазии
Глава 29. Желаешь обрести сердце другого, никогда не бросай его.
04 октября 2023, 06:00
Му Цин даже дёрнуться не успел, как мальчишка мигом перехватил предмет, которым на него замахнулись и в следующую секунду стекло лопнуло и руку юноши обожгло болью вместе с остатками горячительного напитка.
— У меня была мать, которая дала мне жизнь, — сверкнув полным ярости взглядом, прошипел мальчишка. — А ты никто и звать тебя никак!
Мужчина встречается разъярённым взглядом с собственным сыном, замечает, как сбоку со своего места неожиданно подскакивает незнакомый парень и в ту же секунду слышит звук отвратительного хруста, падая назад и запоздало ощущая, как нос онемел от боли. Этот уродец ударил его по лицу…?
— Убью… — зарычал юноша, поддаваясь вперёд и вновь замахиваясь левой рукой, которая не была изранена в мясо. — Я уничтожу тебя!
— Хунхун-эр, не надо! — юноша, невольно вздрагивает, когда из-за спины его обнимают чьи-то руки…
Он даже сначала толком не разбирает, чей голос раздаётся из-за спины вот только практически мгновенно чувствует знакомый запах душистых масел, которыми пользовалась государыня и это понимание заставляет мгновенно замереть чтобы ненароком не ударить матушку Его Высочества, что явно не желала ему зла.
— Поганый уродец… — мужчина, которого совсем недавно уложили на землю одним ударом, неожиданно подскакивает, однако не успевает сделать и шага на встречу к мальчишке, когда его грубо хватает за лицо чья-то широкая, сильная рука и отталкивает назад с ещё одним противным хрустом, что заставляет едва ли не взреветь от боли.
— В-Ваше Величество? — рядом сидевшие солдаты мигом подрываются с земли на которой успели расположиться, однако не проходит и секунды прежде, чем шеи дебошира касается холодное лезвие чжаньмадао Му Цина.
— Достаточно, — понимая, что речь идёт уже не о защите мальчишки, а об охране Его Величества, холодно предупреждает Му Цин.
— И почему все замерли? Схватить, связать и посадить в повозку до самого отъезда, раз не умеет обходиться без алкоголя в присутствии царской семьи… — приподнимая бровь, немедленно отдаёт приказ государь и в следующую секунду переводит взгляд на мальчишку, чей рукав и рука оказались испачканы вином, а из ладони отчётливо выглядывало несколько крупных осколков стекла. — Приведите лекарей для моего сына и этого скота, а то нам здесь только смертей не хватало…
— Так точно! — мигом отозвалось несколько воинов, что видимо вместе решили сбегать за врачами или же просто побоялись попасть под горячую руку явно рассерженного бывшего императора от которого так и веяло угрозой.
А вот юноша, облачённый в алые одеяния, наоборот ощутил неподдельное восхищение, когда отец принца в одну секунду смог усадить пьяного ублюдка обратно на землю и при этом даже не ударил того по лицу! После чего отдав несколько приказов спокойно вынул из кармана платок, вытирая кровь с руки и кинул ткань в костёр. К нему мигом подлетела мачеха, что упала на колени и принялась умолять:
— В-Ваше Величество, прошу вас н-не нужно, пожалуйста… Этот ребёнок просто невоспитанное существо, совсем отбившееся от рук! Отец всеми силами пытается воспитывать его, как положено…
Мужчина в этот момент мог поклясться, что никогда за годы своего правления не ощущал такого недоумения, непонимания и отвращения в глубине своей души по отношению к кому бы то ни было! Как можно было назвать родного ребёнка «существом», которого нужно воспитывать оскорблением и более того жестоким избиением?!
Он никогда не позволял себе воспитывать даже родного сына поркой или стоянием на крупе, а здесь ему пытались сказать, что это нормально замахнуться на родное дитя стеклянной бутылкой, наполненной вином? Нет… Даже не просто на родное для них дитя… На Хунхун-эра, что в самом деле стал для царской семьи кем-то более значимым, чем просто друг и слуга их сына.
— Единственные, кого здесь дурно воспитали — это вы с вашим мужем, — вздыхает мужчина, переводя взгляд на мальчишку, который вместе с матушкой присел на поваленное засохшее дерево и с нечитаемым взглядом смотрел себе под ноги. — Видимо, слов нашего сына вам было недостаточно… Тогда повторюсь, Хуа Чэн принадлежит дому семьи «Се» до того момента, пока не пожелает обратного. Идите к мужу и подумайте с ним, как следует над тем, как жить дальше уже без сына…
Наследный принц Сяньлэ появляется буквально спустя несколько минут и его обеспокоенного взгляда достаточно чтобы понять — солдаты уже обо всем доложили и ему, и должно быть генералам, один из которых очень просил не трогать мужчину в прошлый раз, а сейчас остановился за спиной Его Высочества и первым же делом обратил внимание на израненную крупными осколками ладонь юноши.
— Почему у вас в лагере считается за норму подходить и избивать других? — леденящим душу голосом спрашивает принц, подходя ближе к мальчишке и матушке, что сидели на невысоком бревне и опускаясь рядом со своим учеником. — Только не бойся, позволь мне взглянуть…
Хунхун-эр почувствовал небывалое облегчение, когда вопреки строгому и рассерженному голосу Его Высочества в сторону генералов, тёплые пальцы крайне бережно взяли его за запястье и попытались вытащить самый крупный осколок. Однако, почувствовав, как мальчишка резко дёрнулся, а крупный осколок стекла практически не сдвинулся, Се Лянь не решился дальше пытаться.
— Я уже попросил позвать лекарей, — сообщил отец, видя растерянный взгляд сына и помрачневшего Цао Фухуа да нескольких генералов, что смотрели на мальчишку то с едва скрываемым отвращением, то ли вовсе с пренебрежением, словно не понимали из-за чего такая паника?
— Ваше Высочество, этот ублюдок неожиданно появился… Му Цин только подскочить успел, а он уже бутылкой на меня замахнулся, — осторожно замечает мальчишка, понимая, что другие отчего-то не решаются ничего сказать.
— Ты врёшь! Ты стоял ещё с ним огрызался сколько… — неожиданно прошипела женщина, однако тут же затихла, когда государь бросил грозный взгляд на неё. — Отец тебе только лучшего желает, а ты его связать позволил…
— Поверьте мне, связать ещё не так уж и плохо, когда я увижу его ему не помогут даже Боги чтобы уйти от меня живым, — неожиданно холодно хмыкнул принц, заставляя женщину мигом заткнуться и замечая подоспевшего с сумкой лекаря. — Матушка, можно я сяду на ваше место, а лекарь на моё? Здесь нужно будет… подержать…
— Как ты его собрался удерживать если ему больно будет? — закатывая глаза, покачал головой Му Цин. — Давай сначала его что ли обезболивающим отваром опоим или вырубим на крайний случай…
— Я сам тебя сейчас вырублю… — прошипел мальчишка, бросая полный недовольства взгляд на Му Цина и настораживаясь, когда принц в самом деле присаживается на место матушки и мигом приоткрывает сумку на спине мальчишки, где у них были припрятаны лекарства и средства первой необходимости в дороге.
— Завари, пожалуйста, — бросая мечнику мешочек с травой, кивает Се Лянь. Ему даже смотреть не нужно было, что за травы он взял, достаточно было лишь знакомого горького запаха.
— Только руку поранил? — осторожно решает вклиниться в разговор медик, рассматривая поражённую область и всё же вынимая из собственной сумки небольшой набор медицинских инструментов, несколько баночек с непонятным содержимым внутри, бинты и толстый шнур.
— Кровотечения не возникнет, можете не волноваться, — немедленно сообщает Се Лянь, прямо-таки чувствуя, как мальчишка неосознанно пододвинулся ближе к нему и перевёл взгляд на родителей.
— Давайте отойдём ненадолго, — вздыхает государь, кажется по одному лишь взгляду поняв, что требовалось сейчас его сыну и замечая быстро приближающегося Фэн Синя. — Фэн Синь, идём с нами, нужно кое-что ещё обсудить…
— Ваше Высочество, я не думаю, что здесь может обойтись без крови…
— Если я сказал, что обойдётся без крови, значит так и будет… — мягко улыбнулся принц, поглаживая мальчишку по плечу и добавляя: — Я всё-таки Божество, пусть и бывшее, кое-что умею…
Се Лянь даже не думал говорить правду в тот момент, когда недалеко от них присутствовала мачеха мальчишки… Впрочем, даже врач мог бы что-то лишнее ляпнуть позже при людях и пусть уж лучше списывают все чудеса на божественную силу сверженного Бога, чем на демоническую сущность Хунхун-эра.
— Если в этом уверены, тогда обойдёмся без этого… — вздыхает мужчина, когда мальчишке быстро передают отвар и советуют выпить всё разом. — Я так полагаю, что это обезболивающее? Сколько времени требуется, чтобы оно начало действовать?
— Минут десять… — немного помедлив, сообщает принц и видит, как мальчишка морщится от одного лишь запаха этого напитка. — Подержи его немного в руках, а то обожжёшься. Я пытался вытащить осколок, но видимо слишком глубоко вошло…
— Вытащить-то вытащим, но этой рукой держать меч он вероятнее всего ещё долго не сможет… А может и вообще никогда больше не получится, здесь видно, что даже мышцы могло задеть таким стеклом, это он сжал бутылку?
— Ничего страшного, мне всё равно при сражении удобнее держать меч в левой руке… — мгновенно сообщает мальчишка, заставляя принца осознать, что он никогда не замечал данного факта.
— Сначала вытащите осколки, а там может себе руку и духовными силами подлечить, — нахмурившись, замечает Му Цин и переводит взгляд на юношу, что отпивает приготовленный чай, заметно морщась. — Пей давай, думаешь только ты один в помощи нуждаешься?
— Отцепись от меня!
— Так прекратите ругаться, — нахмурившись, мягко просит Се Лянь.
— У вас будет что-нибудь чтобы зашить эту рану? — неожиданно интересуется Хунхун-эр, заставляя принца ощутить, как по спине ползут мурашки от ужаса данного вопроса.
— Конечно будет, — вздыхает медик, переводя взгляд на помрачневшего принца.
— Помучиться что ли хочется? — прямо интересуется Му Цин, кажется даже не собираясь стесняться в выражениях.
— Нам могут понадобиться духовные силы… — замечает мальчишка, поднимая на мечника упрямый взгляд. — Я не буду тратить их на какие-то мелочи!
— Направляешь духовную энергию по своему телу к ране и не тратишь духовные силы или тебя такой вариант тоже не устраивает?!
— Мы просто с Хунхун-эром ещё не проходили подобные практики, — мягко останавливает их Наследный принц, переводя взгляд на лекаря и качая головой. — Зашивать здесь не нужно… Просто вытащите все осколки, как только отвар подействует и будет не так больно…
— Ваше Высочество, вы не переживайте, всё хорошо… Мне почти что и не больно, — мгновенно замечает мальчишка, принюхиваясь к напитку, который явно успел уже остыть и в два захода опустошая кружку.
Се Лянь нервно улыбается, стоит ученику слабо поморщиться и всё же отдать кружку Му Цину.
— Надо будет купить другое обезболивающее…
— Как будто другое будет менее горьким, — закатывает глаза Му Цин, складывая руки на груди и видя с какой болью во взгляде принц смотрит на израненную ладошку. — Ваше Высочество, не переживай ты так… На крайний случай если понадобится можем по дороге заняться медитациями и думаю, что накопить духовную энергию будет не так уж и трудно…
— Меня волнуют не его духовные силы, — вздыхает принц, прикрывая глаза. — Опять я тебя от него защитить не смог… Прости…
— Ваше Высочество, это ведь я вас защищать должен! — нахмурившись, замечает юноша и осторожно ложится затылком на ключицу принца. — И вообще от таких сумасшедших людей трудно кого-то защитить, появился ведь совсем внезапно и почти сразу кидаться стал.
Се Лянь же чувствует лёгкую горечь во рту от этих слов, словно данная фраза вернула уже слегка забытое собственное чувство безысходности, а также замечает, что с каждой секундой мальчишка потихоньку пересаживается поближе к нему от обрабатывающего инструменты лекаря.
— Ваше Высочество, может лучше я сам эти осколки вытащу?
— Хунхун-эр, пусть лучше этим займётся врач… Всё в порядке, если будет больно или неприятно мы в любой момент можем остановиться чтобы дать тебе возможность передохнуть! — мягко хмыкает принц, поднимая взгляд на насторожившегося лекаря. — Я же верно говорю?
Хуа Чэн даже не стал смотреть на лекаря и лишь уткнулся лицом в плечо принца, прикрывая глаза и похоже вновь пытаясь прикинуться спящим лисёнком!
— Му Цин, можешь пожалуйста мне чая налить? Хоть этого горького, во рту совсем пересохло… — невольно хмыкает принц, замечая усталый вздох друга и как тот отмахнулся.
— Сейчас нормальный заварю, чего уж тебе этим давиться… И прекращай нервничать, всё с ним нормально будет!
Хуа Чэн невольно закивал, по-прежнему держа израненную ладонь у себя на колене и вдыхая мягкий аромат, исходивший от Его Высочества. Захотелось прилечь отдохнуть… Особенно тогда, когда боль стала потихоньку отступать.
— Как ты себя чувствуешь? — мягко интересуется принц, поглаживая его по спине.
— Полегче… — осторожно кивает мальчишка, нехотя отстраняясь от тёплого плеча Его Высочества и укладывая руку на заранее подготовленную и расстеленную рядом с ним ткань.
— Ваше Высочество, будет лучше если его руку будет кто-то держать… Если неожиданно дёрнется, когда будем доставать осколки, можно только сильнее потревожить рану.
— Хорошо, — мягко кивает Наследный принц, пересаживаясь поближе и замечая мелькнувшее беспокойство во взгляде юноши. — Так, только не бойся и расслабь ручку, будет больно и потерпеть придётся, но ты в любой момент можешь попросить остановиться чтобы немного передохнуть.
— Ваше Высочество, вам не стоит просто смотреть на такое уродство, я и сам могу всё вытерпеть, — замечает мальчишка с крайним беспокойством.
— Это не уродство — это во-первых, — строго замечает Се Лянь. — А, во-вторых, ты не должен терпеть подобную боль в одиночку… Поэтому давай сейчас освободим твою ладошку от осколков, а потом подскажу тебе, как излечить её?
— Угу…
— Здорово, давайте потихоньку приступать, — всё же старается слабо улыбнуться Се Лянь и прямо-таки чувствуя, как мальчишка заранее прижал своё запястье к доске и при этом вроде как постарался максимально расслабить ладошку.
Стоило признать, что осколки и правда, вошли глубоко в ладонь, но всё же мальчишка не позволил себе и пикнуть от боли, когда инструмент схватил края большого осколка и начал потихоньку его вынимать… Хунхун-эр только сверлил внимательным взглядом разодранную ладонь, словно от этого боли было заметно меньше.
Се Лянь пальцем мягко огладит тонкое запястье и сам ощущая, как у него дрожат руки от напряжения и всё же стараясь вести себя спокойно, чтобы показать должный пример…
— Обезболивающее подействовало? — спокойно поинтересовался лекарь, осматривая глубокую рану. — Поразительно, кровь и правда не течет…
— Подействовало… — хрипло прошептал мальчишка, пытаясь скорее убедить Его Высочество, чем самого себя и всё же невольно дёргаясь, когда щипцы берут за край другой осколок. Так подействовало, что аж перед глазами всё пляшет от боли!
— Не обманывай врача… — нахмурившись, мягко попросил Наследный принц. — От одного до десяти на сколько больно?
— На тридцать, — нервно усмехается юноша, раз уж просят ответить правдиво и все же скрипя зубами, когда быстро вынимают ещё несколько осколков поменьше… — Всё нормально, лучше сначала вынуть их и потом отдохнуть!
— Пусть принесут факел или свечу, — просит лекарь, поглядев на Му Цина, что только сходил за ещё одним чайником и повесил его над огнём.
Если мечник с тихим цыканьем закатил глаза и отправился по всей видимости за факелом, то мальчишка обеспокоенно взглянул на принца, кажется желая поскорее сбежать отсюда.
— Ваше Высочество, давайте без прижигания обойдёмся… Мы же можем духовными силами всё вылечить!
— Какое прижигание? Нужно получше руку твою осмотреть на предмет мелких осколков, — нахмурившись, замечает лекарь и слышит нервный смешок Наследного принца.
— Видимо от боли рассудок помутился, — пробурчал приблизившийся Му Цин, осторожно поднося факел к изящной ладони, что сейчас была изранена до мяса.
Хуа Чэн неуверенно кивнул и сам не понимая, почему первым пришло на ум, что ему собрались прижечь раны, а не получше осмотреть ладонь и всё же мальчишка предпочёл уткнуться носиком в плечо принца, пока лекарь осмотрел руку и, кажется, всё же нашёл ещё парочку небольших осколков.
Он и сам не понимал, зачем так крепко сжал бутылку, вначале собираясь просто перехватить удар… Но видимо гнев, ярость и обида захлестнули настолько, что теперь пришлось ещё и тонкой иголкой убирать осколки стекла впившиеся в ладонь.
— Больше никаких повреждений нету? — спокойно поинтересовался лекарь, обращаясь по большей части к мальчишке, однако видя отрицательное мотание головы юноши, что держал факел.
— Всё хорошо, спасибо… — кивнул мальчишка, всё же поворачиваясь к мужчине и по-прежнему чувствуя, как мягко ладонь принца придерживала его запястье. — Ваше Высочество, я так устал, можно я потом обучусь той технике по направлению энергии куда-то там чтобы что-то вылечить?
— Видишь, я всё-таки был прав и ему нравится сидеть со вспоротой рукой… — фыркает Му Цин, однако мальчишка даже не шикает на него… Вместо этого просто в наглую укладывается головой на колени принца и закрывает свой единственный глаз!
— Му Цин, всё в порядке, сейчас мазью рану обработаем и бинтами перевяжем, а как отдохнёт всему научим… — вздыхает Наследный принц, впрочем, не понимая, почему мальчишка просто не мог коснуться пальцами своей ладони и направить духовную силу подобным образом?
Может чувствовал, что от подобного лечения энергии в теле становится меньше? Принц, откровенно говоря, не знал, да и раньше не встречал призраков, что могли бы лечить кого-либо, поэтому не решался сейчас рассуждать о чем-то подобном при своём драгоценном, но измученном ученике.
Когда оставшаяся часть процедуры была выполнена, Се Лянь всё же предпочёл оставить юношу на своих коленях рядом с костром, чем относить его в повозку и надеяться, что тот больной ублюдок до него не доберётся…
Вернувшиеся спустя недолгое время родители, Фэн Синь и генералы смотрели на данную картину весьма выразительно, но принцу, откровенно говоря, было абсолютно плевать на мнение последних, а умиление по этому поводу матушки и отца Се Лянь полностью разделял! Даже мнения Фэн Синя и Му Цина в происходящем неожиданно сошлись для принца:
— Смотри, бешеный лисёнок решил поспать… — хмыкает лучник, заставляя бывшего слугу принца неожиданно усмехнуться от подобного прозвища.
— Ничего и не бешеный, — спокойно пожимает плечами Се Лянь, переводя взгляд на слабо усмехнувшихся от подобного комментария генералов и как бы между прочим решая добавить: — Что такое бешеный вы вполне сможете увидеть, когда я уложу Хунхун-эра в повозку и найду того ублюдка, что посмел замахиваться на моего ученика бутылкой…
— Ваше Высочество, человека, который посмел напасть на вашего ученика, мы уже наказали… — подаёт голос Цао Фухуа, однако видит, как принц холодно пожимает плечами.
— А мне плевать, что вы с ним сделали… Ну, если вы, конечно, не вырвали ему руки и язык за то, что от наделал, тогда вполне вероятно, что я его не трону, — холодно замечает Се Лянь. — Пусть лучше не попадается мне на глаза, иначе вашим лекарям стекло придётся доставать у него из горла, а то с детьми все смелые тягаться.
— Мы понимаем ваш гнев, но всё же устраивать убийства в лагере не самая лучшая идея… Этот человек является ответственным работником, его жена медик, которых нам очень сильно не хватает и к тому же он уже успел потерять двоих сыновей, а тут и третий говорит, что он ему не сын, — спокойно заметил один из генералов, имя которого Се Лянь как-то уже успел и подзабыть… — Как же, по-вашему, это называется?
Впрочем, плевать, как его там зовут…
— Справедливостью, — приподнимая бровь, спокойно отвечает Наследный принц. — В детей нужно вкладывать любовь чтобы получать её взамен, а этот замечательный, благородный и очень важный для общества человек выгнал его из дома в раннем возрасте и сейчас требует признать его отцом?
— Знаете, Ваше Высочество, как говорят в народе? В Поднебесной нет неправых родителей…
— Слишком идеалистично для нашего мира, — хмыкает принц, приподнимая бровь. — Даже Боги иногда бывают неправы, что уж о простых людях говорить?
Впрочем, несмотря на лёгкую улыбку, что застыла на лице принца взгляд у него был ледяным и острым, подобно бритве… Му Цину реально начинало казаться, что тому мужику не поздоровится, когда принц решит уложить мальчишку в повозку, а сам наведаться к тому человеку.
— Давайте закончим с разговором на данную тему… Может лучше сначала взять столицу, а потом уже и судить этого человека по закону? — ведёт плечом Цао Фухуа, переводя холодный взгляд на генерала, говорившего с Се Лянем и после на самого принца. — Ваше Высочество, правда, мы проследим чтобы этот человек больше не приближался к вашему ученику… Только не надо нам пока ещё среди народа панику сеять, что люди скажут, когда узнают, что Его Высочество выломал руки человеку из Сяньлэ?
— Я же не просто так выломаю ему руки, а за нападение на моего ученика и сына Его Величества, — спокойно пожимает плечами принц, кажется в самом деле совершенно не беспокоясь, что там кто подумает.
— И всё же не стоит пока… Люди и так ещё не отошли от нападения солдат Юнани, а тут ещё кому-то руки сломают! Все люди устали, долго были в дороге, у нас вон через шесть часов будет деревня по пути, можно будет отдохнуть, как следует и всё обдумать…
Се Лянь усмехается, даже и не зная, что ещё за это время может придумать в качестве наказания для того ублюдка и всё же понимая, что у него не так много сил на спор.
— Хорошо, — пожимает плечами принц, слыша, как Фэн Синь тихо закашлялся, видимо не вовремя сделав глоток и всё же отпивая из собственной кружки. — В самом деле сложившуюся ситуацию обдумать не помешает…
К удивлению Наследного принца, мальчишка так и не проснулся за полчаса непрерывного разговора о планах по организации переворота. Видимо, столь сильно вымотался и морально, и физически, что его просто отключило, к тому же, откровенно говоря, глядя на умиротворённое белое личико — самому захотелось прилечь рядом да прижать к себе мальчишку.
Только ближе к концу завтрака Се Лянь всё же решился оставить родителей вместе с друзьями, а сам отнести Хунхун-эра в повозку и уложить поудобнее рядом с солдатом, девушкой и Цзянь Лань, что остались дремать и не пожелали отправиться попить тёплого чая. Вот только донести его не успевает, Хунхун-эр пробуждается когда они почти доходят до повозки.
— Холодно… — сонно бормочет мальчишка, приоткрывая глаз и стоит ему осмотреться вокруг, как голос переходит на виноватый шёпот: — В-Ваше Высочество… Ваши раны ведь ещё…
— Плевать на все мои раны… Я хочу поносить тебя на ручках и уж прости, но до повозки мы с тобой пойдём так, — мягко улыбается принц, рассматривая растерянное личико бывшего воина и предупреждая: — Попытки сопротивления будут строго караться увеличением уроков по каллиграфии!
— Ваше Высочество, я ведь ранен… — сверкнув хитрым взглядом, неожиданно хмыкает мальчишка, словно придумав что-то весёлое. — Ещё и правая рука, какая жалость, думаю заживать будет недели две не меньше!
— Маленький, хитрый лисёнок… — хмыкает принц, поудобнее перехватывая свою драгоценную ношу и всё же опуская в повозку чтобы поскорее закутать его в первое попавшееся одеяло. — Если залечишь сейчас я не буду заставлять тебя заниматься каллиграфией месяц…
— Ваше Высочество, я же шучу… Мне нравится обучаться каллиграфии вместе с вами! — трогательно поднимая изящные брови, замечает мальчишка. — И буду очень рад если вы расскажите мне, как правильно направлять ци для излечения раны без того, чтобы к ней прикасаться…
— Ага, ага, нравится ему каллиграфией заниматься… — шёпотом хмыкнул принц, опускаясь рядом и замечая, как прекрасно чёрный глаз сверкает в темноте.
— Ваше Высочество, я говорю правду… — спокойно и даже немного грустно клянётся мальчишка. — Я даже не смогу описать словами какая честь для меня иметь такого наставника, как вы и в качестве оружия выбрал саблю потому, что вы мне это посоветовали!
Се Лянь невольно почувствовал, как мягкая улыбка всё же трогает губы от столь милого и тихого голоса мальчишки, который явно не собирался отступать в доказывании того, что ему нравятся занятия по каллиграфии с таким учителем, как он…
Ещё и помнил, что принц когда-то ему советовал даже несмотря на то, что Му Цин выгнал того из армии и любой другой был бы вправе обвинить Наследного принца в несправедливости! Спас Божество, что оказалось в беспомощном состоянии, а тебя потом ещё и с работы выгнали, разве хороша картина?
— Я верю тебе, всё хорошо… — касаясь кончиком пальца ровного носика, хмыкает принц и всё же осторожно берёт мальчишку за плечи и приближается чтобы мягко приобнять и коснуться губами чёрных волос, собранных в хвост. — Спасибо…
— Вам не за что благодарить меня. Я сделаю всё чтобы вы не расстраивались… Если хотите, можно и так рану залечить, если духовная сила от такого метода лечения потратится, найду парочку демонов и отрублю им головы! Даже медитаций никаких не нужно! — хмыкает мальчишка, осторожно обнимая принца одной рукой и утыкаясь лбом ему в плечо, как откуда-то сбоку раздаётся тихое фырканье.
— Ваше Высочество, всё с ним в порядке, чего ты так переживаешь? Этот мальчишка ещё всех переживёт!
— Разбалуешь его и будет тебе потом… — закатывая глаза, поддерживает друга Му Цин.
— И вовсе не разбалую! Разве можно разбаловать кого-то заботой? — спокойно отзывается принц, поглаживая мальчишку по спине и всё же отпуская. — Так, теперь поговорим про контроль ци в твоём теле и попробуем залечить рану без прикосновения к ней… С чего бы начать…
— Думаю, что для начала ему стоит объяснить, что такое золотое ядро… Можешь попробовать просто направить энергию в свою руку, но не выпускать её, как при обычном лечении, а просто удерживать в раненной области какое-то время… — спокойно советует Му Цин, поймав на себе недовольный взгляд мальчишки. — Чего ты так смотришь?
— Будешь перебивать Его Высочество, дам тебе в глаз, — фыркает юноша, вновь оборачиваясь к немного удивлённому принцу и слыша приглушенный смех Фэн Синя.
Му Цин же почувствовал, как дёрнулся уголок глаза…
— В общем-то Му Цин прав… — согласился Наследный принц, поудобнее устраиваясь перед мальчишкой на колени и кивая: — Прикрой глаза и для начала почувствуй духовную энергию, что идёт от золотого ядра, вот здесь…
Хуа Чэн, успевший прикрыть глаза, шумно выдыхает, когда ладонь принца мягко касается груди и казалось, согревает даже через одежду…
— Теперь контролируя духовную силу и стараясь не переборщить с ней направляешь энергию по руке к ладони, — мягко кивает принц, убирая руку и всё же решая добавить: — Постарайся не переборщить с ней, торопиться сейчас некуда и это может только навредить тебе…
Юноша, облачённый в алые одеяния, осторожно кивает, стараясь максимально сосредоточиться на контроле и должно быть, в самом деле впервые ощущая такой уровень контроля над магическими силами и в принципе понимание, как это всё работает…
— Как только почувствуешь, что рука больше не болит, снимаешь повязку и проверяешь… — этот мягкий, тёплый голос и вовсе помогал успокоить даже душу, что уж говорить о духовных силах?
Трое юношей даже не удивились когда уже спустя минуту Хуа Чэн приоткрыл свой глаз и принялся разматывать бинт на ладони дабы точно убедиться в том, что от раны не осталось и следа.
— Молодец, — уверенно кивнул принц, поправляя одеяло на плечах мальчишки и кивая в сторону остальных спящих. — А теперь нужно пойти и ещё немного поспать!
— Всё ведь хорошо, зачем мне спать? — интересуется мальчишка, впрочем, получше укутываясь в лёгкое одеяло.
— Сейчас вместе ляжем и поспим часика три… А потом поменяемся с Фэн Синем и Му Цином, — мягко кивает принц, замечая подошедших к повозке матушку и отца.
— Ваши Величества, вам стоит также сесть в повозку… Так будет легче вас защитить при нападении чего бы то ни было, — осторожно замечает Фэн Синь и видит, как родители, немного подумав кивают и Се Ляню с юным учеником приходится пододвинуться чтобы в повозке разместились все.
Му Цин также подходит ближе, чтобы взглянуть на матушку и поправить одеяло, что лежало на её плечах. Она совершенно не пожелала подниматься и отправляться к костру, чтобы согреться за чашечкой чая, но парень всё же наполнил им собственную фляжку и решил оставить рядом с женщиной, проснётся и попьёт, если захочет…
— Бедное дитя… — вздыхает государыня и мальчишка совсем ни к стати вспоминает, как той пришлось оттаскивать его от отца.
Се Лянь слабо улыбается, глядя на мило смутившегося юношу, который, казалось, даже в плечах немного сжался и всё-таки поднял взгляд на матушку, осторожно говоря:
— Простите за то, что вам пришлось вмешаться из-за моей несдержанной реакции…
«Несдержанной реакции? Это он про то, что на него замахнулись бутылкой, а он её разбил?» — мысленно поразился принц.
— Ты ведь защищался, здесь нет и капли твоей вины… — спокойно вздыхает отец, сдержанно улыбаясь: — К тому же если называть твою реакцию несдержанной, что же можно сказать о нашей реакции?
— О чём вы говорите? — с интересом решил поинтересоваться Се Лянь, приобнимая мальчишку за плечи и чувствуя, как тот и сам не против опереться на его плечо.
— Кажется, что мы немного сломали тому человеку нос… Впрочем, не думаю, что он будет предъявлять какие-то претензии, Сяньлэ укройся одеялом простынешь и получишь по шее от своего лекаря…
— Ваше Величество, это неправда… Я бы никогда не посмел поднять руку на Его Высочество! — приподняв брови, заметил мальчишка и тут же посмотрел на принца, застывшего с каким-то непонимающим взглядом.
Отец… Немного сломал кому-то нос?