Ход Королевы

Это была глупая, абсурдная, рискованная идея, лишний раз доказывающая обвинения, регулярно выплёвываемые в его адрес Отто Хайтауэром, а затем повторяемые Визерисом — Деймон был безрассудным, ненадёжным, безответственным человеком, предпочитающим утробу Блошиного Конца изысканной утончённости Красного Замка. Но даже эти нелицеприятные слова, звенящие у него в голове, не смогли заставить Деймона отказаться от идеи взять Рейниру с собой в город после торжественной церемонии. Весь этот день, да и все предыдущие, миловидное лицо его племянницы было омрачено беспокойством, столь неподобающим цветущей юности. Необходимо было хоть ненадолго приподнять с её плеч бремя, помочь разуму очиститься — и всё это Деймону обычно помогали достичь походы в город, после них он чувствовал себя заново родившимся человеком, готовым выдержать придворные дрязги. Если Визерис узнает об этом, он его тотчас сошлёт в изгнание. Если хотя бы слово об их вылазке достигнет ушей Эйммы, она никогда не простит его. Королева доверилась ему, взамен он пообещал вести себя достойно. А такая выходка едва ли входила в её понятие «достойного поведения». Однако, отступать было уже поздно. Лицо Ниры засияло от восторга, когда она услышала его предложение, и он не простит себе, если позволит этой улыбке угаснуть. Несмотря на всю привязанность, что он испытывал к племяннице, в глубине души принц считал, что всё могло быть проще, если бы Визерис унаследовал хотя бы крупицу мудрости своего деда Джейхейриса и, следуя традиции, назвал Деймона, старшего Таргариена мужского пола, наследником Железного трона. Но Боги насмехались над ними, а вместе с тем и над наследием Джейхейриса. Деймону оставалось только запрятать свою гордость в самый дальний и тёмный уголок души, в то время как самооценку и уверенность в себе Рейниры необходимо было поднимать, иначе все эти лорды не примут её власть всерьёз. За примером можно было далеко не ходить — достаточно посмотреть на Боремунда Баратеона, осмелившегося продемонстрировать своё неповиновение. Но это ненадолго, травмы разной степени тяжести крайне распространены на турнирах, и он позаботиться, чтобы лорд Штормового Предела получил своё. Деймон хохотнул при виде Рейниры, облачённой в мальчишескую одежду. Без пышных юбок и объёмных рукавов она выглядела утончённой и хрупкой, пробуждая желание защитить её. И не только защитить… Когда только она успела превратиться из симпатичной девочки в соблазнительную красавицу? Несмотря на деликатное телосложение и небольшой рост, тело её могло похвастаться всем тем, что так любят мужчины: в нужных местах оно было аппетитно мягким и округлым, словно манящим ласкать себя и покрывать поцелуями. Деймон зажмурил глаза, прогоняя непристойные мысли, затем открыл, тяжело сглотнув. Рейнире, к счастью, его внутренняя борьба была неведома. Она осмотрела себя с головы дорог в ростовое зеркало, после чего поднесла рукав к носику, глубоко вдохнула и смешно поморщилась. — Чья это одежда? — Моего оруженосца. — ответил он, стараясь отвлечься от похотливых мыслей, заполнивших его разум в столь неподходящий момент. — Хороший малый, мне повезло с ним. Моется, правда, раз в два месяца. — глаза Рейниры в ужасе округлились, и она в порыве брезгливости попыталась скорей сорвать с себя рубаху. Деймон расхохотался, аккуратно придерживая её за руки. — Да шучу я, шучу, Маленький дракон! — услышав это, плечи Рейниры заметно расслабились, и она облегчённо вздохнула. Но Деймона так позабавило выражение её лица, что, усмехнувшись, он добавил, — Один раз в месяц. — на это принцесса насупилась и грозно засопела, чем рассмешила Деймона ещё больше. Рейнира резко отвернулась и отошла на несколько шагов, недовольно скрестив руки на груди. — Ну же, ну же, прекрасная моя, не злись. — примирительно сказал Деймон, разворачивая её к себе. — Согласен, шутка была глупая. Но я знаю, что мне поможет вновь получить твоё расположение. — подмигнув, он потянулся во внутренний карман своего дублета. — Ты была сегодня великолепна, я не мог налюбоваться тобой — такая гордая и решительная, все лорды до единого преклонили пред тобой колено. Хотя он и говорил искренне, его слова заставили Рейниру отвернуться и прошептать: — У Боремунда Баратеона были определённые сомнения. Деймон задумчиво промычал, чувствуя закипающий гнев. Лорд Штормового Предела посмел перед всеми скорчить козью морду и демонстративно замешкаться. Очевидно, он всё ещё держал обиду за то, что дважды был отвергнут. Сперва матерью Эйммы, принцессой Дейлой Таргариен — всем в те времена было известно, что королева Алисанна видела в нём потенциального претендента на руку своей дочери, в первую очередь руководствуясь его положением и богатством. Однако, планы рухнули, когда Дейла выбрала себе в мужья лорда Родрика Аррена. А затем произошёл Великий Совет, на котором Боремунд был самым верным сторонником притязаний Рейнис и юного Лейнора — его кровных родственников — но и это его стремление не закончилось успехом. И всё же, это не давало ему права открыто выражать своё неуважение. — Завтра я преподам ему урок хороших манер. На пару с Ланнистером. — пообещал принц, указательным пальцем приподнимая Рейниру за подбородок. — Таково твоё желание? Рейнира прикрыла глаза и открыла вновь, выражая молчаливое согласие. Упоминание непокорных подданных опечалило принцессу, и тут Деймон вспомнил, что хотел сделать кое-что более приятное, чем вести разговоры о политике. — Маленький подарок в память об этом важном дне. — объявил он, вкладывая свою руку в ладонь Рейниры и разжимая пальцы. Лицо её засветилось от радости при виде кольца, который он заказал специально для любимой племянницы: миниатюрная копия короны Джейхейриса, инкрустированная драгоценными камнями в том же порядке, что и на самой короне. Налюбовавшись подарком, принцесса подняла на Деймона глаза, счастье, которое в них искрилось отзывалось теплом и в его сердце. — Оно очень красивое. — сказала она и, встав на цыпочки, поцеловала его в щёку. Поцелуй был лёгким как пёрышко, нежным как цветок, будоража ещё сильнее его разыгравшуюся фантазию. — Рад, что понравилось. Позволишь? — улыбнулся принц, примеряя поблёскивающее в свете свечей кольцо на пальчик племянницы. — Ну вот. С размером угадал. Рейнира вытянула руку, любуясь подарком, и, позволив ей сделать это, Деймон притянул её к себе: — Давай оставим его здесь до завтра. Сейчас нас ждут другие планы, и не стоит брать с собой что-либо выдающее твоё происхождение. — с этими словами он сняла колечко и бережно положил его на стол. Набросив свой собственный плащ с глубоким капюшоном, Деймон повёл свою удивлённую племянницу через тайные ходы Мейгора до самого внутреннего двора замка с находившимися там псарней и конюшней. Достигнув ворот ведущих в город, он кивнул стражнику, и тот бросился выполнять приказ, открывая тяжёлые створки с громким скрежетом. — Будете отсутствовать до утра, мой принц? — осведомился стражник. — Нет, сегодня намного раньше, я и мой оруженосец вернёмся в замок до часа Волка. — ответил Деймон, набрасывав капюшон на серебряные волосы.

***

Улицы кипели жизнью с такой силой, что столица едва ли могла вместить всех прибывших. Несмотря на поздний час, все магазинчики были открыты, а прилавки уличных торговцев ломились от товаров, привезённых из-за Узкого моря: дешёвые безделушки лежали вперемешку с кольцами и кулонами из драгоценных металлов украшенных самоцветами, а если присмотреться повнимательнее, можно было даже найти изделия из Валирийской стали. Другие торговцы предлагали фрукты, сладкие и спелые: персики и яблоки из Простора, изюм, мандарины и манго, привезённые из Вольных городов. Несмотря на сытость, которая ещё присутствовала у Деймона и Рейниры после пира, они не смогли противиться аппетитному аромату жареных на углях каштанов, и вот они уже держали в руках бумажный свёрток, по очереди доставая оттуда тёплые жёлтые шарики и наслаждаясь их необычным сладковатым вкусом. Внимательно поглядывая за шнырявшими тут и там карманниками, Деймон вёл племянницу через лабиринт городских улиц, периодически останавливаясь, чтобы посмотреть на огнеглотателя или поднимая голову вверх, наблюдая за канатоходцами, аккуратно ступавшими по тонкой верёвке, натянутой между крышами домов. На Рыночной площади раздался бой барабанов, и Рейнира потянула его за руку, следуя за толпой, которая собиралась вокруг импровизированной сцены, где должно было вот-вот начаться представление уличных актёров. Один из них трижды дунул в рог, возвещая о его начале. Деймон смотрел на происходящее на сцене, затаив дыхание: ему было хорошо известно, насколько грубыми и жестоким могут быть спектакли уличных актёров, высмеивая пороки знати и даже самого короля. Простой народ любил такие зрелища и всегда громко хохотал над похабными шутками и грубыми жестами. Сам Деймон пересмотрел уже множество спектаклей, но, к счастью, ни один из них пока что не делал Рейниру целью своих насмешек. С детства её прозвали Отрадой Королевства, и актёры всегда придерживались этого образа. И всё же было неизвестно, привнесёт ли смена её положения — событие пока что ещё не всеми принятое и осознанное — изменений в отношении к ней, не начнут ли делать и на неё насмешливые пародии, как делали на других. Будут ли люди рады принять Рейниру в качестве своей королевы? Казалось, они были рады, когда приветствовали принцессу и принца, скачущих на лошадях по улицам города после церемонии. Но также не стоило забывать, что их расположение было выиграно благодаря бесплатной еде, фруктам и монетам, иными словами, благотворительностью, которой занималась королева. А что они скажут, когда подобная щедрость иссякнет и на смену придут серые голодные будни? Как бы то ни было, принц мысленно поклялся себе наказать всех актёров до единого, а потом перерезать глотку и самому автору пьесы, если будет сказано хоть одно скверное слово в адрес Рейниры и её нового положения. А затем он прикажет Золотым плащам избавить город от всех прочих актёров, либо под страхом смертельной казни заставить их играть спектакли непорочащие честь королевской семьи. Пока эти мысли кружили в голове Деймона, заставляя кулак сжимать эфес Тёмной Сестры всё сильнее, первое действие спектакля подошло к концу, вызвав лишь улыбку на устах Рейниры. Незатейливый сюжет был посвящён Завоеванию Эйгона и объединению Семи Королевств под властью Таргариенов. Люди ликовали, а дети махали ручками, сжимавшими фигурки деревянных драконов, которые очень кстати продавались возле сцены. Деймон бросил монету торговцу в обмен на одну такую фигурку и сразу же отдал её мальчишке с пустыми руками. В благодарность принц получил радостный блеск в глазах и широкую улыбку с двумя отсутствующими передними зубами — мальчик схватил игрушку и поспешил присоединиться к остальным, издавая рычащие звуки и делая вид, будто дракон летает по воздуху. Второй акт завершился сценой, в которой «лорды» преклоняли колено перед актёром в белом парике и подобием короны на голове, как можно было догадаться, Эйгоном Завоевателем. Ну что ж, спектакль оказался не особо увлекательным, но могло быть и хуже. Главное, что чувства племянницы не были затронуты, и никто не посмел усомниться в выборе короля. Пока что… — Неплохое представление. — сказала Рейнира, когда аплодисменты наконец стихли и народ начал разбредаться, увлечённый прочими развлечениями. — Все эти люди видели драконов и знают, что это сила, которую стоит бояться. Некоторые из них даже застали Джейхейриса на Вермиторе. Но тоже самое нельзя сказать обо всех Семи королевствах. Западные земли и Простор едва ли видят драконов в наши дни. Ты могла бы им напомнить, кто их истинные правители. Отправляйся в королевское путешествие, как это делали мои дед и бабушка. Сереброкрылая уносила королеву Алисанну до самой Стены на Севере и каждый лорд на их пути был рад встрече с Её Милостью. — размышлял Деймон пока они неспешно шагали по улицам. — А ты бы ко мне присоединился? — Увы, Маленький дракон, я должен защищать твоё будущее королевство от угрозы извне. Король дал дозволение начать войну на Ступенях, и Корлис готовит кампанию, к которой я планирую присоединиться. — для Деймона перспектива казалась крайне заманчивой, но лицо Ниры сразу помрачнело. — Ясно… Но, прошу тебя, не покидай меня так скоро. Помоги выдержать внимание всех этих лордов, которые так и липнут ко мне, приставая с непрошеными советами. Не я им нужна, а мой новый титул. — почти взмолилась Рейнира, весёлые нотки покинули её голос, дав дорогу беспокойству и печали. Ожидаемо, Визерис начал подкидывать к ней ухажеров при первой же возможности, выбирая самых раздражающих из всей Андальской знати. — Они готовы пойти на многое ради того, чтобы получить титул короля-консорта, это верно. И что же, все они так ужасны? — спросил принц, сам не зная, какой ответ ожидал услышать. — Не так давно, если память мне не изменяет, сразу после смерти малыша Бейлона, матушка спросила, каких мужчин я предпочитаю. — задумчиво произнесла племянница. — И чем дольше я смотрю на всех этих лордов, прибывших в Королевскую Гавань, тем больше понимаю, что никто из них не вызывает и толику моих чувств. Даже лорд Боремунд при всём неуважении, которое он смел проявить, притащил с собой своего сына, тупоголового Борроса… — Он переменит свои взгляды. И будет относиться к тебе со всем уважением, когда увидит в следующий раз. Я тебе об этом уже говорил и могу ещё раз повторить, если пожелаешь. — Ты будешь выбивать из седла всех, кто будет недостаточно учтив ко мне? — Да, если потребуется. И даже больше, чем просто выбивать из седла на турнире. — к его удивлению, это обещание вызывало у Рейниры улыбку. Она что, не принимала его всерьёз? — Даже и не думай сомневаться на этот счёт. — Я и не сомневаюсь. — улыбка её стала ещё шире, и Деймон хотел сказать больше, убедить свою племянницу, поклясться ей, но они наконец дошли до таверны, и все эти слова так и оказались несказанными. Большая деревянная вывеска с нарисованным на ней золотым петухом негромко поскрипывала при дуновении ночного ветерка. В таверне было тепло, в воздухе витал аромат жарящегося на вертеле мяса, а мягкий желтоватый свет канделябров, развешанных по стенам создавал уютную атмосферу. Деймон провёл здесь не одну ночь, когда у него не было настроения идти в бордель, и быстро заметил столик, обычно занимаемый его людьми из Городской стражи. Вот и сейчас они уже там собрались, ужиная жареной уткой с запечённым картофелем и запивая элем. Их золотые плащи были сняты с плеч и аккуратно развешены на стульях. Деймон едва сдержал хитрую улыбку, представив себе ошеломлённые лица Лютора Ларджента и Харвина Стронга, когда они увидят пред собой принцессу. В верности их он также не сомневался — они не проронят и слова об их визите, если он сам о том их попросит. — Не слишком ли это плотный ужин для столь позднего часа? — пошутил Деймон, похлопывая Лютора по плечу. Услышав голос своего командира, Лютор и Харвин сразу же повернулись к нему с широкой улыбкой. — Вы же знаете, что я ненасытен, мой принц, будь то за обеденным столом или в кровати с девицей. — подмигнул в ответ Лютор, заставив Харвина громко расхохотаться. — Что-то вы припозднились сегодня. Так заняты принцессой и её новым назначением, что совсем забыли о своих братьях по оружию? — Даже не представляешь, насколько ты прав, я и сейчас ей занят. — ухмыльнулся Деймон, отодвигая стул для Рейниры, которая стояла чуть поодаль так и не снимая капюшона и небольшой шапочки, под которую были запрятаны её волосы. Лица обоих мужчин приобрели озадаченное выражение, когда они наконец заметили спутника принца. Очень аккуратно, так, чтобы серебряные локоны не рассыпались по плечам, принцесса опустила капюшон, одарив Стронга и Ларджента очаровательной улыбкой. Деймон наблюдал за их ошарашенным видом, даже не пытаясь скрыть насмешливую улыбку — их лица выглядели в сто раз смешнее любого уличного представления. Ещё более забавны были их попытки скрыть своё удивление и не привлекать внимание окружающих. — Рада знакомству с вами, уважаемый сир. — сказала Рейнира, протягивая руку. Лютор, тронутый подобным вниманием, взял руку Рейниры в свою и почтительно поцеловал её. Деймон готов был поспорить, что этот храбрый воин из незнатного Дома даже мечтать не смел, чтобы когда-нибудь держать за руку принцессу и тем более прикасаться к ней губами. — И с вами, сир. — обратилась она к Харвину, также протягивая руку. Стронг, чей отец служил Мастером на законами в Совете Визериса, проводил больше времени при дворе, чем Лютор, поэтому смутился меньше своего приятеля и смело поднёс руку Рейниры к своим губам, смотря ей прямо в глаза. Взгляд его задержался на принцессе намного дольше, чем позволял этикет, и Деймон едва сдержался, чтобы не сделать грубое замечание или даже отослать Стронга прочь. Он не имел ничего против Харвина лично, но ему крайне не нравилось, что за Нирой пытались ухаживать на каждом шагу. Несмотря на изначальную неловкость, их разговор продолжился в лёгкой и непринуждённой манере, прогоняя прочь из головы Деймона беспокойные мысли. Возможно, он принимал всё слишком близко к сердцу, но все эти ухажеры напоминали ему стаю ворон, каждая из которых пыталась ухватить то, что ей неположено. Его дорогую племянницу, его Маленького дракона. Ведь, чем больше он думал, тем увереннее становился, что Рейнира должна быть его. Разрешение Эйммы ухаживать за её дочерью было добрым жестом, но также и полным насмешки — как он мог это делать, будучи привязанным к Рее Ройс? Как, во имя Четырнадцати Огней, она представляла ухаживания за Рейнирой, когда он всё ещё женат на Бронзовой Суке?! Эймма пообещала что-то придумать, но время шло, а решения так и не было. Визерис скоро потеряет терпение и начнёт предлагать претендентов на руку принцессы с ещё большим энтузиазмом. — Ты хорошо себя чувствуешь, дядя? — прозвучал обеспокоенный голос Рейниры. Похоже, он позволил себе слишком сильно погрузиться в размышления. — Эм… Да, да, конечно! — кивнул он, не забыв при этом беззаботно улыбнуться. — Ты как будто находишься с нами, и в то же время тебя нет. — настороженно проговорила она, не сводя с него пристального взгляда. Лютор и Харвин, не столь чувствительные как Рейнира, уставились на него, пока один из них не поднял руку, щёлкнув пальцами, требуя принести ещё вина. Как только напитки принесли, и руки Золотых Плащей потянулись за кружками, Рейнира последовала их примеру. — Уверена, что хочешь это попробовать? — спросил Деймон, обхватывая пальцами её запястье. Племянница удивлённо на него посмотрела прежде, чем ответить. — А почему бы и нет? Мне любопытно отведать то, что подаётся в тавернах Королевской Гавани. — сказав это, Рейнира сделала глоток из простой оловянной чаши, пока Деймон наблюдал, едва сдерживая улыбку. Её реакция не заставила себя долго ждать. — О, Боги, как жжётся! — ахнула она, обмахивая себя одной рукой и вытирая слёзы другой. — Ещё как! — насмешливо кивнул Деймон. — Этот напиток намного крепче сладкого или разбавленного водой вина, которое подают в Красном Замке. И не говори, что я тебя не предупреждал. — налив в стакан немного воды, он предложил его Рейнире, которая всё никак не могла отдышаться. — Святые боги, на мгновение мне показалось, что я начну извергать огонь, как моя Сиракс. — ахнула она и рассмеялась, а за ней захохотали Харвин и Лютор. Тем временем девушка принесла им ещё один поднос, уставленный кружками эля и вина. Расставив их на столе, она извлекла из кармана своего фартука сложенный пергамент и незаметно передала его Деймону. — Это вам. От друга. Деймон удивлённо изогнул бровь, но записку всё равно принял. Выждав минуту пока все отвлеклись, он быстро пробежался глазами по содержанию: Мисария просила о встрече. Время, место и компания были неподходящими, но, должно быть, она выяснила для него что-то важное, раз осмелилась побеспокоить в такой момент. Они так и не виделись с их прошлой встречи, когда кончик его кинжала познакомился с её кожей, тогда и стало ясно, что их отношения переросли в исключительно деловые. И ничего личного. Пока Рейнира была занята беседой с Лютором, Деймон наклонился к Харвину и тихо попросил присмотреть за принцессой. Могли же эти двое ненадолго обеспечить ей безопасность? Мисарию он нашёл в одной из частных комнат на втором этаже таверны. Она разговаривала с девушкой, которая ускользнула, стоило ему появиться в дверях. — Ты хотела видеть меня. — коротко сказал Деймон вместо приветствия. — И вам доброго вечера, мой принц. — наиграно вежливо сказала Мисария, закатив глаза. — Я здесь не для обмена любезностями, выкладывай, что у тебя, я спешу. — Ну да, разумеется, сегодня мы принимаем высокопоставленную особу. Хозяин таверны, да и все посетители лопнули бы от гордости, если бы узнали. — отметила она как бы невзначай, затем оторвала от грозди крупную виноградину и положила в рот. Деймон подозрительно сощурился — его всегда удивляло, откуда эта женщина брала информацию. Личность Рейниры была хорошо скрыта, по крайней мере он так полагал, однако Мисарии было уже известно о её присутствии. — Тебя это не касается. — ощерился он в ответ. — Говори уже, моё терпение на исходе. Мисария окинула его неопределённым взглядом, но можно было догадаться, что его грубость ей пришлась не по нраву. Пусть идёт со своей обидой хоть в само Седьмое пекло, подумал Деймон, никто не смеет шутить с Порочным принцем. Тот случай в борделе и ложь, которой окутали его тост про Наследника на День так и не выходили у него из головы. Три самых близких ему человека были подставлены под удар, даже четыре, если учитывать маленького Бейлона. И даже если произошедшее и было на его совести, Мисария виновата в том, что продала его Отто Хайтауэру, вместе с тем оболгав. — Вот это, — сказала она, кинув на стол холщовый мешочек с вышитой зелёными нитками ладонью, тот, что он нашёл в пещерах Драконьего Камня, — принадлежало человеку близкого к ордену Зелёной Руки. — Зелёной что? — смутился Деймон, ловя себя на мысли, что его резко начинал нервировать зелёный цвет. — Зелёной Руки. — медленно повторила она. — Ещё до пришествия на континент Эйгона Завоевателя, когда Простором правили не Таргариены, а короли со своими королевами, они устраивали турниры любви и красоты, где лучшие рыцари Простора боролись за расположение прекраснейших дев, соревнуясь как в военном искусстве, так и поэзии. Все они ревностно служили идеалам добродетели, благочестия и целомудрия, и самых достойных из них приглашали вступить в орден Зелёной Руки. Их умения, однако, не спасли их при битве на Пламенном поле — все они, включая их короля, погибли от драконьего пламени во время Завоевания Эйгона, а с ними перестал существовать и сам орден. Тем удивительнее видеть вышивку с их символом спустя целую сотню лет. — заключила Мисария, проводя пальцем по изображению на мешочке. — Спасибо за урок истории. — скептически закатил глаза Деймон. — Но мне нужны имена, и что, Седьмое пекло их подери, они делали в пещерах Драконьей горы. — А вот это мне неизвестно. — пожала плечами Мисария, откидываясь в кресле. — Но могу предположить, что драконов они не любят, учитывая, что все предшественники вместе с их королём погибли от драконьего пламени. Слова Мисарии имели смысл, ведь и по сей день были люди, которые испытывали ненависть к драконам, считали их опасными созданиями, вышедшими из самых глубин Седьмого пекла; другие же, в частности мейстеры, боялись их, поскольку не могли объяснить их при помощи науки и называли порождением Валирийской кровавой магии. Деймона это отношение ничуть не удивляло, ибо он верил, что Таргариены были ближе к богам, чем к людям, и он был готов напомнить об этом кому угодно — будь то неграмотному крестьянину или самому Верховному Септону. — И всё же мне нужны имена. — повторил принц, пристально глядя на Мисарию. — Попытаюсь что-нибудь разузнать, но обещать не могу. Деймон кивнул, принимая ответ — смысла угрожать Мисарии не было, она сделает всё, что в её силах. Ситуация осложнялась тем, что эти ублюдки могли находиться далеко за пределами Королевской гавани. Его крайне беспокоила мысль, что и в этот самый момент они скитались около Драконьей горы, вынюхивая что-то или даже пытаясь навредить яйцам или детёнышам. Они же в своём уме, чтобы не приближаться к взрослым драконам? Хотя именно в гнездовье Каннибала он нашёл этот проклятый мешочек… — Ну так что, желаешь, чтобы я подобрала отдельную комнату для тебя и твоей спутницы? — спросила Мисария, отшипываяя ещё одну виноградину. — Я велел тебе не совать нос в мои дела! Прекращай шпионить за мной и лучше разузнай, кем могут быть эти ублюдки. — резко бросил в ответ Деймон, раздражённый грязными намёками. Очевидно, Мисария подумала, что он привёл сюда свою племянницу для плотских утех. Но с другой стороны, о чём ещё могла подумать шлюха? И всё же у неё хватило ума смолчать и не злить его больше. Покинув комнату и выбросив свою бывшую любовницу из головы, Деймон поймал себя на мысли, что, странным образом, всё самое неприятное в его жизни ассоциировалось с зелёным цветом или исходило от Десницы. Орден Зелёной Руки. Хуже сочетания сложно было и придумать… На обратном пути Деймон остановился у стойки, откуда разносили напитки, и бросил хозяину таверну тугой кошель, наполненный монетами. — Нальёшь по большой чаше своего лучшего вина каждому посетителю. — тихо произнёс он, глядя как толстый трактирщик накрыл монеты большой ладонью и оскалился жадной улыбкой. — Вы очень щедры, мой принц, как вс… — он прервал себя на полуслове, в то время как Деймон поднёс палец к губам, призывая его молчать. — Скажешь всем, что угощает принцесса. Пусть выпьют за здоровье и будущее счастливое правление Отрады Королевства. — Понято, мой принц. — кивнул хозяин, подзывая прислуживающих девиц, чтобы они скорей начинали разносить вино. Беседа между Рейнирой и его капитанами Золотых Плащей казалась приятной и оживлённой, вселяя в Деймона ещё больше уверенности в том, что привести её в таверну была хорошая мысль. Его собственная сила основывалась на любви и доверии, которую Городская стража испытывала к своему Командующему, в то время как простой люд ценил его щедрость и желание быть к ним ближе. Завидев принца, Нира радостно ему улыбнулась, глаза её поблёскивали, а щёки порозовели от смеха и вина. Улыбка её стала ещё счастливее, когда все до единого посетители таверны подняли свои чаши и кубки за принцессу Рейниру, Отраду Королевства и их будущую королеву. Деймон удовлетворённо наблюдал за разворачивающимся действом и нарастающими возгласами — люди действительно радостно выкрикивали имя Рейниры, лица их были полны любви и надежды. Быть может, Визерис не ошибся с выбором наследника. Рейнира обладала достоинствами, не присущими Деймону, и даже будучи драконом, она могла управлять своим темпераментом, в то время как он сам почти всегда выходил из себя. Из неё получится прекрасная королева. И он ей в этом поможет. Харвин и Лютор вскоре отправились в казарму Городской стражи, перед этим по очереди поцеловав руку Рейниры и прошептав слова верности. О чём бы они не говорили в его отсутствие, принцесса легко смогла получить их расположение при помощи врождённого очарования и дружелюбия. — Где ты был? — она с любопытством склонила голову на бок, когда он наконец сел напротив и наполнил их чаши вином. — Да так… Нужно было повидаться с одним старым другом. — беззаботно пожал плечами Деймон, не желая раскрывать все детали. — Если бы не заверения сира Лютора, я бы подумала, что ты покинул меня. — сказала Рейнира, заставив его смутиться. — Покинул тебя? Оставил одну посреди ночного города? И почему бы я так поступил? — Деймон Таргариен чертовски непредсказуем, это всем хорошо известно. — Это я-то непредсказуем? — Я бы сейчас здесь не сидела, не будь ты таковым. Это не самое подходящее место для принцессы крови. — Но тебе здесь нравится, не так ли? — Очень. Это лучшее, что со мной произошло за последнее время. — тихо призналась она. — Тогда сочту твои слова за комплимент. Деймон Таргариен — Непредсказуемый принц. — Порочный принц мне нравится больше. — говоря это, Рейнира играла с воротом своей рубахи, он был настолько широк для её худенькой шеи и плечиков, что с одной стороны соскользнул вниз, оголяя гладкую алебастровую кожу. Деймон провёл пальцем по её обнажённому плечу, испытывая сильное желание и возбуждение — подобное он не испытывал уже долгое время, даже в доме удовольствий с Мисарией. Оставалось лишь заплатить за отдельную комнату, как и предлагала Мисария, и тогда этот приятный вечер перерастёт в что-то намного большее. Он исследовал ум Рейниры во время заседаний Малого совета, её мысли и характер во время их личных бесед, но всё это лишь разжигало желание узнать более чувственную сторону его племянницы. Райское наслаждение, которое она прятала у себя между ножек. Деймон Таргариен не привык отказывать себе в удовольствиях. Он всегда срывал самые сладкие спелые фрукты и поглощал их пока полностью не насыщался. Но не один из них не был столь привлекательным и заманчивым как его племянница в этот момент. Ему бы даже не потребовалось срывать её девственный цветок — он знал дюжину других способов доставить друг другу удовольствие, о которых она, конечно же, не знала, но он был хорошим учителем, и не только Валирийского языка. Принц аккуратно приподнял её подбородок, лаская шелковистую кожу большим пальцем руки. Однако через дымку похоти и желания, перед его глазами возник образ Эйммы, а обещание, которое он ей дал зазвенело у него в ушах. — Теперь я прошу твоей любви. —сказала тогда Эймма. — Сможешь ли ты полюбить Рейниру так, как, я уверена, она любит тебя? Я бы хотела, чтобы ты был одним из претендентов на её руку. Я достаточно хорошо вас обоих знаю, чтобы быть уверенной в том, что у вас больше общего, чем вы сами предполагаете. Стать претендентом на руку Рейниры... Именно это предложила ему Эймма. Неужели он испортит её план, каков бы он ни был, своими безрассудными действиями и сиюминутным удовольствием? Каким бы божественным оно не казалось, долго оно не продлится, а вот последствия могут их преследовать до конца жизни. Юная и неопытная, Рейнира была лёгкой наживой, и он могу позабавиться с ней как ему вздумается ещё до того, как она поймёт, что на самом деле произошло. Но он не был хищным стервятником, чтобы вести себя подобным образом. Только не с ней. Отстранившись от Рейниры, Деймон тяжело сглотнул, изгоняя похотливые мысли прочь из головы. Время и место было неподходящим. За ними могли следить, в городе и у стен были глаза, возможно, более зоркие, чем в Красном Замке. И самое главное, он желал Рейнире только добра, а не создавать ей проблемы, даже если ему не выпадет честь разделить с ней первую брачную ночь. — Нам пора идти. Ты выглядишь уставшей, да и я, признаться, порядком притомился. — вздохнул принц, отводя взор, пред которым всё ещё стоял образ его милой племянницы. Горестно было думать, что иной шанс быть так близко к ней может и не представиться, особенно учитывая навязчивое стремление Визериса скорей выдать её замуж. О Ланнистере он позаботиться завтра на турнире, но от всех женихов Ниру он оградить не сможет. Когда они наконец покинули таверну, город уже погрузился в темноту: продавцы закрыли свои магазинчики, уличные торговцы собрали прилавки, а бродячие актёры и музыканты завершили свои представления. Путь до Красного замка они проделали в молчании, наслаждаясь тишиной и прохладным ночным воздухом. Только лишь когда они взобрались на холм Эйгона, Рейнира решилась прервать их молчание. Взяв его под руку, она произнесла: — Теперь я знаю, что город не так страшен и полон опасностей, как зачастую его описывают мои родители. И ещё я понимаю, почему ты предпочитаешь проводить время за стенами замка. — Дело не в предпочтениях, — возмущённо отозвался Деймон, — смею тебе напомнить, что я являюсь командующим Городской стражей, и если твой отец как-то ухитряется править Семью Королевствами, сидя своей мягкой задницей на троне, то я не могу поддерживать закон и порядок в столице без моего непосредственного участия. Мои люди верны мне, поскольку знают, что я всегда с ними и не боюсь запачкать руки в грязи или крови. — слова его звучали так, будто он оправдывался. Да почему же он всегда искал отговорки и оправдания, словно мальчишка, которого отчитывают за проказы?! — И я бы так поступила, если бы могла. — сказала принцесса, накрывая голову капюшоном — впереди уже были видны Западные ворота замка. — Была бы ближе к своим людям. Мне всегда казалось, что отец слишком пассивен в этом отношении, время от времени выслушивать петиции недостаточно. Только горстке избранных даруют возможность приблизиться к королю в Тронном зале. — Ну что ж, у тебя будет возможность установить новый порядок. — улыбнулся принц, помогая ей надеть капюшон и нежно убирая выбившиеся серебряные пряди под шапочку. — Кто там идёт? Быстро назови своё имя! — крикнул стражник у ворот замка, вглядываясь в темноту. — А, доброй ночи, мой принц! — выпрямился он, отдавая честь, стоило Деймону показать своё лицо. Затем принц и принцесса проскользнули в ворота, пересекли внутренний двор, оставив позади конюшню и псарню, после чего также незаметно как и несколько часов назад нырнули в тайный проход Мейгора.

***

До начала турнира оставалось ещё несколько часов, которые можно было потратить на отдых и сон. Было решено начать его позже обычного с тем, чтобы благородные лорды могли восстановиться после прошедшего накануне бала и пира. Деймон закрыл глаза и мгновенно почувствовал, как погружается в сон, который длился до того самого момента, как в его дверь громко постучали, заставив спросонья подскочить в кровати. Уилл, его юный оруженосец, вошёл в покои, неся перед собой поднос с кувшином и миской овсяной каши. — Д-для в-вас, мой принц. — сказал он, заикаясь, как всегда, когда нервничал. Деймон поманил мальчика к себе и, взяв с подноса кувшин, залпом осушил его, пробуждаясь от освежающего вкуса холодного подслащённого молока. Вытерев губы рукавом рубахи, он внимательно посмотрел на Уилла — лицо его выглядело обеспокоенным, а пальцы нервно прокручивали пряжку на ремне. — Ты наполировал мои доспехи? — осведомился принц. — Да, мой принц! — А моя лошадь ухожена и накормлена? — Так точно, мой принц! Ваш шатёр установлен и копья проверены. — Вот и хорошо. — Деймон потянулся и громко зевнул, прогоняя сон. Мальчишка тем временем всё так и стоял в покоях, переминаясь с ноги на ногу. — Ну давай, займись делом, хватит тут торчать и пялиться на меня! Вели слугам нести свежей воды и чистые полотенца. — скомандовал Деймон, махнув рукой в сторону двери. — Ээм, есть кое-что ещё, мой принц. Прошу прощения, что я не начал с этого, н-но пока вы спали п-приходил королевский п-паж. Его Милость желает вас срочно видеть. Деймон едва сдержался, чтобы не выругаться самым скверным образом. — Как срочно? — Оч-чень срочно. — заикаясь промямлил оруженосец. — Так с этого и надо было начинать, глупый ты мальчишка! — рявкнул принц, швырнув на пол кувшин. Раздался звон битой посуды, от которого юноша подпрыгнул на месте. — Я-я боялся вы будете недовольны. — Седьмое пекло, а сейчас я, по-твоему, доволен?! — с издёвкой спросил Деймон, удивляясь глупости мальчишки. Он был отпрыском малознатного деревенского лорда, желавшего выбить для сына место при дворе, и когда-то оказавшего услугу Визерису. Деймона всегда злило, что он должен был отдавать долг брата, но временами мальчик был проворным и охотно выполнял приказы, поэтому проще было согласиться. — Недовольны, мой принц. — пробормотал оруженосец, испуганно уставившись на свои ботинки. — Ну так… Вы пойдёте? — Куда? — К королю. — Нет. — решительно отрезал Деймон. — Н-нет? — удивлённо воскликнул Уилл, выпучив на него глаза. — Нет. Точнее, я пойду к нему, но после турнира. Сперва я должен выполнить одно обещание. Была лишь одна причина по которой его брат испытывал острое желание с ним увидеться, и уж точно оно не заключалось в том, чтобы пожелать ему удачи на турнире. Юноша нерешительно кивнул и поспешил звать слуг. Оставшись один, Деймон повалился на подушки, и в смятении потёр лицо. Визерис обо всём узнал. И так скоро… Со стороны ситуация казалась возмутительной — принца крови и наследницу престола видели вместе на улицах города или даже в таверне, без охраны и сопровождения придворных дам. Но больше всего злило, что за ними с такой лёгкостью шпионили в их родном городе, их собственном замке! Эта мысль пробудила в Деймоне невиданную ярость, которая теперь горела адским пламенем, наполняя силой выбить из седла всех до единого соперников на турнире. Если он поначалу испытывал усталость и сонливость после бурной ночи, сейчас от всего этого не осталось и следа — его руки были словно выкованы из Валирийской стали — острые и смертоносные. Но больше всего он жаждал выследить негодяя, который посмел доложить королю об их с Нирой походе в город. Это точно была не Мисария, ибо она знала, что её голова покатиться в первую очередь, будь она настолько глупа, чтобы опять шпионить и доносить на него Отто Хайтауэру. Шлюха должна была хорошо усвоить урок в тот момент, когда кончик его кинжала находился в дюйме от её шеи. Но ничего, он всё выяснит, в этом он был уверен. Даже если его изгонят вновь, в Королевской гавани оставались верные ему люди, которые обязательно разыщут ублюдка и призовут к ответу.

***

Надев на голову свой турнирный шлем, украшенный по бокам крыльями дракона, Деймон, словно не чувствуя всей тяжести доспехов, вскочил в седло и пустил лошадь рысью на ристалище. Как принц крови он имел право сам выбрать себе соперника, что он и сделал, потянув лошадь за уздцы и направляя в сторону Джейсона Ланнистера. Хранитель Запада сидел на белой племенной кобыле, покрытой попонами из красной ткани, вышитой золотом, ему прислуживал оруженосец, облачённый в такую же красно-золотую тунику, и державший в руках позолоченный шлем в формуле головы льва с торчащим из него красно-белым плюмажом. Наконечник копья Деймона со звоном коснулся щита лорда Джейсона, и тот незамедлительно склонил голову, принимая вызов. Затем они оба развернулись в сторону королевского ложа, где восседали король с королевой, отдали монаршей паре честь и погарцевали в противоположные стороны ристалища. Когда крики и приветствующие возгласы стихли, а толпа зрителей застыла в ожидании, Деймон со всех сил пришпорил коня, пуская его в галоп. Он направил наконечник своего копья в правый край щита, в надежде, что он соскользнёт, и удар придётся в грудь Ланнистера. Через несколько секунд раздался скрежет метала, а сам Деймон вздрогнул от силы удара, почувствовав тупую боль в левом плече. Оба участника остались в седле. Высокомерная задница из Утёса Кастерли оказался неплохим наездником, да и рука у него не была лишена силы, приводя таким образом раунд к ничьей. Удержаться в седле после удара Деймона было непросто, но второго такого шанса он Джейсону не предоставит. Принц был возведён в рыцари самим королём Джейхейрисом Миротворцем в возрасте шестнадцати лет, тогда же ему вручили Тёмную Сестру, и с тех пор его мастерство, сила и ловкость только росли благодаря участии в многочисленных турнирах. Когда они с Джейсоном встретились в самом центре ристалища во второй раз, Деймону удалось направить своё копьё в нагрудную пластину, а с неё наконечник соскользнул ему прямо в шлем. Раздались испуганно-удивлённые возгласы, когда Джейсон тяжело рухнул на землю, неуклюже раскинув по сторонам руки и ноги. — Один готов. — пробормотал Деймон, поднимая вверх своё копьё и принимая восторженные крики и поздравления толпы. Затем он перевёл взгляд в сторону королевского ложа — лицо короля оставалось неподвижным, он не улыбался и не хлопал по-глупому в ладоши, как он делал всегда во время турниров, особенно когда Деймон одерживал победу; Рейнира же, казалось, выдохнула с облегчением, но лицо её выглядело безрадостным. Значит, Визерис успел с ней поговорить. — Седьмое пекло! — выругался Деймон и поспешил выбрать себе следующего соперника. Даже если ему суждено отправиться в очередное изгнание, перед этим он обязан выполнить обещание, данное Рейнире. Чёрный олень на жёлтом поле был изображён на щите Баратеона, и именно его принц коснулся наконечником копья, выбирая себе следующего противника. Боремунд был крепким мужчиной, широким как в талии, так и в плечах. Его тёмные волосы и борода напоминали колючую проволоку, а глаза смотрели на Деймона без тени страха. Пришлось преломить целых четыре копья и заменить их на новые, прежде чем сила удара Деймона выбила лорда Штормового Предела из седла. Один чересчур горделивый жених и один непокорный лорд получили по заслугам, быстро и эффективно — Джейсону Ланнистеру понадобятся месяцы, чтобы мейстеры вылечили его сломанную шею и вывихнутое плечо; в то время как Боремунд едва ли сможет управляться с мечом как прежде, после того как его сломанная в нескольких местах рука срастётся. Толпа выкрикивала имя Деймона Таргариена, пока он гарцевал вокруг ристалища, остановив лошадь напротив королевского ложа. Взгляд Визериса был острым как Валирийская сталь, но он его стойко выдержал, не отводя свой. Принц отвесил поклон королевской семье и, развернув лошадь, поскакал в сторону павильонов, оставляя других участников соревноваться между собой. Войдя в свой шатёр, Деймон со стоном потянул руки и спину, неприятно нывшие после всех ударов, которые ему пришлось выдержать за день. Оруженосец уже сидел в углу на низкой табуретке, сложив руки на коленях, но завидев своего хозяина, тотчас вскочил на ноги. — Мой принц! — испуганно взвизгнул мальчишка, — Королевский паж был здесь. Снова. Его Милость настаивает на вашем присутствии в его покоях, как только вы снимете доспехи. Иначе королевские гвардейцы будут вынуждены привести вас туда силой.