Эффект Ока

35. Before the Storm — Jeremy Soule

***

      Очертания домов стали различимы, когда Массер и Секунда уже высились над промёрзлой землёй. Серпантины зелёного, жёлтого и розового света плясали вокруг лун, расцвечивая ночное небо. Холодный ветер пронизывал насквозь, и даже слой нижних одежд, плотное платье и шерстяная куртка с меховой оторочкой на плаще перестали согревать девушку. Минна потуже затянула домотканый шарф и спрятала в нём румяные щёки.       В её родных краях морозы приходили рано, вынуждая местных готовиться к ним заблаговременно. В отличие от нордов, которые с рождения полагались на свою устойчивость к холоду, бретонцы прибегали к магии. Чаще всего они зачаровывали одежду, а наиболее одарённые маги Изменения перед тем, как покинуть дома, накладывали заклинание «Волчья шкура».       Родители Минны, например, готовили густую согревающую мазь из настойки лилового горноцвета и топлёного медвежьего жира. Участки кожи, обработанные мазью, сохраняли тепло на долгие часы. Маленькая Минна плохо переносила холод, поэтому бо́льшая часть запасов чудо-средства предназначалась для неё. Когда мама натирала её ступни, девочка наслаждалась мягким цветочным ароматом, но начинала капризничать, стоило почувствовать колючий ворс шерстяных чулок поверх тёплой мази.       Минна не сразу заметила, что они остановились. От приятных воспоминаний её отвлёк голос возницы:       — Ну вот мы и добрались. Данстар. Столица Белого Берега. Не то чтобы выдающееся место. Зато здесь красиво, — известил он. Лошадь похрапывала, широко раздувая ноздри, требуя отдых после долгой дороги.       — Спасибо, Киббел, — Минна спрыгнула с повозки, и снег хрустнул под её сапогами. Девушка поудобнее закрепила на спине холщовый вещевой мешок и деревянный посох. Стеклянная сфера на его навершии помутнела — она давно потеряла заряд.       Простившись, Минна направилась в сторону города. «Столица», как выразился Киббел, оказалась совсем скромной. Ни массивных ворот, ни внушительных городских стен здесь не было. Дюжина домов теснилась вокруг крохотной бухты, окружённой кольцом заснеженных горных вершин. Взгляд упал на одинокую башню, внутри которой едва теплился огонёк. «Должно быть, маяк». На восточной окраине высились руины другого, более крупного строения. Вид внушал неясное беспокойство, подавляя всякое любопытство. Вдоль главной дороги то и дело встречались кусты снежных ягод, густо усыпанные ярко-красными плодами. Минна глубоко вдохнула свежий морской воздух и тут же поморщилась: к нему примешивался тяжёлый запах рудничной гари. Похоже, совсем близко находились шахты.       Она ещё некоторое время осматривала окрестности, прежде чем пройти мимо вывески «Пик ветров» и войти в таверну.       В центре просторного зала жарко пылал очаг. Вдоль стен стояли бочки и грубо сколоченные деревянные столы с лавками, над которыми свисали светильники из козьих рогов, наполняя пространство тёплым мерцающим светом. В глубине зала находилась стойка, за которой стоял крепкий мужчина с рыжими прядями и красным, обветренным лицом. Заметив позднюю гостью, он выпрямился и произнёс:       — Заходи. Мы как раз подложили дров. Присаживайся и согрейся.       Минне здесь понравилось — так же уютно, как в «Четырёх щитах» и «Вереске». Дерево в их отделке было куда приятнее холодного камня Маркарта. Впрочем, снимать комнату не понадобилось.       Весть о скором отплытии единственного корабля стала для Минны приятной неожиданностью. Со слов Торинга, хозяина заведения, груженое железной и ртутной рудой судно покинет Данстар на рассвете. Похоже, поставка предназначалась для нужд армии Буревестника. Сама Минна успела заметить, что товар надёжно уложен в трюм, а команда дремала, дожидаясь отплытия. Упускать такую возможность было нельзя, но прежде чем отправиться в путь, стоило немного восстановить силы.       Девушка расплатилась за снежноягодную кростату и тёплое молоко, после чего подошла к столу, что стоял у дальней стены в полумраке. Вокруг него были разбросаны меховые шкуры, на которых отдыхали постояльцы. Среди них выделялась крохотная фигура, в которой едва угадывался смуглый мальчик. Он крепко свернулся в комочек, поджимая грубый мех во сне.       Ожидание сытного перекуса утратило свою радость. Мысль о том, что ребёнок осиротел в столь юном возрасте, тяжело легла на сердце. Минна на мгновение задержала взгляд на его лице, не решаясь тревожить чуткий сон. Когда она вновь вернулась к Торингу, то сиплым от волнения голосом спросила о судьбе ребёнка.       — Алисан, мальчишка этот, вместе с больным отцом сошёл с корабля, что плавал в здешних водах. Вскоре после смерти старика навязался в помощники, мол, готовый к любой работе, — мужчина махнул рукой в его сторону. — Носится теперь с едой и припасами к шахтёрам, а взамен спит у очага, где сейчас.       Ближе к рассвету, перед тем как покинуть «Пик ветров», Минна украдкой вложила последние монеты в карманы одежды Алисана в надежде на то, что следующий день для него начнётся с плотного завтрака.

***

      Прошла четверть часа с тех пор, как Минна укрылась за прибрежным валуном в надежде проскользнуть на борт «Морского шквала». Шершавый камень неприятно студил спину, от неудобной позы затекли плечи и ноги. Унылые волны, с тихим шорохом вспениваясь у кромки берега, то и дело лизали носки её сапог. Все усилия начинали казаться напрасной тратой времени.       Но вот стражник отвернулся, а свет его факела сместился. В ушах зашумело, и Минна, крепко сжимая подол платья, стремительно сорвалась с места. Почти бесшумно она пересекла скользкий от снега причал, едва не оступившись на обледенелых досках. Взобралась по хлипкому деревянному трапу на палубу и затаила дыхание. К счастью, команда вместе с капитаном крепко спала под толстыми спальными мешками и не слышала её лёгких шагов. Лишь слабый скрип мачты, раскачиваемой ветром, нарушал тишину.       Заметив тёмный зев люка, Минна поспешила к нему, осторожно спустилась вниз, цепляясь за холодные ступени.       Внутри пахло удушливой сыростью и смолой. В густой, почти осязаемой темноте трюма едва угадывались неровные очертания бочек и ящиков, нагромождённых в беспорядке. Девушка направилась к самой неприметной кучке в дальнем углу, намереваясь укрыться за ней. В спешке она наткнулась на чью-то небрежно выставленную ногу, потеряла равновесие и повалилась на пол. «Всё почти получилось!», — от досады захотелось вдарить кулаками по деревянному настилу, но резкий треск вынудил обернуться. Перед лицом искрился сгусток молний. Снова.       Внутри всё оборвалось, оголив нервы. Память невольно подбрасывала образы талморских мундиров на пороге родного дома. Тогда пары безжалостных взмахов эльфийской стали хватило для того, чтобы половицы окропило кровью. Её, кричащую и плачущую у тел родителей, грубо дёрнули вверх, схватили под руки. Фигура в чёрном капюшоне склонилась над Минной, и острая, невыносимая боль разнеслась под рёбрами. Казалось, что рвалось на части сердце, что вот-вот — и она рядом с мамой и папой. Запах горелой плоти ударил в нос, заставил Минну открыть глаза. Тогда в пелене слёз она увидела перчатку юстициара, что обманчиво нежно касалась её лица — пурпурные разряды молнии вспыхнули с новой силой. Тогда было так больно.       Тогда…а сейчас? Дыхание участилось. Знакомые бирюзовые блики пробежали по коже, опаляя рубцы. Минна потерялась в ощущениях, едва сдерживая дрожь, что била всё тело. Она заставила себя поднять взгляд на источник магии. Молодой норд, с сонным и недовольным выражением лица, держал на вытянутой руке светящийся шар:       — Даже не думай, ворюга! Я поймал тебя! — произнёс он, возвышаясь над ней, не замечая, как её лицо исказила гримаса ужаса.       — Я тебе не ворюга, и убери…убери это.       — Все вы так говорите, а потом капитан недосчитывается товара. Меня ты не проведёшь! — продолжал зачем-то храбриться парень.       — Послушай, не шуми же, прошу. По-твоему, я похожа на того, кто собрался красть…что? Руду? — почти взмолилась девушка, беспомощно разведя руками. Из-за множества слоёв тёплой одежды она больше походила на неуклюжий кочан капусты.       — Тебе видней, — отрезал он несмотря на то, что голос сквозил неуверенностью. В упёртости ему не откажешь.       — Позволь показать, — Минна с трудом взяла себя в руки и сняла с плеча мешок, развернула карту, которую рисовала ещё в Маркарте. Дрожащие руки указали на узкий пролив между северными островами. — Вот. Мне нужно сойти с корабля, как только он поравняется с этим местом. И я сойду, если ты…ты предупредишь меня. Никто даже не заметит, что я была здесь.       — Бессмыслица! Там одна вода! На лодке добрых полчаса грести до берега! Как ты… — начал было парень, но сверху послышались голоса и тяжёлые шаги. Кто-то из команды, разбуженный шумом в трюме, спешил вниз.       Виды на Коллегию неумолимо таяли. Едва моряки словят незваную гостью, как тут же поволокут её на суд страже. О штрафе и речи быть не могло — септимов у неё не осталось. Прямиком за решётку, в холодную и грязную камеру. Там-то и конфискуют все её немудрёные пожитки. Так бесславно и закончится её дерзкая затея, толком и не начавшись.       — Пожалуйста, — только и успела выдохнуть Минна, как невыносимый треск заклинания внезапно стих. Норд, не теряя ни секунды, резко потянул стоявший рядом ящик с рудой, и тот с грохотом повалился прямо перед ней, полностью скрывая её фигуру от посторонних глаз. В тот же миг откуда-то сверху раздался удивлённый мужской голос:       — Онмунд, какой даэдра устроил здесь перестановку с утра пораньше?        — Простите, капитан Вэйфайндер, — виновато отозвался он, — неловко вышло. Во сне дурость какую-то увидел, и магия с рук сорвалась. Сейчас всё поправлю.       — Будь добр, через час отплываем. После поднимись на палубу, Гутрум ждёт помощи, — раздалось в ответ, после чего тяжёлый люк захлопнулся, и капитан ушёл.       Онмунд шумно вздохнул и обернулся. Вэйфайндер слыл человеком порядочным, и дважды обманывать его оказалось неприятно. Онмунд не мог открыть капитану истинную цель своего приключения. Знай тот, что парень ослушался родных и пустился в бега, ни за что не взял бы на борт — отец Онмунда был ему давним другом. А теперь ещё эта странная девица, сообщником которой он стал, кажется, вполне добровольно, глядела на него с неприкрытой благодарностью.       Молча и тяжело дыша, Онмунд принялся поднимать сброшенный ящик с рудой, пытаясь вернуть его на прежнее место. Минна спохватилась, поспешила на помощь, поддерживая груз с другой стороны.       — Так как, говоришь, до материка добираться будешь? — Онмунд ждал объяснений.       — Я говорила?       — Да брось, сейчас не время юлить.       — И не пытаюсь! Ну…я неплоха в зельях, — из-под плаща мелькнула увесистая колба с мутным содержимым, надёжно закреплённая на толстом поясе. Минна встретилась с рассеянным взглядом норда и пояснила. — Это заготовка. Как только я измельчу и добавлю морские желуди, коих у берега оказалось полно, получится сносное зелье «Хождение по воде». Пока будем плыть, успею его закончить.       — Ты не привыкла что-то планировать, да? — усмехнулся норд.       — Как раз-таки наоборот. Всё это — часть плана.       Обстановка заметно разрядилась. Парень намеревался подняться к некоему Гутруму, но прежде предупредил Минну, что спустится за ней, когда «Морской шквал» будет в водах Винтерхолда. Минну такой расклад более чем устроил, и она поспешила скрыться в темноте трюма, чтобы завершить свои приготовления. Близилась финальная стадия её плана.