Нас не разлучит гроза

Также быстро, как затихли звуки радостной далёкой жизни, что показывало его ведение, поспешил исчезнуть и разгневанный Нало. Вспышка молнии и раскаты грома, эхом исчезающие в темных просторах — всё что он оставил после себя… Оглушенная резким уходом Бога грома, Матанги не сразу поняла, что произошло. Не в духе напыщенного и обезумевшего от власти Нало так резко исчезать. О, не то что бы его компания была приятна, нисколько, но снова быть одной... Конечно, мысль, что не так скоро он снова вернётся, и уж точно не чтобы поболтать выводила из себя, тревожила, но мысль, что она останется здесь на неизвестное количество времени, которое покажется мучительной вечностью, в ожидании какого-то решения своей незавидной участи... Полубогиня мотнула головой, приводя в замешательство истекающего слюной летучего лиса на своём плече. Вкусности на масштабном пиршестве — вот что занимало лично его разум. "Мауи всё также неплох, да?" — с неискренней полу улыбкой обратилась она, давно привыкнув разговаривать с летучими лисицами намного чаще, чем с кем бы то ни было ещё. Не общаться же ей с помешанным на блестяшках крабом, которого, впрочем, блеск молний Нало не особо привлекал. В ответ на такое заявление лис в недоумении распахнул глаза, фыркнув, ведь весь запас недовольных срыгиваний на сегодня был бессовестно потрачен на Нало. Не в силах долго играть в эту игру, Матанги удрученно вздохнула и устало присела на землю. Свет божественных оков упал на едва заметную татуировку на колене. Полубогиня поспешила привычно скрыть её длинной юбкой, сама не желая видеть то, что сейчас казалось жестокой насмешкой. И зачем теперь она нужна Нало? Неужели он действительно будет использовать её в своём плане по уничтожению так ненавистных ему людей?... Куда он отправился и для чего? Под грузом этих мыслей притихшая полубогиня всё больше становилась тенью самой себя. Мысленно она снова и снова возвращалась к энергичным танцам, веселым крикам, песням таким похожим и таким разным, смеху, улыбкам, что они увидели на Мотунуи, но... Поток образов хаотично сменял друг друга, лица расплывались, все звуки сливались в один общий шум пока сквозь пелену тумана не стал виден совсем другой остров. Пустующий тихий совсем маленький клочок суши из её далёких воспоминаний, будто мазок краской на синем полотне океана, он был полной противоположностью пестрящего цветами и жизнью острова Мотонуи. Даже спустя столько лет она никогда его не забудет, такой родной, но одновременно такой чуждый и далёкий... Матанги вернулась в реальность, чувствуя как что-то мягкое тычется ей в шею. Её верный летающий друг явно не привык видеть полубогиню такой тихой и задумчивой. Она более уверенно улыбнулась, обнажая острые клыки. Чтобы не произошло на этот раз она добьется своего. Никогда больше она не будет чьей-то игрушкой, кому-то удобной. Удобно будет только ей.

***

Казалось бы, после всех этих танцев и песен до глубокой ночи, засыпаться должно сладко и быстро, и уже через пять секунд Мо, вымотанная празднеством, должна была упасть без задних ног и крепко засопеть. Но этого не произошло. Усталость в теле и тяжелой голове была невероятной, но девушка все не переставала нервно ворочаться. Что-то тревожило полубогиню и не давало покоя. В груди ощущался какой-то камень, но Моана тщетно пыталась заставить свой мозг затихнуть, чтобы уснуть. Так бедняжка уснула лишь под утро, когда солнце уже начало восходить над горизонтом, но сон ее был неспокойным. Когда девушка проснулась, потерла глаза и решилась, наконец, выползти наружу к людям, на острове было на удивление тихо. Никто не встречался на пути, не было слышно привычных звуков кипящей всегда жизни на Мотунуи. Моана в замешательстве и растерянности пыталась найти хоть одного человека, но у нее ничего не вышло. Это что, розыгрыш такой? Еще вчера на острове было столько народу, что продохнуть не удавалось. Не могли же все гости покинуть остров за одну ночь, хотя, даже если и так, где все остальные? Полубогиня решила выяснить, в чем дело, и направилась в фаре родителей, вождь то наверняка должен знать, что происходит. “Мааам, пааап? Вы проснулись?” — постучав для приличия и подав знаки о своем присутствии, Мо оглядывалась везде, в надежде все-таки увидеть или услышать хоть кого-то, потому что эта мертвецкая тишина уже не просто настораживала, а начинала пугать, — “Что-то странное тут происходит, вы не…” Стоило ей зайти, девушка попала в абсолютно пустое пространство, где не стояло ничего из привычных вещей, и в центре комнаты, на которую сразу упал взгляд Моаны, она увидела черепа. Самые настоящие, человеческие, от этого вида полубогиня в ужасе подпрыгнула и заткнула рот рукой от поступающего крика. Два больших, взрослых черепа, и один маленький посередине, словно принадлежащий ребенку… Осознание пришло почти сразу же, и крик с подступающими слезами уже не удалось сдержать, полубогиня выбежала из хижины не смотря, куда идет, и запнулась обо что-то, упав. Когда она поднялась и взгляд рефлекторно выискал то, из-за чего произошло падение, Моана увидела, что запнулась о куриный череп, и без возможности вымолвить и слова, она попятилась назад и снова почувствовала, как падает, падает в какую-то бездну… …Мо вскочила со спального места, в холодном поту, со слезами на глазах и в попытках глотнуть воздуха, ведь было ощущение, что она задыхается. Она проснулась. В этот раз по-настоящему, потому что обнаружила себя у себя дома. Это был просто сон. Девушка попыталась себя успокоить и выровнять дыхание и учащенное сердцебиение. Это был худший кошмар, который она видела в жизни. Отвратительный, ужасный. Все, кого она любит, умрут гораздо раньше ее - эта жуткая мысль тут же пронеслась в разуме полубогини. И теперь она уже не могла никуда от нее убежать. Моана тут же выбежала из своей хижины, пытаясь убедиться, что все это неправда, все хорошо. Стоило ей оказаться на улице, как вокруг ее захлестнул размеренный гул обыкновенной рутины. Все были здесь, занимались делами, все были живы и она не одна на острове. Люди разговаривают, что-то обсуждают, даже смеются. “А…П-привет, никто случайно не видел Мауи?” — дочь вождя неискренне улыбнулась самой кривой и неправдоподобной улыбкой на свете, обращаясь к жителям, неловко почесывая затылок и пытаясь сделать вид, что все в порядке, но то, как она сейчас выглядела, указывало совершенно на обратное. “Доброе утро! Он там, помогает Леи достроить дом”, — проходящая мимо юная девочка решила тактично промолчать о состоянии Моаны, указав пальцем направление, откуда сама только что пришла. Полубогиня кивнула в знак благодарности и ее ноги сами понесли ее вперед. Мауи она нашла там, где и было сказано, он помогал одному островитянину с крышей, наверху принимая и укладывая балки. При очередном взгляде вниз, полубог заметил знакомую кудрявую макушку, и тут же объявил перерыв и спрыгнул с крыши: “Мо…аааана…” — радостная интонация мужчины перекатилась в нечто похожее на сдержанное мычание, появившись прямо перед лицом девушки, увидел не ее привычное жизнерадостное личико, а замученную и поникшую фигуру, с красными глазами и мешками под ними, — “Выглядишь, эээ… Сногсшибательно…” — убирая из волос полубогини торчащие соломинки, Мауи попытался сгладить ситуацию. “Ты настолько не привыкла развлекаться до ночи?” — сделал предположение он, думая, что такой убитый вид девушке придает усталость после вчерашнего праздника, но когда Моана подняла на него взгляд, он увидел в нем что-то похожее на страх и растерянность, от чего всю его беспечность как водой смыло. “Мне снился… Кошмарный, просто ужасный сон”, — обняв себя руками, из-за чего стало видно даже легкое дрожание, призналась та тихо, чтобы никто лишний не услышал, потому что ей совсем не нужно, чтобы кто-то на острове об этом перешептывался, и Мауи это сразу понял. “Дальше справитесь без меня?” — полубог громко спросил у тех, кому помогал, потому что с Моаной, очевидно, нужно было отойти в более тихое место, чтобы продолжить этот разговор. Он на самом деле уже чувствовал какое-то неприятное напряжение и в самой полубогине, и в себе из-за того, что она выглядела такой испуганной. “Конечно, спасибо за помощь!”, — благодарно ответил Леи, потому что Мауи и так сделал больше половины работы, и было бы просто грубо не отпустить того, когда к нему пришла дочь вождя. Полубог безмолвно кивнул и подхватил девушку за руку, уводя ее куда-то, а Моана просто шагала следом. Вскоре они оказались подальше от всех где-то в том же месте, куда вчера он ушел в попытках сбежать. Та села и повисло беспощадное молчание. Мауи понял, что ему придется прервать эту тишину. “Так… Что за сон смог так обеспокоить Моану великую?” — он попытался разрядить обстановку, но когда присел рядом и увидел, что это совсем не сработало, понял, насколько он иногда бесполезный, — “Ну же, кудряшка, скажи хоть что-то..” “Все умерли. Все до одного”, — послышалось хлюпанье носом, когда та попыталась вдохнуть, но дыхательные пути слишком опухли от слез и соплей, и голос девушки был таким тихим и дрожащим, словно она боялась даже говорить об этом вслух, чтобы не накликать беду, — “И мама с папой, даже… Даже Симея… Весь остров...” Да, Мауи многое ожидал, но не того, что он вообще не будет знать, что сказать, когда Моане это нужно. Вот тут то он и осознал, что даже будучи полубогом не все ему под силу. И что ответить? Какая поддержка нужна? Что вообще делают другие в таких ситуациях? Вот черт. “Так ведь и будет, да? Я увижу, как все вокруг будут стареть и умирать, каждый…Не молчи, ты ведь знаешь!..” — полубогиня с глазами, полными влаги, уставилась на собеседника, пока тот словно язык проглотил. Хотя…Она и сама знает ответ, зачем надеяться, что он скажет обратное? Легкая претензия в голосе очень быстро стихла, как и сама Моана, поникнув и опустив голову. Тишина, казалось, длилась мучительно долго для них обоих, и Мауи неловко пытался придумать хоть что-то, то тянулся, чтобы хотя бы ободряюще похлопать по плечу или что-то вроде того, но быстро осознавал, какая это глупость, но ощущение беспомощности не покидало ни его, ни ее. “Как ты справился с тем, что… Ну…” — полубогине было трудно даже закончить предложение вслух, не говоря уже о внутреннем принятии потенциального будущего. “С тем, что все смертны, а я нет?”, — закончив предложение за нее, Мауи взглянул куда-то в небо, ища ответ на этот вопрос, — “Думаю, я просто никогда ни к кому не привязывался. Был слишком занят своими подвигами, ну, знаешь, создавал этот прекрасный мир для вас всех. Мне было проще.” “Ни к кому?... Совсем?”, — удивленно переспросила Мо, подняв свои глаза на полубога. Как-то не верилось, что это возможно, за три тысячи лет ни разу не привязаться к кому-либо. “Ну, за одним исключением,” — но исключение лишь подтверждает правило, верно? Девушка подумала, что сейчас ее ждет рассказ о прошлом Мауи, пока тот не пожал плечами и не продолжил, — “Возможно, я просто везучий парень, раз это исключение теперь тоже полубог.” Моана пару раз моргнула, перед тем как осознать, что она является первым и единственным “исключением”. Но это значит Мауи не сможет подсказать ей о том, как пережить смерти самых дорогих сердцу людей. “Я… Не думаю, что смогу с этим справиться…” — прошептала девушка, обняв свои колени и уткнувшись в них лицом, чтобы спрятаться от мира, пока она выглядит так жалко. Мауи, казалось, никогда в жизни так не работал мозгами, как сейчас, пытаясь найти в своей голове хоть что-то похожее на верные слова. И в итоге что-то все же откопал. “Не справишься? Ты? Таотай Моана из Мотунуи?” — недоуменно спрашивал тот, и услышав этот неверящий голос, полубогине все же пришлось поднять голову и взглянуть на него, — “Позволь глянуть на твой послужной список…” — вытащив откуда-то длинный пергамент, Мауи усиленно сделал вид, что читает. “Что? Откуда ты это взял?” — девушка тут же начала заглядывать за спину полубога, но так и не поняла, и пока она не успела сказать что-то еще, мужчина выкинул его куда-то с той же легкостью, что и достал. “Не важно, я и так помню”, — Мауи был доволен тем, что смог привлечь внимание Мо и вырвать на секунду из бури темных мыслей, заполонивших ее бедную голову, и начал свое перечисление: “Сначала ты вышла в бескрайний океан без каких-либо навыков… Отыскала меня, прыгнула в Лалотай с такой уверенностью, как-будто делаешь это каждый вторник. Спасла меня от крабовой тушенки, попутно помогая достать мой крюк. Потом за ухо дотащила меня до Те-Фити, сама вернула ей сердце и заодно мне уверенность в себе, так?” “А через пару лет решила самостоятельно отыскать Мотуфету, добралась до гигантского моллюска, пока я был в плену у летучей мыши, нашла путь до острова и надрала задницу поехавшему на ненависти Богу, разрушила проклятье, стала полубогиней и в конце концов объединила всех людей…” — Моане и шанса не оставалось вставить хоть слово между всего этого потока слов о ее заслугах, хотя ей казалось, что Мауи слегка преувеличивает ее вклад, но пришлось дослушать до конца, — “Я ничего не упустил?” “Но...” — девушка все же попыталась привнести хоть немного объективности во всю эту речь, ведь она совсем не одна добивалась каждой из этих целей. С Те-Фити ей помогал Мауи, а с Мотуфету ее команда и… Тоже Мауи. “Да у тебя подвигов уже не меньше, чем у меня!” — мужчина не позволил ей испортить труды его позитивного расклада, — “Ну, может на парочку…” Моана не ожидала, что он сам так легко испортит все вышесказанное неумением удержаться от похвалы самого себя. Полубогиня взглянула на него самым красноречивым взглядом в мире. “Ладно, ладно. И после всего этого ты хочешь сказать, что ты можешь не справиться с чем-то? Брось, детка, это невозможно”, — Мауи закатил глаза, когда в него полетел взгляд, говорящий следить за словами, но довести свою мысль до логического финала он должен был. И довел. Признаться, это действительно сработало, потому что Моана уже не была настолько подавлена, как пару минут назад. Стало слегка легче, пусть и все это в действительности не значило, что ей теперь абсолютно все по плечу. Есть вещи, с которыми даже ей не хочется сталкиваться. “Думаю, мне нужно поговорить с родителями об этом…”, — обнимая свои колени со вздохом произнесла девушка, а ее взгляд упал на собственное тату. На самом деле, она и сама еще не до конца осознала и приняла тот факт, что вся ее жизнь отныне и навсегда изменилась, и она больше не просто Моана из Мотунуи, а полноправная полубогиня. В теле была необъяснимая сила, и это довольно приятное ощущение, однако… Это ведь не все. Она боялась этой мысли, пыталась ее спугнуть и выгнать из своего сознания, но эти попытки были обречены на провал. Конечно, она теперь такая же как Мауи. Ее жизнь будет исчисляться тысячелетиями, а то и больше. Может быть, ей придется столкнуться лицом к лицу с вечностью, бессмертие же несет за собой именно это? Но Мо была слишком привязана к своей семье и людям. Сама мысль о том, что ей выпала участь всех их пережить, пугала и вгоняла во мрак. Эта мысль лежала тяжелым грузом на плечах. “Надо содрать этот присохший к ране бинт. Чем быстрее я это сделаю, тем лучше…”, — можно было держать это в секрете, но девушка не видела в этом смысла, в конце концов, рано или поздно это все равно перестанет быть тайной. Отсутствие старения выдаст все как на духу. Пара глубоких вдохов и даже сейчас она снова была самой смелой из всех. Мауи не сомневался, что эта сильная девушка справиться со всем. Но иногда нужно выделить необходимое время на принятие неотвратимого. Даже самой сильной полубогине из всех, кого он знал. Мо поднялась и почувствовала напряжение в теле, когда ступила шаг в сторону жилища своих родителей. Но что-то заставило ее замереть на месте и тяжело покачаться из стороны в сторону. Нет, одна она не сможет. “Мне нужно, чтобы ты был рядом. Пойдем?” — обернувшись, попросила та, снова не оставляя ему выбора, ведь ни в чем Мауи не способен ей отказать. Казалось, словно непоколебимая дочь вождя дала слабину. Иногда это полезно. Чуточку, ненадолго. С ним она может себе это позволить, да? Мужчина вздохнул, после чего направился вслед за путеводительницей всех людей. И одного полубога тоже. Кажется, он совершенно лишний в делах семейных, но Мо, судя по всему, считала иначе, таская Мауи везде с собой, даже к родителям. Тут было не так далеко до хижины вождя, куда Моана отважилась зайти лишь после того, как полубог легонько ее подтолкнул. Сам же остался у входа, оперевшись на стену. “Мам, пап”, — глубоко вздохнув, окликнула их девушка. Каждый занимался своей утренней рутиной: Сина перемалывала фрукты в пюре на завтрак, что-то напевая себе под нос, а вождь вместе с малышкой Симеей уже уплетали свои порции, обратив внимание на старшую дочь поприветствовали ее улыбкой, а также полубога, стоящего чуть поодаль за спиной девушки. “Сестра!” — воскликнула девчушка, которую вчера уложили спать пораньше, пока все взрослые еще развлекались, и она совсем не успела провести время с Моаной, ведь ее вечно отвлекали, то одни, то другие. Эта картина казалась чем-то родным, теплым, драгоценным, необычайно важным, тем, что полубогиня так боялась потерять. Из-за этих мыслей к горлу Мо подступил предательский ком. “Что такое, родная? Ты как раз вовремя”, — послышался нежный голос мамы, но от своего дела не оторвалась, нужно было закончить еще две порции. Кажется, Сина ожидала появления дочери. “Мне нужно вам кое-что рассказать, но я… Честно говоря, даже не знаю, с чего начать и как об этом… ” — девушка неловко пошоркала ногами, и подошла поближе к маме, пытаясь как-то собраться с мыслями, но совершенно растерялась. “О том, что ты теперь полубогиня?” — вмешалась в длительную паузу Сина, в тот же момент Туи поперхнулся кокосовым молоком, потому что, очевидно, его это осознание не посещало, и пока Моана открыла рот от удивления, женщина зачерпнула ложкой пюре из миски, чтобы дать дочери попробовать, и рот Мо неожиданно был заткнут сладким завтраком, после чего в ее руки была вручена полная миска, — “Ну, как тебе? Подумала, что маракуйя с манго должны хорошо сочетаться. Это твоя порция.” “А это твоя, здоровяк. Пожалуйста”, — в следующий момент и в руки Мауи была протянута такая же, и пока он осознавал, что ему предлагают, Сина уже всучила миску в чужие руки, по-матерински похлопала его по плечу и вновь подошла к Моане. Полубог, признаться, совсем ничего не понял. Даже не успел, а у мини-Мауи отвисла челюсть. Это… Что-то вроде родительской заботы? У него такого никогда не было. Что-то чуждое, неожиданное, но приятное. А улыбка Сины была совсем такой же лучезарной, как и улыбка ее дочери. Почему-то несмотря на то, каким бы лишним Мауи не считал себя здесь, вождь и его жена вели себя совсем иначе, не так, как себе представлял это он. “Детка, я знала, что рано или поздно это случится. Ты ведь у меня самая настоящая героиня, спасшая нас всех и не раз, словно ты вышла из легенд”, — мама приложила теплые руки к щекам девушки, приподняв ее личико, чтобы заглянуть в глаза дочери самым нежным и глубоким взглядом, — “Было бы странно, если бы Боги проигнорировали твои подвиги.” Пока Моана молчала, словно проглотив язык, потому что слова Сины были невероятны, и как-то сами собой сразу сделали произошедшее с Мо таким очевидным. А ведь она во всем права, разве нет? Мауи мог лишь наблюдать за происходящим со стороны, стоя с ложкой так заботливо приготовленного ему завтрака во рту. Эта семья была удивительна - теплота их отношений грела душу даже полубогу. И, почему-то, на него она тоже распространялась. У мини-Мауи тоже вырисовывалось карикатурное удивление. Заметив это, хозяин татуировки пожал плечами, отвечая своей маленькой копии: “Женщины… Что от них скроешь?” — тихо пробубнил Мауи, словно проницательность материнского сердца была чем-то само-собой разумеющимся. Однако наблюдать за тем, как Сина понимает дочь совершенно без слов, все равно было необычным зрелищем. И то как Туи в это же время все еще поднимает челюсть с пола, не найдя что сказать, было еще одним подтверждением того, что женщины понимают в этой жизни гораздо больше, чем мужчины. Симея же тут же слезла со стула, подбежав к сестре и безмолвно ее обняв, смотря на полубогиню самыми восхищенными глазами на свете. Для нее Моана всегда была героиней из легенд, и нет ничего удивительного в том, что теперь это все официально. “И ты… Как ты к этому…” — к глазам Моаны сами по себе начали подходить блестящие капельки слез, почти перекрывая дыхание, из-за чего девушка пыталась ухватить кислород ртом и не могла закончить свой вопрос. “Как любящая мать, я безумно рада, что моя милая девочка будет жить вечно под покровительством Богов”, — Сина снова ответила не заставляя Мо договаривать, после чего притянула девушку к себе ближе, заключив в самые нужные объятия, рукой подозвав вождя к ним присоединиться, что стало последней каплей, после которой бедная полубогиня совсем уж откровенно разрыдалась, обнимая всю свою семью покрепче. “Не вешай нос, родная, у нас еще много времени, чтобы провести его вместе. А после мы с отцом и бабушкой будем присматривать за тобой. Или мы выбрали не те тату…” — после этих слов мама повернула плечо к дочери, показывая на своей руке татуировку ската, которой еще не было, когда Моана с командой отчаливали на поиски Мотуфету. Следом и Туи показал правую руку, которая до отъезда была чиста, но теперь на ней красовался скат побольше. На заплаканном и красном личике Мо начала проявляться улыбка. Мини-Мауи разрыдался вслед за Моаной от трогательности этой сцены, но хозяин держался изо всех сил, хотя, признаться, становилось уже тяжеловато. Особенно когда хлюпающая носом полубогиня вытирала рукой слезы и сопли со своего лица, улыбаясь. Сина нашла подходящие слова, до которых Мауи и не догадался бы. Это называется семьей? Малышка Симея пока еще не совсем понимала, почему взрослые так рыдают из-за столь крутой новости, но она обязательно поймет позже. И обязательно набьет нужную татуировку. “К тому же, вряд-ли ты останешься в одиночестве…” — дополнила женщина, глядя на скалу, упорно пытающуюся сдержать эмоции. Со стороны Мауи выглядел забавно, но Сина, почему-то, была уверена в том, что она оставит дочь после своего ухода на попечение в нужные руки. С этого намека полубог только сильнее попытался сделать вид, словно он вообще смотрит куда-то в другую сторону и его тут нет. Было слишком неловко и смущающе, когда Моана следом за матерью глянула на него. И что он тут вообще делает, кхэ-кхэ… Сине было трудно сдержать красноречивое выражение лица, осуждающее полубога за попытку сделать вид, что речь не о нем, а глаза ее рефлекторно закатились. Понимая, что так она просто не доживет до момента, когда до этих двоих дойдет очевидное, женщине в голову закралась одна мысль. Если не вмешаться, кто знает, сколько еще Мауи будет неловко уходить от прямых действий? Сина задумалась, и все же решила: “Кхм… Милая, я забыла тебе сказать. Вчера вождь южного племени, тот что с острова Тахити… Он подходил с намерением посвататься”, — довольная своей импровизацией, мама удивила не только тех, кого планировала. Туи тоже ошарашенно взглянул на жену, получая уже второй шоковый удар за последние полчаса. “...ЧТО?!” — почти синхронно возразили два полубога, очевидно не в восторге от услышанного, пока губы женщины растягивались в довольной ухмылке, а где-то глубоко в океане один до боли родной скат хлопал Сине за изобретательность. Мо была возмущена до глубины души, такое посягательство на ее свободу непростительно! Где этот идиот, решивший вмешаться в ее жизнь вот так?! Кто вообще говорил, что она ищет себе мужа? Кажется, мини-Мауи упал в обморок, а сам Мауи подавился фруктовым пюре.

***

Под ногами Нало морская пучина выла и ревела как раненый зверь. Волны, одна выше другой, наперебой стремились добраться до таких же мрачных небес. Чудовища в глубине морской бездны рвали когти и друг друга на пути к малейшему хрупкому проблеску луны. Чем ближе становился океан, тем хаотичнее безумствовала стихия, желая добраться, поглотить и уничтожить любое чужое присутствие. Чувствуя бьющие в лицо капли и нарастающую силу ветра, Бог грома щурится, его рука напрягается, обращая бушующий шторм в водоворот. В центре воронки виднеется маленький проход и под рёв, рычания, крики бесчинствующих в стенках воды демонов, монстров, Нало погружается в бездну. Шум становится всё дальше и дальше, пока не остаётся только блеск тысячи сотен глаз с любопытством, гневом, ненавистью изучающих посетителя. Гости в таком месте нечасто, особенно живые... Бог грома останавливается лишь когда горящий вдали демонический огонь освещает во тьме одинокую платформу и, едва заметный, скрытый за покрытой письменами тканью, силуэт. Массивные цепи змеями струятся из под старого полотна по хороводу каменных колон. "Улупока", — громогласный голос Нало нарушает давящую тишину, но ответом ему остаётся тихое шипение огня. "Я знаю, где они спрятали то, что ты ищешь." — с видимым раздражением, он снова начинает говорить, но клянется себе, что уйдёт тот час же, если ему не ответят. "Сам великий Бог Грома Нало пожаловал в моё скромное святилище, чтобы вернуть мне это?" — тихий насмешливый голос хрипит сзади будто прямо на ухо. Нало не оборачивается, хорошо зная как любит развлекаться тот, с кем он говорит. Бог Грома выдерживает многозначительную паузу, искоса смотря на то, как откуда-то из-за спины ему под ноги падает труп мелкого безобразного монстра глубин. "Нет, но вместе мы сможем вернуть тебе отнятое и отомстить. Улупока, пришло время раз и навсегда получить всю причитающуюся нам по праву силу, власть и избавиться от…" — пафосную тираду Бога грома быстро прерывают: "Людей...? " — на этот раз полный презрения голос раздается повсюду. Грохот землетрясением проходит по платформе, несколько молний бьют в колонны и цепи. До этого момента скрытый в тени собеседник Нало поднимается с колен. Священные полотна водопадом струятся к его ногам. Этой ночью два бога без лишних слов заключили союз. В свете дрожащего многоцветного пламени становится хорошо видно, что у спутника Нало нет головы...