Deadly contract

      Весь вечер Фостер отправлял девушке фотографии щенка, именно поэтому она не открывала с ним переписку. Она знала: если будет что-то важное, Зак позвонит. В итоге Рэйчел сама позвонила ему утром. Они каждое утро ходили вместе в школу, как только начали встречаться. Сегодня Зака не было. Причина оказалась не сложной — парень проспал, поэтому решил уже не торопиться и прийти ко второму уроку. — Хорошо, Зак. Увидимся в школе. — Да! — он проклинал собственный режим сна. До 4 утра опять мучила бессонница… Сейчас хотелось полежать в теплой кровати, никуда не идти, но он помнил о важном разговоре, о котором упоминала Рэйчел.       Он быстро поднялся, перебарывая себя, быстро умылся и почистил зубы, намотал бинты и оделся, только для того, чтобы оставшиеся десять минут спокойно попивать чай. Обычный чёрный чай с тремя ложками сахара и парой конфет вприкуску.       Памела морщилась каждый раз, когда видела, сколько сахара сын кладет в чай, а Эдгар лишь улыбался, ведь пил ещё слаще. Женщина всё говорила про вред сахара, Айзек понимал это, но хотел насладится хотя бы лишней ложкой сахара в чае, которая непременно доставит ему радость.       Сегодня он пил чай в одиночестве. Точнее с щенком, которого родители ещё не видели. Щенок бегал по квартире счастливый или от того, что наконец наелся, или от осознания, что рядом есть кто-то, кто уделит ему больше ласки и любви, чем прежний хозяин.       Уделив пару минут новому компаньону, Айзек обулся, закинул рюкзак на плечо, закрыл входную дверь на ключ и пошел в школу.

* * *

      Странным было то, что Мисс Оуэн, которая вела урок, даже не сделала выговор опоздавшему теперь уже и на второй урок Айзеку, но и он внимания особо привлечь не пытался. Тихо вошел и сел на своё место. Возможно, учительнице наконец стало совестно за то, сколько вреда прямым или косвенным путем она причинила Фостеру, а может просто была не в настроении ругаться. — Ваш класс сегодня тоже принимает участие? — спросила Лаура, отрывая глаза от учебника. — Да, — ответил из класса женский голос. — Хорошо, тогда я отпускаю вас со второго урока математики, физику у вас тоже отменят.       В классе тут же раздались радостные возгласы и слова благодарности. Айзек удивлённо глянул на одноклассников. — О чем речь? — спросил он у Лауры, та лишь цокнула языком. — Айзек, в каких облаках ты витаешь? — спросила она не особо раздраженно, что удивило больше, чем её укор, — Сегодня ученики и учителя занимаются уборкой школы и украшением коридоров и актового зала к Новому году. Неужели забыл? — А я и не знал, — честно ответил он и удивился самому себе.       Мисс показательно вздохнула. Для неё такое поведение по отношению к традициям было крайне халатным. — Продолжим урок, он ещё не закончился, — она поднялась с кресла и начала вырисовывать мелким почерком примеры.       Зака это ничуть не напрягало, он достаточно быстро всё решил и оставшуюся часть урока сидел в ожидании звонка. «Интересно, Рэй увижу?», — подумал он, прежде, чем долгожданный звонок наконец отпустил всех.       Зак перебрался в коридор вместе со своим классом. Находится с этими людьми ему не хотелось и он просто ждал возможности, чтобы слинять. Оказалось, что украшением и уборкой школы будут заниматься только старшеклассники. Когда это объявил незнакомый учитель, Фостер улыбнулся. Увидит.       Удачно было то, что не обязательно быть вместе со своим классом. Главное — найти себе дело. Айзека, считай, это самое дело нашло само. Учителя, приметив его высокий рост, тут же увели его в актовый зал. Нужно было повесить праздничные шторы. Долгое время он весил шторы, потом украшения на них, различные узоры и символы на стены.       Зак пожалел, что согласился на эту авантюру, уже после первого шага на шаткую стремянку. Он ни столько боялся упасть, сколько упасть и оторвать шторы. Не хотелось в очередной раз обременять родителей.       Юноша глубоко вдохнул, отгоняя плохой исход, и радовался, когда развешал украшения. Как вдруг ему вручили ящик со стеклянными шариками, один из которых он тут же начал крутить в руке. Он благополучно прослушал, куда нести ящик, ведь заметил Рэйчел, которая стояла в другой части зала и делала аккуратные оригами. Она стояла не одна. Этот придурок, Мейсон, тоже был с ней и слащаво улыбался. Поджилки Айзека затряслись и он не понял, как раздавил в правой руке стеклянный шар. Парень тут же поморщился и щикнул от боли. — Ты в порядке? — спросил незнакомый блондин, видя как болезненно скривился Фостер, — Чёрт, у тебя кровь! — А? — Фостер был как в тумане.       Увиденная картинка всё ещё висела в памяти. По бинтам на его запястью медленно растекались пятна крови. Блондин оповестил о травме Айзека учителям, а те отправили его к школьной медсестре.       Выходя из актового зала, Фостер вновь устремил взгляд туда, где была его девушка с рыжим. На удивление, Рэйчел заметила его. Она оставила оригами на рыжего, как только увидела кровь и потерянное выражение на лице Айзека. Догнала она его уже в коридоре. Он тем временем прошмыгнул в мед.кабине             Зак не разрешил рыжеволосой медсестре разматывать его бинты. Позволил лишь убрать осколки. Медсестра не стала сопротивляться ученику, дала ему бинты и мазь, как только убрала осколки пинцетом, и отвернулась. Закончив, он поднялся и поблагодарил девушку не столько за бинты и мазь, сколько за тактичность.      Повернувшись, она осмотрела работу парня и, улыбнувшись ответила: «Молодец, боец, можешь идти». Больше слов Фостеру не понадобилось. Кивнув, он, покинул кабинет.       Около кабинета его уже сдала встревоженная Рэйчел. — Зак, что случилось? Откуда у тебя рана? — Шарик, — нехотя, даже немного раздраженно ответил Айзек, — Сине-зеленый. — Шарик? Ты упал и задел его ладонью? — Нет, — честно признался он, — Просто сжал. — Но зачем, Зак?! — Рэйчел чувствовала себя потерянной. — А зачем Мейсон тебе лыбится? — вопросом на вопрос ответил Зак, и тут Рэйчел вовсе открыла рот. — Ты из-за этого поранил руку? Но это ведь глупо! Эдди всего лишь мой друг, тебе незачем ревновать меня! — она долго смотрела в его глаза, в то время как Айзек о чем-то думал, — И знаешь, это ведь он мне улыбается, а не я ему! — А есть тот, кому ты можешь улыбнуться? — Айзек заинтересованно взял её за подбородок всё той же израненной правой рукой, — Есть ли тот, с кем эта каменная маска трескается? — Да, — спокойно ответила Рэйчел. Айзек тут же поднял чужой подбородок выше и недовольно айкнул, чувствуя боль в руке. — И кто он? — почти со злобой спросил юноша, — Кто этот чёртов урод? — Он не урод, его внешность очень даже привлекательна, — сляпав в голове образ неизвестного парня, Зак ещё больше разозлился. — Имя, — тут же произнес он, аккуратно трогая израненную ладонь, — Назови. — Его имя? — переспросила Рэйчел, будто не не услышав в первый раз, — Айзек Фостер.       С пять секунд этот самый Айзек Фостер переваривал услышанное, попутно заглядывая в чужие глаза, пытаясь понять лжет ли в очередной раз эта блондинка. — Ты опять лжешь? Я даже уже не удивляюсь, — он шумно выдохнул. Разочарование медленно разъедало его душу. — Не лгу. — Лжешь! — громко заявил он, — Я ни разу не видел твоей улыбки. Да и не красавец вовсе. Ты раз за разом обманываешь меня. — Ты спросил, кому я могу улыбнуться, Я могу улыбнуться тебе, Зак, — она спокойно положила ладонь на его плечо и слегка сжала, — но ещё не время. Ещё не время, Зак. — «Не время»? — переспросил Фостер. — Когда наступит это чертово время?       Она не ответила, боясь переступить грань. — Неужели так сложно ответить? Ну и хрен с тобой! — он махнул рукой на девушку и направился в актовый зал. — Зак, ты помнишь, что я хотела поговорить? — один вопрос и парень остановился. — Да, я помню, — раздраженно ответил он, посмотрев в голубые глаза с интересом, — Пойдём в кабинет моего класса? Там должно быть безлюдно.