Deadly contract

      Этой ночью Айзека вновь охватывала тревожность. За всё время Рэйчел единожды вышла на связь, написав короткое сообщение: «Жди», а он будто разучился жить в ожидании.       Он не стал отвечать, боясь, что её телефон найдут и отберут. Фостер ждал уже несколько дней, но сам не понимал чего. Дни потеряли хоть какую-то краску, стали тусклыми и однотипными. Учителя дивились тому, насколько тихо и прилежно Фостер ведёт себя на уроках, Памела и Эдгар радовались за сына, одноклассники наконец могли спокойно вздохнуть, а Зак увядал. Увядал как-то самое растение в углу, которому не хватило света.       Посреди ночи он занимался тем, что сверлил взглядом потолок в своей комнате, ведь в голову закралась противная мысль, а на сердце поселилась тревога: «А что если, это не Рэйчел прислала то сообщение?»       Его не заботило ничего: ни предстоящий ранний подъем, ни какой наступает день, ни его планы на этот день. Он сделает всё «на автомате»: придёт домой, вернётся в эту самую кровать, залезет под это самое одеяло и точно также упрётся взглядом в потолок завтрашней ночью. Ничего не изменится, поэтому можно и не продумывать очередной нудный и неинтересный день. — Почему несколько месяцев назад жизнь казалась куда спокойнее и размереннее? — тихо спросил Айзек в темноту.       Ах, да… В его жизни не было Рэйчел. С ней, с её холодом и безэмоциональностью пришла какая-то сумбурность. Точнее она вызывала эту сумбурность в душе. Любовь. Тёплый и светлый элексир жизни… Или мерзкий яд, прожигающий дыру в груди? — Если бы только, — пальцами правой руки он сжал мягкую ткань одеяла, — всё было по-другому…

* * *

      Наступило субботнее утро. Айзек сам не помнил, как очутился в школе. Каждый день его был похож на предыдущий. Это раздражало, ведь в тетради приходилось каждый раз писать новое число, хотя по ощущениям они абсолютно не отличались друг от друга.       «13 декабря» написал он и завис. Время тянется так медленно, но дни всё равно меняются. Почти середина месяца уже. В класс зашёл учитель физики, начал объяснять какую-то новую тему. Звонок избавил Зака из мыслей, которые хотели вот-вот опечалить его. Не прошло и минуты, как Фостер, сшибая всё на своём пути, молча выбежал в коридор. Телефон! Рэйчел позвонила! — Да, я слушаю! — сказал он, жаждя услышать голос подруги. — Зак, день добрый. Не отвлекаю? — спокойная, привычная интонация. — Нет, Рэй! Скажи: с тобой всё в порядке? Где ты? — в данный момент уроки ему были совершенно не интересны. Единственное — он пытался не думать о печальном взгляде мамы, но это потом! Потом он непременно попробует всё исправить! Сейчас — Рэйчел. — Со мной всё хорошо. Мы можем встретиться завтра? Тебе будет удобно? — Встретиться? Но твой дядя… — Я всё тебе объясню. Не думай о нём. — Тогда можем! Хочешь, я приду сейчас? — Я буду дома только завтра. Мы с дядей уехали в другой город, в больницу. — В больницу? Ты что-то сломала? Заболела? — Не из-за меня ездили. Потом тебе всё расскажу. До завтра, Зак. — До завтра, Рэй!       Зак повесил трубку с невероятной радостью на душе. Он прижал телефон к груди, думая о том, что с Рэйчел всё хорошо, что она цела и невредима. Думая о предстоящей встрече с ней. Потом он вернулся в класс, ловя удивленный взгляд учителя. Одноклассники, впрочем, уже привыкли к его выходкам. — Айзек, вы соизволили вернуться… — он поправил оправу своих очков, не спуская глаз с парня, — Теперь-то готовы приступить к изучению новой темы? — Готов, — сказал Фостер, ярко улыбнувшись, — Извините. — Тогда, продолжим, — кивнув, Мистер Ферт взял кусочек мела и повернулся к доске.

* * *

      Айзек не верил, что уроки наконец закончились. Пока находишься в ожидании, всё кажется какой-то пыткой. Когда мысли, что всё плохо и необратимо летит к чертям, атаковали нервную систему, Рэйчел вдруг появилась и назначила встречу, подобно лучику солнца в дождливый день, и Зак не то чтобы не ожидал этого, он даже думать боялся о подобном. Абрахам не выходит из головы.       Почему он перестал быть помехой их встреч?

* * *

      Всю ночь юноша провёл как на иголках, почти не спал, всё думал и надеялся, что ничего не сорвется. Утром Рэйчел прислала СМС. Там было указано место и время встречи. Зак сомневался: стоит ли идти туда? Где гарантии, что туда придёт Рэйчел, а не кто-нибудь другой? Никаких гарантий нет, ну а Зак не превык так просто отступать от цели. В вечернее время, как было указано в СМС, он уже ждал Рэйчел в небольшой кофейне: «Cup of Joy», где они уже однажды встречались. Глаза парня отказывались воспринимать солнечный свет, поэтому он выбрал место подальше от света, в конце зала. Секунды нехотя сменялись минутами, а минуты давили на психику. Спустя какое-то время она пришла — его Рэй пришла.       Стоило ей приблизиться к нужному столику, Айзек почти снёс её своим телом. Его объятье было таким теплым, крепким и неожиданным, что Рэйчел замерла на месте, будучи сбитой с толку таким порывом. — Я так рад тебя видеть, Рэй! — сказал он, заметив, как предательски дрожит голос. — Зак, мне нечем дышать, — молвила она тихо, и Фостер тут же отступил назад. — Извини.       В эту неловкую паузу они смогли наконец рассмотреть друг друга. В образе Фостера с лёгкостью можно было прочесть недосып, а Рэйчел совсем не отличалась от себя обычной: всё те же распущенные светлые волосы, всё те же молчаливые глаза.       Ребята вскоре присели за столик, определились с заказом, каторый довольно быстро принесли, ведь это была пара чашек изумительного чая. Прочитав во взгляде Зака тревожность, девушка поинтересовалась: — Зак, что такое? — Я надеюсь, мы не встретим сегодня твоего дружка. — Не волнуйся о нём. Эдди блефовал, когда писал тебе. Дядя с ним поговорил, и он одумался. — Да? Я удивлён. А что насчёт самого дяди?       Девушка вздохнула и аккуратно накрыла его ладони своими. Тот вздрогнул. Заметив это, Рэйчел стала поглаживать их, успокаивая парня. — Зак, я просила у тебя немного времени и сейчас хочу дать ответ. Именно поэтому назначила эту встречу.       Сердце вдруг стало стучать сильнее. Власть голубых глаз действовала и на него. Человек, с полным бесстрашием убивающий людей в ночи, вдруг замер в ожидании вердикта, боясь дышать. — Я тоже люблю тебя, Зак, — сказала она медленно, и было заметно, что слова давались ей непросто, — И хочу быть рядом с тобой несмотря ни на что.       Юноша чувствовал, как горячая влага подбежала к глазам. Прикрыв рот рукой, он уперся взглядом в одну точку. Казалось, совсем потерялся в пространстве и не верил происходящее. — Зак? Всё хорошо? — Рэй, я так счастлив! Я так счастлив, Рэй! — отмерев, он ярко взмахнул руками, а Рэйчел аккуратно смахнула слёзинку с его щеки. — Я рядом, Зак. Теперь всё будет хорошо.       Юноша подорвался с места, удивляя не только Рэйчел, но и парочку других посетителей. Он начал ходить взад-вперёд, приложив руки к лицу. Неописуемая радость царила в его душе. А потом он вдруг замер. И девушка напряглась. — Рэй… — позвал он, казалось, совсем потеряв причину для радости. Медленно повернувшись он тихо, одними губами произнёс: «Контракт». А в глазах неописуемое отчаяние и безнадёга.       Смертельный контракт, который кроме боли и разочарования парню ничего не принёс. Каждый раз он портит жизнь своим существованием. Зак благодарен судьбе, что та свела его с Рэйчел. Но чёртов контракт… — Присядь, Зак, — просит девушка, заглядывая в гетерохромные словно стеклянные сейчас глаза.       Зак слушается, возвращаясь на место и девушка продолжает: «Я думала над этим. Думала…».       Слушая, парень нервно кусает губы. Убить Рэйчел — последнее, чего он хочет в этой жизни. Как же пару месяцев назад он вообще подписался на это? Лишить мир возможности созерцать красоту этого хрупкого ангела было бы страшнейшим преступлением. — Помнишь, я говорила, что найду другого убийцу, если ты не выполнишь три моих условия? Так может и не стоит выполнять? Тогда контракт потеряет силу, а уж искать нового убийцу — это уже моё личное желание. Я могу этого и не делать. К тому же… Зак, неужели соблазн лёгких денег и желание убивать в твоей душе сильнее, чем любовь ко мне? — Я не хочу лишать тебя жизни, Рэй. Я… всем сердцем люблю тебя. Каждый раз вспоминая о существовании контракта, я мечтаю лишь об одном — сжечь его в адском пламени. Скажи: неужели мы не можем его аннулировать, если это желание идёт с обеих сторон?       Рэйчел опустила глаза, задумавшись на мгновение.

О чём же она размышляет?

— Я предложила вариант «Не выполнять условие». И проблема будет исчерпана. Условий было всего три. Помнишь, какие?       И на кой чёрт Рэйчел решила спросить его, Зака, помнит ли он? Это та информация, которую он страстно желает забыть. — Оценки, научить убивать и девушка, — перечислил парень на автомате, ведь часто возвращался к этому вопросу в последнее время, думая о Грей. — Оценки ты улучшил. Девушку нашёл, — на этом моменте она помедлила, замерев от тёплой улыбки, тронувшей лицо Зака, — А вот обучение убийству. Этот пункт вполне можно считать невыполненным, ибо я ещё никого не лишила жизни, а значит — обучил ты плохо, раз я не могу решиться на такой шаг.       Айзек изумленно поднял брови. Подняся к губам чашку, он медленно сделал пару глотков, ведь в горле от волнения совсем пересохло. — Рэй, я правда поражаюсь. Можем ли мы это провернуть? — Вполне, — уверенно сказала она, и Фостер чувствовал в этом коротком слове тепло. «Вполне» — мысленно повторил он. Сердце в ту же секунду совершило кульбит. Надежда грела его.

* * *

— Я всё ещё не верю, что это не сон, Рэй, — произнёс Зак с улыбкой, когда они прогуливались по заснеженной аллее.       Рэйчел мягко взяла его за руку. — А ты поверь, Зак.       Он чувствовал, как бешено колотится сердце. Рэйчел! Его прекрасная и такая желанная Рэйчел рядом с ним! Сегодня самый счастливый день в его жизни! Дни раздумий и тревог сменились часами радости и счастья. Сейчас, когда он чувствует тепло её руки, на душе становится так легко и спокойно. Невероятные чувства. Невероятные эмоции. Как же сладка взаимность!

* * *

      Весь оставшийся вечер глаза Зака светились, как фонари той самой аллеи, по которой они с Рэйчел прогуливались после кафе. За спиной парня будто появились крылья, а все проблемы ушли на задний план. И он задумался о том, почему не сказал о своих чувствах раньше? Тогда тяжелая ноша исчезла бы с его души раньше. Ах да, во-первых он дурак, а во-вторых всему своё время. И время расставания тоже неизбежно. — Жаль, что мне пора домой, Айзек, — мягко сказала девушка с некой грустью, когда они подошли к уже знакомой синей калитке. — Очень, — согласился он, зацепившись взглядом за озёра глаз напротив.       Он нежно взял её ладони в свои и не отпускал. Глаза девушки отливали чёрным, но Айзек заметил в них блеск. Или же он сам его придумал? На улице тем временем стемнело. На небе стали появляться первые крохотные звездочки. Лишь величественная луна и уличные фонари спасали пару от всепоглошающей темноты. Захваченные любовью, Айзек и Рэйчел молча смотрели в глаза друг другу, и никаких слов сейчас, казалось бы, не надо, но… — Рэй, я… — начал парень, заметив как покраснели щеки и нос блондинки, видно девушка замерзла за пару часов прогулки, — Пожалуй, пойду.       Он отпустил девичьи руки, неловко потирая собственную шею. — Тебе следует уже бежать в дом, — он аккуратно погладил её щёку, словно статую в музее, — Замерзла вся. — Айзек Фостер… — прозвучало как гром средь ясного неба, и девушка настойчиво заглянула в глаза напротив, от чего по спине парня пробижали мурашки. С чего вдруг такой афициоз? Не успел парень придаться размышлениям, как его лицо притянули чужие ладони, а тёплых губ коснулись мягкие, но замёршие другие. Всего одно касание. Один, казалось бы, нелепый «чмок». — Спасибо за вечер, чертёнок.       Чего-чего? Постойте! Как его сейчас назвали? Ему послышалось? Со стороны эта сцена выглядела так, будто Айзек вовсе не шестнадцатьлетний парень. Сейчас он был в роли подвисшего старого компьютера. Так. А что это на губах Рэйчел? Неужели, там играет ухмылка? Он готов поспорить, что уголок её губ шевельнулся! Пятисекундный ступор сменился каким-то наваждением. Небольшой ухмылки хватило, чтобы парень притянул Рэйчел ближе к себе и втянул её в пылкий прощальный поцелуй.