Deadly contract

      Добравшись до дома, Зак бросил рюкзак на пол и плюхнулся на кровать, сладко засыпая. Перед таким ужасно важным делом, как сон, юноша предварительно снял бинты. Как проснулся, сходил в ванную, а вернувшись на койку, погрузился в раздумья: «Что за малявка? Почему она так смотрела?» «Найду её и убью!» — стоило парню предаться размышлениям, как котелок начал закипать. — Бесит!!! — Фостер взял подушку, мирно лежащую под головой, и бросил в стену. Подушка слегка коснулась фотографии, но той хватило. Она упала, и стекло тут же разбилось. Послышались тихие шаги, затем стук в дверь. — Айзек, у тебя всё нормально? — по голосу можно было определить мужчину средних лет. «Значит, они уже дома…» — мелькнула мысль в голове парня. — Да… всё в норме, — он нехотя встал с кровати и начал собирать осколки. «Жалко фотку» — только и успел подумать. Воспоминания не заставили себя долго ждать.       Полгода назад. Перед глазами ветхое здание приюта, которое, кажется, сейчас рухнет, поднимая клубы пыли в воздух. Вот, воспитательница продала пару-тройку детей и довольна удачной сделкой. Вот, две маленькие девочки, умершие от голода, но даже после смерти сидевшие вместе, в обнимку. Ну, и, конечно, сам Зак, сейчас прячущийся за большим деревом во дворе. Неожиданно подъехала ярко-красная машина. Двое людей — мужчина и женщина, вышедшие из неё, выглядят довольно жизнерадостно, что очень выделяется на фоне серого и тусклого приюта. Они незамедлительно идут ко входу в здание. Айзек осторожно смотрит на новых гостей, зная, что, скорее всего, сейчас эти двое возьмут ребёнка, и это станет его спасением. Мужчина прошёл мимо, а женщина заметила парня. От её взгляда не ушло и его покрытое бинтами лицо, и испуганные глаза, и нож, прижатый к груди обеими руками. Женщина была в ужасе. Она не понимала, что нужно было сделать с ребенком, чтобы он выглядел вот так. Фостер не шёл на контакт, и только, когда разгневанная воспитательница выбежала на улицу, он был вынужден говорить. Накричав на парня, женщина с улыбкой поприветствовала гостей и встретила их осуждающие взгляды. Позже они зашли в здание, оставив Фостера на улице, и некоторое время спустя вышли. Женщина, приехавшая на красной машине, с тёплой улыбкой спросила: «Айзек, не хочешь ли ты жить со мной и моим мужем?» Фостер был поражён, что из всех детей выбрали именно его, и замялся с ответом. За всю жизнь доброту к Айзеку проявлял только слепой старик, но и с ним долго побыть не получилось — умер. Происходящее сейчас было ново для парня, поэтому сбивало с толку. Спустя две недели Айзек решился переехать. «Хуже, наверное, уже не будет?» — думал он, покидая ненавистное место.       Вздохнув, Зак аккуратно вытащил осколки, оставшиеся в рамке, и поставил фото на место. Сейчас ему ничего не хотелось: ни реветь, подобно девчонке, ни злиться по пустякам. Да, именно пустяком он хотел считать то болезненное для него время. А главное — он не желал причинять неудобств людям, которые так много сделали для такого никчёмного человека, как он. — Ну хорошо, я просто решил спросить. — За беспокойство…это, ну… — нужное слово никак не находилось. — «Спасибо»? Не стоит, ты же наш сын. Ладно, не буду отвлекать, — даже через дверь было ясно, что мужчина ушёл с мягкой улыбкой на лице. — Да знаю я! — буркнул Зак себе под нос, выкидывая стёкла в урну, — Чёрт! — тихо ругнулся, заметив, что из пальца левой руки идёт кровь. Нет, парню было абсолютно плевать на боль, да и разве можно было назвать это болью? Просто не хотелось пачкать недавно купленный ковёр. Он незамедлительно побежал в ванную, чтобы обработать порез, ведь если опекуны заметят, опять начнут волноваться, а это шумиха на пустом месте. Говоря о крови… Её запах завораживал парня, просто сносил крышу вместе с домом и фундаментом, но это не всегда было к месту. «Опять…» — подумал он, ударяя себя по лицу неповреждённой рукой. Какие бы желания не посещали его голову — всему своё время. Прекрасное время… Секунда — лицо его умыто холодной водой из-под крана. Парень пытается хоть как-то избавиться от зародившегося возбуждения. Тяжёлый вздох. — Ну, вроде отлегло, — тихо говорит он, смотря на своё отражение в зеркале, затем добавляя: — Мерзость.       Лицо, да и всё тело в общем, покрытое обширными ожогами, постоянно напоминает ему о «любимой мамочке» и её «прекрасном» сожителе. Мысль о том, что эти твари ещё живы и беспрепятственно ходят по белому свету, возвращает жажду мести. «Когда-нибудь очередь дойдёт и до них…» — недобрая и какая-то зловещая улыбка показалась на лице его.       Некоторое время парень провёл в ванной, желая, наконец, успокоиться. Затем, быстро обработав нужное место, вернулся в комнату и «прилежно» сел за домашнюю работу. Но, честно признаться, он ничего не понимает, ведь весь день в школе думал о том, как же ему скучно. Хотя, наверное, дело в том, что последние несколько месяцев он занимался с репетиторами, нанятыми опекунами, и на данный момент просто ещё не привык к школе, а может ему просто лень, так же, как и многим в его возрасте, или же у него нет стимула и в этом заключается вся проблема? Ну, это поправимо.