Метки
Драма
Психология
Hurt/Comfort
Ангст
Нецензурная лексика
Счастливый финал
Неторопливое повествование
Элементы юмора / Элементы стёба
Принуждение
Смерть второстепенных персонажей
Изнасилование
Сексуализированное насилие
Манипуляции
Би-персонажи
Здоровые отношения
Одиночество
Прошлое
Разговоры
Тяжелое детство
Психологические травмы
Унижения
Character study
Фантастика
1990-е годы
Подростки
Рокеры
Горе / Утрата
Принудительная феминизация
Русреал
2000-е годы
Взросление
Кроссдрессинг
Чувство вины
Домашнее насилие
Низкая самооценка
Сексизм
Вымышленная цивилизация
Проституция
Whump
Слатшейминг
Принудительный инцест
Готы
Субкультуры
Андрогинная внешность
Аффект
Утопия
Дисфункциональные семьи
Гендерный нонконформизм
Описание
Принц и проститут. У одного есть все, кроме свободы выбора. У второго нет ничего, кроме собственного тела.
Это история взросления Леста и Райана. О том, как застенчивый мальчик превратился в развратную шлюху в женской одежде. О том, как принц специфической планеты стал рок-музыкантом и почему свобода для него - это высшая ценность.
Примечания
‼ Первая часть:
https://ficbook.net/readfic/12578101
❗Отдельно от первой части читать нет смысла: здесь собирается цельная картина из кусочков мозаики, разбросанных в первой части.
〰️18+, естественно.
〰️Обновления раз в 1-2 недели.
〰️Здесь будет не так жестоко, как в предыдущей части. Но стекла ожидается много.
〰️Только необходимый минимум фантастики. Акцент на психологии героев.
〰️Гета в этой части больше, чем слэша. Это история о прошлом героев, а жизнь такова, что подавляющее большинство детей растет в гетеросексуальных семьях.
〰️"Горькое детство" в принципе можно пропустить - эти главы нужны для более глубокого понимания характеров героев: здесь объясняется, как формировались их личности, из чего проистекают их особенности.
〰️Если интересует только "как они дошли до жизни такой", то можете сразу переходить к "Опасной юности" - разгадки начинаются здесь.
❗Телеграм-канал: https://t.me/+TWGGVrlKoRk0MTJi
〰️Если придется уходить с Фикбука, то прода будет там.
〰️Также на канале регулярно появляется дополнительная информация к работе.
〰️Никаких мемов и личных фоточек. Только посты, связанные с творчеством.
10. Горькое детство. Часть 3 (1992 г.)
15 октября 2023, 11:00
Райан, 6 лет (1992 г. по Земле)
Примабера
Едва Феалин вошла в апартаменты, как Райан выскочил из своей комнаты и бросился к ней, раскинув руки. Вслед за мальчиком появилась наставница и поприветствовала властительницу. Она уже почти три месяца продержалась — неплохой результат. Но, кажется, и Райан начал становиться спокойнее.
— Хорошо себя вел? — осведомилась Феалин, обнимая сына.
— Я всегда хорошо себя веду, — тут же отстранился Райан и гордо вскинул подбородок.
Наставница подтвердила, что сегодня он действительно вел себя неплохо, после чего Феалин отпустила ее домой. График у воспитательницы был ненормированный: оба властителя обычно пропадали на совещаниях и прочих мероприятиях днем, а после возвращения могли еще до ночи обсуждать дела. Но сегодня вечер у обоих выдался свободный. Едва воспитательница скрылась за дверью, как Райан схватил Феалин за руку и куда-то потянул.
— Рай, мне переодеться надо, — заныла Феалин, не двигаясь с места.
— Не надо, — категорично возразил мальчик, продолжая тянуть ее в сторону балкона.
— Ты мне показать что-то хочешь?
— Нет, просто, — проворчал Райан, оббежал ее и принялся толкать теперь в спину.
Феалин решила все-таки послушаться и, посмеиваясь, пошла туда, куда ее направляли. Иногда легче согласиться, чем объяснить, почему нет. Особенно если речь о Райане.
В конце концов, сегодня даже не то платье с подолом, практически метущим пол, а всего лишь белый костюм с юбкой до колена — на рутинных мероприятиях властители появлялись в достаточно скромных нарядах. И хотя белый цвет был идеей Феалин, она мечтала когда-нибудь перейти на черный.
Стеллан об этом мечтал, кажется, еще больше. Он вообще в обычной жизни носил только черное или очень темные, почти черные, цвета. Это придавало его внешности аристократическую строгость. А Райан очевидно подражал отцу, потому что тоже всегда выбирал черную одежду за очень редким исключением.
Райан поставил Феалин у балюстрады, а сам придвинул один из стульев, которые стояли здесь вместе со столиком. Его роста уже вполне хватало, чтобы смотреть поверх мраморного ограждения, но со стула было удобнее.
— Когда папа вернется? — спросил он, забираясь на стул.
— Скоро, где-то через полчаса, — ответила Феалин и легко погладила Райана по голове, — Хочешь здесь поужинать?
Райан согласился, и Феалин приказала толоссу подать на стол на троих. Потом взглянула на сына искоса — тот внимательно смотрел вниз, на Сад и на Нижний ярус, и молчал. Непонятно, зачем притащил ее сюда. Любоваться пейзажем можно было бы и в одиночестве. Но это же Райан.
Вид с высоты донжона часто завораживал маленького принца. Особенно когда с неба лился свет двух лун — синей и фосфорно-зеленой. Они словно боролись за обладание планетой и старались разукрасить ее — каждая в свои тона. Синие и изумрудные блики мерцали внизу, на темном пространстве лесов и полей, на серебристой поверхности озер и океана. Желтые и оранжевые скопления огоньков поселений разбавляли эти холодные оттенки, привносили жизнь и уют в раскинувшийся внизу пейзаж.
— Помнишь названия этих городов? — Феалин нарушила молчание через некоторое время.
— Больших помню, — с готовностью отозвался Райан и уверенно перечислил названия четырех крупных городов, которые были видны отсюда.
Светящиеся ленточки дорог вились от одного скопления огоньков к другому, переплетались, виляли между холмов, которые сейчас невозможно было разглядеть. Некоторые ленточки тянулись к океану на самом краю яруса, побережье которого тоже искрилось теплыми огоньками. А дальше, за океаном, лишь небо — темно-зеленое, почти черное, с мерцающими резким алмазным блеском крупными зеленоватыми звездами.
Райан помолчал немного, а потом принялся спрашивать у Феалин названия других, более мелких, поселений. Властительница не всегда понимала, на какое именно светящееся пятнышко он указывает, но все равно отвечала — иногда почти наобум, просто вспоминая, что должно находиться примерно в этом месте.
— А вот это что за лысина? — указал мальчик на большое темно-серое пятно — проплешину среди лесов.
— Там тоже был город. Большой и красивый, — Феалин тяжело вздохнула, — Но его больше нет.
Некоторые поселения были стерты с лица Примаберы двадцать лет назад.
Планеты, которые делали властители, обычно заключались в маленькую, «карманную» вселенную — мешочек среди космоса с собственно планетой, светилом и иногда спутниками внутри. Технология создания таких вселенных была давным-давно утеряна, но Стеллан и Феалин когда-то собрали ее по кусочками. И хотя они сами до сих пор не понимали до конца, как именно это работает, но свою собственную вселенную сотворить смогли.
Но, кажется, уже вообще никто не понимал, как это работает. От некогда великой расы изобретателей остались только деградирующие существа, окопавшиеся в своих Дворцах. Большинство из них даже не понимало, как устроена система управления погодой. Что уж говорить о создании планет.
А вот Феалин и Стеллан понимали работу многих властительских технологий. По крайней мере, на достаточном уровне, чтобы устранять неполадки. Вообще, очень много сопутствующих вещей пришлось узнать, пока они почти две тысячи лет искали технологию создания вселенных.
Но на самом деле властителями они не были: Феалин только наполовину принадлежала к этой расе, а в Стеллане властительская кровь и вовсе отсутствовала.
Так они были еще и моложе остальных владельцев собственных мини-вселенных — тем было уже около десяти тысяч лет. И за столь длинную жизнь многие из них, похоже, двинулись — то ли из-за возраста, то ли от одиночества. Общаться со своим населением — то есть с низшими существами — властители считали ниже своего достоинства, а к сородичам всегда относились подозрительно. И на то были причины: от скуки многие начинали строить друг другу козни.
Стеллан и Феалин находили другие развлечения и не считали людей — и своих подданных, и жителей других планет — низшими существами. Постоянное взаимодействие с людьми и постоянные отлучки на другие планеты, то есть разнообразие общения и среды — это и был способ оставаться в своем уме и воспринимать окружающую действительность наиболее приближенно к реальности.
«Карманные» вселенные считались практически недоступными извне: для того, чтобы проникнуть внутрь, нужны врата. А на Примабере все врата учтены. Если появятся лишние, то они сразу же будут обнаружены и обезврежены.
Только вот Рог Шамбаримена открывал ходы в пространстве без врат. Этот артефакт был единственным в своем роде: он каким-то образом соотносил вибрации пространства с музыкальными нотами, так что если подобрать правильную мелодию, то прямо в воздухе открывался проход в другое место — на другую планету, в чью-то «карманную» вселенную и вообще куда угодно, где есть пригодная для человека атмосфера.
Феалин никогда не видела эту штуку вживую, но была уверена, что у них не получилось бы понять, как это работает, даже если бы Рог оказался в их руках и они задействовали бы всех ученых Примаберы. На его изучение наверняка потребовались бы сотни лет. Этот Шамбаримен, один из последних великих изобретателей, точно был гением, причем очень нестандартно мыслящим.
Рог состоял из сплава специальных металлов, и его практически невозможно было уничтожить. Поэтому даже если следов артефакта не появлялось долгое время, то властители всегда исходили из того, что он либо временно утерян, либо кто-то его присвоил и скрывает. Но он точно не уничтожен.
Предыдущий владелец Рога, властитель по имени Ассот, выбрал своей целью Примаберу. В один ясный летний день прямо в воздухе, на большой высоте, стали открываться ходы из какого-то другого мира, и из них посыпались взрывные устройства — управляемые ракеты, которые били точно, и обычные бомбы, которые падали просто куда придется. Открывались эти пространственные ходы хаотично, и их возникновение в том или ином месте совершенно невозможно было предсказать.
Но первый удар явно был целенаправленным — он пришелся по Дворцу. Если бы Ассоту удалось уничтожить его, то победа была бы обеспечена — ведь именно здесь сосредоточены все системы управления планетой. Но Примаберский Дворец имел защиту от нападений с воздуха, так что над ним почти сразу подняли энергетический щит. Вот только чуть ли не половина строений оказалась уже снесена подчистую. К счастью, центр управления погодой остался цел, иначе взбесившиеся стихии могли бы сделать то, что не удалось врагу — уничтожить все живое окончательно.
В результате этой бессмысленной бомбежки разрушений оказалось много, крови много, а толку мало. Феалин на месте Ассота поступила бы по-другому, более аккуратно. Внедрила бы шпиона, который составил бы план враждебного дворца, после этого с помощью Рога вычислила бы ходы, ведущие непосредственно в самые уязвимые места — в центры управления или даже в спальню врага. Да, подготовка была бы длительная и очень осторожная, но зато один удар — и чужая планета уже принадлежала бы ей. Причем, почти без кровопролития: нужно было бы ликвидировать только самого властителя и его близкий круг, если он вообще есть — многие были полными одиночками.
Таким образом, с помощью Рога при тщательной подготовке можно было захватить любую планету, обладающую властительским дворцом. И именно поэтому артефакт необходимо было прибрать к рукам. Ведь кто знает — вдруг какой-то другой властитель окажется более хитрым, чем Ассот.
Но возможно, Ассот и не собирался захватывать Примаберу. Возможно, он просто развлекался. В голове Феалин властители делились на два подвида: трусливые и безрассудные. Трусливые сидели в своих Дворцах и вообще никуда не выходили и ни во что не вмешивались. А вот безрассудные устраивали проблемы своим сородичам, причем часто не ради какой-то выгоды, а просто для собственного развлечения.
Себя и Стеллана Феалин отнесла бы скорее к безрассудным — нет, они не строили козни, но зато бродили по чужим планетам практически без всякой защиты. Феалин опять покосилась на Райана, который снова погрузился в созерцание, — он уже с самого детства безрассудный. Это не могло не беспокоить обоих родителей.
Предыдущий наследник, принц Корин, погиб в той войне — во время того, самого первого удара по Дворцу. Был погребен под руинами… Феалин и Стеллану повезло — они находились в другой части, как раз в Центре Управления, который почти не пострадал.
Пока военные пытались предотвратить удары, прикрывая города, правящие властители оставались во Дворце и старались с помощью систем слежения и исследования других планет найти пути подхода к базе Ассота, чтобы напасть в ответ, отвлечь его от Примаберы и лишить Рога.
Но решающую роль сыграла принцесса Исомар — блудная дочь, которая отказалась от перспективы правления и ушла с Примаберы еще сотню лет назад. Ей сразу же сообщили о нападении, и выяснилось, что она как раз находилась не так уж далеко от планеты, где базировался враг. Недалеко не по расстоянию, а по частоте и близости врат друг к другу.
Планета была самая обычная, природная, так что там оказались оставленные кем-то бесхозные врата — их обнаружили с Примаберы и проложили маршрут для Исомар. Очевидно, база на сторонней планете понадобилась Ассоту из-за того, что держать столько взрывоопасной техники на своей было рискованно — это могло бы обернуться слишком большими разрушениями.
Это все заняло почти девять дней. Когда Исомар, наконец, добралась до места назначения, она установила прямую связь с Примаберой с помощью собственных переносных врат, и ей выслали отряд в помощь.
Никто особо не надеялся, что военные вернутся. Сама Исомар могла бы на этом этапе уже не участвовать, но она пошла вместе с отрядом в самое логово Ассота. С тех пор, как принцесса покинула Примаберу, она занималась именно поиском артефактов и следов властительских технологий. И то ли она стала одержима тем, чтобы заполучить Рог, чтобы такого не повторилось, то ли винила себя в том, что не смогла найти этот опасный артефакт раньше. Что именно произошло дальше, до сих пор было неясно, но база была взорвана. Скорее всего, это сделали сами примаберцы, пожертвовав собой.
Бомбардировка, соответственно, моментально прекратилась, и Примабера смогла выдохнуть — планета снова была в безопасности.
На разрушенную базу почти сразу отправили еще отряды, чтобы поискать выживших и чтобы оттуда попасть во вражеский дворец и уничтожить его. Просто на всякий случай — сам Ассот, судя по всему, тоже погиб во время взрыва. Позже это подтвердилось.
Его дворец, как оказалось, защищали только тупые толоссы и малообразованные люди из местных, которые не очень понимали, как пользоваться дворцовой техникой. Ассот, как и многие властители, опасался предательства, поэтому приближенных и сведущих людей у него было мало, да и тех он забрал с собой на ту базу, не доверив никому из них свой дворец. Рог он тоже никому не доверил, поэтому практически не выпускал его из рук и сам руководил всей операцией. Так что примаберские военные быстро выполнили свою миссию и вернулись обратно по большей части невредимыми.
Местоположение Исомар удалось отследить по жучку, встроенному в ее мозг. Сигнал шел не со взорванной базы, а с какой-то далекой планеты, к которой не было быстрых путей. Сразу предположили, что перед самым взрывом принцесса в спешке открыла первый попавшийся ход и нырнула в него, чтобы попытаться спастись. А значит, Рог у нее. Но раз она не двигается с места и не использует его, чтобы попасть на Примаберу или хотя бы на более доступные планеты, значит, она серьезно ранена или уже мертва.
Так и оказалось: когда примаберцы добрались до той планеты, они обнаружили только труп принцессы, а Рог исчез. Исомар успела сделать запись на наушник, крепко закрепленный в слуховом проходе. Она объяснила, что перемещение вышло не очень удачным, потому что у нее не было времени подбирать более комфортное место — выход оказался прямо на краю обрыва. К тому же, она уже была ранена. Исомар снесло взрывной волной, которая ударила через не успевший закрыться ход. Во время падения она потеряла Рог, а когда скатилась к подножью, то уже не смогла встать.
Исомар понимала, что скоро умрет от потери крови: повреждения были настолько серьезные, что даже ускоренная регенерация не могла помочь — оторванная рука, пропоротый живот и открытый перелом ноги. Тут без вариантов: помощь добраться не успеет. Исомар надеялась только, что эта планета необитаема, и Рог никто не заберет до прихода примаберцев. Ее надежды не оправдались.
Итого, пол-Примаберы в руинах, нарушенные коммуникации, голод и болезни — и еще больше смертей. Потеряна сотня лет развития. Всего лишь за десять дней.
И это все они восстанавливают уже двадцать лет, но так и не смогли восстановить даже до прежнего уровня.
Еще и наследник погиб. Не говоря уже о дочери. Она стала национальной героиней, но утешало это слабо…
И вот из-за этого всего и потребовался другой наследник. И получился Райан.
Потенциал у него есть, конечно, но и минусов столько, что он как возможный правитель вызывал множество сомнений. Слишком властный, слишком самолюбивый. Упрямый как баран. Эмоциональность доходит до неуравновешенности. Ради внимания готов почти на что угодно, а по безрассудности и своеволию вполне может сравниться с Исомар, а то и превзойти ее… Правда, та никогда не кичилась своим положением, а Райану очень нравится, что он превыше всех на всей планете.
— А если я спрыгну отсюда, — очнулся вдруг Райан и с озорной улыбкой взглянул на Феалин, — то что будет? Я же не разобьюсь?
— Нет, тебя подхватит силовое поле, и ты будешь висеть в воздухе, — качнула головой Феалин и подозрительно посмотрела на продолжающего загадочно улыбаться сына, — Не надо пробовать — это больно.
Райан только разочарованно вздохнул.
— А на Земле вообще даже не думай, — мрачно предостерегла Феалин.
— Думаешь, я тупой? — неодобрительно покосился на мать Райан, — Там нет такого поля, я знаю.
— Хорошо-хорошо, извини, — тихо засмеялась Феалин, и Райан тоже улыбнулся.
По крайней мере, обидчивым он не был. Скорее наоборот — задеть Райана было почти невозможно. А если и удавалось, то обижался он максимум на пару минут.
Но Феалин очень беспокоило то, что Райан, казалось, вообще не знает, что такое страх. Это же не только про рискованное поведение и соответственно повышенный риск смерти. Это ведь признак психопатии. Конечно, психопаты вполне могут нормально жить в обществе, не причиняя никому вреда. И они способны быть хорошими руководителями.
Но вверять целую планету, не имеющую почти никаких механизмов ограничения власти, такому человеку слишком опасно. Тут даже у обычного человека, обладающего эмпатией, легко может сорвать крышу, что уж говорить о психопате…
Так что принцу даже мозг проверили по указанию родителей. И оказалось, что все у него работает правильно — эмоциональный отклик нормальный. Это было большим облегчением.
Но это значило, что причина его проблемного поведения заключается в чем-то другом. И, выслушав предположения психологов, Феалин пришла к выводу, что дело прежде всего в ней самой. В ней и в Стеллане.
Ведь безрассудно могут вести себя те, кто чувствует, что не был нужен родителям. Такие дети и молодые люди тоже могут отличаться рискованным поведением и редко испытывать страх.
Феалин украдкой печально посмотрела на Райана. Как он почувствовал, что он не нужен сам по себе? Где она прокололась?
Нет, она любила сына. Но судя по всему, именно сочетание яркой демонстративной акцентуации характера, отсутствие достаточного внимания от родителей, для которых планета важнее сына, осознание своего привилегированного положения и подсознательное ощущение ненужности и делало маленького Райана таким — слишком активным и при этом неуправляемым, а местами даже агрессивным, да еще совершенно бесстрашным и упрямым. И главное, требующим слишком много внимания, которого он добивался любыми способами, — ведь он соревновался за это внимание с целой планетой. И подсознательно понимал, что победителем в этом соревновании ему не стать никогда. И тем агрессивнее становились способы завоевания внимания, которое было столь необходимо, чтобы чувствовать свою нужность родителям — ведь это самые важные люди в жизни ребенка.
И каким-то образом Райан уже сейчас понимал где-то глубоко внутри, что он ребенок-функция. Рожденный не для того, чтобы его любили. А под определенную цель. Что он нужен не сам по себе, а для дела. Причем, он даже не просто функция — ведь еще не факт, что он действительно займет трон. Он всего лишь подстраховка, а не необходимая замена своим родителям.
Феалин вздохнула: вообще-то, все ее дети, а их было уже пятеро, были функциями, кроме первой дочери. Та была экспериментом.
Это было задолго до Примаберы. Феалин тогда стукнуло около сотни лет, и она уже знала, что способна жить вечно. Так что она решила, что может позволить себе потратить лет двадцать на другого человека. Стеллан был не против. Вот они и сделали ребенка, просто потому что им было интересно.
А вообще, это какое-то патологическое невезение — они со Стелланом пережили уже четверых своих детей. И несмотря на то, что они все были рождены только для определенной цели, Феалин и Стеллан их действительно любили. И гибель ребенка каждый раз была тяжелейшим ударом.
Но Райан… этот вообще бешеный. С таким характером он долго не проживет. А еще одного удара так хотелось бы избежать.
Оставалось только надеяться, что с возрастом Райан станет спокойнее, научится думать и рефлексировать. Работы с ним предстоит немало, но он может стать нормальным человеком, если сам захочет. И рано или поздно, он осознает причины своего буйного поведения в детстве. И почему-то Феалин была уверена, что когда этот момент настанет, то всем будет легче: Райан не обидится — теперь уже сознательно, а наоборот поймет их со Стелланом и пойдет им навстречу. К тому же, все нужные для правления качества у него есть. Так что Феалин надеялась, что когда-нибудь ему все-таки можно будет доверить планету.
И хоть Райана бы не существовало, если бы был жив другой сын, и хоть он рожден для дела, но они правда его любят и правда стараются показывать это и проводить с ним как можно больше времени. Причем, специально ведь отложили зачатие: решили сначала привести в порядок планету хоть немного, чтобы можно было уделять ребенку больше времени. А тут настолько яркий истероид уродился, что внимания ему все равно не хватает.
Феалин намерена была делать все возможное со своей стороны: принимать сына и плохим тоже и оставаться рядом — в первую очередь морально, потому что физическое присутствие скоро не будет нужно. Стараться быть родителем, который может быть строгим, но категорически осуждать за проступки не станет — то есть таким человеком, которому можно довериться, с которым можно делиться проблемами.
Феалин вдруг почувствовала легкое прикосновение к плечу и даже едва заметно вздрогнула. Это Райан опять очнулся от созерцания и потянулся к ней, а потом нежно обнял за шею:
— О чем думаешь? — тихо поинтересовался мальчик, — О народе?
— Да, Рай, — негромко засмеялась Феалин, обнимая его в ответ, — о народе.
И оба тихо вздохнули.