Убийца Аргуса 2 (продолжение)

В девять вечера заявились Муросаки с Ашукой. Сейноске подошёл к ним. Похлопал охотницу по щеке. – Ты в халатике, какое достижение! Ладно, разденьтесь и встаньте на колени. – Он подал им пустые фужеры. – Ашука, скажи, у тебя много подруг? Охотница тут же ответила: – Хотелось бы больше. – А ты с кем-нибудь пила на брудершафт? Ашука посмотрела на пустой бокал. – Нет, как-то не доводилось. Хотя, с Ингрид или с Аннероуз я бы выпила. – А с Муросаки? Охотница посмотрела на свою партнёршу. – Можно и с ней. А что? Вы хотите угостить нас шампанским? Мальчик похлопал по голове стоящую на коленях девушку. – Нет, безалкогольным. В следующую секунду Муросаки грязно выругалась. Потом посмотрела на мальчика. – Ты!.. ты ведь не станешь проводить эти свои эксперименты… так грязно! Ашука посмотрела на неё. – О чём речь? Муросаки пересказала то, что услышала утром от Ингрид, и закончила словами: – И он нам дал стаканы, чтоб в них нассать! А потом заставит нас это выпить! Только чтобы утром молочка свеженького да прям из сисечки выпить! Их там в приюте не кормили! Ашука терпеливо выслушала стоящую на коленях подругу. – Вот как… Что ж, милорд, я не смею отговаривать вас от вашей задумки… но могла ли бы я выпить… непосредственно с кончика? Не пачкая стаканы? К тому же, для чистоты эксперимента нужно, чтобы одна осталась… стерильна. Поглаживая Ашуку по голове, Сейноске посмотрел на Муросаки. – Вот видишь, она защищает тебя, заботится о тебе. Какая у тебя хорошая подруга. Наверное, будет очень больно, если она тебя предаст? Муросаки, стиснув зубы, голой рукой раздавила стакан. – Будь ты проклят… Сейноске молча пошёл в постель, лёг и задремал. Охотницы выясняли отношения промеж себя целый час. Потом убрали разбитую посуду, вернулись к мальчику. Ашука села на край кровати, Муросаки легла у стенки. – Ладно, давай ты кончишь в меня быстро, ну, как ты умеешь, да я уйду, и развлекайтесь дальше без меня. Мальчик лёг на Муросаки. Потрахал её с минутку, разрядился, и сел на её живот. – Ашука, полижи ей киску. – Он играл с увесистыми грудями охотницы. – Жаль, что отсюда не польётся молочко. Четвёртый с половиной - это серьёзное достижение. Муросаки кусала губы, но терпела. Очень быстро она стала хихикать - Ашука вылизывала ещё неумело, но очень старалась. Она словно кошка стремилась получить каждую капельку сметаны. Наконец, Муросаки не выдержала. – Да! Вот так! Вот так хорошо! Мне нравится это! Да! Мальчик наминал сисечки, игрался с сосками, ласкал обнажённые плечи лежащей под ним красавицы, пока та стонала всё громче, тиская руками стальные прутья кровати. Вдруг он слез с неё, и похлопал Ашуку по спинке. – Всё, поднимайся. Нить держится, утром порву. Охотница подчинилась, пусть для этого ей и пришлось вырваться из стальных объятий ножек Муросаки. – Милорд? – Хотел с тобой посоветоваться. Как думаешь, можно вообще исключить Муросаки из группы, или лучше не стоит звонить старику? Ашука утёрла губы. – Должна сказать, целовать боинг повелителя в разы приятнее, чем вылизывать кошелёк подруги. Исключить из группы, конечно, можно, но это громадные репутационные потери. От её честного имени не останется и следа. Милорд, если вы так поступите… Муросаки отдышалась, потянулась, схватила девушку за стальную руку и крикнула: – Ещё! Я хочу ещё! Продолжай! Ашука посмотрел на неё. – Проститутка стоит триста в час. Муросаки рванулась вперёд, повалила подругу на спину. – Я сказала, я хочу ещё! Делай, как делала! Ашука смотрела на неё выпученными глазами снизу вверх. – Мур-тян… Не говоря больше ни слова, Муросаки крутанулась, и опустила киску на лицо своей пленницы. – Лижи! Делай это! Я хочу! Ашука вырвалась из плена. – Мур-тян! – Она отвесила ей затрещину. – Мур-тян, приди в себя! – Ещё один тумак. – Очнись! Муросаки простонала и вся разом обмякла, словно из неё выпустили весь воздух. – Сестрица… прости, я не знаю, что на меня нашло… этот ушлёпок… Ашука влепила ей новую хлёсткую пощёчину. – Он наш хозяин! Муросаки встала на ноги. – Не называй его так! Ни в Японии, ни в твоей любимой Англии нет рабства! Мы свободные люди! Ашука ответила тихим, ледяным голосом: – Я по своей воле назвала его своим господином. – Но я так его не называла! – Муросаки подняла ладони, положила пальчики на свои ключицы. – Почему моё мнение никого не волнует? Ладно, если бы он лизал как мужчина, но этот мальчик быстро кончил, и схватился за ремень! Он меня всю отхлестал! Почему я должна терпеть боль! А если бы он сваи загонять начал?! Ты бы и это вытерпела?! Отвечай! Ашука склонила голову. – Мне стыдно, что наш первый раз… обошёлся без ремешка. Что он не поигрался со мной, как с остальными. Я не заслуживала… столь прекрасного обращения… на рояле… да и потом тоже… это было сказкой. Я боялась, что педальная лира сломается - ведь её так сложно ремонтировать. Муросаки подняла руки на уровень подбородка и растопырила пальцы. – Какая лира?! Речь вообще о другом! О другом! Ашука подняла голову. – Ты… что ты чувствуешь к повелителю? Мальчик ушёл с кровати, сел за рояль. В пяти шага от него девочки тихо шептались. Муросаки сказала: – Он эгоист. Слишком молод. Его семя уже сформировалось? Надо отдать образец в Тянь-Шань, пусть проверят! Ашука облизнула губы. – Хорошо, завтра я его отвезу в медицинский центр. Думаю, за пару дней анализ сделают. А пока что - пусть триумфатор наслаждается своей победой. – Она помолчала немного, и добавила. – Скажи, тебе и впрямь… так понравился мой язычок? – Да! Очень да! Я хочу это снова! Ашука коснулась головы Муросаки. Провела пальчиками от виска до скулы. – Ты… из этих? Муросаки выпучила глаза. – А?! Ты так подумала? – Она вдруг повысила голос. – А сама-то! Наяривала только так! – Милорд дал мне приказ! По своей воле я бы так никогда не сделала! – Ашука сглотнула. – Если милорд прикажет - я сделаю это снова. Попроси его. Я тоже попрошу его, чтобы он угостил меня ремешком. И пописал в ротик. Муросаки вытаращила глаза. – Что?! Зачем тебе это?! – Потому что я не хочу быть… как это на японском, уже забыла… ронин, вот. В Англии бы сказали «черная овца». – Ашука подошла к мальчику. Похлопала его по спинке. – Ты хорошо играешь. Для своих лет. Сейноске клацнул зубами. – Что вы решили? – Завтра поедем в больничку, тебе нужно сделать пару тестов. Он посмотрел на неё. – Но я уже был в больничке! – Нет. Там будут другие тесты. Мальчик хлопнул в ладоши. – Так, ладно. Чем займёмся сейчас? Ашука открыла рот, но тут же прикрыла губы ладошкой, и пять секунд спустя произнесла: – На ваш выбор, милорд. Мальчик повернулся к Муросаки. – А ты чем хочешь заняться? Охотница ответила: – Я хочу, чтобы мою киску полизали. – Тебе без разницы, кто именно, или кто-то конкретно? Муросаки взглянула на свою подругу. – Я хочу, чтобы это была именно ты. Ашука ответила: – Только если прикажет милорд. Мальчик сказал: – Муросаки, ты хочешь, чтобы я трахал тебя в рот, или чтобы ты в это время вылизывала Ашуке? Охотница эхом откликнулась: – Ашуке. – Хорошо. Ты хочешь, чтобы я сейчас помочился ей в рот, или после того, как она тебе полижет? Девушка посмотрела на свою подругу. – Ты… и вправду желаешь, чтобы он нассал тебе в рот? – Да. – Ашука помолчала немного, и добавила. – Если честно, я получала удовольствие от того, что вылизываю кошелёк, в котором уже есть семя милорда. – Она вдруг улыбнулась. – Как известно, кошельки пустыми не дарят… и ещё мне было приятно видеть перед собой его задницу. Убийца Аргуса хлопнул в ладоши. – Ладно. Прилягте на рояль, на край, чтобы я вас видел. Я вам поиграю… Ашука воскликнула: – Нет! Если ножки обломятся… безопасность милорда имеет высший приоритет! Сейноске вздохнул. – Хорошо. Тогда - идите на кровать. Ашука встала на колени. – Милорд, вам не следует терпеть… Он посмотрел на стоящую охотницу. – Так что ты решила? Муросаки отвела взгляд. – Я хочу, чтобы ты вообще не ссал в нас. Но… если моя подруга и впрямь этого желает… ладно, только не тяни. Сейноске положил ладонь на лицо Муросаки. – Одно твоё слово - и Ашука отправится в постель без солёненького. Она тычком откинула его руку. – Ты же потом будешь кричать, что я плохая! Хозяин спальни покачал головой. – Я никогда не говорил, что ты плохая. Наоборот, я с самого начала сказал - мне и нужна охотница, которая не поддалась общему психозу. Даже если ты скажешь, что у тебя появился мальчик - я лишь поздравлю тебя с успехом, и никогда более не стану звать. Ну, а пока у тебя никого нет - просто выполняй мои приказы. – Он шмыгнул носом. – Допустим, если нужно поехать, я хочу, чтобы за рулём была не Ингрид, не Ашука, а именно ты. – Да почему?! – Потому что они будут со мной на заднем сиденье. Мне даже рядом с Оборо… было страхово. Она того и гляди врежется во что-нибудь от избытка чувств. – Он поглаживал голову коленопреклонённой Ашуки. – Так что ты решила? – Я… – Муросаки облизнула губы. – Хорошо. Пописай. – Ты мне разрешаешь, или ты сама этого хочешь? Охотница ругнулась. – Нет! Я не хочу! Я… я хочу, чтобы моей подруге тоже было хорошо… если у неё и впрямь есть такое желание… Сейноске широко улыбнулся и прикрыл глаза: – Вот видишь, ты начинаешь меня понимать! Я хочу знать, что для вас - желания, а что - долг. Но я спокойно могу помочиться ей в рот и завтра утром. Ашука сказала: – Милорд, я готова ждать, сколько придётся. Муросаки прокричала: – Хорошо! Хорошо! Пусть так! Оставьте это на утро! Ашука, ляжем на рояль, а он пускай валит в кроватку. Где у этой штуки авторежим? Всё ещё стоя на коленях, Ашука сказала: – Это оркестровый рояль, тут нет механического режима. – Чего?! Хочешь сказать, он и впрямь играть умеет? Ашука скосила глаза, как смогла. – Прости, временами мне кажется, что это вовсе не ты, а я вбежала вместе с Ингрид… Мальчик её перебил. – Уж лучше бы это была ты вместо Ингрид. – Милорд? – Ну, ты бы убила Аргуса, я бы сохранил очень много магической силы… у тебя руки и ноги… Роботизированные? Ашука ответила: – Железные. Моя магия приводит их в движение. Я… я говорила, что мне снятся кошмары? Те две недели в плену, когда меня пытали… когда отрезали пальцы, потом ступни и кисти… и дальше… по кусочку… – Охотница вдруг сорвалась на крик: – Но я не предала сестёр! Я не ответила ни на один вопрос! Прекратив гладить красотку по голове, Сейноске склонился и поцеловал девушку в лоб, потом - в губы. – Конечно, ты никого не предавала! Я верю в тебя! Я лишь хотел сказать, что сохрани я магическую силу - я бы восстановил тебе человеческие руки и ноги… А так - у тебя остался только корпус, да голова… суповой набор… Муросаки поморщилась. – Суповой набор… сиси-попа-ротик… Ашука поднялась. – Повелитель, я… Я не заслуживаю такой щедрости. Мне и так… дали эти протезы, чтобы я могла продолжать сражаться. Я хочу сказать, я счастлива, что дошла до вас. Что… что вы позволили мне поверить в себя. Поверить, что каким бы сильным ни был враг - всегда можно победить. Мальчик посмотрел на Муросаки. – А ты бы выдержала в плену? – Та ничего не сказала, лишь отвела взгляд. Он сделал шаг вперёд, обнял обнажённую охотницу. – Я уверен, ты бы тоже выдержала. Муросаки обняла его. Провела рукой по золотистой копне волос головы Сейноске. – Спасибо… Их повелитель поднял руки. – Хорошо. Делай, что скажет Муросаки. Нить я сейчас порву.