Цветок подсолнечника

      Кейске сходу начинает жаловаться ему на парней из Мёбиуса, стоило только Тетте оторваться от телефона и взглянуть на него. Имен Баджи не называет, но Кисаки и без того понимает, о ком он говорит. Не зря потратил столько времени на составление личных дел каждого из них, исписав целый блокнот. Ханма беззлобно посмеивался над ним, но после оценил по достоинству такой способ сбора информации, дополнив его записи едкими комментариями и забавными смайликами.       Их совместные обеды стали утомлять Кисаки. Баджи привычно подтягивает соседний стул и усаживается напротив. Ставит на стол коробочку с домашним обедом, которая почему-то оказывается забита фруктами и ореховой смесью. Две банки с молочным чаем. И безвкусные, безглютеновые картофельные чипсы.       — У тебя же нет аллергии на орехи или фрукты?       — Нет, — Тетта не спешит начинать есть первым, доставая из сумки пачку влажных салфеток. Протирает руки. Банку с чаем.       — Сам собирал, — произносит не без гордости Кейске, нанизывая на зубочистку кусочек потемневшего по краям яблока.       — Оно и видно, — подмечает Тетта, покосившись на лежащий у самого края телефон.       — Много ты понимаешь, Те-чан, — ворчит Баджи.       — Не называй меня так, — Тетта нанизывает на зубочистку несколько крупных зелёных виноградин.       Кейске игнорирует его просьбу, продолжив рассказывать о творящемся беспределе внутри банды:       — На одном страхе перед Каннон далеко не уедешь, — сокрушается тот, — да и избивать их постоянно — тоже не вариант. Надо будет спросить у Инуи, как Шиба дрессирует своих. Так сказать, взять парочку мастер-классов, — подмигивает ему Баджи.       Шуджи отшучивался, говоря, что у них всё на мази. Тетта слабо принимает его слова на веру, решив не вмешиваться. Мёбиус больше не его проблема.       — Ты лично встречался с Шиба?       — Было пару раз, — отвечает честно, кивая. — Есть что-то такое в Шиба мистическое. Вроде обычный парень, со своими тараканами, как у всех, но пиздец какой набожный и говорливый. По нему и не скажешь, но поболтать он любит.       В последнее Тетте верилось с трудом.       — И многих ты знаешь?       Кейске неопределённо пожимает плечами, жуя.       — Мадараме, — Тетта старается говорить непринужденно, продолжая нанизывать на зубочистку виноградины, — что-нибудь слышал о нем интересное?       — М-м-м, — тянет задумчиво Баджи, — знаешь, я тут подумал, что у меня до сих пор нет твоего номера телефона или электронной почты. Ты сидишь в Mixi?       — Ответь на мой вопрос.       — А ты добавишь меня в друзья?       — А ты не будешь заваливать меня глупыми сообщениями?       — Да у меня столько времени нет, чтобы такой херью заниматься, — смеётся Кейске, — дела банды, учеба, хобби. Просто странно, что мы с тобой общаемся только в школе. Мы же с тобой друзья, Те-чан.       Тетта хочет возразить, что друзьями их можно назвать с большой натяжкой. Так, знакомыми. Молчит долго, поджав недовольно губы, но все же протягивает Кейске телефон.       Баджи, расплывшись в радостной, довольной улыбке, забивает свой номер телефона и электронный адрес в открытых заметках. Тетта забивает его номер, подписав Баджи «назойливой Джульеттой». Открывает приложение, проверяя почту, пока Кейске отвлекся, уткнувшись в свой телефон.       В сети Мондаи-чи не появлялась с полуночи. Его сообщения висели непрочитанными.       — Маман вызвали на работу, — произносит угрюмо Кейске, убирая телефон.       — И? — вот для чего ему эта информация?       — А это значит, что сестрюня осталось дома одна.       — Широ, — хмуро, — то есть, Коконой дома? Что-то случилось?       Тетта не переживает. Нет. Просто хочет отдать деньги за вчерашнюю лапшу. И узнать заодно, откуда Широ узнала о Хинате. Коконой не намекала, а говорила прямо, что Тачибана с кем-то встречается. И это бесило больше всего.       С раннего детства он был влюблён в Хинату. Он всегда находился рядом с ней, мечтая стать для неё кем-то большим, нежели просто другом.       — Сестрюня плохо спит в последнее время, — голос Кейске выдергивает Кисаки из раздумий, — из-за таблеток и духоты. Так что она сегодня дома.       «Наверное, поэтому и обед он собирал сам», — заключает Тетта.       — Коконой вполне себе взрослая, — Кисаки хочет, чтобы его слова звучали ободряюще, но выходит так себе, — что с ней может случиться?       В ответ Кейске уставился на него со скептицизмом. У него даже левая щека дернулась тройку раз. Кисаки даже захотелось спросить, как долго тот репетировал эту гримасу, но решает промолчать. Как обычно.       В поисковой строке приложения забивает электронный адрес одноклассника, добавляя его в друзья. Страница Баджи была забита какими-то текстовыми файлами, разбитыми на главы. На аватарке знакомый ободранный и трехлапый кот в бумажной короне. Подписчиков больше трёх сотен. Интересно, со всеми ли он общается?       — Ну что? — спрашивает Тетта с нетерпением. — Я выполнил свою часть соглашения, — говорит он, помахивая зажатым в руке телефоном.       — Ты и без меня в курсе, что представляет из себя Мадараме Шион, — ворчит недовольно Кейске, откидываясь на спинку стула. — Человек он одинокий по своей натуре. Буйный. Дикий. Верный. Только не говори, что хочешь с ним подружиться.       — У меня завтра с ним встреча, — решает ответить честно Кисаки, — в аркадном центре.       — Зачем? — хмурится Кейске. — Он у тебя деньги вымогает? Или ты у него? — смеётся громко от своей же шутки. — А если серьезно: какие у тебя с ним дела? Не погоду же вы собираетесь обсуждать или недавно выпущенную на рынок Honda.       — Не твоего ума дело.       — Токийская свастика, — Кейске смотрит на него в упор, криво усмехаясь, — ты же хочешь вступить в банду, я прав? И чем тебе Мёбиус так не нравится?       Тетта упрямо молчит.       — Ладно, — сдаётся чересчур быстро Баджи, подтягивая к себе ближе коробочку с остатками фруктов и орехов, — дело твоё, но мой тебе совет: не показывай Мадараме, что у тебя есть деньги. Объясню, — не даёт и слова ему вставить. — Шион на мели. Всегда. И он мастерски умеет разводить людей на деньги. Ты же не думал, что вы засядете в аркадном центре на целый день? Пройдёт чуть больше двадцати минут, как он потащит тебя в какое-нибудь кафе или в караоке. Тебе главное — успеть сбежать раньше его. Заплатишь за него раз — и он сядет тебе на шею.       — А на что он живёт? — недоумевает Тетта, понимая, что Кейске говорит серьёзно.       — Не знаю, — бросает в рот сразу несколько орешков, — да и не интересовался я этим никогда. Это Каннон его вечно подкармливает и жалеет.       Каннон.       Понятно.       — Если всё же намереваешься вступать в Тосву, — продолжает Кейске, — то лучше во второй или в четвертый отряд. В пятом, где Мадараме и числится капитаном, все немного отбитые на голову.       — Откуда тебе столько известно о Мадараме и Свастике? Извини, но я слабо верю, что Каннон тебе обо всём рассказывает, — от одного упоминания о нём Кисаки становилось дурно.       «Лучше бы он так и оставался недосягаемой легендой».       — У меня свои источники, — дёргает головой Баджи.       Кисаки бесит, что Кейске что-то умалчивает от него. Нечто важное. Тетта понимает, что это его право молчать, ведь Баджи, при всей его доброжелательности, не до конца доверяет ему. Все хорошо?       До окончания обеденного перерыва оставалось десять минут. Тетта так и не открыл банку с молочным чаем, как и пачку с безвкусными чипсами. Баджи и сам есть их не стал, велев выбросить. Их разговор как-то плавно сошёл на нет. Косится на продолжающего сидеть напротив него Кейске, продолжая набирать сообщение Мондаи-чи: Если я тебя как-то обидел, не молчи.       Видит пришедшее в приложении оповещение. Баджи добавил его в друзья. Следом высвечиваются «ваши общие друзья» и «возможно, вы знакомы…».       Тетта хмуро поправляет очки костяшкой пальца. Мондаи-чи числилась в лучших друзьях Короля драммы наравне с Торой-торой.       — Чего завис? — интересуется у него Баджи.       — Ничего, — мотает головой.       Баджи знает, кто такая Мондаи-чи. Тетта раздосадованно понимает, что и сам мог давно догадаться о том, кто именно скрывается под личиной Мондаи-чи. И это выводит его из себя.       Кисаки чувствует себя полным дураком.       — Твоя сестра, — понимает, что ему нужно убедиться, — умеет играть в шахматы?       — А? — выдаёт очумело. — Сестрюня? Кажется, да. А что такое? Широ вообще много чего умеет, по ней так не скажешь, но она в одного может и движок мотоцикла перебрать, и приготовить стол из трёх блюд. Стрелять откуда-то умеет. Странно так.       Кисаки соглашается с ним, кивая. Сразу становится понятна ее долгая отлучка и сегодняшний игнор. Я знаю кто ты.       Он мог отправить сообщение и добавить Коконой в игнор. Но не делает этого. Тетте хочется понять Мондаи-чи. Откуда она узнала его никнейм на игровом сайте с шахматами? Или почему сразу не призналась ему, кто она? Зачем весь этот цирк, раз знала с самого начала, кто именно скрывается за унылой картинкой Пьеро?       Отчего-то Тетта чувствует себя преданным. Ею. За что ты полюбила того парня? Прости за личный вопрос.       Если Мондаи-чи — это Коконой, то он должен будет использоваться девушку по максимуму и вытащить из неё столько информации, сколько сможет. Оставалось понять, что именно она знает.       — Может, ударим по лапше? — Кейске догоняет его в коридоре, нависая. Похлопывает по плечам, заставляя Кисаки всего сжаться от брезгливости.       Тетта не любил, когда к нему прикасались лишний раз. Не выносил объятия. Но ловит себя на мысли, что ему были приятны прикосновения Коконой. То, с какой нежностью она вчера взяла его за руку, заставляло его сердце биться чаще.       — Не хочу, — ему не удалось сбросить с себя Баджи.       Они так и дошли в обнимку до шкафчиков с обувью. В гвалте чужих, громких голосов Кисаки не слышал собственных мыслей.       — Тогда просто поехали куда-нибудь, — предлагает Кейске. — Чего дома тухнуть?       — Нужно закончить реферат по истории и подготовиться к лабораторной по химии, — находит удобный и непримечательный предлог, чтобы никуда не идти сегодня. — Советую и тебе выучить хоть что-нибудь.       — Ботаник, — ворчит беззлобно тот, улыбаясь.       Выходят из школы вместе. Проходят ворота. Их дома располагаются через четыре улицы, считай, что рядом. Нередко они встречались по утрам у детской площадки.       Кейске не замечает или не хочет видеть, что с каждым сказанным им словом настроение у Кисаки становилось всё дерьмовее. Ещё минута, и он взорвется. И как он высиживает уроки, не открывая попусту постоянно рот? Ещё одна загадка.       — О! — удивлённо восклицает Баджи, уставившись вперёд, — Хару? Какого хуя он здесь забыл? — спрашивает вслух, устремляясь вперёд.       Кисаки не понимает, как ему реагировать, когда его одноклассник догоняет идущего впереди них парня с походным высоким рюкзаком, из которого торчала рукоятка явно нетренированного меча.       Незнакомец сразу же отталкивает от себя Баджи, уставившись на того зло. Нижнюю часть лица скрывает маска, так что не понять до конца, как он выглядит. Волосы у него неестественно розовые, как и брови и ресницы. Серые глаза.       — Да сдался ты мне? — вопрошает Хару, поправляя лямку рюкзака.       — Тебя опять из дома выперли? — выдаёт изумлённо очевидное Кейске. — Да ты заманал, Акаши. У нас дом не резиновый.       — Твой друг? — интересуется Тетта.       — Кто? Он? — восклицают оба, уставившись на него.       — В гробу я таких друзей видал, — добавляет тихо Баджи, поморщившись.       Тетта рад, что идти им вместе осталось совсем недолго.       — Ты же не оставишь меня с ним наедине? — Баджи прижимается к нему, намеренно выводя из себя.       — Оставлю.       — Да он же чекнутый!       — Я все слышу, дерьма кусок.       Кисаки чувствует вибрацию телефона в кармане. Он отстаёт на шаг и достаёт телефон.

Мондаи-чи:

«(눈_눈)»

«меня вырубило, когда я обувалась»

«прям на пороге»

«кто лох?»

«я — лох»

      Тетта смеётся про себя, пока Коконой продолжает строчить ему сообщения со скоростью пулемета.

Мондаи-чи:

«полюбила?»

«ну, это пока громко сказано»

«просто…»

«мне его не хватает»

«не хватает его постоянного скептицизма и цинизма»

«его полных обожания и любви взглядов»

«верности»

«я очень по нему скучаю»

«по нашим с ним разговорам и вечерам»

«Σ(°△°|||)»

«прости»

«что-то меня потянуло не туда»

«это все чёртовы таблетки»

«｡･ﾟ(ﾟ><ﾟ)ﾟ･｡»

      Коконой так и не дела четкого ответа.       — Чего там застрял, Те-чан?       — Ничего, — Кисаки не может скрыть довольной усмешки.