Лично в руки

Господин Панталоне, Какой проникновенной речью вы поделились. Какие красочные описания преданности: сразу видно, вжились в образ порядочного предвестника! Но в следующий раз постарайтесь сделать свою речь менее напыщенной. Слишком очевидно, что господин Регратор о подобной «благодарности за предоставленную возможность» никогда бы не написал. К чему вы постоянно так усердно пытаетесь фальшивить? Утомительно чувствовать вашу натянутую улыбку даже через строки письма. И за этой улыбкой вы, видимо, скрываете свой оценочный взгляд. Не замечали меня без серёжки? Значит действительно каждый раз обращали внимание на неё и на мою невзрачную персону. Почти не верю, что вы действительно позволяли своему взгляду останавливаться на лабораторной крысе. Вы же слывёте таким ценителем прекрасного! Или мои серьги так неприглядны, что вы никогда не можете отвести с них презрительный взгляд? А я всё размышлял, почему вы так часто обращали на меня своё дорогостоящее внимание... Помнится, письмо назад вы спрашивали о море. Спешу огорчить: необходимость в дополнительном бюджете всё-таки появилась. Необходимый металл для внешней оболочки на сумерском рынке стоит недёшево, так что Банку Северного Королевства придётся раскошелиться. На весь корпус уйдёт около тридцати миллионов моры. Ожидаю посылку как можно скорее – мудрецы слишком активно шевелятся, давно пора подсыпать седативное им в чай. Да и, судя по всему, не только им. Господин Панталоне, я уже советовал вам меньше нервничать о каких-то пустяках. Ваши волнения заставляют вас только дальше уходить от деловой переписки, если вы понимаете, о чём я. Попрошу вас быть аккуратнее. (Ровный, угловатый почерк почему-то меняется лишь на втором абзаце, что заметно даже при беглом взгляде. Буквы в нём почему-то становятся менее собранными, почти расплывчатыми, будто автор письма меньше, чем в основной части, фокусируется на пере в его руке, отвлекаясь на что-то другое. Однако всё внимание Регратора обращено на заметку о Пьеро.)