Сумрак. Очередная маска

Главный корпус Лаборатории находился не так уж и далеко от Ниндзяго сити, но при этом — в глухом лесу, где его не стали бы лишний раз беспокоить. Если бы вдруг кто-то и заинтересовался бы этим «несуразным пятном на зелёном фоне», его тут же остановила бы продуманная система защиты — ничуть не хуже той, что использует Борг. Белое, слишком простое по форме здание в семь этажей выглядело безжизненным, и оттого несколько пугающим.        Вот уже несколько дней я с лёгкостью совмещал жизни Лойда Форджера, бирюзового ниндзя и Балдера Шелдона. Времени на сон и отдых стало ещё меньше, и моя голова непрестанно болела, однако валиться с ног никак нельзя — только сейчас Мари Бакер решилась пригласить своего «дорогого друга» к себе в офис. Когда меня привели сюда в качестве Сумрака, показали один только второй этаж, сейчас же я готовился забраться гораздо глубже…        — Не переживай, мы пройдём по моему личному ходу, — Мари постаралась меня приободрить, когда я невольно засмотрелся на охрану у центрального входа. Роботы… Кажется. Может наподобие тех, которые создавались на заводе Борга во времена второй атаки Оверлорда, но они уж точно не были похожи на Пиксел или хотя бы её прототип.        Пройдя по обширной, но бедной на разнообразие флоры парковой зоне, мы обошли здание и оказались возле неприметной серо-белой двери, за которой, в двух шагах от входа, оказался лифт. Когда я досчитал до шести, мы наконец приехали куда нужно, и Мари ввела меня в свою комнату — по меркам жителей Ниндзяго-сити она была огромной — чуть ли не подземная база ниндзя! Трёхметровые окна были завешены фиолетовыми шторами, настолько плотными, что почти не пропускали яркий солнечный свет, зато на потолке было огромное количество лампочек, освещавших не менее многочисленные столы. Судя по всему, девушка не уступала матери в своём интересе к законам мироздания — каждый «отдел» был посвящён разным областям наук — геологии, палеонтологии, биологии, химии, физике. Смею предположить, что внушительные стопки книг могли быть посвящены истории Ниндзяго и другим гуманитарным наукам. В глаза случайно бросился запечатанный в плёнку томик: «Современный язык серпентинов. Самоучитель».        — В общем, вот и моя «тюрьма». Жаль, что раньше не смогла вас пригласить! Моя мать… Как же я её ненавижу! Ты ведь тоже ненавидишь свою?        Я мог только догадываться, какие отношения были между Асселиной Бакер и Мари, а вот про Балдера знал больше. Ему не позавидуешь, но по крайней мере родители их обоих ещё живы, в отличии от… моих.        Её ярко-фиолетовые глаза ждали от меня утвердительного ответа, и я так и не смог выразить то, что хотел. Лишь кивнул, после чего она улыбнулась и повела меня дальше. Лабораторное оборудование, халаты, перчатки, защитные очки и бумаги, очень много белоснежных бланков исписанных мелким почерком Мари. Чем дальше мы шли, тем грустнее она становилась — шаг сделался медленным и неуверенным, будто она и не хотела вести меня в конец комнаты. Действительно, её «квартира» походила на тюрьму, только вот моя интуиция подсказывала, что такой её сделала сама Мари. Девушка посмотрела в дальний угол и решительно отвернулась, ну а я, заметив это, постарался внимательно его рассмотреть. Это было «убежище». Кровать с постельным бельём, на котором были изображены персонажи мультфильма, который смотрела Аня, множество плюшевых игрушек, сваленных одной горой, и парочка детских книжек на прикроватной тумбочке. Мари было всего девятнадцать, и её «образ молодой серьёзной учёной» соседствовал с «маленькой девочкой», которой она не позволяла себе быть. Ценное наблюдение.        В противоположном углу расположился длинный прямоугольный стол, на котором лежал знакомый мне робот — прототип Пиксел. С прошлого раза практически ничего не изменилось, однако… Я никак не мог обнаружить механизм, с помощью которого можно было бы «раскрыть» этот экзокостюм и влезть в него. Это показалось мне странным.        — Каждый раз смотрю на неё и думаю — какая же красивая! — Мари взяла руку робота и погладила её, будто она принадлежала живому человеку. — Как бы мне хотелось поскорее стать «Сильвией»! Если бы… — и на этих словах её энтузиазм снова потух, — если бы я только работала побольше, а не делала эти дурацкие отчёты за маминых лаборантов, возможно тогда я бы успела… И тебе не пришлось бы так страдать!        Она опять посмотрела на меня, ожидая одобрения. Но если бы кто-то, в данном случае Балдер, действительно начал её винить, мировосприятие Мари в ту же секунду пошатнулось бы. Всё-таки в подобные минуты люди ищут опровержения, ведь наказание по отношению к себе давно исполнили ненавистью к себе и самоистязанием.        — Ты ни в чём не виновата.        Она заплакала, это было очевидно. Вместе с тем, кулаки её сжались, и прошла целая минута молчания, после чего она вновь заговорила.        — Я хочу, чтобы ты посмотрел на мой эксперимент. Недавно я обнаружила кое-что…        Стук маленьких каблучков продолжался минут пятнадцать, после чего перед моими глазами оказалась… Фиолетовая бусина размером с ноготь. Она лежала на мягкой подушке жёлтого цвета. Даже далёким от стихий или магии людям стало бы ясно, что это какой-то артефакт или что-то в этом роде.        — Эта жемчужина… — начала объяснять Мари, — она позволяет хранить в себе настоящую человеческую душу. С помощью неё можно поместить свой разум в робота и управлять им на расстоянии. Это настоящее перемещение в другое тело!        Я очень надеялся, что моё удивление не сильно выбило девушку из колеи. Перемещение души в другое тело? Мы ведь собирались обсуждать робототехнику? Смена темы стала столь неожиданной, что я не смог подобрать слов. В магии я не разбирался совершенно, поддержать разговор не смогу… Но вроде бы и Балдер не имел никаких отличительных способностей. — На самом деле, мне нужно ещё кое-что тебе рассказать. Совсем недавно я узнала, кто мой отец. Это так ошеломило меня, ты не представляешь! И вместе с тем я очень рада!        Мари опять сменила тему. Причём здесь отец? Она дочь Чена как Скайлор? Клауса? Но у него вроде нет жены… Тогда Гармадона? Он бы ни за что не изменил… Впрочем, это мог быть любой маг, о котором я ничего не знаю. Почему я решил, что это маг? Иначе зачем она стала бы упоминать эту тему, показывая мне магический предмет?        — Представляешь, это был Натан Форджер.        Форджер?!        — Тот Лойд, который у вас работает… Возможно, он мой брат. Но я не собираюсь ему что-либо говорить. Я вообще не понимаю, как ты с ним общался.        — Как ты это узнала?        — Из письма, которое отец писал матери. Мать думала я не найду, а я нашла. Копалась в её компьютере и вот. Правда, потом я порылась в библиотеке и поняла, что отец исчез до того, как появились электронные письма… Должно быть мать перенесла текст в свой комп, а бумажку сожгла. Она и с моими детскими записульками так делала.        — Ты копалась в её компьютере? — переспросил я. Чем дальше, тем больше Мари меня удивляла. Впрочем, она ведь однажды влезла в систему Борга, от неё меньшего ожидать не следовало.        — На самом деле я хотела узнать про один проект… Давай не будем об этом. В общем, я никак не создала бы такую «жемчужину» собственными силами, а тут оказалось, что я дочь того, кто это придумал, представляешь! Я прочитала все отцовские труды, какие нашла, и всё подготовила.        — Но ты же говорила, что я должен посмотреть…?        — Да. Не всё работает как нужно, но что именно изнутри очень сложно понять, поэтому вот… Посмотришь?        Я кивнул, а Мари подошла к устройству, похожему на горизонтальную капсулу. На дне лежал фиолетовый плед, и, небрежно растолкав его края по углам, девушка легла на спину, нажала пару кнопок на внутренней стенке и закрыла глаза. Прозрачная дверь, расположенная сверху, закрылась, и после короткого мгновения жизненные показатели, высвечивающиеся на экране с внешней стороны, стали стремительно снижаться. Она будто в одно мгновение впала в кому…        — Не беспокойся об этом, всё идёт как нужно! — раздалось сзади, и я обернулся. Со стола поднялась «Сильвия». Робот покрутился, показывая себя со всех сторон, а затем немного пробежался по комнате, попрыгал на месте, даже взял инструменты и совершил какую-то мелкую операцию в микробиологическом боксе.        Насколько я знал, механические слуги Оверлорда отличались резкостью движений, их нельзя было спутать с человеком, но этот… Если бы не размер и цвет, то ничем не отличался бы. Как и Пиксел с Зейном. Только вот они были собраны от и до, а здесь… Используется интеллект или же душа настоящего человека. По крайней мере, по словам Мари.        Прошло всего пять минут, и вдруг что-то пошло не так — показатели «настоящего тела» Мари стали спускаться ещё ниже, приближаясь к предсмертным. Тело начало бить судорогами, на лбу выступил пот. Я посмотрел на робота — Сильвия резко наклонилась вперёд, но смогла вернуть прежнее положение.        — Как мне это выключить? — крикнул я, забеспокоившись не на шутку.        — Ничего не делай, — тяжело сказала Мари, — возможно, в этот раз…        — Нет, эксперимент нужно прекращать!        Я должен был следить за роботом, но вместо этого пытался разобраться с капсулой. Конечно, девушка была недовольна.        — Не смотри на меня! — внезапно попросила она, — отойди оттуда!        Но её телу становилось всё хуже. Оно задыхалось в капсуле… И ей самой в роботе было очень тяжело — Сильвию скрутило, руки и ноги вывернулись под неестественным углом. Я бросился к ноутбуку, который лежал на столе рядом, но ничего не смог найти. Он был без пароля и совсем пустой… Обернувшись, я увидел, что робот уже валяется на полу, но Мари продолжала что-то бормотать металлическим голосом — она не смогла вернуться в своё тело. Не раздумывая, я бросился к капсуле и со всей силы ударил по прозрачной дверце — она треснула.        — Нет, не надо… Ты всё испортишь…        Но я уже не обращал внимания на её замечания. Выбив дверцу, я нажал фиолетовую кнопку на внутренней стенке капсулы и посмотрел на экран снаружи — показатели начали приходить в норму. Робот застыл как был — распластавшись на полу, а Мари наконец открыла свои собственные глаза. Из них тотчас полились слёзы.        — Зачем ты вмешался? — она всхлипывала на каждом слове, — всё ведь уже почти готово, нужно было лишь немного…        — Ты хотела умереть? — строго спросил я, и она замолчала, — «Сильвия» отлично сражалась уже и тогда, когда была лишь экзокостюмом. Для чего нужно было создавать «металлическое тело»?        Судя по всему, я попал в точку. Мари не была инвалидом, ей ничего не мешало заниматься тем, что ей нравится. Но, судя по всему, это касалось лишь внешнего окружения. Внутри этой девушки таилась чёрная дыра, которая постепенно расширялась и грозилась поглотить её душу целиком.        — Ты не поймёшь, — шепнула она и отвернулась, — я верила тебе, попросила лишь посмотреть…        — Прошу, объясни мне, я постараюсь понять.        — А зачем ты хотел убить себя?! — закричала она, резко сев, — ты никому ничего не сделал, это всё Борг! Он пользуется тобой, пользуется и Галеном! А эти ниндзя? Я… — её силы внезапно закончились и напряжённые плечи безвольно опустились, — люди ужасны. Они все хотят лишь одного. Всё для себя и ничего для другого. Им без разницы на всех остальных. Но Пиксел, Зейн, ты ведь знаешь их? Они не действуют необдуманно, они помогают другим, лишают себя жизни ради других! У них попросту нет этих дурацких чувств! Дурацких гормонов, которые заставляют вести себя глупо, и тело их ничем не сковано!        Судя по всему, она часто припоминала момент, когда мастер льда пожертвовал собой, чтобы уничтожить Оверлорда.        — И ты хотела стать как они? — догадался я.        Казалось бы, у человека всё хорошо — есть дом и семья, работа и друзья, может заниматься всем, что ему интересно, однако… Отчего-то именно в таких людях растёт ненависть к самому себе. Возможно, виной тому чужие обвинения в «удачливости», возможно сама судьба требует от них усилий, чтобы компенсировать дарованные ей блага, а может быть дело заключается совсем не в материальных и других общепринятых достояниях. Всё зависит от точки зрения. Если человек хочет быть счастливым, ему ничего не может помешать, также работает и с несчастьем.        Обладая всем, что нужно, Мари искала в себе и других недостатки, которые никак не преодолеть. Ужасный перфекционизм, а может быть, обычный инфантилизм…        — Я хотела быть «Сильвией», чтобы мама больше не указывала мне, и чтобы избавиться от всего этого. Я ведь тоже эгоистка, и я не смогла тебя защитить! Я тупая, слабая и противная всем девчонка!        Хоть утешай, хоть не утешай, а подобных людей никто не спасёт, кроме них самих. И всё же иногда слова очень важны — не мне ли, шпиону с многолетним опытом, о подобном знать? Сколько раз я заслуживал доверие красивыми словами или втаптывал в грязь гордость другого человека, лишь бы достигнуть цели? На меня не действуют ни слёзы, ни издёвки, ни слова, наполненные любовью и заботой. Если этого требуют обстоятельства, я сыграю любую роль, а отныне, перестав быть человеком, я и вовсе… Я Сумрак и больше ничего.        — Это не так, — сказал я вслух, — ты смелая, храбрая, отважная и самая-самая умная! Мне никогда не стать таким как ты!        — Не пытайся меня утешить, — огрызнулась Мари, — я говорю только правду.        — А я говорю лишь то, что есть на самом деле!        По лицу было прекрасно видно, как она хочет возразить, но не решается. В такие моменты человек выбирает: либо податься этой игре, либо открыть себя настоящего. А что из этого всего «настоящее» знает лишь он сам. Сильна ли её ненависть к себе? Насколько она готова сдаться? Это мне и предстояло узнать. Я догадывался, но не мог сказать наверняка. Даже Асселина Бакер, её мать, или настоящий Шелдон — они не смогли бы ответить правильно. И вот тогда…        — Лучше бы я умерла. Разве это не очевидно?        Она разрыдалась. Всё-таки… Всё-таки она шла к «перерождению» не из-за того, что потакала своему эгоизму. Возможно, всё это было из-за людей вокруг — Шелдона, которого она так любила, в частности. Тогда… Ради того, чтобы просто спасти очередного человека, мне нужно взять смелость и… Сделать то, что не смог сделать Балдер.        Её глаза ярко вспыхнули. Страх, смешавшийся со смущением, не действовал на меня, но чтобы скрыть свой пустой взгляд, я закрыл веки. Совершенно неудобно перевесившись через край кабинки, я чувствовал, как металл впивается мне под рёбра, но не смел прикоснуться к девушке или хотя бы голосом заставить её чуть приподняться. Её рука тоже зависла в воздухе — она не могла ни оттолкнуть меня, ни приблизить к себе. В конце-концов, будто надеясь найти опору, она вцепилась в моё плечо. Постепенно, остатки напряжения исчезли. Поглощённая моментом, она позабыла обо всём, что хотела до этого.        Наверняка, это был её первый поцелуй — то, что его украл именно я, делало из меня отъявленного злодея, но ничего не поделаешь. Надеюсь, когда Шелдон вернётся… Он будет посмелей. В самом крайнем случае, думаю, он понял бы, почему я так поступил. Наконец отдалившись, я осторожно стёр слезинку с бледной щеки и произнёс:        — Мне нужна ты. Такая, какая есть. Я люблю тебя.        Банально, но невероятно действенно.        — Балдер… Если ты так говоришь…        Но договорить ей не дали — в непропорционально маленькую дверь, ведущую в общий коридор, постучали.        — Мисс Бакер? Вы здесь? — неожиданный посетитель, не дождавшись ответа, пару раз нажал на кнопку звонка. Противный звук стёр последние осколки былой атмосферы. Для меня это и к лучшему, наверное.        — Спрячься в шкафу, — приказала Мари, вытерев лицо ладонью, — если что, в задней стенке есть проход, откроешь этим ключом — он выведет тебя наружу. Но лучше дождись меня, хорошо? Я не думаю, что это займёт много времени.        Она вложила мне в ладонь ключ… И свою руку. Несколько секунд мы так и стояли, смотря на блестевший под лампами предмет, но в конце концов неожиданный посетитель снова позвонил, и заставил Мари убрать свою ладонь.        — Иди туда! — она снова показала мне на шкаф и поспешила к двери.        Я, не мешкая, залез внутрь. На строгих чёрных вешалках висели не менее стандартные халаты. Все совершенно одинаковые, что по форме, что по цвету. Если кто-то заглянет внутрь, меня сразу будет видно на этом белом полотне… Но у меня был запасной вариант, да и кто вообще захочет открывать этот шкаф?        — Мисс Бакер?        — Да что тебе нужно?!        Я услышал, как открылась дверь. Обычная, деревянная, не металлическая, не ещё какая-нибудь…        — Миссис Бакер нет на месте, а нам нужен наблюдатель… Мы и так уже отстаём от графика и не можем тянуть! Поставьте хотя бы подпись в протоколе!        — Сколько раз говорить, я не замена моей матери! Нужна она — будьте добры, дождитесь! Я занята!        — Разве вам не жалко нас? Какую выволочку нам устроит миссис Бакер, если вы откажетесь? Она поувольняет нас всех! А у нас кредиты и…        — Хватит ныть! Хорошо, я подойду. Но задерживаться не буду! — последние слова она сказала особенно громко, должно быть для того, чтобы я их услышал.        Что ж, её не будет, а это значит… Очередной «обыск». Но не успел я выйти вслед за тем, как дверь скрипнула, как позади меня раздался щелчок, а после этого кто-то схватил меня за руку. Я резко повернул голову и замер — это была Асселина Бакер собственной персоной. Дела внезапно приняли ужасный оборот. Думай, Сумрак. Если нет вариантов, пусть лучше поймает меня в качестве Шелдона, тогда я хотя бы узнаю, для чего его похитили…        Я не успел издать ни звука, а она, смотря мне прямо в глаза, спросила:        — Ты правда думал, что моё собственное изобретение сможет нарушить мои планы, Сумрак?        Прямоугольные очки блеснули. Мне не составило труда выдернуть руку, но тут же бок пронзило электрическим током. Нет, дело было не в шокере или что-то в этом роде. Она что-то… Вколола мне, и «это» пронеслось по моим нервам прямиком к головному мозгу, после чего он отключился, будто старый телевизор — с громким хлопком. Должно быть… Это был простой удар головой о дверцы шкафа, а затем об пол. Уже второй раз Лаборатории удалось вывести меня из строя...