В человека влюбляешься дважды

Жади шла по коридору больницы, озираясь по сторонам. Он и здесь ее нашел. Даже здесь, спустя столько времени он не мог оставить ее в покое. Призраки прошлого, они всегда возвращаются, кажется так любит говорить Иветти. Хоть она и использовала это, чтобы описать свои короткодневные романы недельной давности, для случая Жади эта фраза подходила к ее ситуации. — Ну почему? В моем городе, в моей больнице, — Жади проговорила сдавленым голосом, прислонившись лбом к стене. — Лбом стену не прошибешь, — крикнул проходящий мимо Гарсия. Жади подняла голову и улыбнулась ему, позабыв на секунду о том, что ей хотелось войти в эту стену или исчезнуть. Короткое обращение доктора Гарсия вернули Жади уверенность в себе. В конце концов это было ее местом работы. Ее больница, в которой она пропадала сутки напролет порой из-за нехватки персонала. Это была ее защита, ее крепость, которую она возвела тяжким трудом и упорным совершенствованием своих знаний. И никакой призрак прошлого ее не запугает. Жади расправила плечи и шагнула вперед. Заметил ли это движение доктор Гарсия можно было только догадываться, но судя по тому что он ей сказал, так оно и было. — Смешная девочка. Жади повела плечами. Готовая выйти и противостоять своему врагу, Жади вдруг опешила, когда увидела в холле никакого иного, как Лукаса Ее бросило в жар. 《Просто отлично》. Жади допускала, что это было что-то важное, но это было неуместно. У Лукаса всегда была эта потрясающая черта, собирать в кулак всю свою смелость и сделать решительный шаг. Но почему так не вовремя? 《Интересно, заметил ли его Саид? —подумала Жади, ища глазами бывшего мужа, пока не нашла его》. Саид стоял на другом конце коридора и говорил с кем-то. И сейчас Жади смотрела на обоих мужчин, поочередно переводя на них взгляд и поняла, что устала. Опустились плечи, веки. И Жади решила, что будь, что будет. Когда Жади встретилась взглядом с Лукасом, то услышала мелодию за собой, ту самую. Она резко повернула голову и увидела как Лаура и Рик крутят радиоприемник, пытаясь поймать нужную волну. Списав это на совпадение, тем более, что ни Лаура, ни Рик не обратили внимание на нее внимания, продолжая мучить радиоприемник. Жади вновь повернулась к Лукаса, который направлялся к ней. Сместив взгляд чуть справа, заметила, как за этим наблюдает Саид. Жади замерла, несмело поднимая на него взгляд, А на заднем плане заиграла песня Desert Rose, популярная в то время в Рио. 《Нет, ну они просто издеваются》! Жади медленно повернула голову назад и взглянула на стоявших за стойкой приемной. Лаура и Рик по прежнему делали вид, что не замечают взглядов, который в них бросала Жади. — О, снова твои, — воскликнул непонятно откуда появившийся рядом с ней доктор. От неожиданности она отпрянула. — Знаешь мне кажется, что в один прекрасный день я обнаружу тут оператора за камерой и пойму, что снимаюсь в отечественной мыльной-опере. Жар прильнул к щекам. — Доктор Гарсия, я… — Ради бога, но ты ведь знаешь Алима, — кивнув в неоднозначном направлении, доктор Гарсия прошел мимо с чувством облегчения, возникающее у любого человека, который знает, что утром будет повтор вечернего сериала. 《Алима? Кто такой Алим》? — Жади, — вдруг воскликнул Лукас, вынуждая Жади обратить на себя внимание и забыть, о последней своей мысли. Хотела бы она его не видеть в тот момент, но это было невозможно, когда он пытался ловить ее взгляд, пока ее глаза метались из стороны в сторону. Она могла лишь представить, как глупо выглядела сейчас. Когда она все же решилась встретить его взгляд, то послышался другой такой знакомый и ненавистный голос. — А я думал твоя смена закончилась. Саид пристально на нее смотрел с усмешкой. Жади задрала голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Почувствовав какой-то странный прилив собственного превосходства от того, что у этого представительного и солидного с виду мужчины, ее бывшего мужа совсем не было гордости. Он пришел к ней в больницу, выжидал ее спустя десять лет, будто бы их что-то связывало. И это было настолько жалким зрелищем, что Жади испытывала желания его задеть. И она уже почти открыл рот, когда вдруг почувствовала, чью-то руку на своем халате. Сначала она хотела отмахнутся, но рука крепко держала ее. Лукас, о существование которого она уже успела позабыть, решил напомнить о себе. — Жади, я… кажется не вовремя, — констатировал он. 《Какой же он был догадливый, почти такой же, как и решительный》. Лукас пристально посмотрел на Саида, пока тот наблюдал за ней. Она видела это боковым зрением. — Я перезвоню тебе, — сказала она, уставившись на Лукаса. — Хорошо, я буду ждать, — бросив последний взгляд на Саида, Лукас ретировался. Не первый раз. В прошлый раз это было с Зейном. Но вряд ли у Жади хватало энергии на сочувствие. — Первая любовь не ржавеет? — может ему и хотелось, чтобы это звучало как усмешка, но Жади знала что скрывается под этим тоном. Она проигнорировала его высказывания и спросила. — Что ты тут делаешь? — У меня тут дела. — Какие у тебя могут быть здесь дела, Саид? — Я не понял, — послышался другой столь ненавистный и знакомый голос. Доктор Фади. — Ты что купила эту больницу? Она твоя? И теперь, ты считаешь, что можешь таким вот образом говорить с нашим благотворителем? Саид, подойди ко мне. Не обращай внимание на эту хамку. Благо дело она здесь ничего не решает. Саид оглянул самодовольно оглядел ее с головы до ног, испытывая явное наслаждение от ее н унижения. Он подошел к доктору Фади. — Благо дело она хороший врач, иначе бы ни секунды не терпел бы в своей больнице эту хамку. Жади вся кипела. Она подняла руки, чтобы сложить их перед собой, но ей вновь что-то мешало. Тогда она решила опустить руку туда, где чувствовала дискомфорт, пока не наткнулась на детскую руку. Вот кто все это время висел на ней. — Спасите пожалуйста мою маму, — Это был детский голос. Мальчик лет шести стоял там и крепко держал ее за халат и ждал пока она закончит. — Кто твоя мама? — спросила Жади. — Высокая красивая блондинка, — ответил малыш, продолжая держаться за нее. Она попыталась отодвинутся, надеясь, что он отпустит ее, после того, как передал то, что хотел. Но не тут-то было. Жади почувствовала легкое раздражение, но в конце концов это был маленький ребёнок. Откуда ему было знать, что таких блондинок по штуки в каждой палате. — Послушай меня, малыш, — начала она мягко, но настойчиво. — Я врач и судя по моим результатам неплохой врач. Я сделаю всё возможное, чтобы твоя мама поправилась. — Обещаете? — тут же спросил ребенок. Жади поджала губы. Она и так была не в духе, а этот молокосос говорящий с ней в ультимативной форме напоминал ей её собеседника, который в этот момент был необычайно тих. Она подумала, что он ушел. Мельком посмотрела в его сторон и обнаружила его говорящим с кем-то из врачей. Тему Жади не уловила, да и не ставила себе такой цели. Она продолжала смотреть ему в спину, пока на уголках губ образовалась улыбка, она сказала мальчику. — Со своей стороны я сделаю всё возможное, чтобы она вылечилась, но вот сейчас мне нужно закончить разговор с вон тем неприятным мужчиной… — Этот сеньор донимает вас? Прежде чем она ответила, мальчик с решительностью, которой мог позавидовать мужчина подошел к Саиду и пнул его в голень. — Эй малый, ты что делаешь? —спросил один из врачей, стоявших рядом с Саидом.—Чей это ребенок? Воспользовавшись суматохой, Жади проскочила мимо и направилась в отделение выполнять уже свою часть договора. Жади быстро навела справки о больной. Направили ее сюда после того, как она отравилась приняв слишком большую дозу лекарств, что вследствие повлияло на почки. Таблетки от похудения. Банально. Помимо этого, она была вся “перешитая”, но судя по всему это не помогло ей достигнуть цели. — Добрый день, донья Бертолуччи, я изучила ваше дело, — Жади деловито подошла к лежавшей на койке женщине. Она смотрела в окно и даже не взглянула на Жади. — С вами все хорошо? — спросила Жади не столько из любопытства, сколько, чтобы обратить внимание женщины на себя. — Да. Вы можете меня выписывать. — Нет, не можем. У вас обострения, и мы хотим за вами понаблюдать. Женщина наконец повернула голову к ней, но лишь с целью продемонстрировать свое раздражение. Жади подавила внутреннее желание закатить глаза. Сначала доводят себя, попадают в больницу, а потом ведут себя так, будто она им что-то еще должна. —Я бы хотела задать пару вопросов о вашем состоянии, и рассказать, как мы планируем вас лечить. — Я не жалуюсь на здоровье. — И тем не менее вы к нам попали. Женщина лишь цокнула языком. — У вас было отравление вследствие передоза таблеток от похудения. У вас открылось кровотечение в почке. Вы страдаете пиелонефритом или какой-то другой болезнью связанной с почками? — Не знаю, — отстраненно ответила она и продолжила смотреть в окно. — Донья Бертолуччи, — Жади не очень любила прибегать к таким методам, но у нее не было иного выхода. — Я обещала вашему сыну вылечить вас. Она усмехнулась. — Его бабушка о нем позаботится. Жади не нашла, что ответить, без того, чтобы каким-то образом не влезть не в свое дело. — В любом случае, мы должны убедиться, что вы получите подобающее лечение. — Мне все равно. — Ну раз вам все равно, возможно не стоило втягивать в это других людей. Женщина с вызовом посмотрела на Жади, подталкивая ее продолжать. — Я тоже мать-одиночка. Женщина издала звук похожий на смех, но он вышел каким-то гортанным. — Тоже ничего не вышло? — Не вышло что? — Жади сама не заметила, как прыгнула в эту дискуссию словно в кроличью нору, и тут же пожалел об этом. — Вы растите его сама. — Ее, да ращу, — коротко и тихо ответила Жади, надеясь, что женщина оставит этот разговор. Но она наоборот одушевилась и хотела узнать больше. — Одна, — она посмотрела на нее в упор, через взгляд пытаясь передать свою точку зрения. — Да, одна, — Жади встретила ее взгляд. — Но это мой выбор. — Не понимаю, разве тебе не хотелось семьи? Разве не этого хочет любая женщина? —она пыталась свою точку зрения и свой поступок. — Я не любила своего мужа, — откровено ответила Жади, забыв о неуместности сказанного, но надеясь что может быть это услышит Саид. Женщина усмехнулась. — Не любила, но родила от него ребенка. Ты какого пытаешься обмануть? —и вновь рассмеялась. Жади почувствовала, как внутри поднимается ярость. 《Что не так с этими пациентами?》. Жади вышла из палаты женщины слегка взвинченный и рассерженной. По пути ее вновь поймал ее сын и вновь начал донимать ее вопросами. Жади чуть не сорвалась и выдала ему всю правду, но вовремя осеклась, особенно когда увидела стоящую за мальчиком бабушку, которая была не менее обеспокоена состоянием своей дочери. Женщина рассказала о случившемся с е дочерью, и как ей было нелегко расстаться с отцом ее ребенка, ведь она практически помешалась на нем. Этот типаж женщин Даниела бы описала, как зависимых и склонных попадать в абьюзивные отношения, но Жади была готова поспорить, что она их выбирала вполне добровольно. Когда наступил обед, Жади была уже полностью измотана. Она уже и забыла, что Саид шастает по больнице (с позовления Фади) и она может столкнуться с ним в любой момент. Жади облокотилась о стойку регистратуры. Лауры на месте не было. — Ну что? Разобралась с семейной драмой? —спросил Рик. Жади покосилась на него, сдвинула брови, требуя уточнения. — Ребенок, который успел рассказать всем про свою маму и взял с каждого обещание, что ее вылечат. Жади кивнула в сторону коридора, который вел в кафетерий, подразумевая, что расскажет по дороге. — Хитрый малец. Такой маленький, такой расчетливый, — перечисляла Жади. — Хочет чтобы я одна гарантировала выздоровление его матери, а его мать не хочет выздоравливать. К тому же она сама специально, как мне кажется, довела себя до такого состояния. Странно что она вообще, что она попала к нам. Ей нужен мозгоправ. — Так пошли к ней Линду. — Она должна сама захотеть. Рик покачал головой. — Вот смотри как интересно. Когда у них болит что-то в теле они идут к врачу и ожидают, что врач сделает что-то, чтобы боль прекратило их беспокоить. А мы как врачи просто обязаны помочь несмотря на сопротивление пациента. А вот если нужно починить им мозги, то для этого необходимо согласие того самого пациента. И никто не обвиняет психотерапевтов в случае какого-нибудь негативного исхода в том, что это из-за них или из-за их халатности кто-то что-то с собой сделал. — Оу философская Джейд, — воскликнул Рик о том, что не выбрала другой факультет. — Да нет же. Просто эта баба меня разозлила. Этот ребенок путается под ногами и просит всех спасти его маму, а его мама тем временем открытым текстом заявляет, что он был всего лишь планом по удержанию мужика, который в итоге не сработал. И если так то и ребёнок ей больше не нужен. — О это серьезно! — Да уж. Я хотела от нее отказаться, потому что слышать такое… просто хочется взять и огреть ее чем-то. — Я тебя огрею сейчас, послышался хорошо знакомый Жади голос. Голос, который гарантировано будет приводит ее в бешенство. Жади повернулась на голос. Перед ней стоял ее начальник. Руки сцеплены в замке за спиной, поза власти, которую так часто любил демонстрировать Фади. — Язык как помело, — покачал он головой. — Ты бы ещё обсуждала план убийства наших пациентов. Жади сжала кулаки, которые держала в кармане, дабы сдержать себя. Эпизод, о том как Фади ее унизил, а потом лебезил перед Саидом заставил ее забыть о том, что она говорит со своим начальником — Вообще-то сейчас у меня свободный время и я обсуждаю со своим коллегой посторонние вещи. — А в часы работы ты спасаешь или делаешь вид, скорее всего, что спасаешь, а на самом деле ты планируешь их убийство, — констатировал доктор Фади. — Ничье убийство я не планирую. Не драматизируйте! От ноток в ее голосе даже доктор Фади опешил. Но ей надоела эта несправедливость и такое пренебрежительное отношение к себе. Раз он позволяет, так с собой говорить, значит она будет поступать с ним так же. Тем более, после того, как он в прямом смысле продал ее Саиду. — Ах ты ж нахалка! Ты, я все расскажу твоему дяде! — пригрозил он пальцем и прошел мимо, вызвав изумление Рика. Жади покривлялась ему вслед. —И он вот так просто ушел?—спросил Рик.— Ты нейтрализовала Фади? С меня кофе. — Поверить не могу что Фади продал меня за спонсорство, — рассуждала Жади, когда они уже подходили к кафетерию. — Ну ты не можешь его обвинять. Больница действительно нуждается в кое-каких аппаратах А пока дождёшься денег от государства…Так что поступает, как настоящий профессионал, преданный своему делу —Есть способ иначе найти спонсоров, а не так… Переступив порог кафетерия, Жади заметила сидящего за столом Саида. Он был один. Понятно откуда шел Фади. Рик что-то продолжал говорить, но Жади не слушала. Сорвавшись словно с цепи, она направилась прямо к нему. Кафетерий не был пуст, и наверняка за ней наблюдали. Она подошла к его столу, обогнула его и уперев руки о стол по бокам спросила его. — В какие игры ты играешь? — она нависала над ним, но ему хватило наглости оставаться спокойным и продолжать пить свой кофе. Она уже не чувствовала прилива превосходства, скорее наоборот, сейчас она была в проигрышном положении, а вот Саид с подачи доктора Фади будет тут ошиваться. — Я не играю ни в какие игры. Это по твоей части, — он пристально посмотрел ей в глаза. Она выдержала взгляд. Так они и стояли, сверля или скорее пытаясь разгадать, что каждый утаивал без того, чтобы выдать себя. — Сейчас все изменилось, Саид, — наконец сказала она, опустившись на стул перед ним. — Изменилось что? — Сейчас мы с тобой в равных условиях. Это не Марокко. Это Рио. — Мы с тобой не в равных условиях. Недоумение отразилось на ее лице, сменилось раздражение и яростью, но что она не собиралась сказать, это было прервано — Ты по прежнему взбалмошная истеричка, — спокойно сказал Саид. Жади, до этого сжимающая стакан в руке, подняла и выплеснул мужчине в лицо. Саид едва ли успел закрыть глаза. — То, что я и говорил, — он нащупал салфетку и вытер лицо. — Советую следить за языком. — А тебе за руками. — О, будешь руку поднимать на женщину? — Зачем же? Это ведь Рио. Мы в цивилизованная страна. Здесь есть органы власти. А у тебя еще и начальник. Как думаешь, что он скажет, если увидит, как ты относишься к потенциальному спонсору этой клиники. Губы Жади скривились. — Я тебя ненавижу. — Спустя столько лет? — Всегда, — отчеканила она, встала и последовала к выходу.