Но это лишь игра

      Дима замер, открыв тяжёлую подъездную дверь и уставившись на парня. Нет, Дима предполагал увидеть Серёжу сейчас в слегка неадекватном виде, но его брови всё равно полезли вверх при виде слегка пошатывающегося парня, который в одной руке держал открытую бутылку вина, опустошённую наполовину, а в другой веточки вербы. Где он их взял — вопрос был хороший. Но Диму, если честно, волновало это в последнюю очередь. Хотя попытка у Серёжи была неплохая, пусть и до Прощённого воскресенья было ещё далековато.       Серёжа, как только услышал противное пищание домофона, тут же поднял глаза и, увидев Диму, виновато поджал губы. Ну вот почему рядом с ним все эмоции ощущались как будто бы в десять раз сильнее? В голове даже промелькнула мысль сморозить самую несуразную фразу и поскорее уйти домой. Нет, Серёжа её быстренько выкинул. Полдела уже было сделано, он хотя бы пришёл. Оставалось всего ничего — набраться смелости и извиниться.       Диме показалось на секунду, что парень сейчас сорвётся с места и побежит прочь. Что ж, обидно было бы, конечно, но хотя бы предсказуемо. Но Серёжа наоборот пусть и неуверенно, но зашагал навстречу Диме. Глаза Димы округлились от недоумения.       — Я хотел извиниться, — Серёжа не нашёл в себе смелости поднять глаза на Диму.       Удивление Димы становилось всё сильнее и сильнее. Он сложил руки на груди, укутавшись в свою ветровку. Надо же, извиняться пришёл. Время, конечно, не очень удачное выбрал, но радовало, что хоть совесть в нём проснулась. Ну или её разбудил кто, Диме в принципе это было неважно. Главное, что Серёжа сейчас стоял перед ним, смущённо опускал глаза вниз, но не бежал прочь, а старался поговорить.       — За что?       — Ну… — Серёже захотелось сжаться до размеров атома. Он начал теребить в руке веточку вербы. Мозг вообще отказывался работать. Серёжа уже даже пожалел, что пришёл к Диме в таком состоянии. Нужно было делать всё на трезвую голову. Ой, да кого он пытался обмануть? На трезвую голову Серёжа бы сейчас на пушечный выстрел не подошёл к этому дому. — За то, что я повёл себя, как мудак. За то, что не захотел сразу всё обсудить… Что игнорировал…       Серёжа замолк и поднял глаза на Диму. Тот даже бровью не повёл, так и сверлил парня серьёзным взглядом голубых глаз.       — Ты что, даже не будешь отрицать, что я мудак? — с ноткой обиды в голосе спросил Серёжа, едва ли не надув губы.              — Нет-нет, ты продолжай, — Дима слегка махнул рукой.       Серёжа и вовсе смолк. Да и пошло оно всё. Он вообще-то старался. Такую работу над собой проделывал. Дима мог бы чуть-чуть и помочь. Хотя бы просто не смотреть на него такими глазами. А может Серёжа вообще не заслужил того, чтобы Дима его простил за его поведение и у Ромы дома, и до этого на съёмках?       Молчание затянулось. Дима стоял и разглядывал его с ног до головы, о чём-то размышляя. Серёже было очень интересно узнать, о чём так долго он мог думать. Может выбирал, как правильнее было послать Серёжу куда подальше? Нет, ну а что он вообще хотел, когда заявлялся в такой час и в таком состоянии? Явился поздней ночью, непонятно вообще в каком виде. Примите извинения, будьте добры. Позор.       Серёжа всё больше убеждался в том, что прийти сюда сегодня было ошибкой. У них и без того был трудный день, вряд ли у обоих найдутся силы для серьёзных разговоров. Но с другой стороны, когда ещё у Серёжи будет столько смелости? Если сбежит сейчас, то разговор отложится на очень длительное время.       — Где ты вербу нашёл? — вдруг спросил Дима, и Серёжа тут же поднял на него непонимающие глаза. У того на лице показалась едва заметная, мягкая улыбка.       Дима сделал шаг к нему и аккуратно заключил в тёплые объятия. У Серёжи тут же все слова вылетели из головы. Он крепко обнял его в ответ, шумно выдохнув, и едва не выронил бутылку и несколько веточек вербы из рук. Сердце бешено забилось в груди, а губы расплылись в слабой, но тёплой улыбке. Серёжа прикрыл глаза, прижавшись щекой к чужому плечу, и боялся лишний раз пошевелиться. Казалось, сделай он хоть один неверный шаг, посмотри как-то не так, улыбнись недостаточно искреннее, всё полетит к чертям.       — А это мой маленький секрет, — хихикнул Серёжа, спрятав нос в воротнике чужой куртки и втянув приятный запах.       — Ну, то, что ты набухался — это не секрет, — хмыкнул Дима и отстранился, уловив разочарованный вздох.       Дима уставился на Серёжу, обдумывая, насколько правильно он вообще сейчас поступал. Как же он уже устал думать. В последнее время он занимался этим слишком часто, но зачастую ни к чему хорошему его размышления не приводили. Поэтому Дима решил хоть раз отпустить себя.       — Зайдёшь?       Глаза у Серёжи загорелись. Казалось, он и не ожидал услышать такое предложение. Дима даже не знал, с какой целью он его позвал. Просто захотелось и всё тут. Захотелось чего? Побыть рядом? Странно всё это было. Дима окончательно запутался. Он не мог ответить сам себе на эти вопросы. Серёжу уговаривать было не нужно, он сразу же кивнул и зашагал за Димой, открыв ему дверь и пропустив первым, когда домофон запищал.       Квартира у Димы была светлая и уютная. Серёжа бы с радостью всё рассмотрел, будь он чуть трезвее. Сейчас же хотелось только поскорее согреться и заснуть. Только совесть проснулась в нём не очень во время. И пока Дима расправлял диван в зале, Серёжа нервно покусывал губу, смотрел на него стеклянным взглядом, не отрываясь, и всё думал о том, как начать разговор на ту самую щепетильную для них тему. А мысли все как на зло куда-то разбежались.              Дима казался сейчас таким уютным, что Серёже хотелось только заключить его в объятия, лёжа на этом диване, и так заснуть. Но нужно было поговорить. У Серёжи будто чесалось что-то глубоко в душе, и терпеть это было с каждым днём всё сложнее.              — Дим, — наконец подал голос Серёжа.       Тот лишь взглянул на парня. Казалось, Дима по одному только выражению лица Серёжи всё понял. Он устало вздохнул и покачал головой. Дима подошёл к парню, который сидел в кресле, и потрепал его по волосам. А после наклонился и коснулся губами чужой макушки, прошептав:       — Серёж, давай оставим это всё на утро, — тихий, успокаивающий голос будто заворачивал Серёжу в уютный кокон, — Нам обоим нужно отдохнуть, — Дима отстранился и натянуто улыбнулся, — А кому-то ещё и протрезветь.       Серёжа заторможенно кивнул, не моргая смотря на Диму. Внутри что-то сворачивалось в тёплый клубочек. Ему вдруг стало так спокойно и хорошо, что даже спорить и огрызаться не хотелось.       — Давай, ложись, — Дима кивнул на диван, — Доброй ночи, — и направился к выходу из зала.              — Доброй, — запоздало отозвался Серёжа, заставил себя перетащить на диван, стянув одежду и зарывшись в одеяло, и очень быстро уснул.

*

      Утро началось не так хорошо и приятно, как хотелось бы. Серёжа соскрёбся с дивана и пополз в сторону кухни. Ужасно хотелось пить. Стоп, а где это он? Потерев лицо ладонями и оглядевшись, Серёжа начал постепенно вспоминать события вчерашней ночи. Видимо, им сильно нравились ночные интрижки. Серёжа невольно поморщился от этой мысли и, быстро, насколько это позволяло его помятое состояние, натянул одежду, направившись на поиски кухни.       Диму он нашёл там же. Тот сидел за столом, попивал уже остывший чай и играл со стеной напротив в гляделки. Впрочем, ничего необычного. Когда парень зашёл на кухню, Дима взглянул в его сторону, оглядел с ног до головы и вернулся взглядом к стене. Серёже стало совсем уж не по себе. В центре стола стояла маленькая прозрачная вазочка, а в ней — веточки вербы.       Верба.       Серёжу будто ледяной водой окатило. Он вспомнил всё, что происходило у подъезда, почти до мельчайших подробностей. Неловко. Как же было неловко. А Диме вон вроде вообще нормально было. Сидел, чай пил. Хотя из-за тяжёлого взгляда Серёжа засомневался в своих убеждениях. Парень осушил пару стаканов с прохладной водой. Стало чуточку получше.       — Серёж, нам надо всё-таки поговорить, — тихо произнёс Дима.       Ну всё, приехали.       Серёжа ощущал себя ребёнком, которого вдруг позвали родители для важного разговора. Будто он сломал что-то или урок в школе прогулял, вот серьёзно.              Ненавижу.       Он сжал руки в кулаки и тихо выдохнул, постаравшись успокоиться. В конце концов, им нужно было всё обсудить. И чем раньше, тем лучше. Серёжа потёр вспотевшие ладони о штаны и присел за стол напротив Димы. Он чуть помедлил, а после всё же осмелился поднять на него глаза. Каким же Дима выглядел уставшим. Казалось, он с каждым днём светил всё меньше и меньше. Того и гляди — потухнет вовсе. Нет, Серёжа этого допустить просто не мог. Диму нужно было спасать. Знать бы только, от чего и как.       Дима ведь ему никогда ничего толком не рассказывал. Серёже вообще иногда казалось, что они были очень уж чужими друг другу. Серёжа обычно всеми новостями делился с Ромой, в крайнем случае с Тихоном. А с кем делился Дима, Серёжа понятия не имел. Делился ли вообще? Судя по тому, до какого состояния он себя довёл, Дима привык копить всё в себе. Это нужно было исправлять. Серёжа с радостью бы стал тем, кто выслушивал бы от Димы абсолютно все новости. Главное, чтобы и сам Дима был не против такой инициативы.       — Где ты их всё-таки взял? — Дима кивнул на вербочки, медленно погладив одну из веток пальцем.       Серёжа встал в ступор. Он напряг мозг, постаравшись вспомнить, но воспоминания обрывались ещё на моменте посиделок один на один у Ромы. Где-то ведь нашёл. Думать об этом сейчас не хотелось. Куда интереснее было узнать, что такого стряслось с Димой, что он настолько изменился.       — Я… Не помню, — вздохнул он и поджал губы. — Дим, что с тобой?              Голубые глаза тут же вцепились в Серёжины. Дима чуть прищурился, после покачал головой и отвёл взгляд, вновь начав разглядывать веточки и поглаживать пушистую почку.       — Я называю их котиками, — Дима тихо хмыкнул. Серёжа бы умилился в другой ситуации, но не сейчас и не здесь. — А ты знаешь, что верба — символ новой жизни, символ перемен?..       Серёжа кивнул, хотя, если честно, он не углублялся так сильно. Он вообще понятия не имел, откуда достал её. Надо бы поменьше пить, наверное.       — Дим, — Серёжа вздохнул, — Я ведь вижу, что тебе плохо, — парень аккуратно опустил свою руку поверх Диминой и чуть сжал её.              Ему очень хотелось бы, чтобы Дима ему доверился. Серёжа ведь искренне помочь хочет. Он на всё готов был пойти. Ну, в рамках разумного, конечно. Хотя, если дело касалось Димы, можно было и за рамки чуть-чуть выйти.       Дима молчал какое-то время, смотрел на чужую руку и разглядывал пятнышки на ней. Любовался даже. Серёжа уже потерял надежду на то, что они сдвинутся каким-то чудом с мёртвой точки и со всем определятся. Но Дима вдруг аккуратно забрал свою руку, откинулся на спинку мягкого стула и потёр лицо ладонями. А после нескольких секунд зрительного контакта с Серёжей наконец-то заговорил.       — Я всё ещё не могу смириться с тем, что мне пришлось уйти из театра, — тихо начал Дима.       — Да, я помню, ты говорил, — Серёжа еле сдерживал себя, чтобы не начать нервно дрыгать ногой под столом. Обстановка на кухне стала неприятно-напряжённой. Будто они шли по минному полю. Один неверный шаг, одна ошибочная, необдуманная фраза, и всё взлетит на воздух. — А почему всё-таки?       Дима пожал плечами, вновь замолчал на некоторое время. Серёжа терпеливо ждал. Рано или позно Дима всё выложит. Главное было не давить. Вот Серёжа и не давил. Ну, по крайней мере, он очень старался.       — Выгорел, ну это мне так показалось, — Дима прочистил горло. От долгого молчания голос начал чуть хрипеть. — Просто не мог уже. Начал уставать от недолгих разговоров с коллегами, всё меньше уделять времени домашним делам. Хотелось лежать трупом. Да и сейчас, в целом, мало что изменилось…       Серёжа до боли закусил губу.       — Ещё эти наши непонятки, недомолвки, я вообще с ума сойду скоро, — Дима пусть и тихо посмеялся, только смех этот был нервным. Он закрыл лицо ладонями и вновь потёр глаза.       Серёжа себя так хреново ещё точно не чувствовал. А ведь он собирался до последнего игнорировать и свои чувства, и самого Диму. И где бы они оба оказались вскоре? Серёже теперь даже подумать было страшно. У Димы, похоже, с головой было что-то не то, а Серёжа ещё устроил эмоциональные качели. Хотя, в своё оправдание он мог сказать, что ему тоже вообще-то было страшно. Да ему и сейчас, вообще-то, страшно было. Вдруг у них и правда ничего не получится? Как тогда потом в глаза друг другу смотреть? А если ещё на каком-то проекте придётся работать вместе?       Серёже неловко. А неприятное чувство вины начало медленно грызть его изнутри. Всё-таки неправильно он тогда поступил. Нужно было им раньше поговорить. Может, тогда и Диме было бы получше. Сейчас-то он выглядел совсем ужасно. Глядя на эти потухшие глаза и обкусанные губы, Серёже становилось ещё хуже. Для себя он уже всё решил. Главное, чтобы Дима одобрил его решение.       — Ну мы можем хотя бы попробовать? — Серёжа смотрел прямо в глаза. Пересиливал себя, сжимал пальцы на ногах, но взгляд не отводил, даже когда Дима уже несколько долгих секунд смотрел в ответ.       Было в этом что-то искреннее, доверительное. Будто они наконец-то собрались, и оба синхронно сделали большой шаг навстречу друг к другу.       — Но я ничего не могу тебе гарантировать… — Дима замялся и обнял себя руками. — Не с моей расшатанной менталкой строить отношения и всё такое…       — Дим, — Серёжа поднялся из-за стола, обошёл его и, став рядышком, опустил голову, посмотрев на Диму. Он аккуратно опустил руку на его щёку и подушечкой большого пальца погладил видневшиеся под глазами синяки. — Ответь на вопрос и себе, и мне: мы можем попробовать?       Дима смотрел на него, задрав голову, и думал. Видимо, взвешивал все «за» и «против». Серёжа покорно ждал, продолжая поглаживать кожу.       — Да, — наконец сорвалось с его губ, — Но…       У Серёжи сердце тут же забилось в разы чаще.              — А вот со всеми «но» мы будем разбираться уже вместе, — Серёжа слабо улыбнулся, постаравшись чуть-чуть разрядить обстановку.              Дима ничего не ответил. Только обвил руки вокруг Серёжиной талии, прижался щёкой к его животу и, прикрыв глаза, устало вздохнул. Серёжа почувствовал, как его щёки налились румянцем. Краснел, как школьник, ей богу. Самому смешно было. Он зарылся руками в тёмные волосы и начал заботливо их перебирать, слегка улыбаясь.       — Дим, — едва слышно позвал его Серёжа, получив в ответ только мычание, — Давай ты может к врачу сходишь? Я ни в коем случае тебя не заставляю, ты не подумай, я просто предлагаю.       Серёжа поглаживал его по голове, не понимая до конца, старался он успокоить этим Диму или себя. Дима привычно долго молчал. Серёжа и не торопился никуда, а когда услышал тихое «наверное, ты прав», не удержался и поцеловал его в макушку.

*

      На съёмках Серёжа не узнавал сам себя. Всё свободное время он проводил именно с ним. В перерывах они отходили либо в гримёрку, если там было пусто, либо в самый дальний угол, чтобы хоть чуть-чуть уединиться. Рома это заметить просто не мог, и расслабленно выдохнул, когда убедился в том, что парни наконец перестали бегать друг от друга и создавать трудности на ровном месте и себе, и другим.       Дима тоже был немного сам не свой после посещения психотерапевта. Да, он всё же послушал Серёжу и пошёл на приём. Было тяжело, он даже и не думал, что будет настолько плохо себя чувствовать и во время сеанса, и ещё пару часов после него. Из него как будто душу вырвали, прополоскали хорошенько, а потом засунули обратно.       Зато теперь Дима начал слегка разбираться в своих чувствах и эмоциях. Не так прям чтобы во всех, да и мысли по поводу театра ещё его не покинули, но крохотный прогресс он всё равно ощущал. Например, теперь он мог называть вещи своими именами. Он правда был болен. Ему действительно была нужна помощь специалиста. И в этом не было ничего такого.       Теперь Дима потихоньку начал осознавать, что именно испытывал по отношению к Серёже. Это было чуть-чуть странно, но со временем он должен был привыкнуть. В конце концов, это ведь были больше положительные, тёплые чувства. Конечно, страх того, что что-то обязательно пойдёт не так, от него пока никуда не делся. Но Дима старался меньше думать на эту тему и больше размышлял над своими чувствами и эмоциями.       У него диагностировали апатическую форму депрессии. Как Дима понял, она была вроде даже лёгкой, и всё было не так уж и страшно. По крайней мере, психотерапевт его заверила, что случай не слишком запущенный, попотеть, конечно, придётся, но он небезнадёжен, как считал сам Дима уже на протяжении нескольких месяцев.       Ему нужен был пинок, после которого Дима бы чуть-чуть расшевелился. Этим пинком послужил Серёжа. Ну и вообще-то Рома тоже. Несмотря на то, что ночь после сеанса была просто ужасной, Дима всё равно был искренне благодарен Серёже и за то, что они наконец по-человечески поговорили, и за то, что тот ему настоятельно посоветовал обратиться за помощью к врачу.       Теперь каждые два дня ему нужно было появляться в кабинете психотерапевта. А если его состояние не будет улучшаться, тогда придётся ещё и принимать таблетки. Этого, кончено, не хотелось, но деваться было некуда. Дима даже сам себе пообещал, что будет придерживаться всех рекомендаций врача. По крайней мере, будет очень пытаться это сделать.       Радовало то, что Серёжа и впрямь старался оказать хоть какую-то поддержку. Когда Дима написал ему среди ночи, даже не надеясь на ответ, что после сеанса у него случилось что-то похожее на истерику, тот едва ли не сорвался и не приехал, правда Дима его отговорил и еле убедил в том, что ему стало гораздо легче.       Во время очередного перерыва, Серёжа забежал в гримёрку, где сидел Дима и смотрел в окно, за которым шёл дождь. Он протянул ему кофе в бумажном стаканчике и стряхнул с волос капли дождя. Дима удивлённо уставился на него, но кофе принял.       — Ты что, бегал прям так?       Серёжа шутливо закатил глаза:       — Нет конечно, — он упал на диванчик рядышком с ним и сделал глоток своего кофе.       Дима лишь головой покачал и уставился взглядом себе в ноги.       — Как ты после сеанса с психотерапевтом? — В голосе Серёжи улавливались нотки волнения. После той ночной переписки они больше не поднимали эту тему, а Серёжа очень переживал.       Дима сделал пару глотков кофе, пользуясь временем, чтобы обдумать свой ответ. Он начал замечать, что прикладывал слишком много усилий для обдумывания фраз, где это было не очень-то и нужно. Оставалось только надеяться, что это со временем пройдёт.              — Чуточку лучше, спасибо, что заставил. — Дима перевёл взгляд на Серёжу и чуть приподнял уголки губ. — Мне кажется, это должно помочь.       Серёжа заулыбался и опустил голову на чужое плечо, довольно вздохнув. Он взглянул на свободную руку Димы и аккуратно взял её в свою, спутав их пальцы между собой. Дима едва кофе не выронил. Он уставился на их сцепленные руки и поджал губы, слушая стук собственного сердца. Пальцы у Серёжи были немного грубоватые, и от этого становилось чуть-чуть не по себе. Диме нужно просто привыкнуть ко всему. Несмотря на свои ощущения, Дима всё же слегка сжал чужую руку в своей.       — Мы со всем справимся, — шёпотом произнёс Серёжа, еле уловимо вздохнув.       И почему-то Диме захотелось поверить в эти слова. Да, они справятся. Пусть, не сразу, но когда-нибудь всё должно было наладиться, и ему станет в разы лучше. Может, даже в театр вернётся. Да, было бы просто замечательно. Но пока об этом можно было только мечтать.       В конце рабочего дня Олег предупредил их о том, что следующие несколько дней будут в разы тяжелее тех, что уже были. Дима не придал особого значения его словам. У него последние полгода были далеко не сказкой, ничего, как-нибудь переживёт и эти три-четыре дня. Или сколько там Олег сказал?.. Дима даже и не запомнил. Впрочем, неважно.       Он стоял на улице рядом с Серёжей, ожидая такси и наблюдая за тем, как парень затягивался сигаретой. Серёжа уже несколько минут распинался и толкал воодушевляющую речь о том, как у них всё будет хорошо, когда Дима наконец со всем разберётся с помощью психотерапевта. Диму это даже не раздражало, но и каких-то сильных положительных эмоций не вызывало. Казалось, он вообще перестал что либо чувствовать. Так много думал о своих эмоциях и так старательно пытался в них разобраться, что вовсе перестал что-то ощущать.       — Серёж, ты что, головой на съёмках где-то удариться успел? — вдруг прервал этот поток мыслей Серёжи Дима и улыбнулся.              Серёжа потушил сигарету и, выбросив его в мусорку, что-то недовольно проворчал себе под нос.       — Но спасибо, мне приятно осознавать, что ты не собираешься сбегать, сверкая пятками, — Дима взглянул на него и слегка закусил губу.       Серёжа нахмурился.              — А с чего мне сбегать? — Он подошёл к Диме поближе.       — Ну, — Дима пожал плечами, — Хотя бы из-за того, что творится вот тут, — он указал на свою голову и грустно усмехнулся.       — Дурак, — Серёжа коротко обнял его, — Это ведь всё поправимо. — Он осмотрел Диму с ног до головы, — Поезжай-ка ты домой и спать ложись, вид у тебя слишком уж вымученный.       Дима не стал даже отрицать этого. Ему жутко хотелось поскорее оказаться дома, проторчать около часа под горячим душем и завалиться в кровать. Он вновь глубоко ушёл в себя и не заметил, как подъехало его такси. Серёжа вновь его обнял, немного подумал и мимолётно коснулся своими губами колючей щеки, тут же поморщившись. Колючий. Дима распахнул глаза, в них даже промелькнуло что-то, напоминающее прежнюю жизнерадостность, о существовании которой Дима уже успел забыть.       — До завтра, — Серёжа отстранился, — Пиши, если что, ладно?       Дима кивнул и юркнул в машину, которую Серёжа проводил взглядом и направился в сторону своего дома.

*

             Олег не соврал. Это было и правда тяжело. Дима до последнего думал, что хуже, чем позапрошлой ночью, ему быть уже не могло. Он ошибался. Могло. Он вымотался и физически, и морально. Дима сбился со счёта, сколько они сняли дублей той самой сцены с выстрелами в Волкова. Честно, после пятого раза ему хотелось, чтобы эти пули были настоящими.       Выпросив у Олега перерыв и буквально умоляя снять с него этот максимально неудобный костюм, Дима пулей улетел в гримёрку. Ему очень хотелось уединиться и послушать только свои мысли. А в идеале можно было бы и без них обойтись. Как же он устал. Может они там пока порешают и всё же на сегодня закончат?       Не успел Дима сосредоточиться на своих мыслях и расслабиться, как дверь в гримёрку тихо приоткрылась. Дима невольно тяжело вздохнул. Он задрал голову назад, заметил зашедшего в гримёрку Серёжу и чуть-чуть расслабился. Серёжа молча прошёл к диванчику и, когда Дима немного подвинулся, присел рядом с ним. Серёжа ничего не говорил, просто смотрел на него и, опустив руку на чужое колено, слегка поглаживал его.       Дима был искренне благодарен ему за это. Говорить сейчас хотелось меньше всего. В тишине они просидели не меньше пятнадцати минут, но чувства неловкости или неудобства никто из них не испытывал. Наконец Дима приподнялся, уселся на диванчике поудобнее и пододвинулся к Серёже поближе, устало вздохнув.       — Что они там решили? — тихо поинтересовался Дима, повернув голову к парню и аккуратно погладив тыльной стороной ладони Серёжу по щеке.       — Да вроде думают на сегодня уже закончить, — Серёжа слегка смущённо поджал губы, — Все уже устали.       Дима медленно кивнул. Он уж точно устал. Настолько, что сейчас не хотелось даже пальцем шевелить лишний раз. Серёжа забегал глазами по его лицу, подолгу разглядывая каждую деталь, будто стараясь запомнить. Он закусил губу, слегка смутившись от пристального взгляда голубых глаз, и хотел было отодвинуться слегка, чтобы не начать краснеть, но не успел.       Дима медленно подался вперёд, прикрыв глаза и утянув парня в ленивый поцелуй. Внутри у Серёжи что-то взорвалось. Интересно, а Дима ощущал то же, что и он сейчас? Перед глазами вдруг встала та самая ночь в подъезде. Нет, сейчас всё было гораздо ярче. Серёжа невольно схватился за Димино запястье, слегка сжимая его. Никто не старался напирать или перехватывать инициативу. Поцелуй получался слишком медленным, но в то же время настолько чувственным, что Серёже захотелось заскулить от щемящей нежности в груди. Ему хотелось верить в то, что Дима ощущал что-то похожее.       Рука Димы соскользнула с щеки на шею Серёжи, слегка притянув его к себе поближе. В голове — приятная пустота. Как же Дима скучал по такому ощущению. Чтобы вот совсем ни единой мысли. Интересовали только чужие обкусанные губы, тёплые руки Серёжи на его запястьях и сходящее с ума сердце.       Серёжа нехотя отстранился, уткнувшись своим лбом в Димин, и шумно выдохнул, прошептав его имя. Дима слабо приподнял уголки губ, откинулся на спинку диванчика и приобнял Серёжу, голова которого скатилась ему на часто вздымающуюся грудь. Он запустил пальцы в Серёжины волосы, заботливо перебирая их и слегка почёсывая кожу головы подушечками пальцев. Серёжа обнял его рукой поперёк живота, закусил губу и уставился поплывшим взглядом в пол.       От переполняющих его чувств хотелось то ли расплакаться, то ли подскочить на ноги и пробежать несколько сотен метров. Но вместо этого Серёжа лишь слегка тёрся своей щекой о чужую грудь и, задрав голову, коротко поцеловал его в нежную кожу на шее. По телу тут же пробежались мурашки, и Дима шумно выдохнул.       — Я устал, — едва слышно прошептал Дима, опустив голову и коснувшись губами Серёжиной макушки, от чего Серёжа едва не замурчал. Умел бы, точно замурчал.       — Тогда идём домой, — кивнул парень, нехотя отстранившись и поднявшись с дивана. — Можем прогуляться до твоей квартиры, если хочешь.       Дима задумался, а спустя долгие секунды кивнул. Серёжа уже начинал привыкать к тому, что нужно было ждать. Ну ничего, ему несложно. Собравшись, они попрощались и, не обращая внимания на взгляды в их сторону, вышли на улицу, медленно зашагав по узким тёмным улочкам в сторону дома в полной, но комфортной для обоих тишине.