Проверка на прочность

Увидев огонь, Мохаммед по-настоящему испугался и запаниковал, топтался на месте в ужасе, поворачиваясь в разные стороны аки неуклюжий медведь. Со стороны это вероятно выглядело комично, если бы внимание людей не было отвлечено на пламя, что грозило большой опасностью, если не потушить немедленно и позволить огню распространиться дальше. Несколько впечатлительных девушек громко закричали и бегом ринулись к выходу из зала, толкаясь и едва не цепляясь за длинные подолы праздничных кафтанов. Кто-то кричал, что огонь надо срочно потушить, пока не перекинулся на другие столы, а издалека Мохаммед наверняка слышал как сид Али громко призывал людей не паниковать и пропустить его вперёд, убеждая, что нечего бояться, работники отеля сейчас решат проблему и большого пожара не будет. — Аллах, что же это такое,— пробормотал себе под нос виновник пожара, пока работники отеля приближались с ведрами воды. Мохаммед же в панике совсем не соображал, в ужасе застыл и смотрел на это зрелище, пока не почувствовал внезапный прилив жара, что моментально его отрезвило. Как оказалось, находясь близко к источнику возгорания, джеллаба и брюки Мохаммеда тоже загорелись. Рашид поспешно скинул верхнюю одежду, и именно тогда к нему подбежала молодая женщина, накидывая прочную ткань на его ноги, чтобы остановить возгорание. Тем временем один из гостей догадался накинуть изящный марокканский коврик, что висел на стене, на горящую вещь, а служащие отеля наконец потушили источник возгорания и настойчиво просили людей перейти в другой зал. Подняв глаза на свою неожиданную спасительницу, молодой человек узнал с удивлением девушку, что накануне ему представил дядя Абдул в качестве невесты. Ему понадобилось некоторое время чтобы узнать её без платка, поскольку ей пришлось скинуть с волос палантин чтобы потушить его брюки, и Мохаммед испытал прилив стыда, что оказался в таком положении. Что теперь будет думать о нём эта женщина, на которой ему придётся жениться? Что скажут люди на Медине? Наверняка злые языки начнут лепетать, что он нарочно устроил поджёг на свадьбе Латифы! Муна стояла напротив него, нахмурив беспокойно брови, а Мохаммед тем временем готов был провалиться от стыда и не решался даже поблагодарить её толком. Вероятно, незадачливый бывший муж Латифы так и стоял бы столбом на месте, давая пищу для размышлений зевакам, не появись рядом с ним Саид, который подтолкнул его и заставил идти за ним, пока братья не оказались на улице. — Что ты вытворяешь, Мохаммед?— прошипел Саид.— Я подозревал, что ты попытаешься сделать какую-то глупость, но брак уже состоялся и нет никакого смысла... — Саид!— Мохаммед перебил старшего брата на полуслове.— О, Аллах, я не хотел этого, брат! У меня и мысли не было поджигать отель, трижды клянусь! Зачем мне это делать? Дядя Али и без того злится на меня и не хочет даже видеть в своём доме, я не осмелился бы так поступать! — Как тогда это получилось?— спросил Саид. — Я не знаю, брат!— Мохаммед ударил себя кулаком в грудь.— Мохаммед всего лишь пытался держаться подальше, я не заметил как задел подсвечник! Зачем мне устраивать пожар? Ты правильно сказал: Латифа...— голос у парня дрогнул и казалось, что он не выдержит и таки расплачется сейчас. Мохаммед яростно потёр глаза.— Латифа уже стала чужой женой, она потеряна для меня навсегда. Мохаммед потерял единственного сына, а теперь окончательно потерял любимую. И пусть Латифа стала одалиской, сердце Мохаммеда его не слушает и продолжает её любить... Прости меня, брат! Раньше я не понимал почему ты обезумел из-за одалиски Жади, но теперь понимаю! Женщины этого рода как те яблоки, красивые и яркие снаружи, при этом изнутри их точат черви и нутро начинает гнить, но забыть их вкус невозможно, сам их запах манит к себе...— бормотал парень, Саид же комично распахнул глаза в ответ на такое сравнение.— А может они колдуньи или дочери джиннов, посланные уничтожить и совратить правоверных мужчин? Как иначе это объяснить, Саид? Жади предала тебя, Латифа предала меня, но мы продолжаем их любить! — Хватит, Мохаммед,— перебил его брат. Сначала Саиду было не по себе от отчаяния брата, особенно когда глаза у Мохаммеда покраснели от слёз, что крайне неловко, но нельзя дальнейшие рассуждения продолжать, особенно на улице, где их кто угодно может услышать.— И хватит уже говорить обо мне и Жади! Наша помолвка давно расторгнута, мы и в браке никогда не состояли, а теперь я женат, она тоже замужем, нечего об этом вспоминать! Почему тебе так хочется обсудить эту давнюю историю? Может тебе и нравится быть дураком, Мохаммед, и рассказывать о своих неудачах каждому встречному, но я предпочитаю забыть о своём позоре, что и тебе советую! Саид был резок к брату и почти не сожалел, даже когда Мохаммед хмуро на него посмотрел и потопал вперёд, явно показывая свою обиду за его бессердечное отношение. И почему Мохаммед всегда хотел обсудить его величайший позор? Говорить о своих сложных и непонятных чувствах к девушке, которая так и не стала его, Саиду совсем не хотелось, тем более Рамиля в любой момент могла пойти их искать и услышать о его так называемой любви к Жади. А ведь он даже и не знал, любовь ли причина тому, что он ни в какую не может забыть Жади! Но что знал наверняка: Рамиля стала его женой перед лицом Аллаха и его чувства к ней глубокие и искренние, умалчивая ещё и о том, что ей пришлось родить и любить как собственную дочь его дитя от Жади, с тенью которой Рамиле приходится жить на протяжении всего их брака. Но больше он не допустит этого, незачем Рамиле продолжать сомневаться как много она для него значит, потому Саид решил закрыть рты каждому, кто посмеет те времена вспомнить, будь это даже его собственный брат. Если уж он не может до конца выкорчевать этот сорняк из своего сердца, он больше не позволит жене знать и страдать из-за этого! Рамиля никогда не должна узнать, чья кровь течёт в венах Хадижи помимо его крови. Рамиля, увидев в их дочери любые незнакомые черты, припишет сходство донору яйцеклетки, и она никогда не должна заподозрить сходства девочки с биологической матерью. По крайней мере пока ему достаточно повезло и Хадижа больше напоминала Саида, унаследовав черты Рашидов и его оттенок глаз, и даже густые тёмные кудри девочки можно было объяснить сходством с одной из дальних тётушек. — Саид! Прости меня, брат!— как и ожидалось, Мохаммед быстро стушевался и попытался примириться с братом, хотя Саид его обидел. В конце концов, у него не было никого кроме Саида, особенно того, кто будет готов слушать его жалобы хотя бы изредка. Не с дядей Абдулом же ему обсуждать дела сердечные? Тот в любом случае ничего не поймёт и только отчитает его за мысли о теперь уже чужой жене, особенно когда сам Мохаммед снова связан помолвкой.— Я не хотел этого говорить, клянусь, ты же знаешь, что я сам не свой после этой свадьбы... Как Латифа могла выйти замуж за этого развратника? У меня в голове просто не укладывается, а когда я думаю как они проводят брачную ночь... — А ты не думай об этом, постарайся отвлечься, брат,— посоветовал Саид, немного смягчившись после казалось бы искренних извинений Мохаммеда.— Я как никто другой знаю, что иногда ты сам можешь принести себе гораздо больше вреда, чем это сделает другой человек. Не позволяй себе думать о Латифе, теперь она пройденный этап в твоей жизни. Серьёзно, Мохаммед не делай глупостей. Зейн мягкий и светский человек, далёкий от идей расправы, но всякому терпению есть предел, он не потерпит если ты будешь докучать его жене. И наш дядя Абдул тоже не станет терпеть слухи, что ты бегаешь за женой другого человека. Если не можешь сосредоточиться на своей будущей жене, сосредоточься на делах, на бизнесе. Дядя Абдул не всегда самый понимающий человек, но он прав, что свадьба с Муной выгодна для тебя. В твоём доме появится молодая хозяйственная жена, а её приданое и грядущее наследство от отца помогут тебе восстановить бизнес, отдать долги. Ты сможешь восстановить свою жизнь, Мохаммед, у тебя будут другие дети, уже ничего не станет как прежде, но со временем образ Латифы померкнет за повседневными заботами. — Хотел бы я в это поверить, брат,— Мохаммед прижал ладонь к груди.— Сейчас Мохаммеду кажется, что Латифа никогда не уйдёт из его сердца, что Мохаммед никогда не сможет её забыть. А моя будущая жена...— Рашид даже поморщился от этих слов.— Я не знаю, смогу ли я полюбить эту женщину, Саид! Ты думаешь, я смогу её полюбить? — Разве не ты всегда утверждал, что любовь рождается в браке?— из уважения к чувствам брата Саид всё же не позволил себе усмехнуться.— Муна привлекательная девушка, заботливая и ответственная, вспомни, дядя Абдул сказал, что она вышла замуж за старика, который даже не мог сделать её женщиной, потому что её отцу нужны были инвестиции этого человека для бизнеса, и когда её отец заболел, она заботилась о нём и заботится до сих пор. К тому же, девушка учит детей грамоте, это весьма благородное дело. И разве она не помогла тебе сегодня, Мохаммед? С твоей реакцией ты вполне мог бы получить ожоги, не подоспей она вовремя. — Аллах, до чего мне неловко...— Мохаммед поморщился, вспоминая до чего некрасивой должно быть была ситуация.— Что она думает обо мне после этого позора? Хочет ли она вообще выходить за меня замуж или это очередная авантюра дяди Абдула? Видит Аллах, Мохаммед не переживёт вторую Джуварийю! Если Мохаммеда бросит и третья жена, люди на Медине никогда не перестанут говорить! Я должен знать, что Муна приличная женщина прежде чем жениться на ней. — А ты спроси у неё сам,— посоветовал Саид.— Ступай завтра же к её отцу, поговори с будущим родственником, а потом попроси о встрече с Муной, поблагодари девушку за помощь. Можешь и подарок ей подарить, не обязательно золото если у тебя пока нет денег, это могут быть духи, зеркало или красивый платок. Женщины любят когда к ним внимательны, когда признают их заслуги. Поговоришь с ней и заодно узнаешь невесту получше. Кто знает, возможно эта женщина однажды сделает тебя счастливым? — Ты прав, Саид! Я так и сделаю!— Мохаммеда воодушевила идея брата, даже мысль потратиться на подарок казалась не такой уж ужасной, хотя ему не очень хотелось тратить лишние деньги.— Возможно ты прав. Может Муна будет хорошей женой, в конце концов наш дядя Абдул женил половину Феса. Почему бы ему не найти и мне хорошую жену? Но я знаю одно, брат: я буду хорошо относиться к Муне если я женюсь на ней, но больше никогда не поверю женщине. Они все коварные создания! — Мохаммед...— покачал головой Саид.— Если тебе однажды не повезло, это ещё не значит... — Нет, Саид!— перебил Мохаммед, не желая слушать дальше.— Это было не однажды. Сначала я поверил и всем сердцем полюбил Латифу и она меня предала, связавшись с Зейном. Я должен был насторожиться когда узнал о распущенности её сестры, но дядя Али убедил меня, что мы можем быть счастливы в браке. И я ему поверил, и это была ошибка. Потом наша сестра Назира пошла по кривой дорожке. А потом была Джуварийя... Может я и не любил её, брат, но я ей доверился, поверил, что она хорошая девушка и никогда меня не предаст. И что же из этого получилось? Даже наши восточные женщины коварны и грешны, что уж говорить о бразильянках? Теперь я всегда буду помнить об их грешной природе! Ни одна женщина больше не обманет Мохаммеда! Хватит! Аллахом клянусь, Саид, из меня больше не сделают дурака! Мохаммеду невдомёк было, что вовсе не в коварной женской природе дело, единственным общим звеном между этими женщинами было то, что они были несчастны из-за мужчин в своей жизни и всячески пытались найти счастье, переступив ради этого через их ожидания. — Ну-ну...— только и ответил Саид. Однажды он сам говорил нечто подобное после разрыва помолвки с Жади, но Рамиля нашла путь к его сердцу, несмотря на все сложности. Так можно ли зарекаться насчёт собственных чувств?

***

Жади и Лукас вошли в свой номер поздно ночью, ближе к рассвету, уставшие и довольные после весёлого торжества. Конечно, праздник продолжался и дальше, однако молодые люди решили несколько часов отдохнуть до утра, прежде чем появиться на свадебном завтраке, предназначенном для родственников молодожён, куда они конечно были приглашены. Немного расслабившись и погрузившись в атмосферу восточной сказки, любуясь своей красивой женой, Лукас на время даже забыл о недавнем конфликте с женой, когда его всерьёз насторожили планы и действия Жади. Он позволил себе отпустить ситуацию на один вечер, чтобы не портить праздник Латифе и Зейну, обещая себе тем не менее, что завтра же увидится с новой знакомой жены и уже ей попытается объяснить насколько опасна авантюра, которую они задумали. Возможно ему удастся достучаться до этой девушки и убедить её, что лучшим выходом является в сложившейся ситуации обратиться в полицию и в посольство за защитой своих прав, если её впрямь незаконно похитили и увезли в чужую страну! Лукас пожалел, что уже пообещал Жади, даже поклялся здоровьем их детей по требованию жены, что не пойдёт к сеньору Али за помощью, иначе так он бы и поступил. Мудрый восточный человек, разбирающийся в законах и правилах этой страны, наверняка дал бы мудрый совет, если уж Жади настаивает, что его собственные знания о законах не имеют никакого значения в Марокко. Жади была убеждена: неважно что написано в законодательстве, важны те традиции и обычаи, которых продолжают придерживаться марокканцы, порой вопреки светским законам, с чем даже полиция ничего не может поделать. Лукас не любил ругаться с Жади, и особенно он не любил разочарование в глазах жены. Начиная с того дня в самом начале их отношений, когда он опоздал на пляж к Жади из-за своих сомнений, Лукас обещал себе, что больше её не разочарует. Когда молодой человек понял, что судьба на их стороне и Жади не уехала в Марокко с дядей, он подумал, что должен быть ей лучшим мужем, доказать что достоин её любви и доверия. Не всегда у него получалось соответствовать всем ожиданиям Жади, как произошло и в сложившейся ситуации. Обвиняя его в отсутствии чуткости к пострадавшей женщине, более того — в трусости и малодушности, желании уйти от проблем, Жади была неумолима, настаивая что никогда его не простит если он не поддержит её план, тем более что ему не нужно ничего делать, только не мешать. Но это было безумие чистой воды! Как можно надеяться обмануть опытных специалистов в аэропорту, выдававя одного человека за другого, и особенно "дважды вылететь" по одному и тому же паспорту из Марокко без соответствующего подтверждения, что она туда прибыла ранее? Жади иногда переоценивала свою хитрость и актёрский талант, веря что ей что угодно может сойти с рук, но кто-то в семье должен сохранять здравый рассудок, когда один из пары временно теряет его. И как бы ему ни хотелось жить в мире с женой, на сей раз он не мог позволить Жади так рисковать. Ради Бога, она могла попасть в тюрьму! И что тогда будет с ней самой, с их детьми? Однажды они уже серьёзно рискнули, буквально похитив ребёнка, которого официально считали погибшим, и эта история пока не закончилась, но в тот раз он неохотно согласился на риск, поскольку тогда речь шла о безопасности племянника Жади, сына кузины его жены. Сам Лукас выбрал бы другой — более законный — способ защитить ребёнка, не позволив зятю Жади получить единоличную опеку, но к тому времени Жади уже сделала то, что она считала нужным, и ему пришлось следовать этому плану, поскольку заговорив он сделал бы только хуже. Однако теперь речь шла не о семье, Жади собиралась рисковать всем ради совершенно незнакомой девушки, которая вполне могла лгать в своих интересах, а Иветти уже вылетела в Марокко втайне от его отца чтобы помочь в безумной авантюре, и Лукас не мог позволить этому продолжаться. Иногда он проклинал свой излишне мягкий характер, поскольку чаще всего не мог устоять перед Жади и уступал ей, как некогда всегда случалось с его отцом. Сравнивать жену с собственным отцом Феррас не любил, поскольку Жади была предана ему куда больше и жертвовала гораздо большим, нежели когда-либо делал Леонидас, для которого он по жизни чаще всего был разочарованием, но иногда они вправду были похожи, как бывают похожи между собой два сильных духом человека, замечающие брешь в защите другого. Тем не менее на этот раз ему нужно оказаться сильнее убеждения Жади и защитить её от её же безрассудства. Если понадобится, Лукас сам пойдёт в полицию и сообщит им правду (умолчав конечно о планах Жади), но не позволит ей рисковать свободой, а возможно — даже жизнью. В конце концов, если Жади вдруг окажется права, кто сказал, что безумный любитель гаремов не выйдет в итоге на них? Может он и был трусом как говорила Жади в пылу спора, но Лукас не собирался рисковать ни своей жизнью, ни жизнью жены и детей ради чужого человека! — О чём ты думаешь, Лукас?— Жади конечно заметила молчаливость мужа, опасаясь как бы он снова не начал тот спор, который не давал обоим покоя уже несколько дней подряд. Она действительно не хотела ругаться с Лукасом, но чувствовала, что должна помочь новой знакомой. Может это и глупость, о чём упрямо твердил Лукас, но Жади не могла пройти мимо подобной несправедливости в адрес другой женщины! — Я думаю о том как я тебя люблю, Жади,— улыбнулся её муж. И действительно, он не мог об этом не подумать, просто наблюдая за тем как она снимает украшения перед зеркалом, как вытаскивает шпильки из волос, позволяя густым кудрям упасть на обнажённые плечи. Это были привычные рутинные дела, он мог бы наверное предсказать каждый её жест, наблюдая за ней на протяжении последних восьми лет, но он всё ещё иногда не мог поверить, что эта потрясающая девушка хотела стать его — именно его — женой, что они вместе и их почти идеальная жизнь, их дети, не являются плодом его воображения. Где-то во второй половине праздника Жади успела переодеться и её новое чёрное платье с золотой отделкой спереди, пусть и имело марокканский орнамент на животе, тем не менее меньше всего было похожим на восточный наряд,— Жади упоминала, что купила восточное платье в местной лавке и успела поспешно его перешить перед праздником. И пожалуй это весьма впечатляет, поскольку платье совсем не выглядело как грубая работа случайной швеи, пусть он и не был экспертом по моде, ему пришлось видеть достаточно хорошо одетых женщин. Как она успевала создавать подобные шедевры и при этом планировать безумные интриги со всем усердием оставалось для него загадкой. Жади действительно потрясающая женщина, пусть иногда и принимает решения чересчур поспешно, не думая о возможных проблемах, но именно такой он её и полюбил. — Я тоже тебя люблю,— Жади тепло улыбнулась и подошла к мужу, целуя его в губы.— Пока мы здесь, я постоянно вспоминаю что мы пережили в Фесе, как мы познакомились. Помнишь как мы с тобой переглядывались на первой свадьбе Латифы, как я танцевала для тебя до этого? — Как же я могу забыть?— он улыбнулся с лёгкой ностальгией.— Могли ли мы тогда подумать, что будем такими спустя восемь лет? Сколько я себя помнил, я всегда предпочитал мир фантазий реальности, но теперь я понимаю, что реальность лучше любой мечты. — Знаешь о чём я подумала?— Жади посмотрела мужу в глаза, довольная его признанием.— Когда мы вернёмся в Бразилию, я хочу ещё одного ребёнка! — Жади!— ахнул Лукас.— Ты уверена? У нас обоих новая работа, столько дел, Пьетро едва привык к детскому саду, а Мел вот-вот пойдёт в школу... Я думал, что ты хочешь немного подождать? — Значит ты не хочешь?— её улыбка померкла. — Нет, что ты! Я буду счастлив иметь от тебя ещё одного малыша, просто я не был уверен, что ты к этому готова... — Я готова! Хочу чтобы у Мел и Пьетро был брат или сестра, и мы можем начать тренироваться прямо сейчас...— Жади игриво улыбнулась и толкнула его к кровати.— Устраивайся поудобнее и жди меня! У меня есть для тебя сюрприз! С этими словами Жади убежала в ванную, собираясь привести себя в порядок, пока Лукас с улыбкой проводил её взглядом, конечно же догадываясь какой сюрприз приготовила для него жена. Молодой человек расстегнул пару пуговиц на рубашке, поскольку в комнате было довольно жарко, несмотря на открытые настежь окна, и подошёл к кувшину, где обычно всегда была вода или сок. Не глядя он налил напиток в бокал, но остановился в шоке когда попробовал содержимое бокала. Это было вино, причём довольно крепкое! И не то чтобы они с Жади никогда не пили вино, но чтобы слуги в доме сида Али принесли им вино? Это было очень странно, пусть Лукас и не бывал здесь часто, но прекрасно знал, что в этом доме алкоголь не употребляют. — Странно...— Лукас поднёс серебряный бокал ближе, лишний раз убеждаясь, что вкусовые рецепторы его вовсе не обманули, пахло действительно вином, да и бокалы были совсем не те, которые стояли ранее в их комнате. Можно конечно подумать, что слуги убирались и поставили другие бокалы, это по сути мелочь. Но почему именно вино? Лукас понятия не имел, что в кувшине именно вино, поскольку смешиваясь с алкоголем подмешанный в напиток яд действует гораздо быстрее. С чего бы ему было подозревать подобное? Он понятия не имел, что осуши он бокал, уже через полчаса лежал бы мёртвым на земле, но вино в доме столь религиозного мусульманина как Али Эль Адиб насторожило и удивило мужа Жади. Вдруг ему показалось, что занавески в комнате странно шелохнулись, на балконе словно промелькнула чья-то тень. Сначала он подумал, что это лишь его воображение, но во второй раз Лукас мельком увидел лицо бородатого мужчины в чалме, отражённое в зеркале, и поспешно вскочил. — Жади!— прокричал он и в ту же секунду из балкона и из дверного проема на него наступали двое внушительных арабов, которые явно пришли сюда не с хорошими намерениями. Он понятия не имел кто они такие, но они определённо были опасными людьми!— Жади, не выходи оттуда! Запри дверь, Жади!— его взгляд метался из стороны в сторону, словно пытаясь придумать способ выбраться оттуда, хотя не мог ничего придумать, особенно учитывая, что сознание вдруг стало странно спутанным. Вероятно, он упал бы даже без помощи наёмника, ударившего его вазой по голове, но в тот момент сознание мгновенно покинуло Лукаса. — Он мёртв?— уточнил один из мужчин. — Если ещё жив, умрёт в течение часа или двух,— пожал плечами другой.— Не трогай его, хозяин велел на всякий случай не оставлять опечатки. Теперь нам нужно заняться девчонкой. Тем временем Жади почти ничего не слышала в ванной за шумом воды и негромкой музыкой, которую она привыкла слушать в душе, но она явно услышала, что её муж что-то кричал и называл её имя, что взволновало девушку. Поспешно обернув полотенце вокруг своего тела, даже не одевшись, она вышла из ванной. — Лукас, что происходит? Ты кричал? Я же просила меня подо...— продолжение фразы потерялось в крике, когда она увидела мужа лежащего на земле и двоих угрожающих незнакомцев в комнате. Жади закричала что есть мочи в надежде, что её услышат и прибегут ей на помощь, от чего её будущие похитители едва не оглохли, и пыталась бежать, но убегать было некуда. Девушку быстро схватили и она брыкалась и пиналась, по пути разбивая хрупкие вещи, пока к её лицу не прижали ткань с хлороформом. — Хороша...— протянул наёмник, осматривая девушку, с которой слетело полотенце в ходе борьбы. — Не рассматривай товар хозяина,— сухо ответил другой.— Возьми что-нибудь из шкафа и надень на неё, а потом уходим. Не нужно чтобы нас здесь нашли. Они могут быть на свадьбе, но в доме на стороне слуг явно кто-то есть, хозяин велел обойтись без лишних жертв по возможности, в прошлый раз у него хватило проблем. — Боже мой!— воскликнула вошедшая в комнату девушка, оседая на пол в ужасе.— Что вы сделали? Он же обещал мне, что оставит обоих в живых! Он обещал, что не будет убивать мужа Жади! — Спокойно,— хмыкнул старший из наёмников, тот что говорил по португальски, в отличие от своего спутника.— Как видишь, девчонка жива, а её мужу пришлось уйти из жизни, хозяину не нужны замужние, а вот против вдовы он ничего не имеет против. — Вы чудовища!— возмутилась она, заливаясь горькими слезами от раскаяния.— Мерзавцы! — Ты знала правила, Мария,— пожал плечами невозмутимый мужчина.— После того как ты убила сына хозяина в своей утробе, он больше не хотел терпеть твои выходки, ты перестала быть ему нужна, но в благодарность за то, что ты нашла ему новую жену он позволяет тебе уйти. Теперь ты свободна,— он бросил ей плоскую кожаную папку.— Здесь твой паспорт, билеты на самолёт через три часа, и немного денег. Если не улетишь, знаешь что с тобой будет. Рыдающая Мария беспомощно наблюдала как они уносят бессознательную Жади из комнаты. Она поднялась на ногти и подошла к окну, в ужасе глядя как один из слуг преградил путь наёмникам, но даже не успел ничего сказать как получил пулю. Девушка зарыдала пуще прежнего, раскачиваясь в ужасе. Она хотела свободы, но не такой ценой! Она не хотела ничего подобного! — Нет, я не хотела, я не хотела...— рыдала она, в конце концов прижавшись к груди Лукаса, которого считала мёртвым. Но тут Мария услышала слабое дыхание и поспешно вскочила на ноги. Он был ещё жив! Мария знала, что не может позвонить в больницу, она даже не знала как это сделать, пусть и прожила в этих местах несколько лет, будучи по сути пленницей. Но ей было известно где находится отель, где проходило торжество. Туда она и направилась. Мария бежала сломя голову, надеясь, что сможет спасти жизни Лукаса и раненного слуги, что сможет защитить Жади. Только увидев последствия своими глазами она поняла как ужасно поступила с Жади, которая хотела ей помочь! Оказавшись на месте, Мария вбежала внутрь, не обращая внимания на ропот гостей по поводу её внешнего вида в залитой кровью пижаме и с растрёпанными волосами. Она толкала людей, пока не увидела наконец в толпе Зорайде, рядом с которой сидел и её муж Сид Али, которому её кратко представили ранее, и другие люди, но они не интересовали Марию. Она бросилась к знакомой женщине, которую напугало её появление, и упала на колени. — Пожалуйста, Дона Зорайде! Помогите мне, я умоляю вас, вы должны помочь! — Зорайде, что происходит?— вмешался Сид Али. — Сид, я...— Зорайде испуганно заикалась, не зная как объяснить мужу ситуацию. — Пожалуйста, они забрали Жади!— восклицала Мария, цепляясь в одежду Зорайде. — Что?!— воскликнул Али.— Что значит забрали? Кто забрал Жади? О чём говорит твоя знакомая, Зорайде? Почему она в таком виде?— Али конечно же понял, как только девушка заговорила, что она никакая не дочь знакомой Зорайде, она явно была бразильянкой, и судя по тому, что она упоминала Жади, его племянница опять ввязалась в очередную историю. — Нет времени объяснять, сеньор!— Мария повернулась к нему.— Пожалуйста, идёмте со мной! Лукас умирает, они его отравили, и ваш слуга тоже, весь двор в крови... Прошу вас! — Аллах, помилуй!— воскликнул Али, конечно же бросаясь уходить, как и некоторые другие люди, включая напуганную Зорайде, ворчащего Абдула, вечно болтающую Кариму. Али был в ужасе и даже не смотрел кто идёт за ним, он пытался конечно сказать Зорайде чтобы она не шла с ними, но она его конечно же не послушала, ведь речь шла о Жади! Опять Жади... Снова его племянница попала в беду, и на этот раз могли погибнуть люди, включая саму Жади! Между тем свадебные гости шумно между собой переговаривались, знающие португальский переводили что произошло своим знакомым. Никто не усомнился бы, что это торжество ещё надолго запомнится людям в Фесе...