
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
На пустынном пляже она медленно погибала в одиночестве. Неужели все мечты о великой любви обратились в прах? Жади принимает решение не возвращаться к родственникам и берёт собственную жизнь в свои руки.
Примечания
Очередное альтернативное развитие событий после 19 серии.
Музыкальный фон: Bridge of hope (Lara Fabian)
Посвящение
Человеку, который подарил мне вдохновение)
Часть 84
21 февраля 2022, 09:30
Леонидас немигающим взглядом уставился на сидящую перед ним девчонку, стараясь держать себя в руках и не выдать своего бешенства. Пришлось немало постараться, чтобы найти её в Рио: девушка определённо умела неплохо прятаться, поскольку детективу понадобилось целых две недели, чтобы выйти на след Алисиньи, в своей квартире она не появлялась, а когда Леонидас в итоге поехал домой к Альбиери, надеясь найти её там, его встретила растерянная Эдна, ответившая, что уже довольно давно не видела племянницу, а когда она спросила, зачем же он ищет Алисинью, пришлось сказать, что девушка забрала из офиса крайне важные документы; нет, он мог бы рассказать и правду, открыть женщине глаза на её племянницу, но это слишком уж постыдная история, а жена Альбиери не отличалась умением хранить секреты, по крайней мере такой вывод Леонидас сделал из слов самого Альбиери и по тому, что Эдна дружила с Далвой и любила на пару со служанкой перемывать косточки знакомым. К слову, там он увидел дочь четы Альбиери и очередной раз удивился, до чего иногда шутит природа: надо же, чтобы ребёнок ничуть не напоммнал ни одного из родителей! Раньше он видел этого ребёнка только мельком, на приёмы и праздники Альбиери с Эдной почти не приводили девочку, а рассказы Далвы, мол, Эдна, конечно, женщина приличная и ничего скандального от неё ждать не стоит, но больно уж их с Альбиери дочь тёмненькая и даже смуглая, слушал вполуха, зная привычки экономки преувеличивать, однако девочка и правда не была похожа на родителей. Кого-то она ему напомнила,– мысль об этом какое-то время крутилась у него в голове,– но он быстро выбросил мысль из головы. Наверное, Джованна – так звали дочь Альбиери – унаследовала внешность от одного из дальних родственников! Какое ему дело до чужого ребёнка, когда у него своих проблем выше крыши? Визит к Альбиери совсем ничего не дал: мало того, что он не узнал, где прячется юная интриганка, но с Альбиери поговорить не удалось тоже, потому что тот уехал на конференцию, а на звонки отвечал через раз и неизменно утверждал, что очень занят. Как будто он ему звонил по мелочам! Леонидасу крайне хотелось выложить другу, какую свинью он ему подложил, попросив взять на работу эту малолетнюю аферистку! Кроме того, полученные результаты анализов отнюдь не порадовали, поскольку никаких подозрительных веществ не было обнаружено. Он даже усомнился, а не произошла ли ошибка, хотя раньше в клинике Альбиери такого не бывало, сдал анализ в другой лаборатории, но время-то было утеряно и анализ тоже ничего не показал! Тем не менее, Леонидас до сих пор был уверен, что Алисинья таки ему что-то подсыпала, иначе и быть не могло, потому что он не мог настолько себя не контролировать, это было совсем на него не похоже! Один из врачей ему объяснил, что некоторые препараты можно обнаружить в организме вплоть до недели после применения, другие же выводятся уже через сутки, потому обращаться в клинику нужно было сразу. Дельное, конечно, замечание, однако он далеко не сразу вспомнил про выпитое залпом шампанское, такой сумбур царил в голове в то время. Чего только не бывало с ним за время в большом бизнесе, а вот от родственницы близкого друга ничего плохого не ждал – и крайне заблуждался, как оказалось. Его доводило до бешенства, что Алисинья будто бы нарочно с ним играла, заставляя за ней бегать, как какого-то мальчишку! И очевидно же было, что исчезла она отнюдь не навсегда, только выжидает неизвестно чего, потому-то Леонидас и намерен был ясно дать понять девушке, что лучше прекратить провокации, иначе ей впору будет уезжать из Рио, потому что все дороги для неё будут перекрыты, а если и это её не угомонит – придётся доводить дело до суда, хотя и не хотелось доходить до этого шага, потому что такое дело чревато возможной оглаской. Между тем, после того видео,– он до сих пор не мог спокойно смотреть в глаза сыну, а уж о невестке и говорить нечего,– на его почту не раз приходили письма без обратного адреса с крайне провокационными негативами, которые ему едва удалось перехватить. Он стал нервным и дёрганым, ему снились по ночам кошмары, приходилось говорить Иветти, что у него проблемы на работе, хотя раз или два он таки задумывался открыть правду,– в конце концов, он ни в чём не виноват, разве что в том, что сразу же не поставил девчонку на место, не уволил после первого же намёка, если уж взял её на работу,– но тут же отказывался от этой идеи. Леонидас отлично знал свою жену и не приходилось сомневаться, что Иветти отнюдь не отреагирует спокойно на такое его признание!
Вычислить Алисинью, к слову, удалось именно благодаря негативам, которые приходили по почте, как сообщил ему детектив по телефону: ему удалось узнать почтовое отделение, через которое приходили письма, и достать камеры наблюдения, узнав, что письма отправляла каждый раз женщина, надевая разные парики и большие очки, которые и помогали ей выглядеть каждый раз иначе. И вот сегодня наконец девушку перехватили его охранники около почты и привезли прямиком в офис. Однако Алисинья отнюдь не выглядела напуганной, наоборот вполне комфортно развалилась в кресле.
– Я и не ожидала, что вы так сильно хотите со мной увидеться, Леонидас,– слегка усмехнулась интриганка.
– Не пытайся притвориться идиоткой,– без предисловий начал Леонидас,– я уже предупредил тебя однажды прекратить твои игры, но ты меня не послушала! Чего ты добиваешься? Неужели думаешь, что я с тобой шучу? Тогда ты заблуждаешься!
– Я не понимаю, о чём вы говорите. Вы мне угрожаете?– деланно ахнула Алисинья.– Но я ни в чём перед вами не виновата!
– Ни в чём не виновата?– возмутился мужчина.– Начнём с твоих попыток предложить себя своему непосредственному руководителю! Я уже молчу о той ночи в офисе!
– Значит вы тоже вспоминаете о той ночи?– ухватилась за его слова Алисинья, вполне правдоподобно прижав ладонь к сердцу и сделав самое искреннее лицо.– Память о ваших прикосновениях до сих пор греет меня по ночам...
– Замолчи сейчас же!– жёстко потребовал он.– Признавайся, что ты мне тогда подсыпала? Ты давно это планировала, не так ли? Как только попала в мой офис! Заранее подобрала препарат, когда я не захотел добровольно отвечать на твои возмутительные намёки?
– Я не понимаю, о чём вы говорите...– с самым невинным лицом издевалась девушка.– В чём вы меня обвиняете?
– И дальше ты тоже не угомонилась: начала отправлять эти возмутительные письма, видео на мой домашний адрес! Не отрицай даже, тебя поймали на почте с очередным письмом!– продолжал Леонидас, раздражаясь всё больше.– Чего ты этим добиваешься? Хочешь, чтобы я тебе заплатил? Ты этого не дождешься! Я не плачу шантажистам! Я же правда перекрою тебе весь город, ты никуда не сможешь податься, а потом и до суда может дойти дело!
– Вы собираетесь подать на меня в суд?– якобы испугалась Алисинья.– И как же будет выглядеть история из-под пера журналистов? Солидный мужчина соблазняет юную секретаршу, а после этого мешает ей найти новое место, вынуждая таким образом покинуть город? Я уже молчу, что подумают о вас мои тётя и дядя...– внутренне усмехаясь, вкрадчиво продолжала Алисинья.–Особенно интересно история будет выглядеть в свете некоторых недавно открывшихся обстоятельств...
– Каких ещё обстоятельств?
– Я жду ребёнка,– наслаждаясь шоком на лице мужчины, который тот не сумел скрыть, Алисинья вытащила из сумки пару сложенных пополам листов.– Только вчера утром получила результаты анализов... Правда же здорово?
– Не верю ни одному твоему слову! Этого не может быть!– покачал головой Леонидас, не желая верить, что слова Алисиньи были правдой, но тут его глаз зацепился за печать клиники Альбиери на одной из справок.
– Ещё как может,– усмехнулась Алисинья,– вы посмотрите на результаты, все сроки сходятся. Но если не верите – не беда, подождём пока родится ребёнок, сделаем анализ на ДНК... А может сходим вместе на УЗИ?– предложила вдруг она, понимая, что мужчина скорее всего откажется.– Тётя Эдна была так удивлена, когда я ей рассказала о беременности! Она будет очень рада, когда я представлю её своему возлюбленному...
– А теперь послушай меня, Алисинья...
– Верьте или нет,– перебила девушка,– но я отправляла эти письма и видео только из лучших побуждений!
– Да ты что?– усмехнулся Леонидас, забывая даже о том, что собирался сказать, настолько поразила его наглость этой девушки.
– Я же понимаю, как трудно вам признаться Иветти в том, что между нами произошло... Мне тоже неловко! А так она увидела бы всё своими глазами, и ничего объяснять уже не надо! А теперь, когда у нас будет ребёнок...
– Я не знаю, можно ли верить твоим рассказам про "ребёнка", но в любом случае, ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что это что-то меняет! Значит вот каким был твой план?– распалялся Феррас.– Забеременеть и тянуть из меня деньги? Разрушить мою семью, опозорить меня на весь город? Шантажировать ребёнком? Может ты ещё ждала, что я на радостях от этой "потрясающей" новости ещё и женюсь на тебе?!
– Ну чтобы жениться на мне, вам нужно для начала развестись,– как ни в чём не бывало ответила Алисинья.– Зря вы так, Леонидас... Нам обоим совсем не выгодно ругаться, доводить дело до суда...– она погладила свой живот.– Ведь нам с маленьким совсем немного нужно...
– И чего же ты хочешь?– усмехнулся Леонидас, решив заранее узнать, чего ждёт девчонка, чтобы решить, как действовать дальше.
– Нам с маленьким нужно всего-то немного внимания от нашего любимого папочки,– улыбнулась во все тридцать два зуба Алисинья, и продолжила, прежде чем собеседник успеет опять разразиться возмущениями.– И ещё самую малость, вам это будет совсем несложно... Срок пока маленький, но меня уже начинает мучить токсикоз. Вот если бы я могла ездить на комфортном автомобиле вместо метро!
Леонидас не удержался и начал громко смеяться, не в силах остановиться. Смешно не было, к слову, ни капли, но он не мог остановиться.
***
– Ты не представляешь, Лукас, как я счастлив сейчас!– восторженно рассказывал парню Лобату, когда они встретились около стойки секретаря, ожидая, пока дона Сэлма рассортирует корреспонденцию и сделает необходимые копии документов.– Вчера я опять виделся с дочерью! Мы ходили в театр, знаешь, Монике очень нравится русский балет, она была в восторге, когда узнала, что я достал билеты именно на это выступление! – Я очень рад за тебя, Лобату,– искренне ответил ему парень, про себя признавая, что друг отца в последние дни просто таки светится. Лукас узнал о затее Иветти в последний момент, потому был удивлён не меньше остальных, когда Иветти предложила всем познакомиться с некоторыми новыми гостями, прежде чем начинать ужин: и если сын Лобату был настроен скептически и почти не разговаривал с отцом, держа на него глубокую обиду, девочка сразу же потянулась к Лобату, что было для друга отца бальзамом на душу. Кроме того, жене отца непонятно как удалось уговорить Педру – сына Лобату – таки остаться, хотя он почти сразу хотел уйти, едва узнал, с кем им предстоит встретиться, возможно мотивируя тем, как счастлива его сестра, потому что подросток вёл себя прилично и не пытался вставлять едкие комментарии, хотя у него явно возникал такой соблазн на протяжении ужина, и это тоже обнадёжило Лобату, который таки рассчитывал однажды наладить отношения и с сыном. Лобату сначала испугался этой встречи, но после выглядел настолько счастливым, что не прекращал благодарить друзей, что Леонидас напрочь смутился и заявил, что он к этому не имел никакого отношения, разве что дал Иветти телефон... Но даже Лукас видел, что отец доволен, насколько хорошо прошла встреча приятеля с его детьми. И Лобату теперь не только выглядел более счастливым, но и работал гораздо продуктивнее прежнего, словно в нём зажглась лампочка. – Педру до сих пор не хочет со мной говорить...– здесь Лобату несколько помрачнел.– Но я не хочу терять веру! Не удивительно, что он злится, правда же? Я превратил его первые годы в настоящий беспорядок, он смотрел на своего отца, накачанного наркотиками и совершенно жалкого, прежде чем мать наконец увезла их от этого кошмара... Мне стыдно теперь даже подумать, через что я заставил их пройти! Моника мало помнит, она была совсем маленькой, ей легче верить в меня, но Педру... А потом я годами не появлялся в жизни детей. Вряд ли подросток сразу бросится с объятиями на отца, которого даже не знает? Но если я буду продолжать приходить, если он поймёт, что я больше не исчезну, что я искренне хочу восполнить те годы, которые мы упустили вместе... Может тогда он меня простит? – Я уверен, что рано или поздно он простит тебя, Лобату,– обнадёжил его Лукас,– он поймёт, что ты хороший человек и пойдёт на контакт...– он не знал, насколько правдивы его слова, но любой человек так или иначе хотел втайне добиться признания, любви родителей, и Педру таки остался выслушать отца, не желай он вправду ничего знать про родного отца, никакие уговоры не заставили бы его остаться, включая и радость его сестры,– всё это сыграло роль, но главным было то, что втайне подросток хотел остаться. – Иветти тоже так говорит,– кивнул Лобату.– Я даже не представляю, как мне её благодарить Лукас... Мне и в голову не приходило, что она такое придумает!– примерно в этот момент через открытое окно послышался резкий грохот и звуки сигнализации, словно машина с разгону врезалась в бордюр на стоянке. – Мне, признаться, тоже...– Лукас даже почувствовал себя неловко, что сам не додумался до чего-то подобного. Но его затянула сначала их с Жади ссора, потом им пришлось искать Пьетро, Жади попала в больницу и они наконец помирились, но с этим пришла необходимость слишком много всего обсудить, чтобы не допустить повторения этой истории. Затем, когда он было решил, что неприятностям конец, вдруг похитили племянника Жади, вскоре стало известно о гибели мальчика, Жади вся была дёрганая и неравная, металась между звонками детективу и адвокатам, надеясь уговорить сестру на развод с мужем, и, будто этого было мало, Лукас и Жади ещё и узнали про интрижку его отца с Алисиньей, что, по словам самого Леонидаса, было следствием того, что ушлая девчонка банально его опоила. В общем, проблемы Лобату отошли для на второй план... – А как твоя жена, Лукас?– поинтересовался Лобату.– Она немного оправилась после трагедии с её племянником? А её сестра? Такое горе! – Сестра Жади разводится с мужем, насколько я знаю, но там очень странная ситуация, признаться, я мало понимаю в арабских законах... Вместо того, чтобы готовить документы на развод, они ждут, пока приедет из Марокко какой-то старик, дядя мужа Латифы, чтобы тот на пару с сеньором Али, дядей Жади и Латифы, судил их на каком-то семейном суде... И насколько я понял от Жади, они надеются помирить супругов, а не развести, хотя сестра Жади прямо заявила, что не выносит мужа. – Это их обычаи,– пожал плечами Лобату.– Мусульмане решительно против разводов! Они воспринимают это, как крайне радикальный способ решения семейных проблем. – Да,– Лукас забрал у секретаря папку,– но я с трудом понимаю необходимость созывать всю родню с другого конца света, чтобы они сели на диване в гостиной и слушали, как муж и жена будут предъявлять друг другу претензии... Он не успел закончить, потому что открылся лифт и в холл буквально влетела вихрем Иветти, вся растрёпанная и с растёкшейся тушью, стуча по полу каблуками босоножек. – Где он?!– закричала Иветти, перехватив напуганную секретаршу. – Сеньор Леонидас сейчас у себя в кабинете, но у него посетители, я... – А мне наплевать на его посетителей!– резко ответила Иветти.– Пускай все узнают, какой он негодяй! И когда я с ним закончу...– женщина не договорила, а только рванула в кабинет мужа. Не сговариваясь, Лукас, Лобату и секретарша побежали за Иветти в кабинет Леонидаса, врываясь туда следом за блондинкой. Леонидас перестал смеяться, быстро соображая, что грядёт буря, Алисинья же повернулась вполоборота в кресле, мгновенно начиная соображать, чем это чревато для неё самой. – Ах, какой сюрприз застать вас здесь вдвоём!– с ходу закричала Иветти, хватая первую попавшуюся вазу и запуская прямиком в мужа, от чего только быстрые рефлексы помогли ему увернуться. Глаза у неё были красные и воспалённые, и она совершенно не владела собой.– А почему до сих пор одетые?! Не успел ещё разложить её на столе?! Ну конечно, ты всегда любил долгие прелюдии...– она опять схватила тяжёлую вещицу, наступая на мужа.– Или может этим вы занимаетесь только по ночам, когда в офисе никого нет?! – Иветти, я прошу тебя, успокойся, давай сядем и всё спокойно обсудим...– поднял руки вверх, якобы сдаваясь, Леонидас, хотя и сам понимал, что в таком состоянии она вряд ли его услышит. Было очевидно, что она обо всём узнала, и не так уж важно теперь, откуда именно!– Ты всё неправильно поняла, я могу тебе объяснить... – А что ты собираешься мне объяснить?!– она запустила тяжёлую вещицу не глядя, правда не в него, а куда-то в сторону, разбивая окно в офисе, вскоре с улицы послышался очередной грохот и звуки сигнализации.– Я не слепая и всё видела своими глазами! Видела кассеты, которые ты прячешь в своём сейфе!– женщина замахнулась на него сумочкой, двигаясь настолько резко, что никто из находящихся в кабинете не решался вмешаться; секретарша думала было вызвать охрану, но навряд ли она этим чего-то добилась бы, поскольку дебошрка была женой её шефа.– Хотя лучше бы я не видела, лучше бы ослепла! – Иветти, пожалуйста, не надо,– Лукас приблизился к жене отца,– я уверен, что папа сможет тебе всё объяснить, если вы поговорите спокойно... – Лучше не подходи, Лукас,– предупредила Иветти,– я не хочу случайно покалечить ещё и тебя!– размахивая сумочкой, она умудрялась ещё и запускать вещи со стола в разные стороны. – Иветти, дай же мне объяснить...– Леонидас двинулся было вперёд, пытаясь перехватить её, понимая, что в ином случае Иветти элементарно порушит весь офис, но ему по лицу прилетело тяжёлой женской сумкой, и оставалось только порадоваться, что накануне он не надевал очки, иначе осколки могли банально повредить глаза. – Значит меня тебе уже не достаточно, тебе захотелось приключений?! Да ещё каких, я-то и подумать не могла, что ты здесь такое вытворяешь! Как последняя дура, верила, что у тебя много работы,– очередной раз замахнулась сумочкой она,– а у тебя вот какая работа! Посимпатичнее не нашёл?! Что-то у тебя испортились вкусы, Леонидас! Или тебя просто потянуло на малолетних?! – Кто бы говорил!– не удержался Леонидас, раздражённый тем, что она и слова ему вставить не даёт. Впрочем, он быстро понял, что стоило промолчать, и даже не был слишком уж удивлён, когда по лицу прилетела тяжёлая пощёчина. – Мерзавец!– воскликнула в запале женщина, переворачивая груду папок на столе. Впрочем, в какой-то момент она остановилась, резкими движениями убирая влагу с глаз.– А может ты это заранее планировал? Нарочно снял это... Чтобы я увидела и... Хотел сделать мне больно?! – Что ты такое говоришь?!– возмутился мужчина.– Иветти, ты же меня знаешь, неужели ты думаешь, что я стал бы...– про себя он проклял свой язык, не хватало, чтобы его жена в добавок ещё думала, что он нарочно спал с племянницей друга, чтобы отомстить за давнюю историю, о которой они давно договорились забыть. – Я думала, что знаю тебя!– перебила она.– Но мне и в голову не могло прийти, что ты будешь снимать и держать в своём сейфе такие "фильмы", так что не очень уж хорошо я тебя знаю, как оказалось! – Да не снимал я ничего! Нечего мне делать! Это она отправила мне это дурацкое видео!– указал он на Алисинью, которая не догадалась вовремя уйти, наблюдая за скандалом со стороны. Как оказалось, это было огромной ошибкой со стороны Алисиньи, что она и сама поняла, когда Иветти начала идти на неё с огромной линейкой в руках и воинственным выражением в глазах, свидетельствующем как минимум о желании женщины как следует её побить, если не чего похуже. Она невольно проклолась, желая увидеть "плоды" своего хитрого плана, и теперь оставалось только надеяться, что жена Леонидаса не убьёт её, потому что она не видела, чтобы другие свидетели по крайней мере пытались остановить Иветти, что пробовали, пусть и безуспешно, сделать, пока женщина колотила сумкой своего мужа. – Теперь, Иветти...– паническим голосом заговорила Алисинья, пытаясь найти пути к отступлению.– Давай мы не будем горячиться... Я согласна, что со стороны всё выглядит не очень красиво... – Да ладно?!– воскликнула Иветти.– Ты со мной согласна? Ну значит ты согласишься и с тем, что я тебе все волосы повыдираю, как только поймаю! Алисинья сиганула под стол, когда тяжёлая глиняная вазочка едва не задела её макушку, а потом и металлическая инсталляция – недавний подарок от деловых партнёров Леонидаса – была настолько близко, что она почувствовала, как та со свистом пролетела мимо, разбивая экран телевизора. Потом девчонка вскочила, бегая вокруг стола, пока Иветти лупила её линейкой по спине, выкрикивая такие оскорбления, что впору было закрывать уши. – Иветти, ты меня покалечишь!– воскликнула Алисинья. Она попыталась было убежать, но Иветти схватила её за волосы с такой силой, что вырвала хороший клочок волос, от чего Алисинья завизжала во весь голос.– Да сделайте же вы что-нибудь! Она же меня сейчас убьёт! Вы разве не видите, что она сошла с ума?!– потребовала девушка, обращаясь к остальным, а под дверью между тем собиралась почти половина офиса. – Иветти, ну же, успокойся... От того, что ты продолжишь её бить, ничего не изменится, давайте все вместе сядем и успокоимся, а потом вы с Леонидасом поговорите и всё выясните...– попробовал вмешаться на сей раз Лобату, на пару с Лукасом оттаскивая женщину, понимая, что жена друга вправду может покалечить девушку, и какой бы Алисинья ни была в свою очередь, но нельзя же позволить, чтобы её покалечили. Между тем остальные женщины из офиса, выяснив, почему Иветти напала на посетительницу, какое-то время работавшую в офисе, даже одобрили действия женщины. – В конце концов, ты сама мне говорила, что за любовь нужно бороться!– воскликнула Алисинья, снова играя свою роль, когда поняла, что ей больше ничего не угрожает.– Мы с Леонидасом просто не удержались! Наши чувства вели нас друг к другу! – Отпустите меня, я её сейчас придушу, честное слово!– потребовала Иветти, вырываясь– И давно вы крутите эти шашни?!– её взгляд метался между Леонидасом и Алисиньей. – Да какие чувства?! Какие шашни?!– наконец опомнился Леонидас. Всё это напоминало какой-то страшный сон!– Нет между нами никаких чувств! Иветти, кому ты веришь?! Это всё игра этой аферистки, всё от начала и до конца! – Так значит ты утверждаешь, что не спал с ней?! Между вами ничего не было?! – Если что-то и было, это случилось против моей воли! То, что ты видела... Это выглядит иначе, нежели было на самом деле! – Да ты что, издеваешься?!– возмутилась Иветти. – Между нами всё было! Я жду ребёнка!– заявила Алисинья, прежде чем Феррас смог объяснить, после чего в помещении повисла тишина. – Ч-что ты сказала...–недоверчиво прошептала Иветти, не веря своим ушам.– Беременна?– она схватила протянутые тут же девушкой листы и прошлась глазами по строкам, которые почему-то расплывались перед глазами, голова кружилась от долгого бега по кругу.– О, Господи...–истерично рассмеялась женщина, закрыв лицо руками. – Иветти, ты всё неправильно поняла...– попытался успокоить жену Леонидас. – Лукас, держи меня, иначе я сейчас убью твоего отца...– прошептала блондинка шокированному парню, делая пару шагов к столу, прежде чем её ноги вдруг подкосились. – Иветти тебе плохо?– Лукас едва успел подхватить жену отца, прежде чем она отключилась. – О, Боже! Дона Сэлма, да вызовите же врача, что вы здесь стоите?!– потребовал уже Леонидас. Под поднявшийся опять шум Алисинья сумела поспешно ретироваться из офиса, замеченная одним только Лобату, который не подал виду, пытаясь найти в кабинете аптечку, однако он заметил, что лицо девушки перекосила торжествующая ухмылка, и невольно вздрогнул.***
– Аллах, это не город, а земля греха! Любой благочестивый мусульманин мгновенно лишается своих подушек в Раю, едва преступает порог аэропорта!– брюзжал без конца, перебирая в руках любимые эбонитовые чётки, араб средних лет, выглядевший лет эдак на двадцать старше своего нынешнего возраста. – Зачем же мы приехали сюда, сид Абдул?– низким шёпотом спросила одна из двух закутанных с ног до головы в паранджу женщин, следовавших за главой рода Рашидов. Обе женщины несли с собой небольшие и довольно потрёпанные сумки. Одна – стройнее с виду – носила паранджу голубого цвета, новую, пусть из недорогой ткани, из-за чего ей было очень жарко даже в аэропорту, чёрное одеяние другой было настолько потрёпанное и с таким количеством латок, что ей впору было просить милостыню на улице. – Я не стал говорить сразу, Джуварийя, опасаясь, как бы твой дядя не передумал отпускать вас с нами, но в моей семье случилась большая беда, Аллах-Аллах!– нервно признался араб.– Один из моих племянников несколько лет назад совершил огромную ошибку, переехав вместе с женой в Бразилию, чтобы вести здесь бизнес! Он был здесь обманут, лишился бизнеса и денег, его сын был убит, а теперь и жена настолько распустилась под влиянием вольных нравов этой проклятой страны, что из благочестивой мусульманки превратилась в негодную одалиску, и посмела требовать у мужа развода, захотела бросить его в самое трудное мгновение! – Спаси Аллах!– отозвалась женщина в потёртой парандже, голос её был грубее, нежели у девушки, она была гораздо старше и полнее. – Вот-вот, Лара Кульсум! Зря Мохаммед не послушал меня и не побил Латифу плетью как следует, когда она проявила неповиновение впервые! Нет, что-то не так с женщинами из рода Али! Уже вторая его племянница оказывается одалиской, а это уже о чём-то да говорит!– распалялся Абдул. Между тем, вид араба в длинном полосатом халате и красной феске на макушке, шаркающего бабушами по полу, за которым следовали две укутанные с ног до головы женщины, настолько удивил некоторых местных, что они то и дело оглядывались на приезжих из далёкого Востока, как на непонятную диковинку, а некоторые отчаянные смельчаки даже попытались сделать фотографии, что вызвало особое возмущение у Абдула, готового плеваться на месте. – Аузу билляхи мин аш-шайтани р-раджим! Харам!– грозно восклицал Абдул, потрясая чётками перед глазами бразильцев. Он с облегчением вздохнул, когда наконец нашлось такси, куда он с облегчением сел, устроившись на переднем сидении.– Нет, если бы не мои племянники, никогда бы сюда не приехал!