Затмение

Вбежав в больницу Гермиона тут же столкнулась с Кингсли, выражение лица которого не выражало надежду на что-нибудь оптимистичное. -Меня вызвали почти сразу после того, как доложили о происшедшем. -только и сказал он, оставив Гермионе все дальнейшие вопросы -Что именно произошло? Кто это был? Как Снейп сейчас? - ей одновременно хотелось и не хотелось знать все эти подробности. Слишком многое от них зависело Кингсли помолчал, а потом отстранённо начал отвечать на вопросы. - Надзирателем на смене был Джейкоб Ландри, неоднократно замеченный в жестоком обращении с заключëнными. Его мотивы трудно объяснить, ведь зачастую они ему просто не нужны. Для него это прекрасная работа, на которой он может выплëскивать всю свою ненависть. В годы войны пожиратели зверски убили его дочь, перед этим надругавшись над ней. Также сожгли его дом, вместе с его женой и сыном. Он обозлен на весь мир, а в особенности на тех, кто был близок к этому кругу. Таких нельзя допускать к любой работе, пока они не пройдут психологическое лечение. Гермиона кивнула, переваривая информацию. Она не знала лично Джейкоба Ландри, но действительно была наслышана о нём за его жестокость не только к заключённым, но и в отношении к коллегам и другим окружающим его людям. -Надо менять порядки в судебной системе. -в очередной раз выразила Гермиона свою мысль, единственную, которая каждый раз приходила в голову, когда она в очередной раз слушала об очередной несправедливости в этой сфере. -Вы говорите так, потому что защищаете Снейпа, который не является и вполовину таким преступником, как остальные пожиратели смерти, сидящие за решёткой. Лично я бы сразу отправил их на поцелуй к дементору. Кингсли всегда был жесток в этом плане, и в какой-то степени Гермиона признавала его правоту. Она ненавидела пожирателей не меньше, за все отнятые жизни, за то, что всем им пришлось пережить и за то, что фактически потеряла родителей, даже если они живы. -И всё же, я считаю, что жестокость порождает ещё большую жестокость. Разве вечная ненависть поможет нам жить дальше и оправиться после войны? -Предлагаете гладить по головке пожирателей? -не без злобы поинтересовался Кингсли. -Предлагаю запирать их в одиночной камере, и не трогая давать им гнить в своём одиночестве. Совершенно не зачем морать свои руки об этих нелюдей. -не без злобы ответила она. -Пытая их сделаешь хуже лишь себе, ведь они к этим пыткам привыкли и на подсознательном уровне будут получать от них удовольствие. Она услышала смешок Кингсли, а после короткое: -В вас ненависти не меньше. Их радушный диалог прервал вышедший из палаты врач. Он подошёл к ним и откашлявшись начал: -Состояние пациента тяжёлое, я бы сказал даже, критическое. У него несколько переломов рёбер, серьёзные ушибы и гематомы на спине и в близлежашей области. Мы сделали всё, что в сила магической медицины, но все удары были нанесены на фоне давнопродолжающихся и я бы даже сказал хронических приступов после-пыточного проклятия, так что восстановление займёт ещё дольше времени. После первой же фразы голос врача стал сразу лишь каким-то фоновым шумом для Гермионы. Она во всей красе представила всё произошедшее и едва ли могла представить, сможет ли теперь вести контакт со Снейпом.. Что уж там, сложно было представить, сохранил ли он рассудок или нет. -Могу ли я увидеть пациента? -наконец спросила она -Посещение больного в таком состоянии разрешено лишь родственникам и близкому кругу. -Тогда к нему всё равно никто не придёт. -жёстко отрезала она, а потом вдохнув сказала- я его адвокат и мне надо увидеть всю тяжесть состояния, которая отразится на его же деле. Доктор посмотрел на Кингсли и когда тот кивнул, отворил дверь в палату. -Не задерживайтесь. -услышала она напоследок. ★★★ Очевидно она ожидала увидеть худшее, но когда вошла, лишь увидела Снейпа, смотрящего в потолок ненавидящим взглядом. Он не повернулся, когда она вошла и казалось не обращал вообще никакого внимания на происходящее. Однако, при виде него у Гермионы подступил ком к горлу. Одно из правил адвокатуры "не испытывать к подзащитному абсолютно никаких сильных эмоций" было нарушено и ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем начать разговор без дрожи в голосе. -Я приложу все усилия, чтобы Джейкоб Ландри понёс ответственность за содеянное. -это было очевидно не то, с чего она хотела бы начать и не то, что заставило бы Снейпа ответить. Гермиона понимала, что вообще навряд ли что-нибудь может заставить Снейпа ответить. Она оглядела палату ещё раз. Она подошла к окну и выглянув на улицу увидела бегающих друг за другом мальчишек, радостно сменявшихся этого занятия. -Как вы? -спросила она, как будто ожидала, что Снейп и впрямь может перестать быть Снейпом и тут же подробно распишет ей своё состояние. Этого конечно же не произошло. Однако, судя по вздоху Снейп хотел что-то сказать. Что-то привычное ему: злобное, саркастичное и едкое. Но так и не сказал, а лишь устало взглянул на неё. Гермиона кивнула и направилась на выход. Теперь она убедилась, что всё не так уж и плохо и дело можно будет вести относительно также. После выхода она поговорила с Кингсли о состоянии Снейпа и сказав, что ей нужно побыть одной и переварить всё, отправилась домой. ★★★ После сумасшедшего дня Гермиону ждал не менее сумасшедший вечер. Она решила разбавить его ответом на письма от друзей. Но всё же, проведя 2 часа за прочтением о путешествии Полумны в Италии и её охотой на каких-то новых саквазубых существ, а также за письмом Рона о его страданиях за границей, где он был назначен главным аврором на поиски какого-то мафиози, Гермионе к сожалению пришлось вернуться в свою жизнь, где её ждали непросмотренные воспоминания Снейпа. Её личный омут памяти находился в лаборатории, в которой она находилась большую часть внерабочего времени, проводя эксперименты. Она медленно погрузилась в него и как будто оказалась в вихре событий, с которыми ей предстояло столкнуться. Всё это она уже видела не раз. И первое знакомство с Лили. И их диалог об увлечении Снейпа тёмной магией. И момент позорный для Снейпа момент у озера. И передача им пророчества тёмному лорду. И разговор с Дамблдором. Она проходила по этим воспоминаниям, стараясь уловить каждую деталь, которая так или иначе может оказаться полезной. Теперь она уже наблюдала и за эмоциями Снейпа, и за окружающими вокруг. За всем, что могло бы так или иначе оказать ей помощь в дальнейшем. Наконец она досмотрела последнее воспоминание и вынырнула из омута. Ей определённо нужны были либо письменные сведения Дамблдора, либо устные показания его портрета. А также не меньше ей нужна была встреча с МакГонагалл. Но вначале надо поспать. Крепко выспаться, ведь она буквально физически ощущала усталость от недосыпа. Она погрузилась в сон сразу же после того, как прислонилась лицом к подушке. Её последней мыслью были слова Кингсли о том, жестокости у неё не меньше, чем у других. Пусть так. Она уснула.