Никогда

Петя на работу через два дня выходит. Злой, как собака. Саша то выздоровел, в садик пошёл. А Петюня наоборот еле кашель сдерживал, чтобы внимание не привлечь. Всё же зарплата сейчас важнее здоровья была. Деньги теперь приходилось честным трудом это самое… зарабатывать. М-да, лучше бы он на онлифанс зарегистрировался, как и хотел изначально. Правда, он тогда пьян был и вообще… Надо было дома остаться, отдохнуть. Хотя в каком-то смысле Петя наконец-то отдыхал. Следить за мелким было утомительно, а за больным мелким – в два раза утомительнее. Причём сын его болел не как все дети: носился по квартире, не хотел спать и делал нервы с завтраками. Кашу он не хочет, мороженое давай. Ну и Петя дал. Не сильный подзатыльник. Так ребёнок ещё больше истерику закатил. Короче, пришлось просить Юлю принести им мороженое. А ещё Саша не плакал. Особо… Ну, только когда второй раз на том же месте навернулся. Хазин тогда подумал, что Игоря не хватает для полной картины. Да, Игоря действительно не хватало. Так бы Петя его бы послал (нет, не на хуй) по магазинам, но написать не решался. А вдруг человек пещерный на работе? Кстати, именно так он альфу в телефонной книге подписал, когда Гром ему сегодня в час ночи «по ошибке» позвонил. — Слышь, человек пещерный, — Гром омегу настолько бесил последнее время, что Петя специально хочет его задеть. А тут, вроде как, и повод. — Одолжи лист, мне в отчёте переписать кое-что надо. — А последний, — Гром, естественно, реагирует резко. Целая пачка не начатая лежит посреди их с Петей столов, Дубин притащил, видя, как у Игорька бумага кончается. Ну, собственно, он сейчас последний лист из старой пачки комкает демонстративно. — Ладно. Только там, кажется, важная информация написана, — Петя довольно улыбается, вспоминая, что утром Игоря не было, так он на этом же листе написал «Хули звонил, пещерный?». Гром хмурится, разворачивая лист, а потом, вместо того чтобы закатить истерику или глаза, лишь улыбается, рассматривая каракули Пети. — Та телефон в кармане лежал, я наклоцал случайно, — пиздит Игорь, но вид делает, будто не он потом смс написал «спишь?». И ещё пару раз позвонил, чтоб наверняка. — А ты как понял, что это я звонил? — Потому что только один идиот может в час ночи наяривать, — Петя даже от отчёта отрывается, подпирая голову рукой. Интересно, а почему он действительно звонил? — После того, как не получил ответ на смс. — О, это у Игорька флирт такой. Элитный, — Костик конечно же заинтересовался моментально. Они с коллегами только недавно Грома подкалывали по поводу нерешительности и спора их, а тут выходило, что Игорёк не так прост. Или ещё нет? — Вас поздравить можно? На одну ячейку общества стало больше? — Щас на пару зубов улыбка у тебя станет меньше, — Петя закипает тут же, потому что Цветков с первых дней его бесит. А сегодня так вообще шоколадку пихнуть пытался. Так если бы молочная, омега её ребёнку хотя бы отдал, а так совал какой-то горький, дешёвый явно. Ну Петюня чуть не засунул в жопу ему эту плитку. Игорь тогда в отделе как ясно солнышко появился. Короче, переступил через порог и на мокром полу поскользнулся. Хотел Петя помочь ему, но там Дубин суетился. Да и первым делом в толпе собравшихся поорать Игорь взглядом именно Хазина искал. И нашёл. Так убийственно глянул, будто это Петя лужу сделал на входе. Ладно, да, он. Перелил газировку, неудачно открыв бутылку. Как Игорь узнал – хер его. А может, он и не сомневался. Короче, эта сцена у них вместо приветствия была. — Петюня, а ну забеги ко мне на пару минут, — конфликт с Цветковым сглаживает Прокопенко, который только пришёл на работу. Опоздал на два часа. Ну а что, начальству высокому можно. Хазин заметно поникает, направляясь за начальником. Интересно, рассказал уже Игорёк? Цветкова как ветром сдувает при виде начальника, а Игорёк… А Игорёк перемену настроения омеги первым замечает, и начинает волноваться не на шутку. Он в принципе за Петю все эти два дня переживал. Ну, не смотря на обиду за «пещерного». Правда, Гром быстро отошёл, закинувшись сразу после Пети шаурмой. Не виноват он, что от злости есть захотелось. Да и потом… Да и потом не решался Гром первым позвонить Хазину. Если бы только Прокопенко сам лично в его телефон номер Пети не вписал, Игорь так бы и ходил поникший. Теперь ходит поникший вдвойне. Это же надо додуматься в час ночи… Ладно, Гром вообще-то заработался, а придя домой вспомнил, что так и не решился, а потом решился и как-бы вот. А ещё Петя сегодня выглядит не очень, видно, что болеет. Температура даже может. И проверить Игорь не может. И помочь. Блядь. — Игорь, так что, идём кофе пить? — Димка сел на своё прошлое рабочее место, выводя Игоря из мыслей об омеге. Чёртов Хазин. Ну и сидел бы в своей Москве ёбаной, нет же! — Да, пошли. Пошли пить дешёвое, дерьмовое кофе из аппарата, думает Игорь. Петя же такое уж точно не пьёт. Он вообще один раз только тут со стаканчиком прошёлся и то кофе из кофейни было, не абы как. М-да, Гром кинул быстрый взгляд на кабинет Прокопенко. Интересно, а что там сейчас происходит? Гром хмуриться, но идёт за Дубиным, почему-то представляя, как Петя сидит в одном из кресел, широко расставив ноги. Ну, так оно и есть, практически. Петя действительно в кресле сидит, не понимая, почему начальник молчит. И почему настроение у него хорошее. Уже хочется спросить, а чё за нахер, но Прокопенко наконец-то вспоминает о Пете, что-то ища в ящиках. — А ты по работе соскучился, да? — в первом ящике желаемого нет, поэтому Прокопенко его резко захлопывает, так же резко переводя на омегу взгляд. Петя аж сжимается. — Петюня, я же вижу, бледный ты какой-то. — И чё? — омега не совсем понимает, к чему клонит начальник, но наблюдать за ним увлекательно. Он как слон в посудной лавке. Бумаги падают, на пол летят и ручки, когда он разворачивается, но поиски не прекращает, тихо бурча «ща» и «да чтоб тебя». Петя всё это поднимает, складывая на стол. И находит наконец-то начальник. Градусник достаёт из-под стола, указывая омеге не диван. — Садись, ичёкает он. Не хватало мне тут… садись, говорю! — Прокопенко смотрит угрожающе, а Петя неудачно делает вдох и закашливается. Ну, так он сказать хотел, но теперь… — О, пожалуйста. Сын хоть как, получше? — Да, — сквозь кашель говорит омега, садясь на диван. Ну пиздец поработал. Начальник суёт ему под мышку градусник с ног до головы оглядывая: — В садик отправил. — Нет, чтоб дома посидеть! Так, ща, — не дожидаясь ответа, Прокопенко из-за двери выглядывает и громко так орёт: — Игорь! Хазин теперь действительно воздухом давиться, не понимая, зачем им ещё и альфа, но сказать ничего не решается. А Игорь появляется быстро, хорошо, что уйти далеко не успел. — Чё, набежала? — начальник вообще на своей волне, он на своих подопечных внимания не обращает. Точнее на их взгляды друг на друга отчасти перепуганные, отчасти взволнованные. — Так я пару минут всего поде… — Хазин не договаривает, потому что на градусник смотрит и видит тридцать семь и три. Нихуя. — Так, а теперь ты садись, — Прокопенко уничтожающе смотрит на Игоря, но тот вздыхает. Начальник всё понимает без слов. — Ну. — Ну тридцать семь и одна. Но Фёдор Иванович, я в порядке! Это пусть пижон долечивается, а я, так уж и быть, сам работу доделаю, — вообще, если Игорька лишить возможности работать, он дуреет. Вот, например, сейчас говорить такого не хотелось, само вырвалось, и он уже об этом жалеет, в ужасе переводя взгляд с начальника на Петю. А тот на альфу не смотрит, но усмешку не сдерживает. — Ну, если бы вы, Фёдор Иванович, человека пещерного ко мне тогда не отправили, мы бы здесь, собственно, по этому поводу и не собирались бы. И доработал бы спокойно Игорёк, хули? — Петю ситуация веселит, ведь он предупреждал тогда Прокопенко — у них карантин. Хотя, он мог Грома и не пускать, но там ситуация такая… — М, и кто бы тебе в магазин бегал бы? — у Игоря стадия ебанутости пошла, но ему, вообще-то обидно стало. Он тогда дела свои бросил ради омеги (ну, не прям ради, ну, кого он наёбывает). – Вадим? И оба замолкают. Влюбленные они с ума сходят, а Игорь, похоже, сейчас ёбу конкретно дал. Такую ненависть во взгляде омеги Игорь точно видит впервые, у Прокопенко он иначе на альфу смотрел. И Петя молча так встаёт, аккуратно кладёт градусник на захламленный стол начальника, а потом тихо так Прокопенко говорит: — Последний раз прошу — не сватайте вы мне больше это мудло. И да, раз Гром хочет, пусть сам дорабатывает, а мне напарника поменяйте. И Господи, как же спокойно он выходит из кабинета, еле сдерживая слёзы. Так же спокойно он, под взгляды коллег, он подходит к столу, берет свои вещи, выключает лампу. Поработали и хватит. Может, вообще перевестись в другое подразделение? Почему он именно отдел Прокопенко выбрал? — Игорёк, а кто такой Вадим? — смотря через жалюзи как Петя уходит спрашивает Прокопенко. Ничего менять он не будет, помирит их, куда они денутся. — Отец сына его, — хрипло отвечает Гром, заставляя начальника на себя посмотреть. Или не помирит…