"Теперь..я тут главный?"

Тьма. Нескончаемая пустота. Гробовая тишина. Вдруг сквозь эту бездонную, непроглядную черноту пробился слабый луч света, слегка озаряя пространство вокруг. Затем, неизвестно откуда, раздался вопрос: — Я? Кто я? Звук исходил отовсюду одновременно. Веки поднимались мучительно медленно, словно весили несколько тонн; в ушах пульсировала кровь. Пришлось приложить немало усилий, чтобы наконец открыть глаза и осмотреться. Подняв руки перед собой и внимательно изучив их, он наконец смог ответить: — Я Ки Хун. Я Сон Ки Хун. Но где я? Что всё это значит? Он медленно поводил головой, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то в этой бескрайней пустоте, но безрезультатно. — Что это за место? Снова в голове промелькнул вопрос. Поняв, что искать что-либо здесь бесполезно, Ки Хун решил двигаться в сторону луча света, надеясь, что он выведет его куда-то. Он шёл долго, не замечая времени. Вдруг его ослепила яркая вспышка.

***

Голоса. Отдалённые, но с каждой секундой становящиеся ближе. Шум пробуждал сознание. Ки Хун медленно приходил в себя. Он пролежал ещё немного, пока в глаза не ударил холодный свет ламп. Открыть глаза оказалось мучительно больно — они слезились, а в ушах звенело от громкой музыки. Привстав на локти, он попытался осмотреться, но всё плыло перед глазами. Знакомое помещение… Стоп. Казарма? В нос ударил едкий запах крови. Ки Хун резко вскочил, и от внезапного движения перед глазами всё потемнело. Пришлось снова опуститься на спину. Его койка находилась невысоко, но с неё открывался хороший обзор. Он начал всматриваться в происходящее. Первое, что привлекло внимание, — солдаты, оттирающие кровь с пола. Воспоминания нахлынули резко, пронзая его разум. По спине пробежал холодок. Ки Хун замер, задержав дыхание. В памяти всплыло испуганное лицо Джон Бэ, затем тишину разорвал звук выстрела. Боль. Снова тьма. На этом всё обрывалось. Он вскочил в панике, ухватившись за грудь и сжимая футболку. — Господин Ки Хун, вы как? Женский голос раздался справа, вынуждая его повернуть голову. Возле койки, слегка склонясь, стояла 120-я. Её встревоженный взгляд был направлен на Ки Хуна. Ему тут же вспомнились её отвага и решительность во время восстания. Она вдохновляла остальных… но, известно, как это всё закончилось. Он поднял уставшие глаза и посмотрел на неё взглядом, полным уважения и благодарности. — Физически я в порядке. А вы? Есть ещё выжившие? — тихо пробормотал он. Девушка помедлила с ответом, взглянула на 388-го, который сидел на другой стороне помещения, поджав ноги, и нервно оглядывался по сторонам. Затем она вернула взгляд к Ки Хуну и опустошённо ответила: — Только я и… он. — Было ясно, о ком она говорит. — Мне удалось выжить только благодаря тяжёлому состоянию 388-го. С самого начала ему было невероятно трудно. Он вздрагивал от каждого звука, стрелял наугад, даже не глядя на оружие. Но тогда я думала: всё будет нормально. Как же я ошибалась. — Её слова звучали тяжело. Воспоминания давили на неё, словно груз. — Уже поздно думать об этом. Дело сделано, — резко произнёс Ки Хун, опустив взгляд в пол. Он упёрся локтями в колени, задумавшись. — Мы с самого начала знали, что вероятность провала огромна. Но всё равно рискнули. — А номер 390? — внезапно спросила девушка, хотя и знала, каким будет ответ. Ки Хун поднял на неё тяжёлый взгляд. В его глазах отражалось всё, ответ был очевиден ещё до того, как он открыл рот. 120-я молча, понимающе кивнула. Её кто-то окликнул, и она сразу удалилась, оставив Ки Хуна наедине с его мыслями. «Что случилось с Ён Илем? Он правда… погиб? Где сейчас Ведущий?» Мысли вихрем кружились в голове Ки Хуна, но ответов не было. К его удивлению, воспоминание об Ён Иле вызвало мгновенное жжение в груди, которое тут же бесследно исчезло. Перед глазами снова всплыло лицо его лучшего друга — стеклянные глаза, полные ужаса… выстрел. Вот и всё. «Кем он, чёрт возьми, себя возомнил? Так легко спустил курок, отобрав ещё одну невинную жизнь. Твою мать!» Нарастающее раздражение, жажда ответов и желание встречи с Ведущим овладели им. Ки Хун вскочил с койки и быстрым шагом направился к большой входной двери. Через окошко можно было обратиться к сотруднику, что он и решил сделать. Подойдя, он собрал всю свою решимость в кулак и постучал. Когда за стеклом появилась знакомая чёрная маска с треугольником, он громко произнёс: — Эй, ты! Немедленно отведи меня к главному, вашему распорядителю. У меня к нему разговор. С той стороны раздался наглый смешок — солдат даже не пытался его скрыть. Через мгновение послышался не менее нахальный ответ: — Ну конечно, главный только тебя и ждёт! Ещё пожелания будут? Солдат уже собирался захлопнуть окошко, но его остановил настойчивый стук в дверь и громкий крик Ки Хуна: — Не смей просто так уходить, ты, чёртов наглец! Хотя бы передай своему начальнику, что Сон Ки Хун хочет с ним поговори– Его слова прервал грохот захлопнувшегося засова. Разочарованно опустив руки, Ки Хун несколько секунд стоял у двери, а затем вяло побрёл обратно к койке. «Что, чёрт возьми, не так с этим миром? Почему люди такие… черствые, жестокие?» Он уселся на свою жёсткую, неудобную кровать и погрузился в раздумья, попутно разглядывая людей вокруг. «Неужели нам и правда придётся участвовать в играх до самого конца? Неужели этот ужас повторится?» Из мыслей его резко вырвала крепкая хватка за плечо. От неожиданности Ки Хун закашлялся. Когда приступ кашля прошёл, он поднял голову и увидел перед собой две до боли знакомые фигуры. Двое солдат стояли возле его койки. Убедившись, что он наконец обратил на них внимание, один из них сухо произнёс: — Немедленно следуйте за нами. Главный хочет вас видеть.