love thy roommate

      Жарко. Очень жарко. Даже в сонном, бессознательном состоянии Минхо чувствует жар, скользящий по его коже, заставляя ворочаться и скинуть своё одеяло будто оно обидело его и всю его семью. Когда невыносимая температура не утихает, он со стоном поднимается. Солнце просачивается сквозь шторы слишком яркое для его сонных глаз и слишком палящее. Минхо стонет снова, когда встает – на этот раз намного громче.       В гостиной, несмотря на то, что было два часа дня, Джисон сидит на диване, ест хлопья, и смотрит аниме на ТВ. Даже простой его вид делает Минхо более сварливым: сидит по-турецки со своими раскрасневшимися щеками наполненными кукурузными хлопьями, мягкие волосы спрятаны под бейсболкой, надетой задом-наперед, майка свободно свисает с его сгорбленного торса. Он поворачивается, когда слышит, как Минхо входит в комнату.       – Йо, – говорит он, смахивая каплю молока срывающуюся с уголка его губ тыльной стороной ладони, когда отворачивается снова.       Минхо хочет взять его миску с хлопьями и опрокинуть всё ему на голову. Вместо этого он бредет к холодильнику и наслаждается прохладным воздухом, выходящим с открытой дверцей.       – Почему тут так жарко? – ворчит он.       – Что, я? – Джисон снова поворачивается. На его лице появляется кривая усмешка и определенное мерцание в глазах, что нормально для него, когда он хочет поиграться с нервами Минхо – что по мнению Минхо – происходит всё время.       – Дома, – огрызается он, захлопывая холодильник и решая взять вместо этого стакан воды.       – Ох, я хз, думаю кондёр сломался.       Минхо замирает. – Ты, думаешь?       Джисон пожимает плечами. Он снова смотрит в ТВ, так что всё, что может видеть Минхо, это беспорядок волос под тесной кепкой, кудри смешиваются с легким слоем пота на затылке.       – Ага, не знаю, – сквозь полный рот хлопьев говорит он. – Он не включается.       Минхо закатывает глаза и делает глубокий вдох, когда идет к месту, где установлен кондиционер. Он подтягивается и нажимает на кнопку включения. Кондиционер издает слабый звук жужжания. Минхо ещё пару раз нажимает по кнопке включения, пытаясь не показывать свое разочарование. Ничего. Только спертый воздух и жар зудит на его коже, а глаза Джисона следят за ним, делая всё ещё хуже.       – Говорил же, – произносит Джисон. – Он не включается.       – Что ты с ним сделал? – Минхо на девяносто-девять процентов уверен, что это вина Джисона. Должна быть, а даже если не его, он, в любом случае, найдет способ обвинить его.       – Ничего, какого хуя! – Джисон обиженно разводит руками. Он хмурится, когда говорит, делая надутые губы, когда произносит эти слова. – Почему ты обвиняешь меня?       – Ты сломал нашу стиральную машину в прошлый…       – Чел, это было один раз!       – Я говорил тебе прекратить звать меня «челом»!       – Окей! – Хмурый взгляд Джисона сменяется улыбкой. – Бро.       Минхо цыкает. На планете семь миллиардов людей и каким-то образом он оказался в одной квартире с самым раздражающим. Он делает глубокий вдох, чтобы не схватить миску Джисона и не облить его полуобезжиренным молоком и размоченными хлопьями.       – Ты вызвал кого-нибудь, чтобы это починили? – Минхо указывает на кондиционер.       Джисон поджимает губы и виновато отворачиваясь. И это значит «нет», как Минхо и ожидал.       – Я сделаю это, – бормочет Минхо, вынимая телефон. Он, в любом случае не доверит Джисону разбираться с этим. Он твердо верит, в то, что если хочешь сделать всё правильно, то сделай это сам.       – Спасибо! – улыбаясь во все зубы, говорит Джисон. Его глаза продолжают сиять.       – Я не делаю это для тебя, придурок.       – Но всё равно, спасибо, – Джисон проглатывает последнюю ложку молока в своей миске. Минхо кротко поднимает взгляд от телефона, чтобы увидеть, как Адамово яблоко того дергается в горле, затем он протягивает пустую тарелку и грязную ложку в сторону Минхо. – И спасибо за то, что и это помыл?       Минхо насмехается и закатывает глаза, полностью игнорируя Джисона, когда набирает номер компании, занимающейся кондиционерами и идет обратно в свою комнату.       – Попробовать стоило! – Окликает его Джисон. Минхо слышит улыбку в его голосе.              Кондиционер починят только через полторы недели, что означает, что Минхо продолжит страдать там, где должно было быть его местом передышки. В его комнате хорошо – если он оставит окна открытыми и включит вентилятор, тогда окажется, что у них вообще никогда не было проблем с кондиционером. Но когда он выходит в коридор, и теплый воздух бьет по нему, будто он залез в духовку, Минхо снова чувствует раздражение.       Становится намного хуже, всякий раз, когда он шагает в гостиную или кухню и болезненного вспоминает, что он живет с абсолютным злом.       – Какого хуя ты делаешь? – он наблюдает, как Джисон стоит перед открытым холодильником, а его голова погружена туда целую минуту.       Джисон пугается, на внезапный голос Минхо, поднимаясь ударяется головой о полку, затем поворачивается.       – Бро, тут так хорошо, – глупо улыбаясь, говорит Джисон. – Попробуй.       – Я не засуну свою голову в холодильник.       Джисон пожимает плечами, вытаскивая банку с чем-то шипучим. – Твоя потеря.       Минхо игнорирует его и жестом показывает отодвинуться, чтобы взять какие-то остатки. Когда он двигается к микроволновке, Джисон прислоняется к стойке, потягивая свой холодный напиток. Минхо кривляется на булькающие звуки, и поворачивает голову, чтобы пожаловаться, но, когда планирует сказать, слова застревают в его горле.       Джисон, снова, носит другую майку, что означает, что его мускулы под гладкой кожей выставлены напоказ. Рука, использующаяся для поднятия напитка ко рту, напрягается, привлекая внимание Минхо к своей подтянутости, как металл к магниту. Он не осознает, что пялиться пока не слышит динь! микроволновки, выводящее его из оцепенения.       Он моргает, глаза устремляются вверх на лицо Джисона, только для того, чтобы увидеть, как он вытирает жидкости со своего подбородка с насмешливой улыбкой на губах. Маленький огонь раздражения танцует в груди Минхо от того, что его поймали. Теперь Джисон подумает, что Минхо тянет к нему (что абсолютно нет – он просто иногда пялится на что-то, и руки Джисона случайно попали под перекрестный огонь), и он будет дразнить его из-за этого.       – Хочешь? – Джисон поднимает свою банку, потрясывая её немного, так что Минхо может услышать, как сок дребезжит внутри. Его глаза мерцают от желания поддразнить. Минхо хочет дернуть его за волосы и увидеть, как они зажмуриваются. – В холодильнике осталось немного.       – Нет, спасибо, – бормочет Минхо. Он берет еду из микроволновки, держа тарелку в одной руке. Она определенно недостаточно горячая, но он отказывается ещё дольше стоять на кухне.       – Уверен? – Джисон всё ещё стоит возле стойки, преграждая Минхо путь.       – Да, – Минхо сильнее хватает свою тарелку, когда подходит ближе, глаза останавливаются на Джисоне, желая, чтобы он подвинулся. Он не двигается.       – Ты уверен, что уверен? – есть только один человек, который залезет Минхо под кожу даже не стараясь, и это Джисон. Джисон знает это тоже, улыбаясь, будто это самое большое его достижение.       Минхо выхватывает банку из руки Джисона, заставляя его подпрыгнуть и встать прямо. Он прикладывает банку к своим губам и смотрит на Джисона, когда пьет из неё, смотрит, как его глаза становятся больше, как его губы раскрываются. Он смутно осознает, что только что импульсивно и косвенно поцеловал Джисона. Он старается не думать об этом.       Глаза Джисона метаются от лица Минхо к губам Минхо, прижатые к его напитку, и они становится ещё больше, когда тот раздавливает пустую банку в своей руке.       – Что… – Джисон прочищает горло. Губы Минхо дергаются от его надломленного голоса. – Ты…Я пил это!       – Где? – Минхо изображает жалость. – Бедный малыш. В холодильнике осталось немного.       Слабый румянец вспыхивает на лице Джисона, затем его брови хмурятся, а губы выпячиваются в раздражении. Минхо сдерживает улыбку, торжествующе подходя ближе и Джисон тихо сдвигается с его пути, всё ещё дуясь.       – Надеюсь, тебе понравились мои слюни? – выплюнул он, звуча более увереннее, чем выглядит.       Минхо усмехается. Джисон снова стал самоуверенным. Он скрещивает руки, заставляя свои бицепсы выпятиться. Минхо демонстративно не сводит глаз с его лица.       – Знаешь, если ты хочешь поцеловать меня, бро, тебе стоит просто попросить.       Ох?       Минхо позволяет своим глазам опуститься на рот Джисона на секунду, не больше, чтобы не увязнуть на розоватости его пухлой нижней губы.       – Да? – говорит Минхо. – Это обещание?       Джисон заметно запинается, явно не ожидающий этот ответ. Его рот открывается и закрывается, а румянец на лице становится темнее. Щёки становятся невероятно розовыми. Минхо на мгновение задумывается – он должен постараться, чтобы сделать их ещё более розовыми.       – Ставлю на то, что ты бы хотел этого, – Джисон восстанавливается, кусая нижнюю губу в решительности, пока она не выскальзывает из-под зубов – опухшая и разбитая. Черт. Теперь его губы напрашиваются на то, чтобы на них пялились. – Не так ли?       Минхо моргает. Что он должен ответить на это? Он не знает – в его голове нет ничего, кроме рта Джисона, рта Джисона, рта Джисона. Он пялится пока не замечает, как они изгибаются в ухмылке и тогда Джисон приближается к нему, достаточно проникая в его личное пространство, чтобы украсть кусочек мяса с тарелки, которую он держит.       – Ммм! – жуя, Джисон в удовлетворении мычит, большими глазами моргая на Минхо, и когда заканчивает, у него хватает наглости дочиста облизать губы, высовывая маленький розовый язык между губ и увлажняя их, чтобы избавиться от жира. – Вкусно.       Минхо просто стоит, ошеломленный, когда Джисон выходит из кухни с гордой улыбкой на лице. Он хочет стереть её прямо с губ Джисона. Дерзкий сучонок, думает он, когда возвращается в свою собственную комнату и разочарование растет сильнее, когда он подходит к двери и понимает, что забыл взять с собой ложку.       Видите? Это вина Джисона. Снова.              – Ты выглядишь расстроенным, – мягко улыбаясь, говорит Феликс, будто он не оскорбил весь внешний вид Минхо.       – Спасибо, Ликси, – говорит Минхо. Он делает глоток своего напитка. Ему не очень нравилось, как в этом кафе готовят чай со льдом, но оно было любимым кафе Феликса и в настоящий момент где-угодно лучше, чем дома.       – Снова твой сосед?       Минхо стонет. Даже упоминание Джисона заставляет его встрепенуться.       – Он такой раздражающий, Ликс, клянусь. – Минхо трет глаза. В его голове мелькает краткий образ Джисона, впивающегося зубами в губу. Он сильнее трет глаза.       – Что он сделал на этот раз? – Феликс вгрызается в свое печенье.       – Он сломал наш кондиционер, и теперь вся квартира до следующей недели – печь.       – О нет, это хреново! – На щеке Феликса появляется шоколадное пятно. Минхо улыбается, когда он высовывает язык, чтобы слизать его. – Как он сломал его?       – Не знаю, но не может быть, чтобы это был не он, – Минхо закатывает глаза. – Он в топ десять самых тупых людей всех времен.       – Не будь злым, хён, – говорит Феликс. – Он не сделал ничего плохого, кроме как был немного раздражающим.       – «Немного» это еще мягко сказано. И он сделал много плохого. Всё что он делает – плохо.       Феликс хмурит брови, когда прихлебывает из соломинки, безмолвно вопрошая.       – Ликс, говорю тебе, он как какой-то подражающий бро из братства, что должно быть уже нелегальным само по себе, – начинает Минхо. – Кто не делает ничего, кроме как смотрит аниме…       – Ох, да, ты когда-нибудь выяснял какое конкретно?       – Феликс.       – Прости.       – И он думает, что клевый, просто потому что девчонкам нравится, когда он играет для них на гитаре, – Минхо продолжает, дико жестикулируя руками. – И он не умеет готовить! В его возрасте! Он всегда заказывает еду, плюс ест так по-глупому…       – По-глупому?       – Типа, он засовывает за раз так много еды в свой рот, так, что его щёки становятся пухлыми, – Минхо закатывает глаза, немного глупо улыбаясь от этого, – как бельчонок или что-то…       – Как бельчонок?       – Да? – Минхо прищуривает глаза на Феликса. – Почему ты так на меня смотришь?       Феликс качает головой и улыбается, весь милый и безобидный. Он хлопает ресницами. – Как так?       – Вот так, – Минхо хмурится. – Чудак.       Феликс смеется. – Ох, ничего такого, – в конце концов говорит он, снова улыбаясь совершенно-не-подозрительным образом. – Неужели я сказал, что ты выглядишь угрюмым? Думаю, что ты, вообще-то, светишься.       Верно. Что бы это не значило.       – Нет, я определенно угрюм, – бормочет Минхо. – Джисон сведет меня с ума.       Феликс выглядит так, будто что-то сдерживает, но прежде чем Минхо надавит на него, чтобы он высказал это, он решает сказать что-то другое, что совершенно застало Минхо врасплох.       – Во всяком случае, ты не слышишь, когда он дрочит, – и потом, он непринужденно откусывает ещё кусочек печенья.       Минхо замирает. Он ненадолго думает о том, как Джисон лежит на постели, его рука двигается вверх и вниз на члене, а затем заставляет картинку убраться из своей головы с помощью быстрых морганий.       – Эм, да, – Минхо трет глаза. – Кстати, тебе вероятно следует поговорить на счет этого с Чаном.       – Нет! – паникуя, восклицает Феликс. Он опускает печенье и надувается. – Что если он остановится и тогда я больше его не услышу?       Минхо обожает Феликса. Правда.       Однако, то же самое нельзя было сказать о Хан Джисоне, который не мог прожить ни мгновения, не беспокоя его.       – Йо, – голова Джисона высовывается из комнаты, когда мимо проходит Минхо. На его шее наушники, а на волосах вмятина, где ранее они обхватывали его голову. – Я думаю, что-то с нашим wifi.       Минхо продолжает идти, даже не удостоив его взглядом. – Что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?       – Я просто говорю, - произносит Джисон. Минхо слышит недовольство в его голосе.       – Окей, – говорит Минхо, добираясь до своей комнаты.       – Я перезагрузил роутер, – он слышит, как говорит Джисон.       – Ты это сделал.       – Я сделал, – огрызается Джисон и Минхо слышит, как он закрывает дверь своей комнаты за собой с чуть большей силой, чем это необходимо, затем его злые маленькие шаги, когда тот топает в гостиную.       Минхо улыбается про себя. Ох, как легко было вывести Джисона из себя. Однако, как Минхо узнал, сложнее всего было ставить его на место, и, поскольку их квартира превратилась в сауну, было похоже, что жара делала Джисона более раздражающим, чем обычно.       – Должен ли я звукоизолировать свою комнату? – спрашивает Джисон, когда заходит в гостиную следующим днём. Он даже не садится на диван или ещё что-то, просто стоит в дверном проеме и смотрит на Минхо.       – Зачем?       – Ну, там, когда я музыку сочиняю и все дела.       – Ага, что угодно, делай что хочешь.       – Ты расскажешь домовладельцу?       – Хах?       – Что я звукоизолирую свою комнату.       Минхо фыркает и закатывает глаза. Он чувствует, как клетки мозга денатурируют и это не из-за жара. – Джисон, почему ты сам не можешь сказать владельцу?       – Ладно, – выплевывает он, – Скажу. – он выпячивает подбородок и хмурится, прежде чем на пятках повернуться обратно в комнату.       Минхо фыркает снова. Через несколько секунд, Минхо слышит, как из коридора доносится хип-хоп. Он закатывает глаза и встает, чтобы подойти к двери комнаты Джисона.       – Ты можешь сделать потише? – кричит он.       Громкость увеличивается. Минхо сжимает челюсть, затем расслабляет, потому что он не будет тратить свое время или энергию на своего тупого соседа, кто настроен на то, чтобы у него появились седые волосы, прежде чем он достигнет тридцатилетнего возраста. У него есть дела поважнее, как, то эссе, которое он ещё не закончил, и которое откладывал, потому что из-за жары ему все время хотелось бездельничать.       Он идет в комнату, шире открывает окна и включает вентилятор на полную, затем надевает наушники, прежде чем сесть за стол и открыть свой ноутбук, надеясь, что это поможет заблокировать звук существования Джисона. Не заблокирует.              Наступила ночь, Минхо находился в своей кровати – глаза закрыты и погружаются в сонливость. Или так было до того, как отдаленный звук криков рушит его мирную дремоту. Он моргает и открывает глаза, мрачный и озадаченный. Проходит время, чтобы понять, что он не спит, и что это приглушенный голос Джисона, который он слышит с конца коридора.       Он стонет, снова закрывает глаза, в погоне за сном. Спустя пару минут, вероятно, самые разочаровывающие в его жизни две минуты, за которые Минхо приходит к пониманию, что заснуть очень трудно, когда твой чудаковатый сосед орет слова по типу: «Соси мой хуй, засранец!», потому что он абсолютная дрянь в какую-бы игру он не играл.       Минхо держит глаза закрытыми и делает глубокий вдох. Вдох и выдох. Всё нормально. Их комнаты разделены достаточным расстоянием, поэтому он мог бы убавить громкость шума, если продолжит глубоко дышать. Вд…       «Иди на хуй! Какого хера?!»       Вдох и выдох. Всё будет в порядке, и он был спокоен…       «Блять!»       Он был спокоен и собран…       «Соси! Соси, сука!»       Минхо так быстро поднимается с кровати, что едва не повредил себе шею, но это не остановило его от того, чтобы промчаться по коридору и войти в комнату Джисона. Джисон был на рабочем стуле, как и ожидалось, с наушниками поверх кепки надетой задом наперед, а его руки заняты мышкой и клавиатурой. Он подпрыгивает от внезапного появления Минхо.       – Что…       – Говори потише, – Минхо сердито смотрит на него стоя в проеме. Он видит, как Джисон слегка съеживается, то как поднимает взгляд с приоткрытым ртом, с того места где сидит, и он усиливает хватку на дверной ручке. Он не будет думать сейчас о минете, черт возьми.       Джисон моргает, глаза широко раскрыты от шока. – Ладно, бро, остынь, бля…       Минхо чувствует, как закипает кровь. – Прекрати, нахуй, звать меня так.       – Окей, боже! – Джисон в защиту поднимает руки. Его глаза всё еще были круглыми, но они светились от света LED лампы, а на губах был этот маленький намек на улыбку. Минхо собирается съесть его целиком. В совершенно, абсолютно не сексуальном ключе. – Теперь ты выйдешь из моей комнаты?       – Теперь ты заткнешься нахрен?       Губы Джисона дергаются. – Может.       Один укус, думает Минхо, сжимая челюсть. Его ладонь на медной дверной ручке вспотела от того, как сильно он её сжимает. Один укус и с ним покончено:       Вместо того, чтобы вонзить в него зубы, Минхо отходит от порога и медленно идет к месту, где сидит Джисон. Он замечает, как улыбка сходит с лица Джисона, сменяясь на легкий страх. Когда Минхо склоняется, чтобы вторгнуться в его личное пространство, опускаясь так, что их лица оказываются в нескольких дюймах друг от друга он видит, что страх Джисона усиливается и ощущает, как что-то горячее поселяется в нём.       – По-ти-ше.       Рот Джисона был приоткрыт, щёки окрашены в пятна персикового цвета под его медовой кожей, ещё более прекрасные с такого близкого расстояния. Его глаза обрамляются такими длинными ресницами, большие и вечно сияющие, будто они хранят звезды, которые не поместились на небе. Они опускаются на губы Минхо, затем поднимаются.       – Что ты будешь делать, если я не буду? – говорит он. Его голос был более хриплый, чем некоторое время назад.       Минхо не осознает насколько тяжелее стало его дыхание, пока он снова не пытается заговорить. – Хочешь узнать?       – А ты покажешь мне?       – Ты хочешь, чтобы я показал?       – Ты только и делаешь, что болтаешь, – внезапно выпаливает Джисон. Его лицо теперь было свирепым, или, настолько свирепым, насколько это было возможно, для того насколько маленьким он выглядел сейчас. – Ты просто трус.       Минхо фыркнул от недоверия, и когда он невесело усмехнулся, он видел, как Джисон облизнул свои губы.       – Держу пари ты не смог бы показать мне, даже если бы попытался, – продолжает Джисон. – Держу пари ты думаешь об этом все время. Держу пари что об этом ты мечтал, прежде чем зашел в…       – Тебе бы понравилось не так ли? – Минхо прерывает его, а его голос прозвучал грубее, чем он ожидал. – Я думал о всех вариантах, в которых я мог бы закрыть твой прекрасный рот.       Джисон прикусывает губу. Он сдвигается на своём кресле. Минхо смотрит вниз и замечает заметную выпуклость в его штанах. Ох. Так ему явно бы понравилось это.       – Прекрати смотреть, – скулит Джисон, двигая руками чтобы прикрыть себя.       – Или что? – ухмыляется Минхо. – Что ты собираешься сделать с этим?       Джисон ерзает сильнее и избегает зрительного контакта. Он пыхтит, надувая щёки, которые теперь глубокого розового цвета. Ох, Минхо так хотел их съесть.       – Ты был таким уверенным всего мгновение назад, малыш, что случилось? – Минхо посмотрел на него с притворным сочувствием, наслаждаясь жалобным звуком, которое делает Джисон в глубине горла. – Что, теперь ты стесняешься?       – Нет, – бормочет Джисон, смотря куда-угодно, но не на лицо Минхо.       – Что это было, малыш?       – Нет! – пыхтит Джисон.       – Нет? – Минхо аккуратно укладывает руку на ногу Джисона, прямо над коленом. Он видит, как Джисон не спускает глаз с его руки, слышит, как сбивается его дыхание. – Ты уверен?       – Да, – отвечает он с придыханием.       Минхо движет рукой выше, совсем чуть-чуть, чувствуя теплую гладкость бедер Джисона под своей ладонью. – Ты уверен, что уверен?       Джисон скулит от его слов, которые тот использует против него, – Ты худший.       – Да? И поэтому ты твердый для меня, малыш? – легким, как перышко прикосновением Минхо гладит большим пальцем по коже Джисона вверх и вниз, вызывая легкую дрожь в его голосе.       Джисон теребит нижнюю губу между зубами, когда поднимает взгляд на Минхо. Его брови изогнуты в отчаянии, глаза широко раскрыты и умоляют. Минхо облизывает свои губы.       – Теперь ты меня трахнешь? – спрашивает Джисон.       Минхо чувствует, как его член дергается.       – Ты хочешь, чтобы я это сделал?       Джисон хныкает, брови изгибаются сильнее. – Хён.       – Джисон.       – Значит, ты все только и делаешь, что болтаешь, – Джисон снова стал свирепым, наклоняя голову ближе к Минхо, на лице был написан вызов. – Если ты не можешь хорошо трахнуть меня, тогда просто скажи…       Он не успел закончить предложение, потому что Минхо берет рукой его шею, которая не держит бедро и тянет в поцелуй, грубое столкновение их открытых ртов, сила которая вырывает из горла Джисона шокированный звук. Минхо жадно вдыхает его, облизывая рот Джисона, растекаясь по его языку и затем посасывая, просто для того, чтобы почувствовать теплую влажность между своих губ.       Джисон встает со своего места, ни разу не отрывая рта от Минхо, снимая свои наушники и вслепую бросая их на стол. Минхо смутно улавливает звук, с которым они со стуком отскакивают на пол. Он слишком занят ощущением языка Джисона кружащегося вокруг его.       – Ты такой ебуче раздражающий, – между мокрыми поцелуями мямлит Минхо, так тихо и разгоряченно, что это было похоже на рычание.       – Почему бы тебе не сделать с этим что-то? – Бормочет в ответ Джисон, сталкивая их зубы друг с другом. Минхо почувствовал, как тот улыбается, и кусает его за нижнюю губу, убирая ухмылку прямо с лица.       Он хватает бедра Джисона так сильно, что волнуется, что навредит ему, но, когда Джисон выпускает дрожащий стон и кладет руки на плечи Минхо, Минхо держится за него ещё сильнее. Он толкает Джисона назад, так что его поясница упирается в стол, и встает напротив его разведенных ног.       Минхо отстраняется, его голова кружится, и он внимательно смотрит на него – его губы и рот бесконечно вишнево-красные и раскрытые от силы его отдышки, а глаза были опущены, будто он едва мог держать их открытыми. Минхо хочет разрушить его.       – Ты просто будешь смотреть на меня? – говорит Джисона, вероятно хотел, чтобы это прозвучало угрожающе, но его затрудненное дыхание стерло всю уверенность в его тоне.       Минхо не говорит ничего, просто держит свой напряженный и сосредоточенный взгляд на лице Джисона: просто, чтобы разозлить его. Кожа Джисона вспыхивает ещё больше красным, когда пятится от принизывающих глаз Минхо и ежится от раздражения. Минхо улыбается и впивается пальцами его в бедра чуть сильнее, чтобы остановить его от сильного телодвижения.       – Ты такой раздражающий, – выплевывает Джисон.       – Ох, это я – раздражающий?       – Даже не можешь сделать что-нибудь, кроме как пялиться на меня, ты такой…       Джисон обрывает себя стоном, когда Минхо прижимает свои бедра к промежности Джисона. Его челюсть падает, а глаза трепещут. Минхо улыбается.       – Такой – какой? – он трется своими бедрами о промежность Джисона, смотря, как глаза того зажмуриваются и чувствует, как тело перед ним дрожит. – Я какой, малыш?       – Ты… – Джисон впивается ногтями в плечи Минхо. Он двигает бедрами назад и вперед, медленно, будто не осознавая, что делает это. – Блять.       Его голова падает на грудь Минхо, и Минхо чувствует нездоровое чувство гордости, растущее под ребрами.       – Посмотри на себя, – воркует Минхо. Он тянется пальцами к краю футболки Джисона, слабо царапая ногтями по его коже. Джисон дрожит. – Весь напряженный, а я едва ли прикоснулся к тебе.       Джисон бурчит что-то бессвязное в грудь Минхо. Звучало смутно похожее на заикающееся «Иди на хуй.». Сейчас он трется о бедра Минхо с большим усердием, всё ещё медленно, но с такой силой толкается ими, что Минхо приходится переместить вес своего тела, так чтобы Джисон не упал на него полностью.       Минхо прижался губами к шее Джисона, прямо к изгибу, где начинается линия его челюсти. Он исследует кожу губами, мягкость, смешанная с блеском пота, заставляет его рот покалывать. Джисон содрогается, крепче сжимая мышцы на его плечах.       – И это всё, что мне нужно сделать, чтобы заткнуть тебя, малыш? – Минхо напрягает мышцы бедер. Джисон ускоряется. – Заставить тебя объезжать мои бедра?       Джисон поднимает голову. Он уже выглядит разбитым; вид его влажных губ и тяжелых век, заставляет член Минхо дернуться.       – Ты… – когда он подается бедрами вперед, дыхание Джисона сбивается. Его голова почти снова склоняется, но у него точно есть миссия, которую он должен выполнить, судя по лицу. – Ты такая сука, чел.       Прежде чем Минхо осознает, что делает, он отстраняется и дергает Джисона вперед, держа его футболку, поворачивает и толкает на кровать, так, что тот падает спиной на матрас, слегка подпрыгнув. Джисон приподнимается на локтях, глаза широко раскрыты, а дыхание тяжелое. Он отползает назад на подушки, и прикусывает губу, когда смотрит, как Минхо забирается на него.       На нем до сих пор его глупая кепка. Минхо срывает её и выбрасывает на пол, давая его темным волнам свободно отскакивать вокруг лица, затем он кладет руку на грудь Джисона и заставляет его распластаться на простынях.       – Что ты только что мне сказал? – Голос Минхо опасно низкий, лицо так близко к лицу Джисона, что они могут дышать воздухом друг друга.       – Я сказал… – глаза Джисона невинны, он облизывает и покусывает губы, а грудь тяжело вздымается в предвкушении. Он громко сглатывает. – Блять.       – Что такое, Сони? – Минхо хитро улыбается, пока движет рукой от груди Джисона вверх, чтобы прижаться к его щеке, мягко прикасаясь, что контрастировало с резкостью в его голосе. Джисон прижимается к его ладони. – Я думал, что, то и делаю, что всё болтаю. Чего ты так боишься?       – Я не… – Джисон снова сглатывает. – Не напуган.       – Нет? – Минхо улыбается шире, двигает большим пальцем, чтобы прижать к пухлой нижней губе Джисона. – Но ты был таким самоуверенным минуту назад. Что случилось, малыш?       Джисон дергается, затем зажмуривает свои глаза, будто пытается взять себя в руки. – Черт, ты такой горячий, – мямлит он напротив большого пальца Минхо.       Минхо мычит, окидывая взглядом лицо Джисона, поглаживая большим пальцем его щеку. – Аналогично, – бормочет он, даже не раздумывая.       Глаза Джисона раскрываются, а рот расплывается в чересчур самоуверенную улыбку. – Ты думаешь, я – горячий?       Минхо вздыхает, сдерживая порыв в том, чтобы сжать свои пальцы вокруг горла Джисона, и увидеть, как его глаза закатятся обратно в глазницы.       – Ты думаешь, я – горяч, о мой Бог, ты хочешь меня так сильно, – глаза Джисона мерцают, почти так же, как и зубы, когда улыбается. От ленты LED его кожа тоже сияет. – Погоди, скажи это снова, хочу услышать, как ты говоришь… – глаза Джисона снова зажмуриваются, а улыбка сменилась открытым ртом, когда Минхо вдавливает плотью своего бедра в его пах. – Хнгх…       – Ты ещё горячее, когда не раскрываешь свой рот, – говорит Минхо.       Он задирает подол футболки Джисона выше пупка, глядя на изгиб его талии, как мягкие линии очерчивают нижнюю часть живота и, как они изгибаются и растягиваются, когда Джисон двигает своими бедрами, чтобы тереться о бедро Минхо Он поднимает взгляд на лицо Джисона, как он пытается, но безуспешно, открыть свои глаза полностью, румянец расползается от его лица вниз к воротнику футболки, маленькие капельки пота катятся вниз по изгибу его шеи. А его рот – открытый, влажный, ярко-розовый, источал тихое, прерывистое дыхание и тихие стоны. Минхо глубже прижимается своим бедром в пах Джисона, вырывая сдавленный стон из горла Джисона. Он быстрее трется о ногу Минхо.       – Такой горячий, когда ты весь такой хнычущий и нуждающийся для меня, – бормочет Минхо. Его голос был хриплым. Он проводит ладонью вверх от живота Джисона к его груди, поднимая футболку ещё выше. Его рот наполняется слюной от вида такого количества кожи. Слегка бешенный – это один из вариантов, описать, как он себя чувствует. Он стискивает зубы, чтобы не укусить. – Я должен иметь тебя вот так всё время, хм?       – Да, да, да, – Джисон бездумно повторяет. Он тянет трясущиеся руки, чтобы схватиться за бедро Минхо, подтягивая его ближе, потираясь ещё быстрее.       – Да? – улыбается Минхо. – Это поэтому, ты всегда такой болтливый со мной? Ты хочешь, чтобы я прижимал тебя вот так, заставлял тебя теряться в словах?       – Нет… – Джисон ахает и содрогается, когда Минхо проводит большим пальцем по его соску. – Не теряться в… – он трется о бедро Минхо, попадает под особенно правильным углом и хныкает. – Блять.       Минхо воркует, поглаживая его по животу. – Ты уверен?       – З-заткнись, – Джисон звучит более плаксиво, чем того хотел. – Ты не можешь…мм…ты не можешь заткнуть меня если…блять, если бы попытался.       – Я не могу? – Минхо убирает ногу и берет Джисона за запястья, кладя их над головой. Он берет подол футболки Джисона и стягивает её через голову и руки. Он бросает одежду на пол.       Джисон делает маленький хнычущий звук и дергает бедрами вверх в поисках трения. Минхо садится на пятки и хватает бедра Джисона, чтобы их успокоить. Последний прикусил губу и перевел взгляд с лица Минхо, к тому как ладони держат его бедра, дальше ко всему остальному его телу. Он, явно, был расстроен, если судить по складке на его лбу.       – Не можешь, – Джисон щурит свои глаза на Минхо, в том, что он называет, серьезном взгляде. Он выглядит очаровательно дерзким. – Иди нахуй, – выплевывает он.       Минхо фыркает, медленно поглаживая бедра Джисона. – Такой грязный рот, Сони.       – Ага, – огрызается он. – Ты собираешься вымыть его для меня? Держу пари, что нет. Не можешь исправить меня, не можешь заткнуть, что ты собираешься…       Джисон затыкается, как только Минхо снимает свою футболку. Его рот застывает в форме буквы «о», а глаза возбужденно бегают по коже торса Минхо.       – Ты собираешься трахнуть меня? – его голос прерывистый, и слегка восторженный. – Теперь ты собираешься трахнуть меня? – его бедра дернулись в никуда.       Минхо усиливает хватку, заставляя его успокоиться. – Где твои презервативы?       Джисон зажигается. Его глаза становятся ещё шире, а рот расплывается в улыбке, которую он пытается сдержать, покусывая губу. Не помогает.       – Здесь, – он указывает на прикроватную тумбу, внимательно следя за Минхо, когда тот наклонялся. – Блять, ты такой горячий. Третий ящик. Блять.       Минхо наклоняется, берет презервативы и смазку, и кладет их на кровать, на расстоянии вытянутой руки. Затем, он просовывает пальцы под пояс боксеров Джисона, стягивая вниз и шорты, и нижнее белье в одно время. Джисон нетерпеливо поднимает бедра, чтобы Минхо мог снять всё полностью и откинуть на пол.       Теперь, когда он был полностью голым, Минхо не торопился, осматривая тело Джисона. Он был раскрасневшимся везде, грудь была покрыта испариной пота. Его член лежит напряженным на животе, красный и текущий на кончике. Джисон извивается.       – Прекрати смотреть, – скулит Джисон.       – Почему? – Минхо продолжает смотреть на Джисона, пока приспускает свои боксеры с пижамными штанами, медленно, заставляя Джисона затаить дыхание в предвкушении. – Ты такой прелестный, когда выглядишь вот так, – его член освобождается от боксеров. Джисон облизывает губы, подергивая пальцами. – Ждущий, когда я трахну тебя, – он берет себя в руку, начиная медленно надрачивать. – Ты будешь так хорошо смотреться на моем члене, не так ли?       Джисон издает тихий звук, и Минхо думает, что видел, как тот совсем слегка кивнул.       – Очень жаль, что ты такой негодник, – хмыкнул Минхо, когда провел пальцем своего большого пальца по щели. – Вместо этого, я просто кончу вот так.       Хныкая ещё громче, Джисон приподнимается на локтях и из него вырывается паникующий звук. Минхо сдерживает улыбку. Джисон – самое милое создание, которое он когда-либо видел.       – Что, малыш? – Минхо продолжает поглаживать свой член, шипя, когда сильнее сжимал кулак каждый раз, когда двигает ею вверх. – Я думал, что не могу заставить тебя замолчать, теперь ты совсем затих.       – Хён.       – Джисон, – Минхо со стоном произносит его имя, самоуверенно улыбаясь от того, как это вызывает видимую дрожь во всем теле Джисона.       – Ты такой злой, – дуется Джисон. Минхо хочет провести головкой члена по складке его выпяченных губ.       – Почему? – голос Минхо был напряженным. – Ты тоже можешь прикоснуться к себе, если хочешь.       Джисон дуется ещё сильнее, когда смотрит вниз на свой член: мокрый и болезненный на его животе. Минхо злобно ухмыляется, кладя руку на бедро Джисона, слыша, как его дыхание замерло в горле.       – Хочешь, чтобы я сделал это за тебя, м? – Минхо скользит рукой выше, располагая на внутренней стороне бедра Джисона. Он гладит там кожу, чувствует, как мускул дергается под его большим пальцем. – Если я это сделаю, ты будешь тихим, когда я тебе скажу?       Джисон, взгляд которого был прикован на руке Минхо, жалобно кивает. Он выглядит на грани отчаяния, будто на грани слез. Минхо думает о том, чтобы заставить слезы катиться вниз по его щекам и его член поддергивается в руке.       – Слова, малыш, – Минхо стискивает зубы.       Джисон стонет и в отчаянии откидывает голову. Он сжимает в кулаках простыни. – Просто…       Минхо хватает основание члена Джисона, вырывая слова прямо из его рта. Он издает сдавленный звук, когда Минхо дергает запястьем вверх и вниз, выдавливая капельки спермы из головки. Минхо двигается вперед, перенося свой вес на одну руку, так чтобы он мог держать оба их члена в другой руке, двигая бедрами, чтобы тереться ими друг о друга.       – Я задал вопрос, – Минхо говорит тихо, когда входит в пространство Джисона. Джисон извивался и хныкал под ним, а Минхо собирался распрощаться со своим рассудком. – Ты заткнешь свой рот, когда я тебе скажу?       – Да, блять, да, окей, – тараторит Джисон. Его глаза расфокусированы, и он наполовину хнычет, когда говорит. Он вероятно, без понятия, о чем спросил его Минхо, затуманенная голова сосредоточена исключительно на чистом удовольствии между ног.       – Да? – ворчит Минхо. – Или мне придется трахнуть тебя, пока ты не перестанешь говорить?       Минхо прижимает подушечку большого пальца к его щели и Джисон издает пронзительный крик.        – Хм? – Минхо продолжает, задыхаясь. Стоны Джисона становятся ошеломляющими. – Будешь говорить мне, что я не могу? Говорить мне, что я не могу тупо трахнуть тебя на моем члене, если попытаюсь?       Джисон глубже откидывает свою голову на подушку, громко скуля.       – Тебе такое нравится, не так ли? Заставляешь меня раздражаться. Ты хочешь грубо, вот так? – Минхо наклоняется и царапает зубами по горлу Джисона.       – Блять! – Джисон выгибается навстречу Минхо, затем воет, когда Минхо отстраняется. – Нет, пожалуйста, пожалуйста…       Минхо быстро хватает смазку и покрывает ею свои пальцы, обрывая мольбы Джисона тем, что вставляет пальцы в дырочку. Джисон резко втягивает воздух. Минхо следит за каждой морщинкой и подёргиванием лица Джисона, когда мягко раскрывает его, чувствуя, как ребристость его мягких стеночек прижимается к костяшкам пальцев.       Джисон двигает бедрами вниз к рукам Минхо. – Больше, – выдыхает он.       – Мм, не думаю, что ты заслужил это, малыш, – Минхо проводит другой рукой по бедру Джисона, обводя область у косточки. Джисон дрожит.       – Хен, – он стонет, опускает бедра вниз. – Больше.       – Больше, чего? – Минхо сгибает пальцы под правильным углом, вызывая резкий вздох из Джисона.       – Блять, больше, пожалуйста, пожалуйста, блять, – Джисон выгибает спину дугой, мяукая, когда Минхо безжалостно массирует его простату. – Пожалуйста, хён, блять…       Минхо дает ему ещё один палец под видом вознаграждения, но в действительности, его член болит, а Джисон стонет и извивается под ним, и в нем растет нетерпение с каждой секундой. Если он не вытрахает мозги Джисона в следующую минуту, он, скорее всего, сойдёт с ума.       Он снимает свои боксеры и штаны полностью, затем разрывает фольгированную упаковку зубами и раскатывает презерватив на свой член.       – Блять, – выдыхает Джисон. – Ты такой горячий, – его тяжелое дыхание учащается, когда Минхо снова забирается на него. Он буквально вибрировал, Минхо почти мог это видеть. – Теперь ты собираешь трахнуть меня?       – Ты как сломанная пластинка, – бормочет Минхо, надравичая свой член ещё пару раз.       Джисон смотрит вниз, между ними, фокусируясь на руке Минхо лежащей на длине, и на его лице не было ничего кроме отчаянной решимости.       – Ну, может если ты… – его колкость была прервана, тем, как Минхо приблизил свой член к его дырочке и медленно толкнулся в неё. Глаза Джисона закатились и дрожаще закрылись. Его челюсть раскрылась.       Возможно, у Минхо было припасено что-то дерзкое для ответа, но Джисон ощущается так горячо на его члене, а его миленькое оттраханное лицо, это что-то прямиком из его влажных снов. Минхо разучился говорить что-либо другое, кроме напряженного «Блять».       В ответ Джисон издает сдавленный звук, руки тянутся, чтобы схватить плечи Минхо. Минхо чувствует прилив жара, растекающийся по нему от того, каким маленьким выглядит Джисон под ним. Его плечи широкие, но не настолько как у Минхо, а его бицепсы хорошо развиты, но Минхо знает, что его собственные больше. Он возвращает контроль над своими мыслями, сдерживая себя от того, чтобы прижать запястья Джисона к постели и оттрахать его в матрас.       Глаза Джисона, напряженные и тяжелые от похоти, распахиваются, когда Минхо входит до конца, а их бедра прижаты вплотную друг к другу.       – Хорошо? – спрашивает Минхо. Он начинает медленно двигаться в Джисоне, едва вытаскивая, входя своим членом так глубоко в Джисона, как только может.       Джисон произносит что-то невнятное, расфокусированные глаза стараются изо всех сил не закрыться снова. Член Минхо дергается внутри стеночек Джисона.       – М? – Минхо ухмыляется ему. – Не слышу тебя, малыш.       Джисон бросил попытки заговорить, особенно, когда Минхо увеличил силу своих толчков, позволяя своему рту раскрыться от долгих стонов.       – Что это было за обвинение, что я не могу тебя заткнуть? – Минхо увеличивает мощность своих толчков, выдавливая отрывистые стоны из горла Джисона. – Ты разговаривал так много, хм? Теперь ты вообще не можешь говорить.       Он меняет угол и стоны Джисона превращаются в крики, руки падают с плеч Минхо и приземляются рядом с его головой. Он выглядит так хорошо, распластанный вот так, глядящий на Минхо сквозь ресницы. Минхо стискивает зубы, ощущая, как что-то животное вырывается из его горла.       – Х… – скулит Джисон. – Хён.       – Да, малыш, – задыхается Минхо.       Что-то в тоне Минхо посылает дрожь по всему телу Джисона. Его зрачки такие расширенные, такие темные под светом.       – Быст… Быстрее.       Минхо не стал дожидаться, когда тот станет умолять, не мог. В нем нарастало удовольствие, с каждым толчком в теплоту Джисона, и он гонится за ним с энтузиазмом. Минхо резко двигал бедрами, входя и выходя, хрипел, тяжело дышал, позволяя цунами жара подняться в нем пока этот жар не станет всем, что он может чувствовать. В его голове ничего не было, ничего, что он может видеть или подумать, или чувствовать, кроме удовольствия тела Джисона обившегося вокруг его.       Он берет член Джисона и надрачивает его, заставляя его заплакать и сморщить лицо.       – Такой охуенно прекрасный, – Минхо двигает рукой быстрее, подводя Джисона ближе к краю. – Самый прекрасный мальчик. Дай мне посмотреть, как ты прекрасен, когда кончаешь для меня.       Джисон кончает с громким дрожащим воплем, выгибая спину и сжимаясь вокруг члена Минхо. Минхо заглушает глубокий стон и продолжает входить в сжимающуюся теплоту Джисона, держа его бедра железной хваткой, когда он не переставал извиваться.       По каждому нерву в теле Минхо проходит электрическая волна, отключая его мозг и напрягая мышцы в его подёргивающихся бедрах. Он стонет, продолжая двигаться в теплоту тела Джисона, проходя сквозь оргазм, прежде чем выйти и упасть прямо на него с дрожащим выдохом.       На мгновение в комнате становится тихо. Вентилятор Джисона жужжит где-то вдалеке. Их тяжелое дыхание сбилось в ассиметричный ритм, и Минхо осознает, что чувствует, как грудь Джисона тяжело вздымается от его веса.        – Прости, – бормочет он, поднимая себя на трясущихся руках. Его живот липкий от того, что он лежал, там, где кончил Джисон.       – Всё нормально, – говорит Джисон, звуча застенчиво. Он лежит тихо, смотря как Минхо снимает презерватив и бросает его в мусорку. – Ох, – тихо говорит он, когда Минхо поднимает свою футболку и вытирает сперму с его живота.       – Я всё равно займусь завтра уборкой, поэтому… – Минхо опускает ткань вниз, вытирая излишки смазки, извиняясь, когда Джисон скулит, потому что он всё ещё чувствительный.       – И, типа… – Джисон поднимает на Минхо взгляд. – Теперь у нас всё спокойно, верно?       Минхо смотрит на Джисона. Его волосы разметались по подушке вокруг головы, как каштановый ореол, пухлые щеки порозовели, а глаза, в которых сквозь ресницы сияли звезды, широко раскрыты. Его рот растянулся в глупой ухмылке, будто Минхо не вытрахал из него все силы. Минхо останавливается на секунды, ожидая, когда на него снизойдет пост-оргазменная ясность. Не снизойдет.       – Ага, – говорит Минхо, закатывая глаза и улыбаясь. Он сворачивает свою футболку в шар и бросает в переполненную корзину для белья. – У нас всё спокойно.