Останови меня

      К концу августа Гарри потерял всякое желание жить. От Блэков он узнал, что Саллоу умерли в тот же вечер и их дочь, Минерва — он даже удивиться не успел — нашла их следующим утром. Эва умерла при необъяснимых обстоятельствах — только отпечаток едва ли известной кому-то из нынешнего поколения скверны говорил, что Смерть сама коснулась её. Себастьян ушёл следом за своей любовью, но от горя.       Стоит ли говорить, что после этого Гарри ходил как в воду опущенный?..       «И зачем я только пришёл?!»       Гарри разнёс всё в своей комнате, мощным выбросом заставил загореться руны на потолке. А потом всё остальное.       Но Регулус и Сириус не стали даже отчитывать мальчика, сидящего перед комнатой на подпаленной софе и стыдливо плачущего в свои колени, пока домовики тушили пожар и чинили комнату.       — Их же нельзя спалить, если они смешаны с родовым камнем… — прошептал Регулус. Но Сириус ткнул его в плечо и заставил сесть рядом с Гарри.       Он сам опустился по другую сторону и потрепал того по плечу, как собственного внука.       — Вот зачем я только к ним сунулся? — Гарри поднял голову и покрасневшими глазами посмотрел на Регулуса.       Тот разумеется уже знал, что сын и взрослое поколение выходили из дома. Отругал его, разумеется, пока Сириус не отругал его следом. «Видишь же, мальчику плохо!»       — Так было предназначено.       — Но если всё должно случиться в любом случае, как не меняй, то что здесь делаю я?! — закричал он, громко всплескивая руками.       Синие искры вспыхнули моментально, домовики, только успокоившие пожар, прижали уши, но Регулус обнял Гарри своей успокаивающей магией. Сразу стало чуть легче дышать, истерика ушла. Но на её месте обозравалась зияющая пустота.       — Ты меняешь, потому что знаешь, что нужно менять. А о своём приходе к ней не знал, — сказал Сириус.       — Она знала, — он откинулся на спинку софы. В голове не было ничего. — Знала, но не остановила, — но говорило сердце.       — Потому что таков порядок, Гарри, — Сириус погладил его по плечу.       — И она была готова к этому.       Гарри ничего не ответил ни Сириусу, ни Регулусу. Он смотрел в открытые двери на домовиков, которые сновали своими маленькими ножками по саже от серебряных рун и потолочной краски.       Дейли попеременно смотрела на своих главных хозяев.       — Такая цена за информацию, которая даёт мне больше вопросов, чем ответов… — он устало прикрыл глаза.       — Это не цена, Гарри, — поправил его Регулус. Поттер повернул голову и безжизненно посмотрел на него. — Это обязанность. Правила игры.       — Игры в жизнь? Разве после победы она не заслужила прожить полную жизнь?       — И она прожила, — поддержал Сириус. — Гарри, ты забываешь, но обычные люди, не четвёртые, не живут так долго, как мы.       Думать об этом Гарри не хотел.       Он поднялся, сложил руки в карманы и пошёл… Куда-нибудь. Ему нужно куда-нибудь.       Нужно сбежать. Он очень этого хотел. Но куда он пойдёт?.. К Тому? Пока что страшно было даже думать о том, что скоро им всё равно придётся поговорить.       К чему они придут?       Бредя по мраморному полу в неизвестном направлении, Гарри представлял их диалог.       » — Привет, — нет, стоп, слишком неуверенно прозвучало.       Я пройду мимо, сяду у окна, даже не обратив на него внимания. Самоуверенно или глупо? Черт.       — Привет, Величество, — произнесу я как обычно и плюхнуться у окна. А он конечно же будет сидеть напротив и пилить меня своим пожирающим взглядом, прямо как в зеркале было.       И, черт, это правда было моё желание? Откуда там вообще столько зеркал Еиналеж?!       — Привет, — ответит Том коротко.       Двор будет переглядываться, но не думаю, что они что-то знают. Мы просидим в купе, пока не придёт время старосте выйти на собрание.       Я проскользну за ним.       — Том, постой.       — Знакомая ситуация? — обернётся. — В прошлый раз это я тебя останавливал.       Единорог.       — Павлин, — эй, это мои мысли, ты не можешь мне отвечать.       — Ну короче, я всё осознал, ты мне… типа нравишься.       — Наконец-то ты это признал, — хитро усмехнется.       Он сделает медленный шаг ко мне. На пробу. Не передумаю ли, не захочу ли сбежать. Но я тоже сделаю шаг.       Его ладонь ляжет на мою щеку… Нет нет, лучше подбородок. А затем Том притянет меня и медленно поцелует.       Какой же я слащавый.»       Вздохнув, Гарри остановился рядом с дверью, за которой играл целый оркестр.       Он приоткрыл дверь и ясный свет ударил прямо в глаза. Огромные окна в просторном зале сливались с зачарованным потолком, который отражал все краски ясного неба — впервые такого светлого со времён начала пандемии.       Солнечные лучи ярко освещали деревянный, лакированный паркет, а солнечные зайчики отражались от хрустального пианино, за которым играл Альфард. Вид его был умиротворенный, а пальцы сами бегали по клавишам. Скрипки и флейты в тон ему играли за спиной.       — Красиво.       Альфард дёрнулся, прозвучала неправильная нота, скрипка резанула, а флейта замолкла.       — Ой, прости.       — Да всё в порядке, — Альф опустил руки на колени и посмотрел на Гарри.       Он медленно двинулся к нему. Пальцы прошлись по прозрачному, но играющему всеми красками пианино.       — Играешь? — спросил Альф.       — Нет, — покачал Гарри головой.       Он помнил, как Гермиона учила играть Рона, когда они оказались на Площади Гримо, пока были в бегах. Но это, конечно же, было не так умело и красиво, как получалось у Блэка.       — А рос бы с нами, научили, — без задних мыслей заявил Альф.       Но затем вдруг вспомнил о том, кем являлся Гарри…       — А ты?..       — Я не могу тебе рассказать, — покачал Гарри головой, уже зная, что последует дальше.       — Даже образно? — вздохнул он.       — Ничего из того, что может изменить твоё будущее.       — А… — Альф покусал губы. — Ты знал меня?       — Нет, — покачал Гарри головой.       — Нет, потому что не можешь рассказать или…       — Не знал.       Поттер оперся на пианино. Оно на удивление было таким крепким, что Гарри бы мог даже подумать, что оно скорее из алмаза, чем из хрусталя. Но на всякий случай не стал сильно давить.       — А знал кого-нибудь из Блэков?       — Знал.       В памяти всплыл Сириус. Улыбающийся, счастливый, но затем безжизненно падающий в арку…       — А мы… не стали плохими? — вопрос вдруг заставил Гарри забыть о Сириусе. — Просто… Я думаю, что Валь и Орион намного больше других, в точности как тётя Ли, радеют за чистоту крови.       Альф поводил пальцем по одной из клавиш, а затем медленно нажал. Протяжное си сопроводилось мелодией флейты, которая сразу же после этого утихла.       — Мне кажется, что если бы не ты, то все бы забыли про важность обновления крови, — он нажал на ещё пару клавиш, не глядя на Гарри. — Орион и Валь, очевидно, поженятся и станут Лордом и Леди рода. А они, как ты заметил, самые настоящие аристократы. Плебеев не уважают, — фыркнул он.       — Заметил, — усмехнулся Гарри, садясь рядом с ним на скамейку. — Но я не могу ответить.       Возникло абсолютно человеческое желание потыкать клавиши. Что он и сделал.       Флейта и подключившаяся скрипка старались уловить его ломанную мелодию, немного спрашивая её. Но не сильно конечно.       Альф по доброму усмехнулся.       — Я уверен, что ты не один из двадцати восьми.       — Ох, Альф, ты не знаешь реалий будущего, — не сдержался Гарри. Музыка — если её можно было так назвать — прекратилась.       — Я предполагаю. Идёт война у нас и у маглов. Эпидемия драконьей оспы. Очевидно Реддл набирает силу. А учитывая, что ты посланник Смерти, то… — он показательно развёл руками, а затем отмахнулся. — Ладно, не строй каменное лицо. Можешь не отвечать.       Гарри благодарно ему кивнул и смог выдохнуть.       — Становится так сложно, Альф…       — У меня ощущение, что тебе никогда не было легко, братец, — Альф начал играть, прикрыв глаза. — Но надеюсь, что когда-нибудь будет.       — Да, я тоже надеюсь.       Гарри немного посидел рядом с ним, наблюдая за калышемися листочками ясеня за окном. Яркая птичка села на перила маленького балкончика. А затем к ней подлетела вторая, чуть бледнее.       — Альф, — позвал Гарри, вспомнив о чем хотел давно спросить. Блэк, не открывая глаз и не открываясь от игры, вопросительно мыкнул. — Как у вас дела с Эйлин?       Музыка на секунду остановилась. Но продолжилась вновь.       — Не думаю, что ты интересовался моей личной жизнью, что совершенно нормально, когда надо спасать будущее, — он усмехнулся. — У нас в октябре должна была быть свадьба. Но учитывая пандемию…       — Мне жаль.       — Мне тоже. Даже увидеться с ней не могу, — между бровей залегла складка, музыка стала мрачнее.       — Не переживай, всё образуется. Я знаю, — Гарри похлопал его по плечу и встал.       Альфард открыл глаза и посмотрел на него. С секунду искал ответ в его лице, а затем кивнул и, улыбнувшись, продолжил играть.       Не скажет же Поттер, что в его будущем Эйлин вышла за другого.       «Вся моя жизнь сейчас обман на обмане. Вру Тому почти обо всём, остальным, даже Альфу. Но главное, наверно, себе… Я вообще люблю его? Ну… Наверно он мне нравится, в этом я уверен. Уверен же?»       — Здравствуй, Гарри, — раздалось за спиной.       — Привет, Лу.       Девушка с короткой причёской смотрелась ещё немного непривычно. Но она хотя бы была цела.       — Сиги, стой!       Внезапно дети пронеслись по коридору. Сигнус проскочил прямо между ними с чем-то в руках. Араминта, придерживая полы юбки, неслась за ним.       — Не догонишь, не догонишь!       — Не упадите! — крикнул им в след Гарри, чем даже себя заставил удивиться.       Пекся о мелких?       — Не бойся. Домовики появятся сразу, как только что-то случится, — девушка взяла его за локоть, и они вместе направились дальше. — Странно, конечно, что их сейчас нет рядом.       — Может готовят ужин, — «или чинят мою комнату».       Лукреция не ответила, пожимая тонкими плечиками.       — Как твои дела, Гарри? — поинтересовалась она спустя полкоридора, заглядывая ему в глаза. — Выглядишь измотанным.       — Не люблю сидеть дома, — частично это было правдой. — Конечно, Мэнор огромный, но я как будто совсем не знаю, чем заняться.       — Это нормально, — кивнула девушка. — Обычно мы спасаемся беседами, играми, чтением, — начала перечислять она. — Здесь мы ещё хотя бы полным составом. А представь каково в Блэк Хаусе, где мы живём, — Лу поморщила носик и поджала губы. — Квартира в городе, света мало, из развлечений библиотека, потому что с Ори не поиграешь даже во взрывные карты!       — Уверен, он играет только в шахматы.       — И ты прав. Я конечно его люблю, но иногда он такой чопорный капризулька.       Гарри тут же прыснул от смеха. Не дай Мерлин Ориону услышать такое обращение.       — Они с Валь друг другу подходят, — заметила Лу.       — А что насчёт тебя и Мальсибера? — с улыбкой подначивающе уточнил Гарри.       Рядом с Лу всегда поднималось настроение.       — Ренф, — девушка мечтательно улыбнулась, — он… не совсем, как я.       — Ну… По-моему, вы оба довольно молчаливы. Из него конечно иной раз и поднятой брови не вытянешь, а две эмоции за день вообще немыслимо…       Лу уже заливисто смеялась, не слушая его. Гарри усмехнулся.       — Может немного. Со мной он совсем другой!       — Не сомневаюсь, — согласился он.       Они шли какое-то время в тишине, но потом Лукреция вдруг произнесла:       — Спасибо, Гарри.       — За что? — он посмотрел на неё.       Лу пожала плечами.       — Что поднял мне настроение. Очень тяжело сидеть в Мэноре, ты прав, — кивнула она. Где-то закричали Сигнус и Араминта. — И спасибо, что поговорил с отцом о Ренфальде. Думаю… Если бы не ты, у нас бы ничего не вышло.       Она добродушно ему улыбнулась. Гарри ответил тем же, накрыв её ладонь на своём локте.       Что ж, кажется, он и правда сделал хоть что-то хорошее.

***

      — Привет, Валь.       Гарри аккуратно приоткрыл дубовую дверь и заглянул. В комнате, несмотря на плотно закрытые шторы было необычайно ярко. Серебряные руны светились лунным светом. Пурпурные и бледно сиреневые — почти белые — искры летали над кроватью.       Вальбурга смотрела в потолок. Гарри сначала подумал, что она его не заметила, но затем девушка приподняла кисть и махнула ему.       — Проходи.       Гарри, закусив губу, мягко прикрыл дверь и подошёл к кровати.       Он оказался около её комнаты случайно, после того как проводил Лу до творческой мастерской.       — Пожалуйста, присаживайся, — Вальбурга указала на кресло. — Я немного не в форме, не могу принять тебя, как положено.       Как было положено, Гарри не знал, потому что с дочерьми Блэк общался за пределами спального крыла.       — Ничего, — он не говорил громко, казалось, здесь это было просто противопоказано.       Небольшой дым развевался по комнате, смешиваясь с магическими потоками. Кажется рядом с ним мелькнула синяя искра…       — Это дым от горящей звёздной пыли, — пояснила Вальбурга.       Она немного приподнялась на подушках, из-за чего поморщилась. Гарри тут же подскочил, чтобы помочь ей. Вальбурга благодарно, но натянуто улыбнулась.       — И что он делает? — Гарри не стал спрашивать ни про пыль, ни про то, как она может гореть.       — Заставляет выбираться магию.       Он посмотрел на редкие синие всполохи, начинающие развеваться вокруг кровати.       — Магия лечит. А руны из звёздной пыли и родового камня сдерживают её в пределах комнаты.       Гарри поднял взгляд к потолку. Так руны были не просто из серебряной краски…       — Как ты? — он вернул вниманием к Валь.       Девушка посмотрела на свои руки — сейчас они были открыты до плеч. И зрелище было не из лучших.       — Я навсегда потеряла возможность носить открытые платья… — в голосе было столько боли и печали, что Гарри хотелось немедленно найти способ вылечить её. — Расщепление навсегда оставляет шрамы.       Гарри просто кивнул. Он помнил, что Рон, даже после восстановления, не мог свести шрамы с плеч. И Гермиона не смогла придумать, как помочь ему.       И ведь в этом опять был виноват он сам… Если бы только Поллукс не аппарировал вместе с ним и Регулусом… Вот так, кому-то делаешь хорошо, а кому-то плохо.       — Болит? — он не знал, что ещё спросить.       — Я почти не чувствую, — Валь сонно смотрела перед собой на синие всполохи, которые принёс Гарри. — Наверно по той причине, что во мне не меньше пинты обезболивающих зелий.       — А… Какие прогнозы?       — Гарри, я же не умираю, — она наклонила голову и по-доброму ему улыбнулась. — Ещё немного заживёт и к октябрю я смогу выходить в свет, — но после этих слов она сразу же потускнела. — Если драконья оспа уйдёт.       Гарри положил ладонь на руку Валь.       — Я обещаю тебе, скоро всё закончится.       Валь поджала губы в улыбке.

***

      Ужины в последнее время были совсем тихими. Разумеется, народу было много, но всё молчали с хмурыми лицами, либо переговаривались только с соседями.       Поллукс, Арктурус и Регулус большую часть времени отсутствовали. Гильдии зельеваров и артефакторов работали на износ, чтобы найти лекарство от болезни, вновь охватившей Британию, но почти никто из них не болел драконьей оспой в детстве, поэтому около половины уже заболело, даже не смотря на защитные меры.       Гарри слышал об этом ещё несколько недель назад. Как дела обстояли сейчас, он не знал. В прочем, он не знал ничего о том, что происходило в Англии сейчас.       —… какой-то кошмар! — донеслись до них последние слова Поллукса, когда он раскрыл дверь в столовую.       Регулус, проведший весь день в своей мастерской, шёл по правую руку от него, сложив руки в карманы. Рукава были закатаны, а волосы взъерошены. Глаза уставшие. «Создает новый артефакт?»       Арктурус шёл с другой стороны. Его взгляд всё время говорил о том, что он раздражен. Сейчас его выводило любое лишнее слово, он уже наказал Ориона за чрезмерное желание что-то сделать — это удивило Гарри больше всего. Несвойственное поведение обычно равнодушного будущего Лорда. Вероятно, в кризисные ситуации он начинал действовать решительно.       Поэтому теперь такой же рассерженный как отец Орион огрызался на любое слово своих сиблингов. Лу и Альф просто сидели рядом с Гарри и тихо переговаривались о своём.       Казалось, самыми позитивными были Сигнус и Араминта. Они весело смеялись в конце стола. И если кто-то посмеет на них буркнуть, то мамочки сразу же дадут «звездюлей». Ирма и Милания могли найти подход к своим мужьям и наругать детей. Но Кассиопея не раздумывала, сразу давала всем подзатыльники.       Вот она была той, кто контролировал всё в этом доме.       В этот период пандемии почти все открылись с новой стороны. Орион и Арктурус стали неравнодушными. Альф спокойным. Дедушки тихими. А Кассиопея дерзкой.       Какими бы разными не были Блэки, все они в какой-то момент обнажали свою скрытую сторону, которая уравновешивала их с остальными.       И только Гарри чувствовал, что он не к месту. Какое-то отчаяние накрывало его. Какими бы нервными, спокойными, веселыми не были Блэки, они не отчаивались.       — Что с тобой? — Кассиопея нашла его в беседке.       Было уже темно, около одиннадцати. В саду горела люминесцентная лоза, оплетшая своими маленькими, тоненькими стебельками все каменные дорожки.       Гарри, смотревший вдаль, почти испугался. Он прокашлялся и потирая бровь указал Касси на плетение кресло.       — Ты в порядке? — она присела и, положив ногу на ногу, посильнее запахнула свою шаль.       — М… Нет?       Он устал. Безумно устал. Эта дурацкая неизвестность. Снова отрезанный от мира, в котором происходит невесть что. Гарри чувствовал, будто он снова в бегах.       — Что происходит, Касс? — Гарри упер локти в колени, а сам весь сгорбился, глядя в пол. — Что с драконьей оспой? Сколько уже умерло?       Он знал это. Он слышал. В конце концов он из будущего — к восьмидесятым недоживет большая часть аристократов.       Кассиопея тяжело вздохнула. Волосы медленно становились серыми, как мышиная шерсть.       — Немного, — начала она, стараясь быть осторожной с каждым словом. — Из двадцати восьми священных семей всего несколько человек. Самое печальное… погиб Розье старший.       Гарри вздрогнул от этих слов. Думать о том, что смерть уже пришла к его знакомым, было невыносимо.       — Никто не знает, откуда началась болезнь. Она просто… появилась. Сперва в Лондоне, а затем распространилась по всей Британии. Мы находимся в полном неведении.       Кассиопея вздохнула, и его сердце сжалось, когда он увидел, как грусть отражается на её лице. Она старалась сохранить спокойствие, но слова складывались в чёткую картину хаоса.       — Регулус с артефакторами разработал специальный артефакт, который оберегает от вируса. На него возложены большие надежды, но пока его успели протестировать лишь на небольшой группе людей.       — Это хоть что-то, — проговорил Гарри, отчасти успокаиваясь от надежды, которую могла дать наука.       — Да, но гильдия зельеваров тоже работает. Они создали укрепляющие зелья с антидотом против драконьей крови — ну, ты знаешь, оспа из-за нее. По слухам, зелье помогает. Хогвартс и другие места с большим скоплением магов уже обработаны. По всем уголкам развешены артефакты. Они пытаются минимизировать риски.       — И это всё, что мы можем сделать? — задал он вопрос, полный недовольства. — Как будто это решит проблему.       — Да, я понимаю, — ответила Кассиопея, её голос стал спокойным и уверенным. — Утром в министерстве каждый работник обязан пройти быстрое обследование. А остальных просят не покидать свои дома. Это может показаться жестоким, но нам нужно избавиться от вируса.       Гарри почувствовал, как горечь нарастает в его груди. Почему это всё происходит именно сейчас? Почему жизнь снова сводится к постоянным страданиям и беспокойству?       — Но когда это закончится? — горестно произнёс он, чувствуя, как ему накатило отчаяние. — И ведь я знал, Касс, но никак не могу это решить! Черт, и почему я так плохо учился!       Гарри скосил и со всей силы ударил плетеное кресло, от чего то отлетело прямо в перегородку беседки и упало.       — Подожди, — Касс подскочила и обхватила его плечи. — Всё нормально. Всё под контролем. Мы уверены, что болезнь не переместится в Европу. На самом деле, — добавила она, пожимая плечами, — в последние дни она, кажется, спадает.       Гарри развернулся и встретил её взгляд, он не верил своим ушам.       — Разумеется, всё ещё не идеально, но через пару месяцев всё пройдёт. И жизнь вновь войдёт в привычный ритм.       — И ты имеешь в виду… рождество? — спросил Гарри, не веря в то, что слышит.       — Да! К Рождеству, вероятно, всё будет спокойно. Тогда мы сможем провести бал, как планировалось.       Гарри устало провёл рукой по лицу, теряясь в этом утешении. Бал? Ещё бал? Все эти веселые вечера аристократов…       — Ты знаешь, мне сейчас совсем не до праздников, — вздохнул он, — даже если мы сможем это устроить.       — Это не просто праздник, Гарри. Это возможность снова собраться, как одно сплочённой общество. Чтобы мы могли вспомнить о том, что есть ещё радость в нашей жизни. И это может помочь всем.       Он взглянул на неё. Кассиопея была полна энтузиазма, и это постепенно начинало пробуждать в нём искреннюю надежду. Если они действительно смогут провести бал и создать хотя бы кусочек нормальной жизни среди этого хаоса, возможно, это и правда принесёт свет в это тёмное время.       — Всё будет хорошо, Гарри, — Касси обняла своего племянника. — По крайней мере это не твоя проблема.       Да. У него точно есть проблемы пострашнее. Контракт со Смертью истекает. А будущее не изменено.