Счастье

Гарри чувствовал себя неловко. Он стоял рядом с Люциусом Малфоем, одетый в безупречно сшитую на заказ мантию, которую Нарцисса выбрала специально для их очередного визита в Хогвартс. Рядом был профессор Северус Снейп, который, как всегда, стоял с каменным лицом, наблюдая за происходящим. Люциус, осматривая Гарри с явным одобрением, вдруг, без какого-либо предупреждения, легко поднял его на руки, как будто тот был не подростком, а маленьким ребёнком. Гарри вспыхнул, почувствовав на себе внимательный взгляд Снейпа. — Люциус! — с раздражением сказал Гарри, стараясь вырваться. — Я уже не ребёнок! Зачем вы это делаете на глазах у профессора Снейпа? Северус, приподняв одну бровь, посмотрел на них с плохо скрываемым сарказмом. — Неужели, Люциус, ты решил, что Поттер настолько слаб, что не может стоять самостоятельно? Или это новый метод воспитания в аристократической среде? Люциус не обратил никакого внимания на колкость друга. Он чуть улыбнулся и слегка потрепал Гарри по плечу, прежде чем осторожно опустить его на пол. — Гарри — теперь мой сын, Северус, а не просто "Поттер". И, если мне вздумается показать свою привязанность, я это сделаю, — сказал он с невозмутимым тоном. — К тому же, он настолько лёгкий, что мне кажется, будто я держу в руках перо. Это лишь доказывает, как сильно мы должны позаботиться о нём. Снейп усмехнулся, скрестив руки на груди. — Забота, говоришь? Я бы предпочёл, чтобы ты не превращал его в мальчика для публичных демонстраций своей "заботы". Хотя, — он с прищуром посмотрел на Гарри, — должен признать, одежда на нём выглядит лучше, чем в те дни, когда он бегал в своих мешковатых тряпках. Гарри покраснел ещё сильнее и потупил взгляд, чувствуя, как всё тело горит от смущения. — Я могу стоять сам... и борщ больше не хочу, — пробормотал он, отчаянно пытаясь сменить тему. Люциус лишь усмехнулся и похлопал Гарри по плечу. — Привыкай, мальчик. Ты теперь Малфой, и к тебе будут относиться соответственно. А борщ, Гарри, — это забота Нарциссы, так что лучше смирись. Северус едва удержался от улыбки и сухо добавил: — Пожалуй, даже я начну задумываться, не слишком ли тебя балуют. Гарри тяжело вздохнул, понимая, что жизнь с Малфоями будет сложнее, чем он думал.

***

Гарри быстро понял, что жизнь аристократа — это совсем не то, к чему он привык. Ему нравилось бегать, шуметь и смеяться, как он делал раньше, но теперь это стало недопустимым. Люциус Малфой строго предупреждал его: "Ты теперь представитель древнего рода, Гарри. Каждое твоё движение должно отражать достоинство и утончённость." Гарри чувствовал себя, словно птица в клетке. Даже на переменах он больше не мог носиться по коридорам, как раньше. Вместо этого он вынужден был сдержанно ходить рядом с Драко и его аристократической свитой. Все они, кажется, восприняли Гарри в свои ряды как что-то само собой разумеющееся, словно он всегда был одним из них. Раз в неделю Драко устраивал вечеринки в комнате Слизерина, куда приглашались только чистокровные дети. Гарри чувствовал себя чужим, сидя на мягких диванах среди ребят, которые обсуждали свои семьи, богатство и магические традиции. Драко, однако, следил, чтобы Гарри не выглядел изгоем, и даже иногда подсовывал ему дорогие сладости или втягивал в разговор. Что касается Гермионы и Рона, то Гарри мог с ними немного поговорить только на уроках, и то тихо, чтобы не вызвать недовольства Драко. Каждый раз, когда Рон пытался подойти ближе к Гарри на перемене, Драко холодно вставал между ними и смотрел на Рона так, будто тот — грязь под ногами. Гермиона, хотя и была терпимее, тоже избегала лишних столкновений с окружением Малфоя. — Гарри, ты правда доволен этой жизнью? — однажды спросила Гермиона шёпотом на уроке зельеварения, пока Снейп писал что-то на доске. — Это же не похоже на тебя. Гарри на мгновение задумался, вспоминая, как раньше он свободно бегал с Роном по коридорам Хогвартса или ел что угодно в Большом зале, не задумываясь о манерах. — Это... сложно, — ответил он тихо, бросая взгляд на Драко, который наблюдал за ними с другого конца класса. — Но, знаешь, мне хотя бы не приходится возвращаться к Дурслям. Гермиона кивнула, хотя в её глазах читалась тревога. Она видела, что Гарри не находит настоящего счастья в этой новой роли. После урока Драко подошёл к Гарри и, словно не замечая Гермиону и Рона, с лёгкой усмешкой сказал: — Ну что, Поттер, не скучаешь по своей прежней жизни? Думаю, ты выглядишь куда лучше в мантиях, чем в тех мешковатых тряпках, что были у тебя раньше. Гарри вздохнул и кивнул, чувствуя, что теперь его жизнь полностью подчинена новым правилам. Он знал, что Малфои заботятся о нём, но всё чаще ловил себя на мысли: какой ценой?