Разбежавшись, прыгну со скалы

Будильник отозвался болью в ушах. Сирена звенела на всю комнату, заставив Шейна мгновенно проснуться и вскочить с кровати. Комната тонула в полумраке. На стенах висели постеры со старых видеоигр на Nintendo, выцветшие афиши местных команд по гандболу, между ними затесалась пара изображений красивых девушек. Под кроватью валялись одинокие носки, а c корзины для грязного белья свисала забытая майка с последней тренировки. На тумбочке напротив кровати теснились трофеи, грамоты, медали за вторые и первые места. Внутри – беспорядочный хаос из учебников, вырванных листов и мелочей вроде булавок и скомканных чеков. Босые ноги коснулись зеленого ковра. Мягкий ворс слегка щекотал кожу, и желание упасть в сон нахлынуло новой волной. Шейн нащупал на тумбочке бутылку воды, сделал несколько больших глотков, заставляя себя проснуться. — Раз, два, три, четыре… — сосредоточенно считал он, подтягиваясь на перекладине, закрепленной в дверном проеме. Первое правило спортсмена: не говорить про первое правило спортсмена. Второе правило спортсмена - всегда делай зарядку. Третье правило спортсмена… Да в общем и целом - неважно. Пять лет назад он окончил старшую школу и поступил в колледж, впервые оказавшись вне родительской опеки (Кроме финансовой, конечно). Однако больше всего его волновала не учеба, а спортивный грант, который мог открыть ему дорогу в большой спорт. Парень планировал продолжить учебу в университете, чтобы повысить свои шансы на профессиональную карьеру. Теперь он играл за техасских пересмешников, но все на той же позиции – линейного. Линейные, как правило, одни из самых сильных игроков, которые мешают противникам и борются за отбитые мячи вратаря. Шейн со всей ответственностью подходил к своей роли в команде – через день ходил на стадион или в спортзал, чтобы укрепить мышцы. По вечерам после занятий бегал, освобождая голову от лишних мыслей. И лишь по выходным позволял себе немного расслабиться и приходил в гости к Дэнису, чтобы выпить и поиграть со своей крестницей. Дэнис из-за бурной семейной жизни забросил и спорт, и колледж – ему пришлось работать, чтобы обеспечивать семью. Амбиции отошли на второй план, уступив место необходимости зарабатывать и справляться с ежедневными заботами. Они с Клэр сняли скромную, но уютную двухкомнатную квартиру. Бывшая черлидерша следила за порядком (если не считать разбросанных игрушек Джас по всему ковру). В гостиной зелень растений заполняла стены, а поверх декоративных лиан были аккуратно развешаны маленькие лампочки. Под ними — фотографии: как вся команда встречала Клэр из роддома, вот тут Джас в один год, затем два, три, четыре… роспись Дэниса и Клэр. Каждый раз, приходя в гости, Шейн не оставался с пустыми руками. Он приносил игрушки, наборы, раскраски — неважно что, лишь бы порадовать девочку. И каждый раз Джас с радостным визгом неслась к двери, едва заслышав звонок. Вот и сейчас на кухне горел приглушенный свет, а девочка устроилась на коленях у крестного, раскрашивая принцессу. Клэр сидела укутавшись в свитер, попивая апельсиновый сок, Дэнис грыз семечки и сплевывал их на рядом лежащую газету, а Шейн потягивал свое любимое светлое. Они сидели за круглым деревянным столом и смотрели какой-то фильм. Джас, увлеченная процессом, разбросала мелки по всему столу, и когда Шейн ставит кружку пива, один из них трескается. Малышка вздохнула: –Дядя Шейн, ну е-мае! Шейн тихо усмехнулся, услышав привычное «ё-моё». Где-то подцепила это выражение, и теперь при каждом недовольстве вставляет его. -Джас, а ты не разбрасывай свои мелки где не следует. Держи порядок, - без особой строгости сказал Дэнис, выплевывая очередную шелуху от семечки на газету. -Ладно, - огорченно процедила девочка и продолжила раскрашивать, заходя за контуры рисунка. Фильм, игравший на фоне, давно перестал быть интересным, и троица просто разговаривала. — Мы вот собираемся на природу на следующих выходных, — сказал Дэнис, улыбаясь. — Не спеши. Поехал он… Джас кашлять начала. Может, никуда не поедем, — притормозила его Клэр, сделав очередной глоток апельсинового сока. Дэнис тяжело вздохнул, признавая правоту супруги. — Даже если она заболеет, я могу за ней присмотреть, а вы езжайте. Отдохните, в конце концов, — предложил Шейн. — Да не… Как же я ее больную оставлю? Вдруг что… — замахала руками Клэр. — Мам, можно я с дядей Шейном останусь? Я не хочу в лес! Там скучно! Ну пожа-а-алуйста! Обещаю не болеть! — девочка посмотрела на мать самыми большими глазами, на какие только была способна. Дэнис подхватил игру, сложил руки в замок и уставился на Клэр умоляющим взглядом. — Скажем так… Побудете вдвоем, поворкуете, хе-хе, — хмыкнул Шейн. Дэнис согласно кивнул, его ладонь незаметно легла на колено Клэр и лениво скользнула выше. Стол скрывал этот жест от посторонних глаз, и ни Шейн, ни Джас ничего не заметили. — Ладно, я подумаю, — протянула Клэр, бросив на мужа осуждающий взгляд, но руку не отодвинула.

***

Выйдя из своего домика, Макс увидела у себя на пороге Марни. Женщина обеспокоенно переминалась с ноги на ногу, явно не решаясь что-либо сказать. Тревожные мурашки прошлись по коже: — Что случилось? — Мне нужно с тобой поговорить. Прости, что так внезапно... — Марни нервно теребила край своей блузки, ее пальцы сжимались и разжимались. Кивнув, Макс молча отошла от прохода, приглашая гостью войти. С их последней встречи домик фермерши заметно изменился: пристроенная кухня расширила пространство, а новая комната стала просторной спальней. На кухне стояли зеленые шкафчики с деревянными столешницами, на стене висели часы, чуть ниже — медные сковородки и деревянные лопатки. Полки вдоль стены были уставлены горшками с растениями, аккуратными стопками тарелок и разноцветными чашками. На выложенном плиткой полу стоял скромный столик с двумя старыми стульями — Робин нашла их у себя на чердаке и продала Макс за символическую сумму. Фермер предложила гостье присесть, и та осторожно опустилась на стул, скрестив руки на груди. На предложение чая Марни лишь покачала головой, тяжело вздохнув. — Макс, Шейн меня очень волнует... Я не знаю, что делать, — голос ее дрожал. С тех пор, как между фермером и Шейном случился тот неожиданный момент близости, она почти не видела его. Он словно избегал ее. Лишь однажды она заметила его у озера — парень сидел на причале, свесив ноги в воду, и медленно пил пиво. “ Ты когда-нибудь чувствовала, что, сколько бы ты ни старалась, все равно облажаешься? Будто застряла в бесконечном цикле и не можешь найти выхода?” Спросил он ее тогда. Макс просто села рядом. Шейн смотрел на воду, а она — на его отражение. Ей хотелось спросить, что он видит: себя? Кем бы он хотел стать? Или кем он был? Видит ли свое истинное я или просто бессмысленно пялится в воду, остановив мысли от очередного потока. Может он устал думать о чем-то сложном и просто пытается найти покоя с самим собой, а фермер так нагло прервала эту гармонию? Нет. Он бы не заговорил с ней первым. — Раньше - да. Сейчас... изредка, — тихо ответила женщина. Шейн хмыкнул, отводя взгляд от своего лица, осуждающе смотрящего снизу. — Я чувствую, что, как бы ни пытался, все равно не справлюсь, — пауза повисла в воздухе, давя на обоих. — Прости, что тебе пришлось это видеть... Тебе не стоило тогда оставаться. — Ты не должен извиняться за это. Все мы - люди. — поспешно произнесла она и хотела добавить что-то еще, но голос словно замерз, не давая звуку вырваться наружу. Шейн мельком взглянул на фермера, в его глазах читалось безразличие вперемешку с усталостью. Он резко встал, отряхивая колени от несуществующей пыли. — Что ж, моя печень просит остановиться на сегодня. Встретимся еще.

С тех пор она его больше не видела.

Макс молча слушала соседку. — Он всегда мог пропадать на весь день, но сейчас я его не вижу днями! — женщина говорила все быстрее, сжимая кулаки. — Уходит и возвращается через день-два, телефон оставляет дома... Я не знаю, где он шляется! Сегодня утром снова ушел. Я сердцем чувствую — что-то не так. Что-то нехорошее... — Марни, дорогая, не волнуйся. Я найду его, — кареглазая мягко дотронулась до ее плеча и подбадривающе улыбнулась, позволяя морщинкам собраться у уголков губ. — Пойдем, я провожу тебя до ранчо. Заваришь себе чаю, успокоишься. Хорошо? Марни молча кивнула. По дороге Макс пыталась отвлечь ее разговорами о животных. Обычно женщина могла часами рассказывать про коров и кур, но сегодня ее ответы были короткими, с долгими паузами. Очевидно, тревога не отпускала мысли. Фермер прекрасно понимала ее чувства. Проводив Марни, девушка решила не терять времени и вышла на крыльцо, взяв пачку сигарет из кармана. — Так, в голову приходят только три места, — пробормотала она, чиркнув колесиком зажигалки. Сделав долгую затяжку, впустила в легкие дым и задумчиво продолжила: —Салун? Вряд ли. Может, он и заходил, но точно ненадолго… ДжоДжа Март?— Она взглянула на экран телефона. — 7:43 вечера. Нет, смена давно закончилась. Выдохнув дым, кивнула своим мыслям:

"Значит, озеро — самый логичный вариант. Туда и пойдём.''

Затушив недокуренную сигарету и засунув обратно в пачку, Макс направилась к лесу, что раскинулся слева от ранчо. Редкие деревья лишь слегка заслоняли свет фонаря с крыльца. Но чем глубже она заходила, тем гуще становились заросли. Извивающаяся тропинка терялась в темноте, а воздух наполнялся влажным запахом. Пришлось включить фонарик на телефоне, что бы не споткнуться о коряги, лежавшие на земле. Пройдя дальше, взгляд зацепился за старый причал, где в другое время она бы точно нашла Шейна, но сейчас там никого не было. — Так, это неприятно, — пробормотала она, нахмурившись. — Может, в камышах где-то заныкался? Обойдя по периметру небольшое озеро, Макс заглянула в каждый куст. Но кроме встревоженных жаб и лягушек, ее поиски ничего не дали.

“ Себастьян щас бы подружек себе наловил”

Раздраженно вздохнув, фермер поставила руки на пояс и огляделась. — Может, дальше пошел? Но куда… Первый холодный укол дождя заставил ее вздрогнуть и вскинуть голову. Густые серые тучи заслонили небо, а секундой позже капли начали биться о землю, быстро превращаясь в настоящий ливень. — Ну вовремя, блин… — пробормотала она, смахивая мокрую прядь со лба. — Ладно, не растаю. Продвигаясь вниз по склону, носок ботинка вдруг зацепился за что-то твердое, и в тишине раздался неприятный металлический лязг. Опустив взгляд, Макс увидела помятую пивную банку.

Знак.

Она не стала звать его — парень избегал ее, это было очевидно. Да и дождь заглушил бы любой крик. Вода тяжелыми струями стекала по лицу, заливая глаза, мешая разглядеть хоть что-то впереди. Одежда промокла насквозь, ботинки с каждым шагом все глубже вязли в грязи, но останавливаться было нельзя. Если он здесь, она его найдет. Пройдя немного на юг, а затем на восток, фермеер заметила старый деревянный мостик через речку. Вода под ним уже бурлила от дождя, но доски пока держались. Фермер быстро перешла на другую сторону — и вдруг наткнулась на еще одну банку, валяющуюся у корней дерева. На ней были вмятины, словно ее не раз швыряли в кору.

"Где же ты?”

Деревья редели, и впереди открылся вид на море, затуманенный дождевыми каплями. Она сделала пару шагов вперед, пытаясь разглядеть хоть какие-то следы, светя фонариком перед собой, но вдруг что-то резко дернуло ее назад. Мир перед глазами перевернулся, ноги подломились, и она рухнула на мокрую траву. — Д-дура… Угробить се-бах… Решила? — прозвучал знакомый голос, - Ладно я то. Но у тебя еще вся жизнь впереди… Холодный страх обрушился на девушку, когда та увидела край скалы. Еще немного — и ее бы просто не было. Внутри все сжалось, и, затаив дыхание, она быстро отползла назад, дальше от опасной грани. Руки дрожали, когда фермер нащупала телефон на траве и осветила пространство перед собой. Луч выхватил из темноты покачивающуюся фигуру.

Шейн.

Он стоял, шатаясь, весь мокрый, пропитанный алкоголем и грязью. Его волосы, темные от дождя, прилипли к бледному лицу, вода стекала по щекам и подбородку. Толстовка обвисла, тяжелая и насквозь промокшая, а зеленая майка холодным слоем неприятно прилипала к телу. Макс сглотнула, ее пальцы крепче сжали телефон. — Шейн! — выпалила она, пытаясь разглядеть лицо сквозь пелену дождя. — Ты в порядке?! Он посмотрел на нее пустыми, тусклыми глазами, которые фермер не могла увидеть. Тяжелая голова медленно повернулась в сторону. -Нет, - признался парень. Его колени подогнулись, и он рухнул на траву. Алкоголь завладел телом. Все вокруг плыло перед глазами: деревья, трава, темнота, дождь - все слилось воедино, - Я не в порядке. Но сейчас…сейчас все будет хорошо, - Шейн с большим усилием попытался встать, парень закрыл глаза, надеясь, что это поможет. Но тело снова шатнуло в сторону. -Ты что удумал?! - Я…я совершил столько идиотских поступков… ты даже представить не можешь сколько, - с усилием опираясь на колени, он смог встать. Дождь безжалостно хлестал его по лицу, ледяными каплями падая на землю. — Мы все совершаем ошибки, Шейн. Это нормально. Из этого и состоит..., — Макс, старалась говорить спокойно и уверенно, но Шейн перебил ее, не дав говорить дальше. — Это не жизнь, — усмехнулся тот, но в голосе не было веселья, - Я ценю, что ты пытаешься… Но у меня нет смысла жить. Понимаешь? Я… я не могу. Я не нахожу в себе сил, чтобы продолжать. Что бы я ни делал, что бы ни пытался сделать… я все только порчу, — он говорил сквозь шум дождя, голос дрожал, срываясь на хрип. Тело покачивалось из стороны в сторону, будто его могло сдуть порывами ветра. — Из-за меня она осталась сиротой. Из-за меня, понимаешь? Если бы я не настоял, чтобы они поехали, у Джас были бы родители… А мои друзья… Они были бы живы… Слова резали горло, вырываясь наружу вместе с нестерпимой болью. Его кулаки сжались, больно вжимаясь ногтями в ладони.

***

— Вон того! Бей его! — Шейн указывал на противника, а Джас изо всех сил старалась попасть. Он показал ей простенькую пиксельную игру, и девочка мгновенно втянулась. Электронные часы на руке Шейна громко зазвенели. Полчаса игры завершены. — Та-а-ак, принцесса. А теперь пойдем, я буду тебя кормить, — он с легкостью поднял девочку на руки и усадил на плечи. — Свысока все видно? — Да! — Джас не сильно схватила крестного за волосы и начала "управлять". Парень подыгрывал малышке, двигаясь словно робот, издавая смешные механические звуки. Разогрев суп с фрикадельками, он усадил девочку за стол. Джас нехотя, но все же ела. — Будешь хорошо кушать — станешь такой же сильной, как я. Пока малышка медленно ковырялась в тарелке, парень воспользовался возможностью немного передохнуть на диване в соседней комнате. Он не думал, что находиться с ребенком настолько утомительно. Нет, не поймите неправильно — он обожал свою крестницу, но развлекать детей оказалось сложнее, чем тринадцать киллометров бежать. Что ж, сам вызвался. Не страшно. Они проводили время продуктивно: никаких мультиков — только активные игры и занятия. Например, если Шейн не успевал в спортзал, он оставался дома и просил крестницу побыть "дополнительным весом". Парень отжимался от пола, а девочка звонко смеялась, подпрыгивая у него на спине, пытаясь удержаться. Иногда темноволосый поднимал ее, будто гирю, а мелкая визжала от восторга. Ей нравилось проводить время с дядей, но по родителям все же скучала. — Послезавтра они уже приедут. Привезут тебе шишек, — сказал Шейн, укладывая девочку на раскладной диван. — Не хочу шишек. Я хочу белочку! — А зачем тебе белка? Она твои игрушки сгрызет, а потом и тебя покусывать начнет. Вот так! — он легонько пощипал ее за бока. Джас захихикала от щекотки. — Не будет! Пусть хорошую белку привезут! Она обняла свою любимую игрушку — маленького плюшевого котенка с оторванным ухом. — Вот у тебя уже есть зверь. О нем и заботься. Видишь — ухо оторвано. — Так это потому что он меня от чудовища защищал, — серьезно ответила малышка. Шейн усмехнулся и погладил ее по голове. Он поднялся с дивана, подошел к ночнику в виде осьминога и легонько коснулся кнопки. Комнату залил мягкий голубоватый свет, отбрасывая причудливые тени на стены. Джас зевнула, прижав к себе потрепанного плюшевого котенка, и уютно свернулась калачиком. — Спокойной ночи, мартышка, — прошептал Шейн, наклонившись, чтобы убрать прядь волос с ее лба. Она что-то сонно пробормотала, но через мгновение дыхание стало ровным и спокойным. Шейн смотрел на нее еще пару секунд, прежде чем тихо выдохнуть, потирая уставшее лицо. Он сам едва добрался до своей постели. Усталость навалилась моментально, стоило голове коснуться подушки. Мысли растаяли, уступая место сну. Но выспаться ему не удалось. Наутро резкая мелодия звонка прорезала тишину, заставив парня сонно застонать. Он нащупал телефон на тумбочке и, не глядя на номер, поднес динамик к уху. — Алло? Да? — голос еще был хрипловатым от сна. — Здравствуйте. Это Шейн Коулфилд? Парень медленно сел, ощущая, как сон окончательно покидает его. — Да… А кто спрашивает?

***

-Шейн… - девушка медленно встала на ноги. — Я слишком мал и слишком глуп, чтобы взять под контроль свою жизнь. Я просто… шутка. Но эти скалы… — он отвернулся от нее и сделал шаг ближе к обрыву. — Хотя бы здесь я могу взять все под свой контроль. Хоть раз… - Взгляд парня устремился вперед, в бескрайнюю темноту моря. Тяжелые тучи висели над горизонтом, скрывая линию, где заканчивалась вода и начиналось небо. — Нет… — прошептала Макс. Она не смела дышать, не смела сделать ни одного резкого движения. Казалось, даже малейший звук или неверный шаг могли привести к роковым последствиям. — Ради… ради чего мне жить…? — голос утонул в шуме ветра, но фермер услышала каждое слово. В них не было злости, только усталость, только боль. Он не повернулся полностью. Опустил плечи, лишь слегка склонил голову, давая понять, что готов услышать ее ответ. — Ради Джас, Шейн! Ты должен жить ради нее! Парень молчал, словно обдумывал ее слова, а может, просто не знал, что ответить. Макс медленно шагнула вперед, будто боялась спугнуть его. Затем, не раздумывая, схватила за руку. — Неважно, что было до, — отчаянно продолжала она, не отпуская Шейна. — Важно, что она ждет тебя! Она любит тебя, Шейн! Прошу… — ее голос дрогнул. — Отойди со мной… давай поговорим… Фермер тянула темноволосого на себя, но грязь под ботинками предательски скользила. Еще одно движение — и они оба могли рухнуть вниз. Шейн качнулся вперед, но в последний момент сделал шаг назад. Макс потеряла равновесие и с глухим стуком снова упала на землю. Парень рухнул рядом. Ладони закрыли лицо. — Я не могу дать ей ничего… Все, что случилось с ней - в этом виноват я. Макс подтянулась ближе, крепко взяла его за плечи, заставляя поднять голову и посмотреть на нее.. — Шейн, мы не можем контролировать все в жизни. Плохие вещи случаются. Они случаются без особого смысла. И они будут случаться снова. Но знаешь, что важно? — ее голос стал тверже. — Никогда нельзя опускать руки. Всегда найдутся люди, которые помогут тебе пройти через это. И всегда будут те, ради кого ты захочешь пройти через это. Позволь тем, кто рядом, помочь тебе. Шейн смотрел на нее, но, казалось, не слышал. Глаза остекленели. Парень сделал короткий вдох. Его тело обмякло. Голова медленно опустилась на грудь, веки дрогнули. В следующее мгновение он рухнул на спину. — Шейн?! — в голосе фермера прорезалась паника. Она наклонилась, попыталась удержать его в сидячем положении. — Мне… надо в больницу… — прошептал он, прежде чем окончательно отключиться. — Блять… Времени не было. Макс быстро обошла Шейна, подхватила подмышки и, напрягая все силы, попыталась поднять. Он был тяжелым, а земля уходила из под ног. Лед в груди сковал сердце, дыхание сбилось. Паника. Нет, нельзя паниковать.

"Дыши. Просто дыши."

Фермер быстро расстегнула толстовку Шейна, задрала майку и прижала ухо к груди. Дыхание сбилось. Сердце стучало слишком быстро. Слишком. Это плохо. Черт возьми, это очень плохо. Девушка дрожащими пальцами вытащила телефон из кармана. Экран весь запачкан грязью и водой. Сенсор не реагировал на нажатия пальцев. Харви, как назло, был последним контактом. Глубокий вдох, недавние номера, короткий гудок, и вот — в трубке раздался сонный голос Сэма. Она не объясняла что случилось. Не могла. Лишь сказала где она. Если начнет говорить, то сломается прямо здесь. Слезы подкатывали к глазам сами собой, она не знала, что делать. Беспомощность накрыла с головой, ледяными пальцами сжав горло. Все, что оставалось — тянуть Шейна ближе к мостику, хоть чуть-чуть, хоть на несколько метров… Время тянулось бесконечно. Холодный дождь забирался под одежду, делая движения тяжелыми. И вдруг — шум шагов. Сэм прибежал, огляделся и, увидев Шейна, резко побледнел: — Не время! Помоги мне! Они вдвоем кое-как подняли Шейна, его тело казалось свинцовым. Каждый шаг давался с трудом, ноги скользили в грязи, руки ныли от напряжения, но Макс не останавливалась. Не имела права. Фермер не знала ни одной молитвы. Но все равно молилась. Йобе, кому угодно, хоть самой судьбе.

"Не забирай его. Еще не его время."

***

Шейн сидел в коридоре больницы. Посетители, врачи, охранники проходили мимо, не замечая его поникшего лица. Он не двигался, словно застывшая статуя, погруженная в гнетущие мысли. Хотя нет… думать он уже не мог. Одна фраза раз за разом вспыхивала в сознании, разрывая грудь изнутри:

"Что я скажу Джас?"

Время потеряло смысл. Казалось, больничные часы тикают громче, чем обычно. Или это было биение его собственного сердца? Он машинально сжимал и разжимал пальцы, вцепившись в ткань своей куртки. Он не сразу заметил врача, что остановился перед ним. Лишь когда тот покашлял, привлекая внимание, Шейн вздрогнул и вскочил, словно его ударило током. Сердце колотилось в ребра, он ожидал новостей — хотя уже знал, какие именно слова сейчас прозвучат. Врач вздохнул, задержав взгляд на тревожном лице Шейна, затем покачал головой: — Мне очень жаль… Мы сделали все, что могли.

"Нет… Нет, это не может быть правдой."

Парень даже не сразу понял, что его ноги дрогнули. Он почувствовал, как больничный коридор поплыл перед глазами. Дыхание стало сбивчивым, в груди что-то сжалось, не давая вдохнуть. — К-как?.. — его голос сорвался на хриплый шепот. Врач смягчил тон: — Перед уходом он попросил передать вам, чтобы вы позаботились о девочке… И что ему жаль, что все вышло так. Шейн молчал. В ушах звенело. Казалось, что больничный свет слепит сильнее обычного, что шорох халатов и шаги людей вокруг превратились в гулкий шум.

"Джас… Как я скажу ей, что они не вернутся?"

Он почти не помнил, как подписывал бумаги. Все происходило, будто во сне. Похороны, волокита, звонок от родителей: — Если ты примешь этот груз добровольно — забудь про нашу помощь. Ни денег, ни поддержки не жди. Но он уже сделал свой выбор. Шейн знал, что виноват. Не злосчастная случайность. Нет. Только он. Парень пытался делать все правильно. Водил Джас к терапевтам, надеясь, что кто-то поможет заглушить ее боль. Но его собственная только разрасталась с каждым днем. Месяца проходили один за другим. Джас все еще плакала. Не так часто, но ее глаза всегда были покрасневшими, а голос — тихим. Она перестала разговаривать с друзьями, воспитателями. Только с Шейном. Ведь он был единственным, кто остался у нее. В детском саду она сидела одна, вжимая в себя котенка, которого ей подарила мама. Джас мало ела, от чего кожа немного побледнела, а под глазами начали появляться темные пятна от недосыпа. Шейн бросил университет. Бросил спорт. Теперь он только работал. Без сна. Без отдыха. Парень приходил домой только затем, чтобы рухнуть на кровать и через несколько часов снова уйти. Это не помогало.

"Нужно еще одну смену взять."

Деньги заканчивались. Не сразу, но медленно и неотвратимо. Он видел, как счета растут, как холодильник пустеет, как усталость превращается в его единственного спутника. У него не осталось другого выхода, кроме как обратиться к Марни. Он не видел тетю с юношества, но когда она узнала о трагедии, сразу согласилась помочь. Правда, предупредила: за комнату придется платить. Лесной воздух пошел Джас на пользу. Здесь ей не приходилось каждый день видеть знакомые улицы, которые напоминали о прошлом. Глаза больше не цеплялись за места, где она гуляла с родителями. Воспоминания постепенно отступали, и новые впечатления начинали заполнять пустоту. Девочка нашла друга. Не сразу, но спустя время заговорила с ним. Пенни и Винсент стали ее спасением. Они отвлекали ее, смеялись, играли. Как могли, залечивали маленькую раненую душу. Но трагедия оставила след. Даже спустя год Джас оставалась немного тише, чем остальные дети. Немного серьезнее. Немного взрослее. Лишь иногда, долгими ночами, она лежала в своей кровати, укрываясь одеялом, положив на голову небольшую тряпочку, воображая, что это мамины ласковые пальцы гладят ее по волосам, убаюкивая, успокаивая. Сзади – самая большая подушка, теплая и мягкая. Если крепко зажмурить глаза и не шевелиться, можно представить, что это папа обнимает ее, укрывая от ночных чудовищ. Только Джас уже давно их не боялась. Вместо этого пришли другие страхи. Как только они переехали на ранчо, Шейн всегда оставался с ней, пока она не уснет. Он сидел рядом, рассказывал что-то тихим голосом, порой просто гладил по волосам. Но со временем ее дядя стал меняться. Сначала задерживался на работе. Потом просто не приходил. Она скучала по Шейну каждый день и дорожила каждой минутой, что парень проводил с ней. Даже если он был усталым, даже если говорил мало — просто знать, что он рядом, было для нее бесценно. Когда Джас услышала от Шейна те страшные слова, которые он сказал в порыве отчаяния. Боль в груди была такой же острой, как в тот день, когда она узнала о смерти родителей. Она умчалась к себе, захлопнула дверь, зарылась лицом в подушку и заревела — громко, не сдерживаясь, как тогда, когда ее мир рухнул впервые.

***

Ночь выдалась тяжелой. Макс настояла чтобы Сэм пошел домой, а сама осталась. Она не находила себе места. Несколько раз выходила на улицу, чтобы закурить, но трясущиеся пальцы едва справлялись с зажигалкой. Глубокие затяжки не приносили облегчения — дым лишь обжигал горло, оставляя горькое послевкусие. Возвращаясь в здание, фермер каждый раз задерживалась у приемного отделения, бросая взгляд в сторону коридора, ведущего к палате. Надеялась увидеть Харви. Надеялась услышать хоть что-то. Но время текло мучительно медленно. Девушка сидела вся в грязи. Ее нога нервно отбивала ритм по холодной белой плитке пола. Сон не приходил, мысли спутались в тревожный клубок. Только к пяти утра дверь палаты скрипнула, и вышел Харви. Макс вскочила, ее взгляд впился в врача, выискивая хоть тень надежды. — Он очень слаб из-за алкогольного отравления, Мару и я будем следить за его состоянием, но угрозы для жизни уже нет. Вы его вовремя принесли, — устало выдохнул Харви, поправляя очки. — Я сделал все, что мог. Сейчас ему нужен сон. И тебе тоже. Марни я сообщу позже. Фермер облегченно выдохнула. Будто камень с души свалился, а на сердце стало немного легче. — Я хочу его увидеть, — твердо заявила фермер, сделав шаг вперед, но Харви быстро перехватил ее за плечи. — Пока нельзя. Тебе нужно отдохнуть, — его голос был мягким, но непреклонным. Он видел, что девушка на грани. — Давай я дам тебе успокоительное. — Не нужно мне успокоительное! Я спокойна! Видишь?! — раздраженние прорезалось сквозь ее голос. Злость в глазах сменилась усталостью. — Вижу, — Харви не разжал пальцев, давая ей время прийти в себя. После нескольких секунд молчания девушка опустила плечи, давая понять, что ее гнев угас. Затем она снова посмотрела на изможденного доктора. — Прости… Да, мне действительно нужно успокоительное Харви кивнул. Провел ее до стула рядом со стойкой регистрации и попросил никуда не уходить, а подождать его здесь. Девушка уставилась в пол, ее пальцы нервно теребили край куртки. Все еще не верилось, что несколько часов назад она едва не потеряла его. А что, если бы она опоздала? Мысль об этом заставила ее сжать губы и крепче стиснуть ткань. Слова Шейна всплывали в сознании, отдаваясь эхом, прежде чем раствориться в тишине. Она всё сделала правильно? Нашла ли верные слова? Смогла ли достучаться? Или могла поступить иначе, лучше? Мысли фермера прервал подходящий Харви со стаканом воды и двумя таблетками. — Выпей. Женщина молча взяла лекарство, проглотила и устало прикрыла глаза. — Он будет в порядке? — спросила Макс чуть тише, чем собиралась. — Да, но ему нужно время. И тебе тоже, — врач присел рядом, положив руки себе на колени. — Иди домой, Макс. Ты ничем ему сейчас не поможешь, только вымотаешь себя. Она хотела возразить, но в глубине души понимала, что он прав. Небо за горизонтом уже светлело, издалека донесся крик петуха. Девушка не помнила, как добралась до фермы — только осознала себя перед умывальником, когда ледяная вода обожгла лицо. В зеркале отражалось изможденное лицо с тусклыми глазами. В ее влажных волосах застряли сухие листья и колючки крыжовника. Макс стиснула зубы, схватила ножницы и без раздумий отрезала пряди почти под корень. Остатки спутанной шелухи вычесала пальцами. Приняла душ, отмылась от грязи и кошмара прошедшей ночи. От усталости все плыло перед глазами, но времени на сон не было. Нужно идти к Марни. Время приближалось к девяти, а значит ранчо проснулось. Пора.

***

-К-как в больнице? - ахнула женщина, закрыв рот рукой. -Отравление от алкоголя и стресс, - тихо ответила фермер. То, что Шейн пытался покончить с собой она умолчала. Не дай Йоба еще и Марни тащить до Харви, - Он пока без сознания, но ему скоро станет лучше. -Ох, что же я Джас скажу сейчас, - ужаснулась хозяйка ранчо, зашептав. -Ничего не говори пока, - Макс тоже понизила голос, оглядываясь на дверь. К счастью, из комнаты не раздавалось ни звука — малышка все еще спала. — О-о-ох, беда за бедой… — Марни опустилась на стул и потерла виски. "Из-за меня она осталась сиротой. Из-за меня, понимаешь? Если бы я не настоял, чтобы они поехали, у Джас были бы родители… А мои друзья… Они были бы живы." Макс вздрогнула, вспомнив признание Шейна. -Могу ли я спросить, что случилось с родителями Джас? Марни подняла на нее взгляд, затем вновь опустила его в пол, будто подбирая слова. -Они разбились на машине, когда возвращались в Зузу. Уехали на выходные куда-то. Джас не захотела с ними, поэтому осталась у Шейна. Ночью это было. Водитель грузовика был уставший - заснул и вылетел на встречку. Мама ее сразу… - Голос стал тише, - Так как вела машину, а отец.. в больнице скончался, - как на выдохе рассказала ей Марни, - Никаких родственников у нее нет, поэтому Шейн взял опекунство, что бы ее в детский дом не забрали… и вот. Кухня погрузилась в напряженную тишину. Больно слышать такие истории. Всегда тяжело осознавать, что люди уходят не по своей вине — просто одно мгновение, одна ошибка, и их больше нет. Но особенно невыносимо думать о том, что маленькая девочка пережила такую утрату. Никто в ее возрасте не должен сталкиваться с подобной болью. Марни крепче сжала руки, ощущая, как в груди разливается тревога. Ее мысли путались, перескакивая с одного страшного сценария на другой. Она знала, что страх сейчас бессилен что-либо изменить, но это не облегчало тяжесть на сердце. — Марни, с ним все будет хорошо. Я тебе обещаю это. Он парень крепкий, - фермер приобняла собеседницу за плечи, на что получила встречные объятия, - Я навещу его позже. Пойдешь со мной? — Конечно…