Божий дар

      Свет городских зданий и некоторых окон жилых домов, в которых все ещё горел свет, искрами мерцали в ночи. Иллюминация и неоновый блеск реклам заставляли улицы, по которым шел Чехов, светиться.       Он любил ночной город. То, что днём казалось обыденным и унылым, становилось ярким и притягивающим взгляд. С того момента, как Антон вступил на тёмную дорожку, темнота стала его вечным спутником. И он научился её принимать и восхищаться ей. Поэтому обожал ночное время суток.       Указаний от Фёдора не поступало, так что Чехов решил потратить свободное время на прогулку. Он шёл по знакомым улицам родного города в образе офисного работника, после рабочего дня спешащего домой. Только вот собственного дома у него не было. Приходилось жить под боком у своего непосредственного начальника, Фёдора, и выполнять его поручения. Но платил он щедро, так что Чехов не жаловался.       Он перешёл дорогу и оказался на улочке с расположенными на ней старыми элитными пятиэтажными домами, называемыми в народе "сталинскими домами". Первые этажи здания занимали разнообразнейшие магазинчики, кафе, офисы фирм и банков.       Здесь было немного темнее, чем на главных улицах, от того и куда приятнее глазу Чехова. Кто же знал, что на этот раз темнота развернётся к нему задом, повиляв хвостиком на прощание.       Неясную тревогу, зародившуюся в груди, Чехов сразу заприметил. И остановился прямо посреди пустой дорожки. Вокруг ни души, но отчего-то у него появилось ощущение, что за ним пристально следят чьи-то злобные глаза. Своей чуткой интуиции Антон доверял, и поэтому быстро среагировал, оглянувшись назад.       Он покрутил головой в поисках того, что его побеспокоило. Однако вокруг не было ничего подозрительного. Во всяком случае, в темноте Чехов ничего такого не замечал. Пока не услышал знакомый щелчок пистолета. Антон мгновенно откочил в сторону, и там, где он стоял, в асфальт вонзилась пуля. Шума от выстрела было минимум, и Чехов предположил, что использовали пистолет с глушителем.       Не теряя ни секунды, он умчался прочь, позади слыша чьи-то поспешные шаги. Преследователь завёл курок и снова выстрелил, на этот раз попав Чехову в лодышку. Тот вскрикнул от боли, но пересилив себя, продолжил побег, пока не оказался на оживлённой улице. Чехов, сходя с ума от боли, упал навзничь прямо перед испуганной женщиной. Она заорала, как свинья, не сразу догадавшись вызвать скорую и полицию.       Чувствуя нестерпимую боль, задним планом Антон рассуждал, кто бы это мог быть. Неужели проклятый Тургенев прознал, что он шпионит за ним? Если так, то дело плохо.       Он с мрачным видом поприветствовал примчавшуюся машину скорой помощи, хватаясь за лодыжку и раздумывая, как будет объясняться перед Достоевским.                               ***       Когда Фёдор позвал её в романтичный ресторан, Аяна подумала - вот он, момент для признания! Достоевский наконец-то скажет о своих чувствах, и у них будут отношения, как у настоящей пары! С горячими поцелуями, тёплыми и уютными объятиями... А не вот эта вот дистанция, которую они сохраняют вот уже три месяца!       Аяна раньше считала, что она не из тех девушек, что первыми признаются в любви. Ей это казалось неправильным и немного смущающим. Наверное, потому, что тогда она не встретила своего человека. А теперь, сидя у себя в комнате и готовясь к свиданию, внезапно подумала, что вообще, это не такая уж и плохая идея.       Фёдор же сам однажды назвал её своей девушкой! Значит что-то да чувствует! Просто не говорит об этом напрямую. Он вообще личность немного странная... Тормознутая, что ли?       На радость Аяны, она с лёгкостью нарисовала одинаковые и красивые стрелки. Она всё списала на романтическое предвкушение чего-то необычного. Час простояв перед зеркалом, Аяна осталась довольна чистым и аккуратным макияжем. Вскоре ей позвонил Фёдор и сказал выходить, так как он уже приехал.       Радостная Аяна выскочила из комнаты и, уходя, вспомнила о брате. Тот где-то пропадал с самого утра и всё не приходил. На звонки не отвечал и лишь отправил короткое сообщение, что задержится на работе и приедет поздно вечером. С ним вообще творилось нечто странное. А вчера так вообще пришёл бледный, как привидение. Али стал нервным, куда более раздражительным, чем обычно. И часто срывался на неё, отчего у них участились конфликты. С ним не получалось составить нормального диалога вот уже неделю, и это здорово беспокоило.       Закрыв квартиру на ключ, Аяна спустилась по лестнице и вышла из подъезда. Фёдор как обычно ждал её на парковке возле дома, только вот не снаружи, а в машине. Он сидел за рулём с самым что ни на есть несчастным видом, будто вся вселенная разом отвернулась от него, и он мысленно проклинает всех и вся.       Аяна подошла к машине, и Фёдор её наконец заметил. Только вот он не вышел открывать ей дверцу и дождался, пока она сама залезет. Это её немного удивило. Куда делись джентльменские порывы?       — Привет, — тепло улыбнулся Фёдор.       Несчастного выражения лица словно и не бывало. Он словно натянул на себя маску.       — Привет, Феденька, — елейным пропела Аяна, решив, что у него выдался тяжёлый день.       Фёдор, услышав свою кличку, громко рассмеялся. Однако неумело попытался замаскировать смех под кашель. Аяне это решительно не понравилось. Он вёл себя странно. Сначало брат, а теперь Фёдор. Ей начало казаться, что окружающие её люди начали сходить с ума.       — Прости, — извиняясь, сказал Фёдор. — Я что-то сегодня не в адеквате.       Он завёл машину, и они тронулись с места.       — Но думаю, ты сможешь поднять мне настроение, моя куколка, — подмигнул ей Фёдор, усмехаясь.       Аяна покрутила пальцем у виска. Что за нахальный тип? Где её милый Фёдор? И вправду сегодня не в адеквате.       Они приехали в ресторан под названием "Аристократический уголок", в котором Фёдор заранее забронировал место.       Администратор проводила парочку к их столику, и они сели друг напротив друга. В фиолетовых глазах молодого человека была несвойственная ему насмешка. Будто он зашёл с ней в ресторан, просто чтобы повеселиться.       Играла чудесная ненавязчивая музыка, но на неё Аяна совершенно не обращала внимания, внимательно наблюдая за Федором так, будто видела его впервые. Сегодня он казался ей более открытым, чем раньше, что ли? Вдруг это шанс для неё признаться?       — Тебе нравится здесь, Аяна? — спросил Фёдор после того, как удалился учтивый официант в униформе, принявший у них заказ. — Выглядишь задумчивой.       — Да так, думаю кое о чëм, — медленно ответила она.       — И о чём же? — спросил Фёдор, оглядываясь то на посетителей, то на огромное окно, возле которого они расположились.       Аяна покачала головой, думая с чего бы ей начать. Неопределенность их отношений её угнетала, и она решила выпалить сегодня то, что комом стояло в горле.       — Я выбрал не то место? — вдруг встревожился Достоевский, внимательно на неё уставившись. Изучая каждый жест, мимику. — У меня не было времени придумывать что-то необычное, прости. Но хотел выбрать лучший ресторан. Для тебя всё самое лучшее.       — Не в этом дело.       Пока Аяна набиралась храбрости, вернулся официант, с улыбкой расставив блюда с лёгкими салатами, закусками и бокалы – Аяне для её любимого апельсинового сока, Фёдору – для ледяной колы. Пожелав приятного аппетита, официант удалился.       От волнения Аяна не смогла вынести взгляда Фёдора, сдаваясь под напором его фиолетовых радужек, опуская глаза, делая только хуже. Натыкаясь на его тонкие губы, раздумывая, как было бы приятно коснуться их. Может, осуществить желаемое?       — Ты мне нравишься, — на одном дыхании выпалила Аяна и резко подняла взгляд на Фёдора. Напролом, так напролом: — И я хочу тебя поцеловать.       На какие-то бесконечные секунды всё замерло. Фиолетовые глаза напротив растерянно расширились. Казалось, он не мог переварить сказанные ею слова.       Аяна думала, чтобы заставить самого Достоевского удивиться, нужно победить огненного змея, уничтожить всех злодеев, уметь летать на метле, получить письмо из Хогвартса, а также тайно работать на особый отдел по делам эсперов. А иначе никак. Но нет, его лицо нельзя было описать словом «удивление». Это было сродни выпадения из реальности. Его будто ударили по голове кувалдой, заставив очумело смотреть на Аяну, приоткрыв рот, словно выброшенная на сушу рыба. Она бы даже сказала, что он в полном а*уе.       "Поздравляю, вы только что сломали мозг Достоевскому!"       Решив, что если позориться, то позориться до конца, Аяна встала со своего места, отодвинув стульчик, и вальяжно приблизилась к Фёдору. Впервые в жизни наблюдая за его искренним изумлением и наслаждаясь столь редким явлением. Будь, что будет!       Аяна уселась к нему на колени, стараясь не растерять порыв внезапной смелости, скользнула ладонями по его бледной шее, приближая его лицо к своему. А глазки-то у него какие испуганные!       — Чего смущаешься? — прошептала Аяна прямо ему в губы, почувствовав своё превосходство в этой ситуации.       Фёдор шевельнул губами, будто хотел что-то сказать, но ничего так и не произнёс. Ну тогда сам напросился! Аяна прикоснулась рукой к его мягкой щеке, провела большим пальцем по тонким губам. Особо чувственно касаясь нижней губы, заставляя Фёдора вздрогнуть.       Довольно улыбнувшись, Аяна прикрыла глаза и поцеловала его. Достоевский сначала замер, словно всё ещё не пришёл в себя. А затем начал отвечать. Как-то неловко и неуверенно.       Подумав, что для него всё это слишком, Аяна с сожалением отстранилась. Уже желея, что вообще высказалась и выкинула нечто подобное. Но тут Фёдор перехватил инициативу, переместив свою руку на её талию и подтягивая ближе к себе. Дыхание его стало неровным, рваным. Он начал целовать её более уверенно, страстно, заставляя наслаждаться каждой секундой и будоражащими ощущениями.       Почувствовав, что в лёгких катастрофически не хватает воздуха, Аяна остранилась. Оба тяжело дышали, уставившись друг на друга в особенном молчании. И тут же на них навалилось осознание того, ГДЕ они находятся.       Почти одновременно парочка обернулась и увидела ошеломлённый, осуждающие, умиляющиеся взгляды официантов и редких посетителей ресторана "Аристократической уголок".       Внезапно Фёдор резко втянул носом воздух, будто что-то заметив, и резко дёрнул на себя Аяну, закрывая её своим телом и падая на пол. В тот же миг окно ресторана, возле которого они сидели, разлетелось вздребезги.       Пуля, выпущенная из снайперской винтовки, попала в спину Фёдора, окрашивая рубашку в кроваво-алый цвет.       "Часами ранее..."       Фёдор сидел в своём кабинете на втором этаже, перебирая списки новых возникших преступных организаций эсперов в стране и раздумывая, какие из них могут быть опасны для него в будущем. В коридоре он вдруг услышал тихие, едва слышные шаги. Слегка пошатывающаяся походка, будто у человека ранена одна нога. Фёдор сразу понял, что это Чехов. В его доме было мало жителей, но он знал характеристику и особые привычки каждого.       Николай никогда не стучался в дверь. Он просто телепортировался прямо в кабинет и начинал нести околесицу, отвлекая Достоевского и раздражая. Гончаров же, его полная противоположность, стучался и крайне вежливо спрашивал разрешения войти, принося с собой чай и печенья. Чехов, словно золотая середина, громко стучал ровно три раза и почти сразу заходил в кабинет, больше не утруждая себя вежливыми формальностями, и сразу приступал к отчёту.       И в данный момент, подтверждая умозаключения Фёдора, раздались три чётких стука в дверь, после чего человек дёрнул ручку и вошёл в кабинет.       — Есть новости, Антон? — скучающе спросил Фёдор, перебирая бумаги.       — Есть, и весьма плохие, — мрачно произнёс Чехов. — Коллеги начали замечать, что я прихрамываю. Старался незаметно, но куда уж там. Я же не железный. Отмазался, что по дороге домой ногу подвернул.       Чехов устало оперся на стену, скрестив руки на груди. Лодыжка, откуда недавно вытащили пулю, была перевязана. Врач посоветовал не перетруждаться, но работа у Чехова была такая, что без труда не обойтись. И теперь, судя по болезненно сморщенному виду, Чехов пожинал последствия. Фёдор бросил на него мимолётный взгляд и презрительно усмехнулся. Сам виноват. Нужно было быть осторожнее.       — Вряд ли это Тургенев напал на тебя вчера ночью, — взглянул на его раненную ногу Фёдор. — Иначе сегодня ты бы не пришёл живым.       Чехов сначало застыл, а затем возмущённо посмотрел на своего босса.       — То есть ты силой вышвырнул меня на работу, зная, что я могу и не вернуться?!       Фёдор обернулся на него всем корпусом и холодно посмотрел на своего подчинённого. Подчинённый и есть подчинённый. Он должен быть готов выполнить любой приказ вне зависимости от степени опасности. Похоже, кое-кто забыл своё место, напридумывав себе несуществующие дружеские отношения с ним. Чехов по взгляду понял своего босса, поэтому возникать не стал, лишь раздражённо скрипнув зубами.       — Что-то ещё? — потерял к нему всякий интерес Фёдор, вернувшись к бумагам.       Если это не Тургенев стрелял в Чехова, значит кто-то из новообразованных организаций. Или одиночка. Обычный человек не смог бы бесследно исчезнуть после выстрела, так что в дело явно замешан неизвестный эспер.       — Если мои сведения верны, то на тебя готовится покушение.       — Когда?       — Либо сегодня, либо завтра, — сухо ответил Чехов. — Так что на время не ходи в университет. И не высовывайся из дома.       — Сегодня у меня запланирована встреча с Аяной.       — Не беда, отменишь, — пожал плечами Чехов, собираясь уходить. Свою работу он уже сделал.       — В этом-то и проблема, что не могу, — спокойно ответил Фёдор. — Она расстроится.       Чехов едва не выбросился в окно от изумления. Он в шоке уставился на Достоевского.       — Она. Расстроится?       — Да. Девушки очень ранимые существа, ты не знал?       — Не знал, что тебя волнуют чужие чувства, — ошарашенно произнёс Чехов, почесав затылок.       — Как ты понимаешь, Аяну обижать нельзя. Так что встречу никак не отменить.       — Ну тогда удачи. Не сдохни там у любимой на руках! — мстительно улыбнулся Чехов. — А я пойду.       Он отлепился от стены и, хромая, направился к двери.       — Ты пойдёшь на встречу вместо меня, — как ни в чём не бывало сказал Фёдор.       Чехов, который уже взялся за ручку двери, готовясь уйти восвояси, мгновенно обернулся.       — Чего?!       — Ты плохо слышишь или плохо понимаешь? — с ноткой раздражения спросил Фёдор, наконец отложив бумаги. — Встреча состоится в два часа в ресторане "Аристократический уголок".       Чехов размашистым шагом приблизился к Фёдору, позабыв про раненную ногу. И уперся ладонями об стол, уставившись на босса крайне возмущёнными глазами, в которые так и метали молнии.       — Ты понимешь, о чëм меня просишь?! — прищурился Чехов. — Сходить на свидание с ТВОЕЙ девушкой?!       — А что такого? — закатил глаза Фёдор.       — Ты в своём уме?       — Это просто мера предосторожности.       Чехов покачал головой, будто не верил своим ушам. Вид у него стал таким несчастным, что даже Фёдор его почти пожалел.       — А если она начнёт меня обнимать? Или ещё хуже - целовать?! — ужаснулся Чехов.— Или вообще утащит в пос...       Казалось от такой перспективы он готов был вот-вот упасть в обморок.       — Аяна ничего такого делать не станет, — уверенно ответил Фёдор, перебив Чехова. — Мы с ней ещё не перешли на такую стадию отношений. Вы просто посидите вместе с ней в ресторане. Поболтаете о том, о сëм. Постарайся себя не выдать и не обидеть Аяну. Она девочка милая, скромная, весёлая. Но может быть злопамятной.       — Сколько говоришь, вы встречаетесь?       — Три месяца.              — И ни разу не целовались? — насмешливо усмехнулся Чехов.       Фёдор мрачно на него посмотрел, и он тут же заткнулся. Отчего-то именно Антону он иногда позволял такие вольности.       — Накосячишь - пожалеешь, — предостерёг Достоевский.       Из его кабинета Чехов вышел злой, раздражённый. Готовый рвать и метать. Встреча с глупой наивной девкой его не устраивала. Антон прокрутил в голове её образ.       Нежная, хрупкая девушка. Светлая кожа, аккуратный носик и миловидное лицо. Чёрные, шелковистые волосы. Довольно неплохая фигура. Жаль только, что из одежды предпочитает более закрытую. Чехов симпатизировал более ярким девушкам с откровенным нарядом. Тяжело вздыхая, он ушёл в свою комнату - отсыпаться. В два часа его ждало самое странное свидание в его жизни.       И Чехов не прогадал. В назначенное время он заехал за девчонкой Фёдора, приняв его облик. Ждал её лишние пять минут, понуро опустив голову на руль. И за что ему такая жизнь? Ни минуты покоя! Так теперь ещё и надо развлекать глупую студентку. Он, взрослый мужчина, предпочел бы провести время в более приятной компании.       Наконец, девчонка Фёдора вышла из подъезда и приблизилась к машине. Надо признать, что смотрелась она потрясающе: умело нанесённая косметика, воздушное приталенное платье цвета неба и яркая улыбка.       — Привет, — улыбнулся Чехов.       А она ничего. Довольно симпатичная.       — Привет, Феденька, — сладостно протянула Аяна.       Антон не сдержался и захохотал. Феденька? Она сейчас серьёзно? Эта девчонка что, наедине ласково называет самого Достоевского "Феденькой"?! Опомнившись, что так он выглядит подозрительно, Чехов подобрал лицо и поспешно извинился. Девчонка странно на него взглянула. И покрутила пальцем у виска. Чехов едва снова не рассмеялся. Прикольная.       Они приехали в ресторан и сели за столик. Чехов откровенно скучал, хоть и иногда оглядывался на других посетителей. Но признаков опасности не замечал. Решив, что пора начать разговор, с насмешкой взглянул на девчонку.       — Тебе нравится здесь, Аяна? — пытаясь скопировать учтивый тон Фёдора, спросил Чехов. — Выглядишь задумчивой.       Он попытался ненавязчиво начать разговор, да вот только через пару минут понял, что что-то не так. Девчонка отчего-то сильно волновалась, и это его напрягало.       — Ты мне нравишься, — вдруг выпалила она: — И я хочу тебя поцеловать.       Антон едва не уронил челюсть на пол. Вот так прямо сказать! Да ещё и ему, думая, что он Фёдор! Никогда в жизни Чехов не встречал более прямолинейного человека, чем эта девчонка. Пока он приходил в себя, она набралась храбрости и села к нему на колени. На место удивления тут же пришёл ужас. Что эта глупышка делает?!       В любой другой ситуации Чехов бы восхитился смелостью девушки. Только вот эта была не просто девушкой. Это девушка Фёдора! Зачем она ему, Чехов пока не понял. Но рисковать лишний раз не входило в его планы. Он даже догадываться не хотел, какие последствия его ждут, если он начнёт распускать руки.       — Чего смущаешься? — тем временем, горячо прошептала Аяна прямо ему в губы.       Антон шевельнул губами, едва не поддавшись ей навстречу. Приятный аромат её духов и такая интимная близость девичьего тела вскружили ему голову.       Чехов раздумывал, как ему лучше поступить. Столкнуть с колен эту наглую, ничуть не "скромную", как выразился Фёдор, девочку, он не мог. Достоевский его прикончит. Поцеловать тоже не мог. Достоевский точно его прикончит. Вот что значит безвыходная ситуация!       Пока он думал, кто-то перешёл к решительным действиям. Девчонка прикоснулась рукой к его щеке, провела большим пальцем по губам, надавив на нижнюю, едва не сведя его с ума. С ума от страха перед гневом Фёдора.       Господи Боже, спаси! Упаси!       Чехов вдруг понял, что никогда не ходил по настолько тонкому льду. Он не понимал намерений Фёдора к этой девчонке. Вряд ли это любовь. Чехов сомневался, что такой гений, как Фёдор, вообще способен к кому-то привязаться. Наверняка она нужна ему для какого-то очередного изощрённого плана.       Но всё же... Реакция Фёдора на его возможный поцелуй с его девкой пугала. Разъяренного Достоевского Чехов ещё не видел. И видеть на своём веку не желал.       Он едва не свалился в обморок, когда Аяна его поцеловала. Вот так взяла и поцеловала!       "Боже милостивый, мне точно конец!" — пронеслось в его голове.       Подумав, что терять уже нечего, Чехов неловко ответил на поцелуй. Уже мысленно роя себе могилу. Словно почувствовав его нерешительность, девчонка отстранилась.       Чехов готов был уже облегчённо вздохнуть, да только вот во взгляде Аяны горело разочарование. Он тут же испугался. Нет, нет, нет! Фёдор ясно предупредил, что обижать её нельзя. Если из-за Антона отношения между ними испортятся, Достоевский точно его в покое не оставит!       Поэтому Антон опустил свою руку на талию Аяны и потянул её ближе к себе. И на этот раз целовал он уверенно, сминая чужие губы. Мысленно усмехнулся, поняв, что украл её первый поцелуй, а она об этом никогда не узнает.       Наконец они отлепились друг от друга, тяжело дыша. Антон глядел на тёплые карие глаза напротив, внезапно начав думать, что в целом, поцелуй ему понравился.       "Много думаешь", — сказали ему сверху и послали пулю, руша странный момент между двумя незнакомцами.       За мгновение до выстрела Антон заметил блеск снайперской винтовки и инстинктивно потянул девчонку на себя, прикрыв собой и рухнув на пол.